Синий шиповник

– Прости. Я не смог. Не смог полюбить. Нелли просто застряла в моей голове.

– Понимаю, – я улыбнулась в ответ, хотя испытывала досаду. – Тебе, может, помочь с поездкой во Владивосток?

– Нет, что ты… Она же тогда сказала, что… Я больше не нужен, – в тот миг в его взгляде промелькнула нечеловеческая тоска. – Ну, а "нет" и суда нет.

– Ты не пропадай. Давай дружить, может? – я пожала ему руку.

– Давай. Ладно…

Только спустя месяц я узнала, что Максим бросил свою карьеру архитектора и отправился добровольцем на китайскую границу.

Валерий

Мои прежние друзья остались со мной. Они были разбросаны по Иркутску, работали на обычных местах. Я понимала, что они получше некоторых знают, как жить. Утром я просыпалась в уютной квартирке, которую снимали Лене родители, пока она не выйдет замуж. Обязательно проверяла почтовый ящик в ожидании письма от Максима с границы. Завтракать я шла в кулинарию Алекса.

– Ну, привет, маленькая госпожа, – седеющий друг любил меня так дразнить, напоминая о прошлом. – Что сегодня будешь?

– У тебя есть суп?

– Только молочный.

– Хорошо.

По дороге из кулинарии покупала кофе у Ромы. Иногда заходила в книжный магазин, где работал Денис. Если мне нужно было на почту, я подгадывала так, чтобы попасть в смену Леши. Иногда заходила в библиотеку, куда устроился Женя. Толик всегда с радостью выскакивал мне навстречу из бутика, который был не совсем по дороге в Роскино. Но я делала крюк, чтобы повидать его.

– Я видел твой фильм, – с придыханием говорил Толя, сжимая мои руки. – Я хотел бы посмотреть, как ты снимаешь кино.

– Хорошо, – я коротко целовала его в щеку, я еще горела страстью, но не хотела напоминать о прошлом.

Можно было сказать, что я была счастлива. По-своему.

– Ты как-то вот никак не можешь собраться и не опоздать, – нарочито строго отчитывал меня Гоша.

Он стал моим ассистентом, потому вечно умничал.

– И тебе привет, Кузнечик, – но мне еще сложно было забыть в строгом коллеге своего соседа по парте со смешной прической.

– Избавляйся от своей глупой привычки опаздывать.

– А ты избавился от зеленого змия? – да, Гоша начал навещать коньяк еще чаще прежнего.

– Уже женитесь и ругайтесь дома, – вклинилась Лена с усмешкой. – Поля, тебя вызывали.

Подруга стала частью нашей команды в Роскино – заняла место секретаря. В кабинете у директора – бывшего актера – всегда пахло старой кожей его портфеля и терпким одеколоном.

– Полина, у вас новое задание. Спустили прямо с Ольхона. Нужно снять про Северную войну. В роли Петра Первого обязательно должен быть Яков Становой.

– Да, поняла. Спасибо, – я на самом деле боялась заданий "сверху", их особенно долго вычитывали в Росцензуре.

– На роль Карла Двенадцатого нужно поискать иностранца. Чтобы он контрастировал со Становым. Вот список подходящих, – директор протянул лист с пятью именами.

– Благодарю.

Я вышла, изучая имена. Трое были шведами, один – из Финляндии, последний из Норвегии. И всем нужно отправить запрос-приглашение, потому что просто так въезжать в нашу страну и покидать ее нельзя. Нужно обязательно письмо с уважительной причиной. Все объяснялось нашей безопасностью. Я решила не медлить и сразу села за сценарий. Необходимо было работать быстро, чтобы успеть следом за документами отправить иностранцам их тексты. После двух бессонных ночей я упала в обморок прямо в вестибюле Роскино. Очнулась на банкетке, Гоша брызгал на меня водой. Вокруг стояли испуганные зеваки.

– Что происходит? – подорвалась я.

– Нет, это ты скажи, что происходит? – вспыхнул мой друг. – Если плохо себя чувствуешь, лежи дома! Лена, почему ты ее отпустила?

– Да она выскользнула, – начала оправдываться подруга.

– Я еще не дописала сценарий, – я попыталась подняться на банкетке, но не смогла.

– Не надо дописывать. Я попросил Киру, она поможет.

– Но я начала.

– А она продолжит.

– Ты тут уронила, я собрала, – Лена подала мне мои жалкие сто листов сценария.

Я впервые приглашала иностранных актеров, впервые писала сценарий с кем-то еще. Мы были знакомы с Кирой Ивановой и раньше. Но первые две свои картины я освоила сама, начиная со сценария. Мы зашли в наш с Гошей кабинет. Девушка уже ждала меня. Коротко поздоровалась, забрала написанный материал, надела очки и углубилась в чтение.

– Иди домой, – ассистент попытался вывести меня из кабинета. – Тебе, может, такси вызвать? Хочешь, с тобой поеду?

– Нет, я останусь. Не надо, – я села напротив сконцентрированной Киры.

– Ну, тут немного затянут диалог. Я бы сократила.

– Сокращай, со стороны виднее, – она обычно занималась сценариями для любовных драм, но имела большой опыт, поэтому я бы не стала спорить.

– Ну вот здесь бы уже какую-то сцену с музыкой, грандиозную, – сценарист отняла взгляд от страниц, – знаешь, я бы и начала бы с чего-то яркого, динамичного. Это же Петр Великий.

– Ну, я не знаю. Можно с потешного боя на воде.

За один день мы вместе перестроили концепцию и написали двести листов. Свежий взгляд помог мне найти что-то интересное в уже избитой теме. В моей душе, которую охватила буря страха перед строгими министрами, воцарился штиль. Поэтому ночью я смогла нормально поспать. Сценарий был готов через несколько дней. И пока Росцензура разбирала тексты по косточкам, мы сели с Гошей за раскадровку.

– Наверное, больше крупных планов с Петром, – говорила я, разглядывая ватманы Георгия.

– Зрителей не затошнит от щек Яшки?

– Ну, это же прямой заказ.

– Но щеки все же…

– У каждого свое представление о красоте, – протянула.

– Да, я забыл. Тебе нравятся люди с квадратными мордами.