Тонкие струны души разрывая

– Оставь нас.

Что-то в моем голосе или интонации заставило его послушаться. Он вышел из машины. Но даже шага в сторону не сделал. Так и стоял, то ли подслушивая, то ли намереваясь меня защищать. Впрочем, это, конечно, преувеличение. На меня ему было плевать.

Мы остались вдвоем. Взгляды и несказанные слова острее скрещенных шпаг. Молчаливый поединок слишком хорошо друг друга знающих людей. Нескончаемая мука.

Он устало потер лицо. На безымянном пальце кольцо. Мое покоится на дне Невы.

–Ева…

Я не узнала его голос. И мне не нравилось больше, как он произносит мое имя.

– Ты должна знать…

– Должна?

– Пожалуйста, не надо…

– Зачем ты здесь?

– Я хотел предупредить тебя. Влад…

– Не будем о нем.

–Ты не понимаешь! Он подвергает тебя опасности…

– Ничего не имею против.

Он отвернулся в досаде. Сжал кулаки с такой силой, что свело руки.

– Я хочу тебе помочь.

– Лишнее. Я не нуждаюсь в помощи. Тем более в твоей.

И снова молчаливое противостояние. Мы прожигаем друг друга взглядом, но тяжелая, как все горы мира, тишина не нарушается ни единым словом.

Я опустила стекло. Обращаясь к Диме сказала:

– Едем.

Он тут же сел на водительское место. Антону не оставалось ничего, кроме как покинуть поле боя. Но последнее слово всегда должно было оставаться за ним:

– Я на твоей стороне. Не забывай.

Буря была вопросом времени. Я это прекрасно понимала. Но угадать, с какой стороны грянет гром, не смогла.

Если подумать, в бредовой идее Влада я виновата сама – слишком затянула с выдворением Димы. А с нерешенными проблемами всегда так. Из мелкой пакости они превращаются в большие беды с далеко идущими последствиями.

Влад вернулся с первой капелью. Его не было почти неделю. Где он проводил это время, мне не ведомо. Был ли в командировке или в городе тоже. Многое в его жизни я предпочитала не замечать. Взамен не спешила делиться своим. Это казалось честным.

После нескольких часов дивных утех он заметно повеселел и подобрел. Я сочла момент подходящим. Тем более, что мне грозил очередной скучнейший ужин с какими-то банкирами. А за подобное страдание обязательно должна быть стоящая награда.

Он уже допивал кофе, когда я спустилась вниз. Увидев меня, довольно ухмыльнулся:

– Новое платье?

– Нет. Просто в прошлый раз ты снял его так быстро, что не успел разглядеть.

– Я вовсе не против повторить.

– Кто бы сомневался.

Он поставил передо мной две чашки. Почесав щеку, задумчиво сказал:

– Не знал, чего ты хочешь. Сделал и чай, и кофе.

– Ты очень мил, мой хороший.

Влад гордо улыбнулся. А я начала вкрадчиво:

– Рука совсем меня не беспокоит. Будто и не было никакой аварии.

– Отличная новость, – кивнул он. – На смену погоды не реагирует? Врач предупреждал, что…

– Нет, с этим тоже порядок, – заверила я. – И машину я вполне могу водить сама. Помощь Димы уже не нужна.

Влад посмотрел как-то странно и нахмурился. Моя интуиция забилась в панике.

– Я хотел поговорить с тобой о нем.

– Да? О чем же здесь говорить?

– Вы ладите?

– Эм-м-м, не совсем понимаю, о чем ты спрашиваешь, – призналась я. – Ни в одно дерево мы не влетели. Пьяным он на работу не являлся, ценные вещи из дома не выносил. Наверное, можно считать, что ладим. Однако присутствие в обозримой дали вооруженного человека радовать меня не способно. Не в Великую Отечественную живем. Слава Богу.

Влад в раздумье прошелся по кухне. Я окончательно испугалась. Наблюдая за ним тревожным взглядом, ждала скверных новостей. И дождалась.

– Я считаю, тебя нужно охранять круглосуточно.

Пару раз моргнув от удивления, я смогла лишь промямлить:

– Я же не музейный экспонат. Зачем мне охрана? Тем более, круглосуточная.

– Времена сейчас неспокойные. Я должен быть уверен, что тебе ничто не грозит.

– У тебя проблемы?

– Решаемые. Но, повторюсь, я должен быть абсолютно уверен, что ты в безопасности. В любое время суток.