Я стану твоим рыцарем

– Что-ж, – профессор немного помолчал, – я думаю учить вас ставить барьер таким образом пустое занятие. В следующий раз мы будем заниматься немного по-другому.

Он отвернулся, немного правда помедлив. И Джейн могла бы точно сказать, что видела мимолётную улыбку на его губах. Не усмешку, а именно улыбку. И она понятия не имела, что её вызвало.

Тобиас

Она ушла. Такая красивая, такая похожая на его Кэти, что он даже диву давался – как не узнал её раньше, когда только встретил. Ведь внешность всего лишь оболочка, а самого главного глазами не увидишь. Кто бы не был тот человек, который сотворил с ней это, он не брал в расчёт одного – его самого. Тобиас улыбнулся. Не зло. Нет, в первый раз.

Она видела те стихи, что когда-то он написал подростком. Глупость, но он так и не отдал их Кэти, постеснялся. Где она и где он? И вот теперь она прочитала. Может быть, когда-нибудь она всё-таки вспомнит? Может быть, стоит дать шанс? Она ведь читает его и рано или поздно прочитает всю его жизнь (а он уж за этим проследит – чтобы занятия не завершились слишком рано). А он потом осторожно объяснит ей, не сразу, правда, что она и есть его Кэти. Что у них когда-то были одни воспоминания на двоих.

Одни воспоминания… Он помрачнел. Разве он сможет объяснить то, что виновен в смерти её семьи и целой улицы? Разве сможет он объяснить, что благодаря ему целая Сайн-стрит пропала с лица земли? Понять то она поймёт, но это всегда будет стеной стоять между ними. И вряд ли даже время в силах это изменить. Если он сам не простил себя, то сможет ли простить она?

Тобиас не знал и не хотел даже думать об этом. Лучше всего было остановить эти мучительные занятия, оборвать все ниточки между ними. Но она нуждается в нём и никто не сможет ей помочь управиться с этим даром лучше него. И он отдавал себе в этом отчёт.

И всё же он построит занятия по-другому, ей надо учиться, а не пить этот сладкий яд воспоминаний. А ещё было какое-то предчувствие, что Наставник скоро выйдет из тени. Почему? Тобиас сам не мог сказать. Просто семь лет слились для него в одинаковое серое марево, прорезанное вспышками боли, когда он думал о ней. И теперь вот начало что-то происходить. И он был уверен, это – то, что они с Ричардом так долго ожидали.

Утром Его Величество вызвал его через разговорник.

– Как дела, профессор? – голос короля звучал немного насмешливо. А он ведь говорил, что профессор из него никудышный. Но это была идея Ричарда – вытащить его из его тёмной конуры в Университет, чтобы было больше поводов ненавидеть людей.

– Лучше некуда, – буркнул он. И не солгал ведь. И спал действительно неплохо. И яркий свет за окнами уже не раздражал до того, что хотелось закрыть ставни и наглухо задёрнуть шторы.

– И почему я не удивлён, – хмыкнул Ричард на том конце. – Ну как продвигается ваше общений с госпожой Фелиной? – Надо же, даже имя запомнил. Его Величество вообще производил на всех обманчивое впечатление – слишком мягкий, изнеженный. И только несколько человек знали, каков он на самом деле. Несмотря на кажущуюся мягкость Ричард имел железную хватку, а временами был даже жесток. И лучше бы не стоять у него на пути. Достаточно того, сколько он выслеживал Наставника и всех тех, кто стоял за этим переворотом семь лет назад. Допустив один раз ошибку, едва не стоившую ему жизни, он не успокоится, пока не исправит её. Поэтому, наверное, Его Величество и приблизил его к себе. Всё-таки он как никто понимал его самого.

– Ничего нового, – Действительно он не узнал ничего нового. А в личные переживания он не собирался посвящать даже Его Величество. Хватало тех дней каждый год, после которых Тобиас презирал себя за слабость.

– Ты по-прежнему уверен, что это – твоя Кэти?

– Более чем, – хмыкнул Тобиас. Вспомнился какой-то отчаянный взгляд глаз госпожи Фелины. Так могла смотреть только она.

– Вот как… – Его Величество немного помолчал, затем добавил. – Я пока тоже ничего не нашёл. Но мне и в голову никогда не приходило искать выживших после той резни. Я думал, что это невозможно, – в его голосе звучала досада. – Но теперь я, по крайней мере, знаю где искать. – Он помолчал немного, а потом добавил. – Есть сведенья, что всё случится совсем скоро. Твой знакомый снова воспрял духом и собирает своих людей.

– Я понял, – ответил он, и король отключил разговорник.

И то что он услышал его совсем не радовало. За свою жизнь он не дал бы много, зато постарался, чтобы Наставник больше никогда и никому не навредил. Но сейчас, когда от него зависела Кэти…

Тобиас сжал руки в кулаки. Она снова заставляла чувствовать себя живым, ощущать, как кровь бежит по жилам, как бьётся сердце. И он сделает всё, чтобы она уцелела в этой схватке, даже ценой собственной жизни. Слабость может слишком много ему стоить.

На занятие он как всегда пришёл вовремя. И как всегда она ждала его.

– Входите, госпожа Фелина.

Она вошла и сразу подняла на него глаза. И он больше не видел в них страха. Она не боялась его.

– Я так понимаю, вы ничему новому не научились?

– Мне не с кем дома упражняться, – тихо ответила она.

Ну как это не с кем?! Хотелось ему ответить. Пусть возьмёт хотя бы этого мальчишку – Фредерика. Они ведь дружили. И хотя он не видел в её воспоминаниях ничего такого. Но они могли бы… Он сжал губы. Стоило только представить, что она будет читать этого мальчишку, как его, как в груди заворочался гнев. Он не имеет на неё прав, сейчас не больше, даже меньше чем тогда, семь лет назад. И всё же он промолчал.

– Что-ж, тогда давайте упражняться здесь. Я вижу у вас не получается ставить барьер. Вы всё равно с лёгкостью сметаете мои барьеры и разрешаете мне читать вас.

– Госпожа Фелина вскинула голову. На секунду ему показалось, что она хотела что-то сказать, но она только посмотрела на него и промолчала. –Давайте поступим по-другому.

Он помолчал немного. Потом шагнул к ней. Запах роз и чего-то ещё такого знакомого заставил остановиться. Она даже пахла как его Кэти – цветами.

– Так как мы будем заниматься? – Её голос вывел из оцепенения.

Не думать о ней! Пусть лучше ненавидит, иначе он уже не сможет держать себя в руках.

– Помните, я говорил о мерзости, что прячется в душе у каждого? А у Читающих как правило достаточно неприятная работа – вытаскивать всю эту мерзость на белый свет. У вас ведь тоже наверняка есть то, что вам стыдно вспоминать. И вот сегодня моя задача будет вытащить это ваше воспоминание и прочитать его, а ваша задача – не дать мне это сделать.

Он думал, что она будет возражать. Вскинет голову в знакомом жесте и посмотрит в глаза, гордо и немного надменно. Но госпожа Фелина его удивила.

– Мне нечего стыдиться, – сказала она тихо. – И нечего скрывать. Если хотите – смотрите, – и протянула ему руку таким знакомым жестом.

«У меня нет от тебя секретов» вспомнилось вдруг и рука, протянутая в таком же жесте. Тобиас застыл на месте. Больше всего на свете ему хотелось, наплевав на всё, шагнуть к ней, сжать её руку и позволить прочитать всего себя до дна. Все мысли. Пусть она знает о том, что она – его Кэти. И пусть все катятся куда подальше. Но он боялся. Боялся её жалости и ненависти. Боялся, что не сможет её уберечь снова. Она больше не для него. Так будет лучше. И всё-таки ещё секунда – и он не выдержит и позорно убежит отсюда.

Несколько минут борьбы, и он всё-таки ответил, придав голосу нужную невозмутимость.

– Вполне верю вам, госпожа Фелина. Но в таком случае вы никогда не научитесь ставить барьер и сможете распрощаться со своей мечтой об учёбе и пансионе. Я ведь уже говорил вам мнение его Величества, – и он усмехнулся. Наверное, смотрелось жалко, но Тобиас попытался. – Так что представьте на моём месте Тавира. Ему вы тоже хотите показать всё?

Он издевался и знал это, он провоцировал специально. Тобиас привык так жить и говорить, привык к ненависти и шепоткам за спиной. И вот только с госпожой Фелиной ему впервые за много лет не хотелось обижать и делать больно. Но он не мог по-другому!

– Да как вы смеете? – Рассерженно прошипела она.

– Не забывайте, что я чудовище, я могу, – он хищно усмехнулся. Нет, она никогда не узнает о том, чего ему стоит обижать её, тогда как её боль отдаётся болью в нём самом! – Ну так что, представьте на месте меня господина Тавира и начнём занятия.

Глава 10

Джейн

Джейн не могла сказать, помог ли её занятиям с профессором Ритаром новый подход, потому что она упорно отказывалась представлять на его месте Тавира. Не могла и всё тут. И пусть профессор был зол и насмешлив, пусть он издевался над ней, он ни разу не переступил ту грань, что могла бы отвратить его от неё.

Когда он вел занятия, когда насмехался над ней, ей порой хотелось его прибить, но эти чувства никак не могли называться отвращением. Наверное, у неё получалось не очень хорошо, наверное, она его разочаровывала. Почему-то для Джейн это было важно. Она хотела, чтобы профессор её похвалил, и сама не знала, откуда исходит это дикое иррациональное желание. Он никогда не говорил ей ничего хорошего. Только эти его колкие слова. Но она ведь не слепая. Джейн мало что понимала в интригах, но то, что она читала профессора, помогало ей как нельзя кстати и почему-то ей казалось, что он говорит не то, что думает. Хотя возможно это лишь её домыслы.

И конечно, после его занятий, которые теперь проходили почти каждый день (дополнительные занятия, чтоб его!) она приползала домой такая уставшая и выжатая, что ни о каких публичных уроках и речи не шло. У неё оставались силы только погулять по саду или отдохнуть с книгой в кровати. Да иногда прокатиться в экипаже по улицам города и прогуляться по лавкам.

– Джейн тебе обязательно надо зайти к Исцеляющему тело. Ты выглядишь очень усталой, – Как-то сказал ей Фредерик, обеспокоенный её усталостью. Но Джейн только отмахнулась.

– Это всегда, когда начинаешь использовать дар поначалу сильная усталость. – Отвечала она. Отчасти так и было. Об этом она прочитала в книгах. Но она была уверенна, что не только дар тому виной.

В один из дней, когда она пришла домой после уроков, пообедала и присела было отдохнуть, слуга доложил, что к ней посетитель. Кто это может быть? Джейн до сих пор мало знала (и честно говоря мало интересовалась) местное общество. С ней горел желанием познакомиться цвет аристократии – как же, богатая наследница, но она пока не спешила заводить новые знакомства. Благо усиленные занятия позволяли ей не принимать приглашения, ну и ещё пущенный кем-то слух, что она очень сильная Читающая. Всё-таки читающих побаивались. Поэтому ей даже самой было интересно – кто нанёс ей визит.

Джейн отложила книгу и медленно спустилась по ступеням. Слишком большой дом угнетал. Здесь не слышно было ни смеха, ни весёлой болтовни о нарядах, ни топота ног. «Идеальный особняк холостяка, которым был её дядя», – подумалось вдруг ей.

В прихожей её ждал мужчина, который поклонился, когда она вошла.

– Госпожа Фелина?