Собирая свет по каплям. Коллекция удивительных историй

***

Маргарита медленно приходила в себя. Она вынырнула из забытья и обнаружила себя в больничной палате. Через металлические жалюзи на окнах в палату пробивался солнечный свет и ложился светло-желтыми полосами на ее одеяло. Грудь болела, но с этой болью можно было мириться. Главное, она могла дышать: воздух спокойно наполнял ее легкие и можно было лежать на подушке, не задыхаясь.

Маргарита попыталась вспомнить, как она сюда попала, но это небольшое усилие вызвало туман в голове и головную боль. Потом, все потом, подумала она, снова погружаясь в сон.

Сколько она спала? Она не знала. Но когда проснулась, солнце еще светило в окно, а у кровати сидел Егор Петрович и улыбался доброй, ласковой улыбкой.

– Ну, здравствуй, Маргарита, везунчик ты наш! – заговорил он. – Как самочувствие?

– Нормально… – хрипло прошептала Маргарита, почувствовав боль и сухость в горле, и закашлялась, тут же схватившись за грудь. Грудная клетка была перевязана бинтами, и кашель вызвал острую боль в центре груди.

– Тише, тише, тебе лучше сейчас не разговаривать. – предупредил Егор, поправляя одеяло. – Давай я буду говорить, а ты послушаешь.

Маргарита молча кивнула.

– Операция прошла хорошо, так что починили мы твое сердце, Маргарита. Через несколько недель будешь как новенькая! Тем не менее, из поля зрения доктора в поликлинике выходить не советую. Раз в год, а в первое время почаще, будешь проходить обследование, чтобы ничего не пропустить. Понятно? Образ жизни будешь вести как хорошая девочка, придется слушаться маму, хорошо кушать и много гулять. Но, самое главное, – Егор посмотрел серьезно, немного нахмурив брови для убедительности, – если примешься за старое, я тебя из – под земли достану и уши надеру! Понятно?

Маргарита улыбнулась и кивнула головой, прикрыв уши ладонями, на что Егор Петрович засмеялся.

– Ладно, ладно, не бойся! Все у тебя будет хорошо.

Маргарита не поняла, почему у Егора Петровича внезапно погрустнели глаза, и он встал со стула у кровати.

– Ну, выздоравливай, Маргарита и будь счастлива!

Она смотрела в след своему врачу, и ощущение счастья медленно заполняло все ее истерзанное болезнью тело. У нее все будет хорошо! Значит и у мамы, и у Егорки все будет хорошо! Господи, думала Маргарита, какое же это счастье, жить!..

***

Подходила к концу четвертая неделя ее пребывания в больнице. Ужасно хотелось домой, к сыну! На днях ее лечащий врач, пожилая добродушная женщина, пообещала выписать ее в конце недели, если анализы будут хорошими. Егор Петрович за весь этот месяц больше ни разу не зашел к ней, не навестил свою пациентку. Это озадачивало и тревожило Маргариту, но расспрашивать где он и почему не заходит к ней, она не решалась. Кто она ему, в конце концов? Одна из многих-многих других больных. Он выполнил свою работу, спас ей жизнь и забыл. Теперь он лечит других. От этих мыслей становилось почему-то грустно.

В больнице наступил вечер, все пациенты угомонились после ужина и разбрелись, кто мог ходить, по палатам. Дежурная медсестра раздала вечерние лекарства. Маргарита, с усилием держа спину прямо, ведь грудная клетка еще немного болела, вышла в коридор. Унылый больничный коридор, который давно напрашивался на ремонт, тянулся до самого выхода с отделения кардиохирургии. В коридор с обеих сторон выходили выкрашенные белой краской двери палат. Посередине коридора был маленький холл с окном, а сбоку от окна находился пост медсестры, на котором никого не было. Маргарита медленно пошла в сторону поста, привлекаемая телефонным аппаратом, стоящим на столе медсестры.

Но, когда Маргарита была уже у самого поста, боковая дверь открылась и из процедурной вышла медсестра Леночка, прелестная блондинка, похожая на куколку Барби.

– Вы что-то хотели? – поинтересовалась она тоненьким серебристым голоском.

– Извините, – начала Маргарита, с усилием опираясь руками на стойку поста, – Леночка, у меня к вам огромная просьба… Можно мне позвонить по телефону? У меня мама сидит с моим маленьким сынишкой и не может меня навещать, а я очень беспокоюсь, как они там без меня… Можно?

По фарфоровому личику Леночки пробежала тень сомнения, но девушка она была добрая, поэтому разрешила.

– Звоните, только тихо!

Маргарита радостно схватила телефонный аппарат и начала набирать номер.

После телефонного разговора, успокоившись душой, Маргарита решилась задать вопрос, который мучил ее уже четвертую неделю.

– Леночка, скажите пожалуйста, почему Егора Петровича не видно. Он меня оперировал, один раз зашел после операции, но больше не заходил. Я его даже поблагодарить не успела.

– А разве вы не знаете? – округлила глаза Леночка.

– Что именно?

– Егор Петрович уволился, вернее его уволил главный врач с волчьим билетом! – Леночка наклонилась ближе к пациентке, чтобы никто не смог подслушать их разговор и продолжила громким шепотом, – Он нарушил приказ главного и прооперировал какую-то там больную, а главный этого ему не простил. Он вообще никому ничего не прощает. Мстительный очень! Ну, в общем, уволили нашего Егора Петровича… А хороший был доктор…

– И где он теперь? – растерянно прошептала Маргарита.

– Не знаю. Говорили, что он в деревню какую-то уехал, в глубинку. Но, может, врут… В общем, сломали карьеру мужику!… – сокрушенно покачала головой Леночка и вдруг, встрепенувшись, добавила со злой улыбкой на кукольном личике, – А еще говорят, что его жена бросила! Неудачник, видите ли, ей не нужен. Вот, стерва! Правда?

– А вы его телефон, случайно, не знаете?

– Нет. Я ведь обычная медсестра. Спросите в отделе кадров. Они должны знать.

Маргарита поблагодарила медсестру и медленно побрела к себе в палату. В голове ее никак не укладывалось то, что она услышала от Леночки. Как же так? Значит, из-за нее Егор Петрович потерял работу. Но это же несправедливо! Так не должно быть! Человек карьерой пожертвовал, спасая ей жизнь, а она даже спасибо ему не сказала! В груди там, где сердце, что-то сдавило и тоскливо заныло… Нет, Маргарита так это оставить не могла.

***

Выйдя из поезда на станции «Зареченск», Маргарита взяла за руку полуторагодовалого Егорку и стала осматриваться по сторонам. От здания вокзала, несмотря на колонны и лепнину на фронтоне, веяло старостью и запустением. По стенам грязно-желтого цвета ползли тонкие трещины, местами штукатурка осыпалась, местами просто впитала в себя грязь. Маргарита нашла глазами пожилую продавщицу мороженого и подошла к ней.

– Извините, не подскажете, где тут районная больница? – спросила она.

– Подскажу, как не подсказать! – заулыбалась добродушная тетка в цветастом платке, видимо, в надежде продать свой нехитрый товар заезжим гостям. – Вот по этой улице прямо и пойдете, а в конце увидите на пригорке серый каменный дом, рядом больница будет. Мороженного не хотите? Жарковато сегодня…

– Нет, спасибо! Маленькие мы еще для мороженного, – ответила Маргарита, подхватывая на руки сына и направляясь в указанную сторону.

Городок Зареченск на самом деле был скорее разросшейся деревней, а не настоящим городом. Улицы, расходящиеся веером от здания железнодорожного вокзала, сплошь были застроены одноэтажными деревянными домиками, чья бедность деликатно маскировалась под скромность с помощью щедрой зелени садов и ярких красок цветочных клумб. Пара центральных улиц, одна из которых вела к зданию администрации, а другая к банку, были заасфальтированы, остальные же тонули в пыли и песке. Мимо них проехал подросток на старом, дребезжащем велосипеде и чуть не упал, засмотревшись на двух незнакомых людей. Из-за забора одного из домов на них долго, из-под руки смотрела пожилая женщина в грязном кухонном фартуке. Больше людей на улице в это раннее летнее утро, полное свежих запахов и птичьих голосов, не было.

Маргарита с Егоркой шли медленно, рассматривая выкрашенные в разные цвета домики, то останавливаясь, чтобы понюхать красивый цветок, растущий в палисаднике, то, чтобы посмотреть на курочек, чинно вышагивающих в своем загончике у дома, наклоняя венценосные головки и поглядывая на чужих, незнакомых людей то одним, то другим блестящим глазом. Для Егорки все было в новинку, все было интересно, он с удивлением и восторгом тянул свои ручонки с пухлыми пальчиками к незнакомым существам и предметам, норовя все потрогать и даже попробовать на вкус, поэтому путешествие до больницы затянулось.

Когда подошли к трехэтажному кирпичному зданию больницы, тоже старому и давно требующему ремонта, Маргарита устало присела на скамейку, чувствуя, как гудят руки от постоянного таскания малыша. Егорка вырос и стал весьма тяжелым.

– Давай посидим немного, – сказала она сыну, усаживая его рядом с собой. Но мальчик был полон жажды познания мира и тут же нашел какого-то жучка у себя под ногами и с интересом стал его рассматривать. – Отдохнем, а потом продолжим свои поиск.

Закончив ночное дежурство, Егор вышел на улицу, и тут же увидел молодую женщину на скамейке, возле клумбы, с малышом, копающемся в песке. Что-то знакомое было в силуэте этой тоненькой невысокой женщины. Он сделал несколько шагов к ним, а когда та обернулась и посмотрела в его сторону, Егор застыл на месте от удивления.

– Маргарита!! – воскликнул он. – Какими судьбами?!.. Не ожидал тебя увидеть!

– Здравствуйте, Егор Петрович! – улыбалась Маргарита, поднимаясь со скамейки ему навстречу.

– Что за чудеса? Как ты меня нашла?.. А это кто? – Он присел на корточки рядом с ребенком, тот показал ему необычный камушек и снова занялся игрой.

– Это Егорка.

– Тёзка, значит? Так он, вроде, был совсем маленьким…

– Был, да успел вырасти, пока я вас искала. Я же вас больше года искала, Егор Петрович! И это было так трудно! С трудом домашний телефон узнала, позвонила, а мне говорят, уехал в какую-то деревню, а в какую, никто не знает. А деревень то в стране много! Искала, искала, и вот, наконец, нашла – радостно тараторила Маргарита, глядя на своего доктора, узнавая и не узнавая его. Все те же добрые карие глаза, все тот же ежик коротких волос на голове. Но что-то в нем неуловимо изменилось…

– Ты то, как? – спросил Егор, садясь на скамейку рядом с Маргаритой, – Как себя чувствуешь, даже не спрашиваю! Вижу: похорошела, румянец в пол лица. Куда делась та бледная тень, которой ты была до операции?.. Как живешь, Маргарита? – Он с удовольствием вглядывался в свежее личико с яркими голубыми глазами. Спустя год после операции жизнь в этой девушке била ключом, искрилась солнечными брызгами, казалось, освещая пространство вокруг. Превращение болезненного заморыша в молодую красавицу было столь разительным и неожиданным, что Егор немного смутился.