Ты полюбишь

– Судя по интонации, ты опять ЕЕ будешь обсуждать? – недовольно спросил Саша.

– Сань, прошу тебя. Последний раз. Это очень важно.

– Хорошо. Но если я хоть слово плохое услышу в ее адрес – церемониться не буду.

– Договорились.

Они вошли в небольшой ресторан недалеко от офиса и заняли самый дальний столик, чтобы не привлекать внимания и чтобы их разговор не коснулся любопытных ушей, так подумал Рома.

– Сань, – тяжело начал Рома, – разговор будет не из приятных, даже для меня, зная как я отношусь к твоей… Инне. Но молчать я не могу.

Не самое лучшее начало для дружеского разговора.

– Ты знаешь, где ОНА пропадает вечерами?

– Знаю. Встречается с Лесей. Это ее подруга. Ты за этим меня позвал? – холодно спросил Саша.

– Не совсем, Сань. Эта Леся – эскортница. Ее пару раз видели в обществе людей, с которыми лучше не светиться. Тебе фамилия Загорский о чем-нибудь говорит?

– Допустим. И как вообще это связано с Инной?

– А то, что и Инна была замечена в том же обществе, что и ее драгоценная подружка. То, что пока тебя не было, она развлекалась на полную катушку, грея свою задницу в постели у того же Загорского, ты уже и так знаешь, хоть и не веришь в это.

– Багров, – Саша обратился к Роме по фамилии, что происходило очень редко, – я в последний раз говорю, что ты хочешь мне сказать? Очередную чушь, что Инна спит с кем-то еще? Еще помимо меня она трахается с Загорским? Или с кем там? Кого ты нашел?

– Ярский, бл*ть, тебе какие еще доказательства нужны, что Инна твоя шлюха последняя. Она не то что с Загорским трахается, она еще для пары мужиков свои прелести подставляет.

– С чего ты взял? Потому что подружка у нее такая? Откуда такая информация?

– Я ее видел, Ольшанский в своем клубе, да много кто. Уже все знают. Один ты у нас слепой и ничего не видишь. Только веришь своей шлюхе.

– Прекрати. Еще раз ее так назовешь и я тебя уделяю на глазах у всех. Здесь.

– Я тебе докажу. Увидишь все. Собственными глазами. Как и хотел. Тогда сам первый ее шлюхой и назов…

Рома не успел договорить, как сильный Сашин кулак врезался в челюсть, издав своеобразный звук и окрашивая скатерть каплями крови из разбитой губы. Стул, на котором он сидел, опрокинулся вместе с Ромой, который больно ударился затылком об пол. Довольно резко Саша подскочил к нему, чтобы силой сжать горло до сдавленных хрипов и сильнее вжать в пол.

– Я предупреждал, что еще раз….

– Дурак ты, Ярский. Понимаю, что любишь. Но когда ты раскроешь на нее глаза, будет больнее, чем когда-либо. Вот только ты обязательно их откроешь. Я об этом позабочусь, – хрипло ответил Рома.

– Следи за своими бабами, понял меня? – зло отшвырнув Рому выплюнул Саша.

– Я, по крайней мере, знаю кто у меня в постеле, а ты – идиот! Ничего не замечаешь, когда очевидней уже некуда.

Рома вышел из ресторана, снимая пиджак, на котором были его капли крови. Он не обернулся и не увидел, как чашка из-под выпитого Сашей кофе полетела в стену, разбиваясь на осколки. Такие же острые и неровные, такие же, как и его любовь к Инне. Официант без спроса подошел, чтобы убрать эту разбитую и ни в чем не повинную чашку, и выкинуть белые осколки в мусорку, позабыв об этом неприятном инциденте. Было бы так и в жизни, чтобы осколки разбитой души можно было бы просто выбросить и забыть о них, купив новую.

– Откуда у тебя этот кулон? – спросил Саша, когда прокладывал влажную дорожку поцелуев.

– Что? Какой кулон? – томно ответила Инна.

– Бриллиантовая капля. Тиффани, полагаю, все как ты любишь… – уже чуть зло сказал Саша, – так откуда?

– Сашенька, ну ты что не помнишь, ты же мне его и подарил… – попыталась отстраниться от него и снять кулон.

– Не ври! Я тебе такое не дарил.

– Ты уже просто не помнишь.

Саша сильно схватил ее за локоть и притянул к себе, вдавливая жесткой хваткой. Нежные и медленные движения, которые насквозь пропитаны нервозностью и злостью, он тыльной стороной ладони провел по щеке, которая была накрашены неприлично яркими румянами. Жалко, что даже они не помогли скрыть бледность, которая выступила от страха, когда в глазах Саши она увидела холодный и ядовитый взгляд: он готов был разорвать все и всех на мелкие кусочки. Теперь он это точно сможет.

– Инна, – наигранно спокойно прошептал ей на ухо, – ты мне сама скажешь? Или мне самому выяснять?

– Сашенька, – руками она пыталась отстраниться от него, вот только теперь он – непробиваемая скала с мышцами и хваткой дикого зверя, – я правда не знаю о чем ты. Если не ты дарил, то я не помню. Может быть Леся одолжила…

– Хорошо, – оттолкнул ее, чтобы посмотреть в глаза, – если я узнаю, что …. – Саше даже не нужно было договаривать, потому что его мысли сейчас были предельно прозрачны и понятны.

– Саша, не верь слухам. Прошу.

– Значит, про слухи ты в курсе? Может, тогда ты мне объяснишь, откуда они растут?

– Не знаю. Наверно, из-за Леси, она никогда не отличалась умением правильно выбирать партнера, – сказала Инна, уходя на кухню и щелкнув кнопкой чайника.

– Может быть тогда ты не умеешь правильно выбирать подруг… Подумай над этим! – закончил Саша, уходя из дома, хлопнув дверью.

Жаркое лето, когда в утренние часы уже невозможно было находится на улице, когда тебя окружали только каменные высотки без возможности вдохнуть воздух полной грудью, сменилось прохладной осенью. Немногочисленные деревья столицы окрасились то в красные, то в желтые цвета. Затяжные дожди смывали пыль и несбыточные летние мечты, а в лужах отражались сизые и тяжелые осенние тучи. Тренчи, такого узнаваемого цвета “кэмел”, то ныряли в метро, то спешно выныривали, раскрывая яркие зонты, которые яркими пятнами тянулись вдоль узких улочек. Звук каблуков стал тяжелее и звонче, когда летние туфли сменились на закрытые и высокие сапожки.

Сегодня Саша закрыл очередной важный контракт с бельгийцами, с которыми он работал с середины лета. И вот, наконец, стороны договорились и закрепленный подписями с двух сторон договор положил начало новым направлениям в работе. Саша со своими деловыми партнерами решили скрепить свои договоренности очередным походом в ресторан. Небольшой компанией они отправились в небольшое и тихое место, недалеко от офиса.

И казалось все было замечательно в его жизни: работа, которая доставляет удовольствие, новые перспективы, которые открываются, Инна, с которой больше не было ни ссор, ни каких-то недомолвок. У Саши даже иногда были мысли о том, что, она – та самая женщина, с которой он готов быть до конца. Жениться, растить детей, сидеть у камина холодными зимними вечерами; лабрадор, лающий когда приходишь с работы и дети, висящие на шее и непрерывно рассказывающие о том, как прошел их день. Почему нет?

В тот вечер, когда бельгийцы уже испробовали все модные шоты и традиционные русские закуски, Саша вальяжно и расслабленно откинулся на кресло, закрыл глаза в надежде, что через пару часов он окажется дома, ляжет к своей любимой женщине в кровать, которую так тщательно она выбирала, зароется в ее темные волосы, в жидкий шелк: длинные, блестящие, проскальзывающие сквозь пальцы, приятно пахнущие ванилью. А потом будет любить ее долго, мучительно, нежно и одновременно страстно и жадно, как можно любить только свою женщину. Да, именно так Саша видел себе этот вечер и ночь.

“Приезжай ко мне. Срочным разговор”

Сообщение от Ромы, с которым он после последнего их разговора, общался очень натянуто и через силу, пришло, когда Саша уже расплатился по счету и собирался заглянуть в палатку с цветами. Инна всегда любила кроваво-бордовые розы. С крупными бутонами и ярко-зелеными листьями.

Нет, в такой вечер общаться не хотелось уже ни с кем, кроме своей женщины. Даже с ней хотелось больше не общаться, а целоваться. Умопомрачительно. Долго. Страстно. Проигнорировав сообщение, Саша перешел на другую сторону, чтобы зайти в салон цветов и купить тот букет, который он увидел издалека: огромная охапка роз, штук пятьдесят, не меньше. Его женщина заслуживает и большего, но сегодня именно этот букет виделся Саше.

Такси подъехало ровно через пять минут. Он не собирался задерживаться еще где-то. Быстрее. К ней. Домой. Поток машин, который тянулся в обе стороны, заставляли время идти все медленнее, будто руководили этим временем. Звук клаксонов и отборный мат, когда один красный мини купер расчертил свою кроваво-красную полосу на серебристой ауди в попытке перестроиться.

– На перекрестке направо, – решил Саша.

Всего на минуту к нему забежит. Даже меньше. Это ведь ненадолго.

– По другому адресу?

– Да.