Теория выбора и случайностей. Часть 3. «Перед рассветом, или И снова здравствуй, нечисть!»

После того как все вещи были собраны, Андрей двинулся прочь от озерца. Куда направиться, он не знал, поэтому шёл, куда ноги несли.

Вокруг царили мир и благоденствие. Лес, который Волк пересекал, жил своей жизнью и до одинокого путника, потерявшего память, ему не было никакого дела. А вожак стаи всё брёл и брёл.

Внезапно внутри мужчины что-то шелохнулось, он замер на миг, а затем полетел вперёд. Стремился туда не Андрей, а лишь одна его часть, однако противиться ей он не мог и бежал, не разбирая дороги. Что-то ужасное раздирало его изнутри, он хотел бы остановиться, но не получалось.

Целью его оказался молодой паренёк лет восемнадцати. Туманов изумился, увидев его, и тут же набросился. Это поразило мужчину, пусть он и не помнил о себе ничего. Потому что убийцей он себя самого не считал.

Собственная нереальная скорость вызвала у вожака стаи удивление, но и его молодой соперник оказался не промах. Он быстро рванулся, пробежал по стволу дерева и, перекувыркнувшись в воздухе, приземлился за спиной нападавшего. Растерянность на его лице мгновенно сменилась агрессией. Глаза стали чёрными, а верхние клыки удлинились, как выяснилось, когда он оскалил зубы.

Они оба медлили лишь секунду, после чего Волк опять напал на парня. Они дрались не на шутку. Скорость и сила были немереные и у того, и у другого, поэтому дрались на равных. Почти.

Андрей по-прежнему ничего не помнил о себе, но его тело помнило все боевые приёмы, которые он когда-то выучил, и теперь умело их применяло.

В противовес отработанной технике мужчины у парня была молодость. Некоторое время её преимущества сдерживали нападавшего, но в какой-то момент Туманов понял, что молодой вампир проиграет, будет убит. Парнишке было не выстоять против него.

Душа вожака стаи противилась такому исходу драки, и он сделал над собой титаническое усилие: рванулся вперёд и, миновав парня, бросился бежать прочь оттуда. Он бежал так быстро, как только мог, лишь бы не дать возможности очнуться тому внутри него, что желало смерти незнакомому вампиру.

Волк оказался очень далеко от места встречи с парнем, когда позволил себе, наконец, остановиться и рухнул на землю обессиленный. Дышал он с надрывом, но, пожалуй, скорее не от быстрого бега, а от пережитого потрясения. Он не понимал, что заставило его напасть на парнишку.

До темноты мужчина просидел у дерева, пытаясь вспомнить о себе ещё что-нибудь, но тщетно. Потом к нему приблизился один из тех волков, с которыми он жил всё это время, и Андрей обернулся зверем, хотя и опасался, что тогда опять забудет о том, что он – двуногий.

Два дня вожак стаи провёл в зверином обличье, боясь, что снова нападёт на кого-нибудь, если превратится в человека. Однако желание вспомнить о себе ещё хоть чуть-чуть информации пересилило, и Туманов расстался с волчьей шкурой.

Он сидел у одного дерева длительное время, изо всех сил напрягая память. Он даже полежал на траве и посмотрел на колышущиеся ветки ближних деревьев, но ничего нового из глубин подсознания выудить не смог. От этого Волк попеременно приходил то в отчаяние, то в ярость. В конце концов, он встал с земли и пошёл, куда глаза глядят.

Поначалу мужчина был очень осторожен и всё время прислушивался, чтобы не наткнуться ни на кого ненароком. Повторения инцидента, так напугавшего его, не хотелось. Однако скоро он задумался и контролировать себя перестал. С полчаса примерно заместитель Дьявола спокойно размышлял, как вдруг внутри проснулось «это». Он только и успел пожалеть о своём легкомыслии, после чего его повлекло вперёд.

Ум Андрея работал, несмотря ни на что, поэтому теперь он мог догадаться, зачем бежит неведомо куда. Нападать на кого бы то ни было он не желал и пытался сопротивляться. Он делал над собой усилие и останавливался, взрывая ногами землю, но в итоге опять проигрывал «этому» и вновь бежал к какой-то цели. Это повторялось несколько раз, но одолеть нечто, раздиравшее его изнутри, мужчина не сумел.

На этот раз объектом нападения снова оказался молодой парень, хотя уже и другой – старше, да и менее сообразительный. Всё, что он успел сделать, – это обернуться и поглядеть на Туманова, прежде чем тот размахнулся и ударил его.

Сопротивляться мужчина не бросил, отчего рука его в последний момент дрогнула, и удар получился не смертельный, коим должен был стать. Злой на собственное бессилие Волк громко зарычал. Рык этот внезапно придал ему сил, чуть прояснил сознание, и вожак стаи бросился бежать. Бежал он так быстро, что ветер свистел в ушах.

В этот раз он чудом не стал убийцей и поэтому испугался сильнее прежнего. Ему хотелось убежать, как можно дальше, но тут на пути у него оказался дикий волк. Мужчина затормозил, опять взрыхлив ногами землю. Их взгляды встретились.

Несмотря на ужас, владевший им, Андрей всё же понял, что в присутствии волка «это» притихло. Следующей его мыслью стала мысль о парне, валявшемся без сознания посреди леса. Не успев даже поразмыслить больше ни о чём, мужчина попросил сородича присмотреть за парнем, пока тот не очнётся. К его удивлению, зверь со всех ног бросился исполнять просьбу, едва он её изложил, но здесь ему снова стало не до удивлений: чем дальше становился от него волк, тем сильнее становилась и жажда убийства. Туманов вновь побежал прочь. Эмоции захлёстывали его настолько, что он не расслышал шума воды, и со всего размаха вылетел аж на середину реки, после чего рухнул в воду с головой.

Когда Волк вынырнул на поверхность, оказалось, что он уже всё помнит о себе. Это произошло за одно короткое мгновение. Воспоминания не мелькали в его голове, как кадры кинофильма. Нет. Просто, погружаясь в воду, он ещё ничего не помнил о себе, а, выныривая из неё, уже знал всё. Он был прежним.

На середине реки было достаточно глубоко, поэтому мужчина проплыл несколько метров, прежде чем позволил себе остановиться и осознать произошедшее. Течение здесь оказалось сильным и давило на его высокую фигуру, но тщетно. Он его даже не замечал, оглядываясь по сторонам и пытаясь уложить в голове случившееся.

Конечно, теперь вожак стаи понял, что жажда убийства, мучившая его, принадлежала Яну Рихтеру. Как выяснилось, этот вампир ненавидел не только волков – Туманов уже осознал, что второй парень был новоиспечённым оборотнем – но и себе подобных. Сила этой ненависти заставляла Андрея внутренне содрогаться. Ему даже жаль Яна стало. Лично он предпочёл бы удавиться, чем так всех вокруг ненавидеть. Рихтер же жил с этой ненавистью и с ней же умер.

Логика подсказывала Волку, что на ведьм у него теперь будет та же реакция, что и была только что на оборотня. На сердце от этого стало тяжело. Вожак стаи понял, что не сможет больше приблизиться не только к своим друзьям из волков и вампиров, но и к Лике. Ведьм Рихтер ненавидел, а уж непосредственно Лику – особенно. Заместитель Дьявола помнил это слишком хорошо. Увы, надежды у него не было и малейшей. Пусть он ещё ни разу не столкнулся ни с одной ведьмой после мутации, он и так прекрасно знал, что тогда произойдёт.

Глубокое отчаяние охватило мужчину. В одно мгновение он оказался отрезан от своего мира. Ему даже плакать хотелось, от того что он никогда больше не встретится с теми, кого любил и ценил…

Не спеша, Андрей вышел на берег. Мокрая одежда липла к телу, а в обуви громко хлюпала вода. От всего этого пришлось избавиться. Когда он остался голым, смог сесть на землю и, греясь на солнышке, обдумать сложившуюся ситуацию.

Возвращаться ему было некуда. Звериная жизнь в лесу его пока тоже не привлекала. Лес он, конечно, любил, но сознательная человеческая жизнь ему всё же нравилась больше.

О чём в первую очередь думал Волк? Где есть? Где пить? Где спать? Нет: где работать?! Работа – вот что волновало его больше всего!

Туманов справедливо полагал, что к работе приложится и всё остальное. Он знал, где сейчас находится, и кое-какие мысли по поводу беспокоящего его вопроса у него поэтому были. Он решил попытать счастья у своего старого знакомого Василия Алексеевича, у которого подрабатывал когда-то в детстве. Конечно, если тот по-прежнему держит хозяйство.

Мужчина сидел на земле, понимал, что надо срочно подниматься и идти решать свои проблемы, но не мог заставить себя встать. Он не хотел верить, что надежды не осталось. Не мог поверить, что друзья и Лика теперь от него так далеки. Однако свою реакцию на волков и вампиров он уже видел. С ведьмами он не встречался, но прекрасно знал, что в угоду самому себе рисковать жизнью Лики не станет и проверять ничего не будет, тем более что всё и так ясно.

Вожаку стаи было очень тоскливо. Невидящим взглядом он смотрел прямо пред собой, а перед внутренним взором стояла Лика. Улыбающаяся, счастливая, глядящая на него влюблёнными глазами. Как он мог забыть её? Как мог забыть, что такое любовь? Впрочем, само чувство он не забыл – лишь название.

От всех этих горьких мыслей Андрея оторвал дикий волк, которого он просил присмотреть за молодым оборотнем. Зверь доложил, что парень пришёл в себя и уже убрался из леса. Вожак стаи поблагодарил его за помощь.

Дождавшись, когда подсохнет одежда, Волк оделся. На этот раз ключи от джипа он узнал и внутренне посмеялся: после купания «сигналка» вряд ли будет работать. Ключи переместились в задний карман джинсов. Обувь была мокрой по-прежнему, но с этим пришлось смириться.

Повздыхав себе под нос и бросив прощальный взгляд на реку, вернувшую ему память, мужчина двинулся по направлению к Николаевке, от которой лежал путь к нужной ему Таёжной Дмитриевке. Добрался туда он скоро. Василий Алексеевич принял его легко, чего не скажешь о его жене. Туманов её очень хорошо понимал и даже не думал злиться или обижаться: ни денег, ни документов у него не было, да и внешний вид, несомненно, вызывал вопросы.

Василий Алексеевич одолжил вожаку стаи свою старую одежду, предоставил работу и жильё, пообещал по возможности прикрыть от милиции и не задавал лишних вопросов. В общем, всячески помог.

Поселили Волка в небольшую сараюшку, в которой ничего не было кроме кровати, пары тумбочек и умывальника. Туалет находился на улице. Мыться ему разрешили в бане, которой пользовались работники фермы. Всё неплохо, но работники те выглядели не слишком опрятными, да и по природе своей мужчина был не лишён доли брезгливости, которую пришлось преодолеть. Это было нелегко, но стремление к чистоте всё же оказалось сильнее. Правда, иногда он всё-таки обходился без бани – в реке купался.

Андрей поддерживал в чистоте себя самого, одежду и своё скромное жилище. К работе вскоре попривык, а продуктами его обеспечивали хозяева фермы. Готовить поначалу приходилось самому – для этого ему выделили старую плитку – но потом, когда Галина Тимофеевна к нему стала добрее, необходимость в этом отпала. Проще говоря, через некоторое время мужчина вполне адаптировался на новом месте.

Вроде бы всё утряслось, но душевное равновесие было потеряно, и дело тут было не только в войне с новой сущностью. Вынужденное расставание с друзьями и любимой девушкой выбило у Туманова почву из-под ног. Он был потерян. Он утратил своё обычное жизнелюбие, общительность и энергичность. Да, он по-прежнему хорошо и много работал, но это совсем не та энергичность. Им овладела апатия. Она не была такой уж всепоглощающей, но до определённой степени подавила его личность. От прежнего Андрея Туманова мало что осталось. Ко всему прочему, он потерял и ту крошечную надежду, что у него была: во время одной своей прогулки по лесу он повстречался с ведьмой из бывших и едва её не убил.

Вопреки этому Волк пытался решить, что делать дальше, для чего жить. Изо всех сил сопротивлялся господству вампира внутри и боролся против начинающейся депрессии. Притворялся перед людьми, что у него всё хорошо, а сам сходил с ума от отчаяния.

Скучал ли он по друзьям и Лике? Очень. Невыносимо. Не проходило и дня, чтобы вожак стаи про них не вспомнил. Он забыл про собственный день рождения, но про них вспоминал каждый день.

Андрей скучал по всем друзьям, но по троим самым близким – больше всего. За столько лет он очень привык к ним, к тому, что они всегда рядом. Они были близки друг другу по духу. У каждого из волчьей четвёрки был свой характер, но это не мешало им быть единомышленниками, дружить и поддерживать друг друга во всём и всегда.

О Лёве и Мише Туманов беспокоился меньше, чем о Феде. Жуков был привязан к нему сильнее всех. В какой-то степени он даже зависел от своего друга, что всегда немного тревожило заместителя Дьявола. Как Федя переживёт его смерть?

Кроме того Волк просто скучал по Феде и всё! Ему не хватало его общества, не хватало его совета. Кто-то удивился бы, наверное, что вожак стаи нуждается в совете Жукова, но это было так. Посторонние могли думать, что только Андрей даёт советы Феде, что он опекает Жукова, но так было лишь поначалу. Когда они только познакомились, Волк действительно опекал какое-то время парня, но это давно уж было в прошлом.

А Лика?.. Он успел привыкнуть к тому, что хотя бы раз в неделю получает дозу любви и ласки от неё. Пока не знал, что это такое, вроде бы не нуждался, а теперь… Ему хотелось ещё хоть раз в жизни обнять её, посмотреть ей в глаза.

Она снилась ему каждую ночь. Но в снах Лика была не такая, как в жизни. Андрей-то мечтал, что хоть во сне она его обнимет и поцелует, но нет. Это были не сны, а кошмары скорее. Лика в них была холодна, не обнимала его в ответ – просто стояла, а порой и отталкивала. Мужчина каждый раз просыпался неудовлетворённым. Эти сны огорчали его.

Воспоминания о ней были единственным его спасением. От них становилось чуть легче. Он мусолил их «про себя», затирал до дыр. У него даже появились галлюцинации: ни с того, ни с сего мерещился её запах, слышался её голос. Помаленьку он сходил с ума от тоски по ней.

Волка беспокоило, как она там. Всё ли у неё хорошо? Смирилась ли с его смертью? Сообщать ей о том, что жив, он не собирался. Зачем? И что он ей скажет?! Что выжил, но они даже встретиться не могут – только по телефону поговорить? К чему мучить её ещё больше? Уж лучше остаться мёртвым. К тому же они все, наверное, уже успели немного привыкнуть к его смерти. Зачем причинять им новую боль? Да и стыдно ему было показаться им на глаза. Стыдно за то, что осталось от него. Мужчина не хотел, чтобы они узнали, что с ним стало. Он не знал, что им сказать.

Каждый вечер, ложась спать, вожак стаи представлял, что Лика рядом, обнимал её мысленно и только тогда засыпал. Он не понимал, как жить без неё. И не мог при этом причинить ей вред, а потому даже не думал о том, чтобы встретиться. Он слишком её для этого любил…

Голоса во дворе заставили Андрея вернуться в реальность. Ему надо было идти и как-то объяснять свой внезапный уход. Сделав титаническое усилие, Волк встал и, помедлив лишь пару секунд, вышел из сарайчика.

Глава 10

Людей в зале уже было предостаточно. Почти все они говорили друг другу что-то, и их голоса, сливаясь и накладываясь один на другой, образовывали в результате довольно устойчивый гул. Ангела, слыша этот гул со второго этажа, почему-то вспомнила про свою практику в педучилище: школьники, оставаясь без присмотра учителя, шумят так же. Мысль эта девушку позабавила, и, спускаясь по лестнице, она слегка улыбнулась сама себе.