Макария

– Но я люблю Мари в любом виде и состоянии.

В голосе Артура звучали нотки возмущения. На лице доктора появилось сочувствие. Он смотрел на него как на заблудившегося ребёнка.

– Артур, вы же сами говорили, что отношения у вас с Мари были в последнее время натянутые. Насколько сильно вы любили её, когда жили с ней как сожители? И так ли сильно вы её любили, когда хотели изменить ей?

– Да, – нерешительно ответил Артур, – также сильно, – более уверенным голосом добавил он.

– Неужели? – спросил доктор, подняв одну бровь. – А вот я думаю, что у вас слишком высокая самооценка. Вы уверены, что вы уникальный человек, который достоин любви самой богини. Но, на самом деле, это попытка разнообразить ваши серые будни. Вы пытаетесь убежать от реальности, приписав людям, которые вас окружают, качества, которые они не имеют. Вы сами придумали то, что вас окружают заговорщики и убийцы. Вы сами придумали то, что вы достойны самой богини. Но мы с вами будем работать над этим. Вы по-настоящему признаете тот факт, что сами совершили всё. Вы поймёте, что ваша жена, просто-напросто ушла от вас, не выдержав того, что её муж – серийный убийца.

Доктор Голденберг поднялся со своего места, предварительно собрав все бумаги и засунув их подмышку.

– А сейчас отдыхайте. У нас будет ещё много времени решить вашу проблему.

Низенький мужчина вышел из комнаты, следом за ним вышел санитар, закрыв за собой дверь на ключ.

Артур сидел не двигаясь. Он отчуждённо смотрел на только что закрытую дверь. В голове у него мелькала вялая мысль о том, что мистер Голденберг может быть прав.

«С чего это ради сама богиня полюбила бы его? С чего вдруг он решил, что достоин этого?» – возникали всё новые вопросы в его голове.

С этого дня его взгляд на свою жизнь начал меняться. Доктор включил рубильник, из-за которого в голову Артура стали поступать свежие мысли. Постепенно он стал нащупывать реальный мир. Он начал видеть грань, отделяющую сказки от реальности. Та поначалу вяло мелькающая мысль стала вполне оформленной, живой и законченной. Теперь он знал, что не умрёт от того, что жена ушла от него. Она просто не смогла выдержать то, что её муж оказался таким моральным уродом. И для того чтобы оградить дочь от всего этого ужаса, она решила развестись и переехать. Он выдумал себе свою реальность, чтобы не было так больно оттого, что Мари больше не любит его, а дочь презирает.

Благодаря беседам с мистером Голденбергом Артур понял, что он в состоянии принять всё, что произошло. Это придало ему сил.

Теперь две вещи омрачали его заново сформировавшуюся личность. Во-первых: жена всё же бросила его. И это угнетало его больше всего. Он абсолютно понимал её и не осуждал за это, но всё же сердце его ныло. Во-вторых: он чувствовал вину за все убийства, которые совершил, хоть и не понимал, как же это всё произошло. Теперь его голову занимали только эти две мысли.

Благодаря доктору он узнал, что не сможет ничего исправить, но зато он сможет исправить себя. Это он и решил сделать. Возможно, ему дадут увидеть дочь, если он вылечится. Лишь бы Мари не возражала.

Несколько месяцев прошло с того момента, как Артур попал под опеку доктора Голденберга. Он не очень нравился Артуру, так как сразу разглядел в нём лицемера. Доктор был то чрезмерно учтив с ним, то высокомерен. Но, с другой стороны, это помогало доктору общаться с психически больными людьми. Именно поэтому Артур не сильно обращал внимания на его внезапные перемены в настроении. Как-никак это его работа, и ему необходимо подстраиваться под пациентов. К тому же он чувствовал благодарность за то, что тот открыл ему глаза. Хоть реальность и оказалась не такой приятной, как выдуманный мир, но зато он теперь твёрдо стоял на ногах. Насколько это было возможно. Теперь мир стал правдоподобным. Теперь он не уплывал от него в неопределённом направлении.

Всё-таки человеческий мозг не способен выдержать то, что его материальный мир становится не похожим на то, что он привык видеть. С детства люди растут с определёнными знаниями о мире. И если под конец жизни человека убедить в том, что всё, что он знал, это иллюзия, то он в лучшем случае свихнётся.

Обо всём этом Артур размышлял уже не в первый раз. Из-за того, что он стал вести себя более податливо, Голденберг решил перевести его в палату с небольшим умывальником и маленьким окошком под самым потолком. Это было своего рода поощрение. Во всём остальном эта комнатка была абсолютно такой же, как и его прошлая палата. Это напоминало Артуру повышение по карьерной лестнице. Чувство глубокой удовлетворённости за то, что он совершил что-то стоящее, было таким же, как и тогда, когда его повысили до следователя. Пускай нынешнее повышение в виде новой палаты выглядело незначительным, но Артур был доволен и этим.

Глава 11

Была ночь. Лёжа на спине, Артур задрал голову так, чтобы было видно окошко позади него. Он вглядывался в звёздное небо, обрамляющее ярко сияющую полную луну. Свет белого шара освещал крохотную комнату, от чего она выглядела так же, как и при свете дня. Ночь казалась волшебной.

С самого утра он ощущал какое-то необычное чувство у себя в груди. С наступлением темноты это чувство стало нарастать. Это было похоже на волнение из-за ожидания чего-то очень важного, чего-то решающего, что вот-вот должно произойти. В то же время он ощущал покой всего своего тела. Он будто много веков ждал и уже свыкнулся с тем, что должно было произойти.

Он уже несколько часов лежал, глядя на мерцающие звёзды и серебряный диск, в котором чувствовались вековой покой и мудрость всех поколений. Чем дольше он вглядывался в луну, тем больше ему казалось, что всё, что происходит в мире, является таким пустым и незначительным. Она и волновала его, и в то же время успокаивала.

Чувство сонливости постепенно нарастало. Стало неимоверно тяжело бороться со сном. Веки его тяжелели, а ноги и руки стали расслабляться. Дыхание стало глубоким, а глаза и вовсе закрылись.

Ему показалось, что прошло всего мгновение с того момента, как он закрыл глаза, как вдруг он почуял манящий аромат, теперь уже знакомый ему. Без сомнения, это был тот же сладкий запах духов, который он чувствовал, когда Мари приходила к нему. Точнее, когда он думал, что приходила.

Он открыл глаза. Щурясь, Артур пытался разглядеть хоть что-то перед собой. Стало темно. Он запрокинул голову, чтобы взглянуть на окно, но перед его глазами оказалось перевёрнутое верх ногами лицо Мари. Оно закрывало лунный свет, от чего ему и показалось, что в комнате стало совсем темно. Края её волос сияли от света находящейся позади неё луны. Выглядело это так, будто от Мари исходило холодное сияние. Она улыбалась так же, как и в последний раз, когда он её видел.

Артур лежал на своей кровати, только голова его теперь была не на подушке, а на коленях своей жены. Вплетая свои пальцы в его волосы, она гладила его по голове. Опустив голову, Мари нежно смотрела на него.

«Пусть это и был сон, – думал Артур, – но зато такой приятный».

– Пора, – нежно сказала Макария.

Её голос понёсся медным эхом в ушах у Артура.

– Для чего? – спросил он еле слышно, наперёд зная ответ.

– Ты знаешь. Мне пора оставить тебя.

К горлу Артура подкатывали слёзы, а в груди защемило.

– Мари, прости меня, – ответил он после долгого молчания.

– Макария, – поправила она его, – сегодня я Макария, – она опустила свою руку на его щёку, – я сразу простила тебя.

Артур закрыл глаза, из которых просочились слёзы. Она провела рукой по его щеке, вытирая мокрый след, оставленный прокатившейся слезой. От её руки оставалось приятное тепло, которое уже не исчезало.

Артур почувствовал дурман. Он будто принял наркотики, которые заставляли его полностью расслабиться физически и отпустить всю боль эмоционально.

– Я тебя так и не спросил, за что ты полюбила меня. Я же простой человек. Что ты нашла в простом человеке?

– Ты уникальный. Ты способен помнить меня даже тогда, когда меня нет рядом. Любой смертный, который отведёт глаза от меня, уже не вспомнит обо мне. А ты вспомнил про меня даже на следующий день после нашего с тобой знакомства.

– Глубоко в душе я знал, что это правда, – грустно подытожил Артур, – всё-таки я не псих.

Она отрицательно покачала головой, ещё больше улыбнувшись ему. Её улыбка заставила неосознанно улыбнуться и Артура.

– Я не знал, что богини пользуются духами. Что это? – он глубоко вдохнул, чтобы как можно больше втянуть в себя волшебный аромат.

– Лагерстремия. Это очень красивое дерево, напоминающее сакуру. Это одно из самых старых деревьев, существовавших на Земле.

– Название напоминает какую-то болезнь, – вяло усмехнувшись, сказал Артур.

Он начал медленно моргать. Веки у него наливались свинцом. Он взял руку Макарии в свою руку, прижав её к своей груди. Его сердце медленно и равномерно билось под её ладонью.

– Но он божественен, – добавил Артур, закрывая глаза.

Макария наклонилась и ласково поцеловала Артура в губы. Перед тем как полностью погрузиться в сон, Артур нежно ответил ей на её поцелуй.

– До встречи, – шепнула Макария уже заснувшему Артуру.

Через мгновение свет луны снова полностью озарил кровать исхудавшего мужчины. Лицо его было безмятежным. Он, наконец-то, за долгое время выглядел умиротворённо. Боль ушла, тревога и стыд испарились. Все земные чувства и эмоции покинули его.

Артур лежал на своей кровати точно так же, как и до того, как Макария пришла к нему. Только теперь грудь его была неподвижна.