Ведьмина доля

Зойка помчалась к двери вперёд меня. Интересное создание…

– Алла про Круг рассказывала? – я влезла в кроссовки, надела куртку и глянулась в зеркало. Двухдневный зомби и то краше…

– Да, и много, – девочка быстро обувалась. – Говорила, что вы и с людьми работаете, и с нечистью. И что это интересно.

От воспоминаний про «работу с людьми» меня передёрнуло. Благо это не по моей части… Я с обычными людьми ладить не умею. Другие ведьмы на правах «экстрасенсов» с ними возятся, поддерживая «круговое» финансовое благосостояние, приятельствуют… но не я. Не умею притворяться и скрывать истинную силу. Я помогаю людям иначе.

…одна из наших сказок гласила, что нечисть появилась от ведьм – сущностью, тёмным осколком не то души, не то силы. Но поначалу на неё не обращали внимания. Пока одна нечисть не вырезала под корень человеческую деревню. И тогда впервые собрался Круг, чтобы сделать важный выбор – защищать мир людей. Спасать от порождений собственной силы (или души). Желающие объединили знания, принесли клятву и обзавелись общим знаком принадлежности к Кругу, и по сей день мы соблюдаем заветы стародавних. Кто-то – ибо Совесть и Ответственность, кто-то – ибо Круг вырастил, и нет иной семьи, кто-то – ибо стадный инстинкт «все побежали, и я побежал», а кто-то – ибо древние знания, доступ к которым открывают лишь клятва плюс знак.

Одно время люди ещё помнили о нас – когда нечисть была шибко буйной, но проходило время, подписывались договоры, и она успокаивалась. Или уничтожалась. А люди стали забывать. Технический прогресс, войны, революции и прочая политика стали важнее старых чудес. И ведьм это устраивало. Нам на ту же, например, политику работать не хотелось совершенно. Других проблем хватало.

– И Алла говорила, что меня обязательно будет учить Верховная, – добавила Зойка, вмешиваясь в мои мысли.

Я неопределённо хмыкнула и посмотрела на свою случайную подопечную:

– Не боишься? Что ничего не выйдет?

Неожиданно взрослый и серьёзный взгляд:

– А это что-то изменит?

– Вряд ли, – я взяла ключи и решилась сказать правду: – Но всё может быть. Может, в тебе нет ничего особенного. Может, сила так и не найдёт выход. Может, поток магии окажется слабым, и никто не возьмётся за твоё обучение. И ты вернёшься домой, в родной городок, ни с чем.

Зойка помолчала, сосредоточенно застёгивая куртку, и вздохнула:

– Я только тётю найти хочу.

Ох уж эти глаза… напротив.

– Удирать не вздумай. Всему своё время. Обещаешь?

Она зыркнула исподлобья и нехотя кивнула. Я сделала вид, что поверила.

– Жор, мы ненадолго. И открой пока окна, дома дышать нечем.

– А к кому пойдём? – и вновь, как только речь зашла о нечисти, Зойка загорелась и расцвела. – Далеко?

Крайности притягиваются. Удивительное рядом.

– Нет, минут десять пешком, – некстати запищал сотовый: – Алё?

Молчание. В трубку кто-то надрывно посопел, но чего-то застеснялся и отключился. И номер не определился. Томка, что ли, развлекается?.. Я втянула носом воздух, следуя за звонившим, и споткнулась на входе в лифт. «Паук»? Да ещё и мелкий, молодой да ранний. На прошлой неделе только их общину проверяла, и всё было в порядке. Неужели что-то случилось?

Мы вышли из лифта, и я зарылась в длинный список контактов. Так, Арчибальд Дормидонтович, не к ночи будьте помянуты и тьфу на вас с вашими шуточками… Имя, разумеется, вымышленное, а отчество – для поржать. Но данная… нация к смеху не располагала: мозги заплетала так, что и люди, и ведьмы себя теряли, попадаясь в сладкоречивые сети.

Зойка выпорхнула из подъезда и нетерпеливо обернулась.

– Погоди, вперёд не лезь. Один звонок, – я остановилась на лестнице.

Ночь растекалась по двору чернильными кляксами, тени стелились под ноги дырявыми и плетёными поло… Стоп. Кольца вспыхнули, и пальцы обожгло мимолётной болью.

Кажется, вечер перестаёт быть томным…

Я ухватила девочку за шиворот, затаскивая на ступеньки. Одно кольцо расползлось густой паутиной, указывая на врага, второе покрылось ледяной коркой, подсказывая, как одолеть. Жорик, моё ты счастье…

Тени на дороге зашевелились, вздуваясь бугристыми нитями. Зойка стояла столбом и зачарованно изучала магию нечисти. Я присела на корточки и быстро ощупала её штаны и кроссовки. Нет, не вляпалась…

– Ни шагу, – шепнула сипло.

Тени, напитываясь силой ночи, уже дрожали над дорогой. Узловатые нити свивались паутиной и затягивали пространство рыбацкой сетью. Приди мы на минуту позже – угодили бы в западню на раз… да телефонного звонка мало, чтобы отвлечь меня и задержать. Спалились, конспираторы недоделанные. Один – на скамейке у соседнего подъезда, второй – за углом дома. Осязание указывало и на третьего, который плёл ловушку, но он слишком далеко – удирал из города со скоростью сто пятьдесят километров в час.

– Но ты ведь обещала познакомить…

– Эти не знакомиться пришли. Жить хочешь? Домой. Только тихо.

Я успокоилась лишь тогда, когда почувствовала, что она под защитой квартиры. Паутина к тому времени полностью перекрыла выход из подъезда. Открытый мешок: край – за угол дома, край – за берёзу под окнами. Я стянула с левого плеча куртку и закатала рукав водолазки. Спасибо вам, Арчибальд Дормидонтович, за иммунитет, но если вы замешаны… я не виновата.

Среди многочисленных защитных татушек на предплечье быстро нашёлся красный паучок, и я, выдохнув и зажмурившись, «раздавила» насекомое. Капля яда в кровь – и руку свело судорогой, земля качнулась, перед внутренним взором вспыхнул фейерверк. Раз, два, три… Всё. В темноте они ни черта не видят и, как и любые пауки, не понимают, кто попадается в их сети. Только ощущают трепыхание жертвы. И вряд ли сети расставлены для меня. Одно нападение, одна провокация – и на тропу войны выйдет весь Круг. Мы за своих горой. Так зачем?..

Я спустилась с лестницы и шагнула прямиком в паутину. Мир сразу крутанулся, смазываясь, и завонял горелой листвой. Сети свернулись коконом, «пауки» очутились рядом, и «мешок» затянуло, подбрасывая над землёй. Темнота, мгновение полёта, и кокон потёк с меня водяными струями. В лицо ударил прохладный свежий ветер. Россыпь звёзд над головой. Запахи леса. И…

– Ведьма!.. – разочарованное, испуганное и звучит как ругательство. – Без девчонки!

…и, надо же, магия перемещения… На ведьму или колдуна работают, однозначно.

– Предпочитаю, чтобы незнакомцы ко мне обращались «Ульяна Андреевна», – я села, повела плечами и размяла кисти рук. – А ну, стоять! Вы, трое!.. – и зарылась пальцами в высохшую траву.

Воздух сгустился и замерцал ледяными кристаллами. Самый шустрый врезался в морозную стену и сполз на землю, второй усердно тормозил, но нос всё равно расквасил, а третий замер на подлёте и обернулся. Господи, совсем мальчишка… Едва-едва третья пара глаз на щеках проклёвывается и тело недоформировано – кряжистый торс и длинные паучьи лапы. Наверняка даже человеком оборачиваться не может. А первый и второй – ещё младше: на открытых участках кожи тёмный пушок, ростом – не выше Зойки…

Кстати, о птичках. Кажется, у меня дома завелась ещё одна нечисть. Такая мелкая и безвредная, что пробралась сквозь защиту. И слушала, и сливала информацию. Значит, «сбегу, как только ночь…»? Значит, звонок – чтобы отвлечь.

– Говорил же тебе, идиот, звони и тяни время! – заорал третий на второго, подтверждая мою догадку.

– А давайте вы расскажете, в чём дело, и я вас отпущу, – внесла я конструктивное предложение. – Зачем вам девочка и кто вас нанял?

Третий злобно сверкнул жёлтыми глазами и поднял голову. Я резко вскинула руку, и воздух над нашими головами сгустился и заледенел, захлопывая крышку холодной «банки». А в мой мозг настойчиво и ласково запросился тихий, убаюкивающий голосок бедного сиротинушки: отпусти, дескать, мы тут мимо проходили и вообще не при делах…

– А шиш, – я встала и отряхнула джинсы. Чёрт, сумку посеяла… – Ладно, не хотите по-хорошему…

Плохого они дожидаться не стали. Я едва успела накрыться воздушным пологом, как в него врезался тёмный клубок паутины. Прилипнув, он расползся чёрной кляксой, закрывая видимость и кислотно шипя. Я выругалась и соорудила внутри второй полог. И третий – сверху, сооружая «гамбургер». И быстро стряхнула его на землю. Быстро, чтобы увидеть. И слишком медленно… чтобы успеть спасти.

«Пауки», припёртые к стенке, всегда убивают друг друга или кончают с собой, но не выдают чужих тайн.

Сердце кольнуло тупой болью. Три дымящиеся кислотные лужи – три личности, ещё жить да жить… Знаток нечисти, мать твою… Я осторожно обошла периметр и убрала морозные стены. Потёрла замёрзшие ладони и мрачно констатировала собственный провал. Ничего не узнала, пацанов не спасла и… И ко всему прочему застряла за городом. Без лётных прав, сумки, денег и сотового. На небольшой полянке посреди шуршащего осеннего леса, на холодном ветру и в ста пятидесяти километрах от города как минимум.

Я внимательно обшарила поляну, но ничего интересного не нашла. Где третий машину-то оставил? Правда, толку от неё, если прав нет и водить не умею… Кислотные лужицы уже не дымили, и ветер заносил уродливые земляные впадины сухой листвой. Приходилось ли мне убивать?.. Похоже, в нашем отечестве завёлся ещё один… пророк.

Вздохнув, я застегнула куртку и потопала через лес к шоссе. Пять километров – и попутка. Если повезёт, то сразу. А дуракам, как гласит народная мудрость, везёт.