Ошибка скрипки

Кристиан спокойно посмотрел на Дашу, снова на врача.

– Почему вы подумали, что она из сказки?

Дмитрий Борисович пожал плечами, улыбнулся сам себе.

– Нужен анализ кала.

– Хорошо, – Кристиан, как взрослый понял, что от него требуется. – Только я пока не хочу. Вы же можете подождать?

– Да, конечно. В этом ящике вы найдете контейнер для анализов. Медсестра подскажет, как меня найти.

Он снова улыбнулся глазами и вышел.

– Когда приедет папа?

Даша села на постель к сыну, обняла его, она поняла, что в ближайшие часы ей придется быть здесь. Быть с сыном, который ждет отца, зная при этом, что ожидание это бесполезно.

– Ты помнишь, как когда тебе было два годика, ты тоже очень ждал папу, а он все не ехал?

– В который раз? Я всегда его ждал.

– Я тебе сейчас расскажу.

Глава 6

Устаешь ждать, но насколько хуже было бы,

если бы ждать стало нечего.

Джордж Бернард Шоу

С наступлением февраля, зима стала такой холодной, что страшно было выходить на улицу. Даша одевала на Кристиана по три теплых кофты, заматывала его шарфиком по самые глаза и гуляли они только с Ричем или до магазина. Воздух был таким ледяным, что даже вдыхать его было страшно, Рич начинал дрожать уже в подъезде, но на улице он стойко терпел холод ровно десять минут, а затем с визгом рвался в сторону дома.

За прошедшие со дня свадьбы полгода, Даша видела мужа только четыре раза – в сумме девять дней. На февраль программа его выступлений была рассчитана так, чтобы он смог приехать на день рождение сына за три дня и пробыть неделю дома.

Мама Даниэля прилетала в гости на Рождество, мама Даши приезжала на Крещение, а февраль выдался таким одиноким, что ожидание дня рождения Криса превратилось в ежедневное, основное событие.

Даша будила любимого сына утром, он сладко потягивался, подставлял то животик, то спинку, чтобы она погладила, потом открывал глаза, которые горели в полумраке зимнего утра и громко спрашивал:

– А теперь? Через сколько дней папа приедет?

– Через двенадцать!

– Это сколько пальцев?

– Это все мои и два твои.

– Это очень долго.

– Нет, и заметить не успеешь, как папа уже будет дома.

Она доставала его из кроватки, целовала сонные глазки, кормила и старалась наполнить его день до краев, чтобы он меньше думал о течении времени. День тёк за днем, и они действительно не успели заметить, как настал день, в который Даниэль должен был прилететь. Даша решила, что проснется очень рано, надует шары, наполненные цветными конфетти, и они будут лопать их по одному каждые пятнадцать минут до прилёта самолета, но телефон разбудил её раньше задуманного. Она резко села в кровати, несколько раз зажмурилась, потерла глаза, взяла телефон – это звонил Даниэль, она мельком подумала о том, что он уже в аэропорте, взяла трубку:

– Скоро вылет?

– Нет, душа моя. Нам пришлось отложить съемки на сегодня, я пытался перенести вылет на завтра, но билетов нет. Я просил любой свободный рейс, с пересадками, с ожиданием – они сказали, что позвонят, если появятся билеты.

– Что же мне сказать Кристиану? Он каждую минуту о тебе спрашивает.

Эта новость так сокрушила её, что она свернулась в одеяле, как забитое животное, сжалась и старалась не дышать. С дыханием наружу рвались слёзы.

– Даша, я делаю, что могу. Мне самому тяжело тут без вас.

– Все это неважно. Прилетай, как сможешь, не забудь теплые вещи, у нас очень холодно! – она постаралась сделать голос как можно веселее, чтобы подбодрить его. – Почти два месяца пролетели, а пара дней это уже ерунда. Когда ты приедешь, я подарю тебе поцелуй за каждую минуту разлуки.

Он засмеялся, у нее перед глазами сразу встало его смеющееся лицо:

– Ты лучшая жена на свете! Я люблю тебя!

– А я тебя люблю, Даниэль.

После разговора она попыталась снова уснуть, но ничего не вышло. Слёзы досады подступали к горлу. Она долго придумывала, что скажет Кристиану, но ничего говорить не пришлось, он открыл глаза, внимательно посмотрел на нее:

– Папа сегодня не прилетит.

– Он прилетит со дня на день. Билетов нет.

Она думала, что он начнет плакать, будет капризничать целый день, но он вел себя лучше обычного, сам пытался отвлечь её, просил почитать стихи про Мойдодыра, нарисовать волшебный лес, слепить из пластилина маленькую скрипочку с радугой вместо струн. Так и прошел день, за ним второй и третий. Даша целыми днями выглядывала в окно, тщетно пытаясь увидеть мужа, идущего с парковки к дому, но двор был пуст. Кристиан ничего не спрашивал, просто иногда замирал и прислушивался, не поворачивается ли ключ в замке.

До этого она не планировала звать гостей на день рождение Кристиана, но в последний момент испугалась, что они останутся одни в этот день, и позвала Мишу с женой и детьми, Машу со Стасом.

Перед днем рождения они вдвоем с сыном украшали дом шарами и лентами, расставляли на столе вазочки под сладости, приготовили две маленькие свечки в торт. Кристиан рано начал зевать, пошёл складывать игрушки, сказал, что будет собирать и немного играть в машинки, но уснул прямо на полу с одной из них в руке. Даша бережно переложила его в кроватку, прибрала все машинки, приняла душ, выпила травяной чай, легла, но сон никак не приходил. Она не могла удобно лечь, долго крутилась под одеялом, решила, что если не уснет через пять минут, то просто встанет и пойдет работать над книгой, но провалилась в сон.

Ей снился берег моря, которого она никогда не видела в жизни, море шумело у её ног, щекотало, нежно обволакивало, она шагнула в волну, и волна накрыла её с головой, зашелестела в её ушах так нежно и звонко, как могла только скрипка.

«Да ведь это и есть скрипка!» – подумала Даша и открыла глаза.

Даниэль сидел на краю постели и играл очень нежную, тихую мелодию. Даша вспомнила, что это какая-то соната, но название так и не пришло в голову. Он доиграл до конца, нежно улыбнулся ей:

– Ты такая красивая, я боялся тебя трогать.

– Когда ты играешь на скрипке, я чувствую себя ничтожной и великой одновременно.

– Когда ты научишься играть на ней, ты поймешь, что ты великая.

– У меня нет слуха. Я люблю, как ты играешь. Ты наполняешь меня жизнью через музыку, но сама я никогда не смогу.

Он отложил скрипку в сторону, протянул ей руку, помог встать. Провел руками по плечам, дыханием обжег лицо, прижал её к себе, прижал всю. Она прильнула в ответном порыве, не понимая, как два тела так могут совпадать, каждым изгибом подходить друг другу, но не успела сформировать ответ на свой вопрос, потому что мысли со звоном разлетелись от его поцелуя.