Юйко (не)ищет мужа

– Советники предупреждали, – сказал он скорее себе, – что память ваша может подводить в первые дни, а может, и недели, светлая госпожа. Я Лань Сэчжень, сын Лань Фуяо. Ваш муж.

3

Я видела, с какой тоской и болью Сэчжень смотрит на меня, и искренне жалела мужчину. Он ещё не ведал, что потерял возлюбленную, потому в его взгляде проскальзывала нежность. Скоро она исчезнет, понимала я, как только Сэчжень поймёт, что перед ним не его Юйко, а чужая Юля.

Гадая о том, как вернуться домой, я решила для начала побольше выведать о месте, в котором оказалась. Сэчжень, обоснованно решила я, подходит для расспросов лучше советника Суя. Только подходить к познаниям следовало осторожно, чтоб новообразовавшийся муж вслед за советником не опоил меня противодемонической дрянью.

И так и сяк я прокручивала в голове вопросы, но не придумала ничего лучше, чем спросить в лоб:

– Что же со мной случилось, тебе рассказали?

– Служанка подлила яд в вечерний чай, так сказал советник Фэйту. Она призналась, что действовала по приказу Кэски, демона из Восточной пустыни. Служанку казнили немедля, – нахмурился Сэчжень.

– Ты казнил?

Он покачал головой и тихо ответил, что отсутствовал в столице в тот печальный день. После уточняющих вопросов я выяснила, что Сэчжень ездил на север, к границе империи, потому что там какие-то магические волнения, из-за чего нечисть частенько нападает на жителей. Местные заклинатели не справлялись, поэтому в помощь выступили воины Лазурного дворца.

– Получается, – задумчиво уточнила я, – вас послал император?

– Его Высочество император скончался десять лун назад, светлая госпожа, – упавшим голосом произнёс Сэчжень, – спустя луну после нашей с вами свадьбы.

Закусив губу, я обдумала услышанное. Император скончался, мне досталось тело его дочери. Юйко хлебнула яда, а следовательно, она тоже мертва. Вряд ли её закинуло в моё раздавленное автомобилем тело. Я вздохнула и нахмурилась. Если император умер, а его дочь хотели отравить, то это мог сделать тот, кто хочет себе престол! Демон Кэски, или кто-то ещё?

– А что с другими моими братьями и сёстрами?

– У вас их нет, – глаза Сэчженя сузились.

– А с императрицей как дела?

– Ваша мать мертва.

– Тоже год назад?

Сэчжень не ответил. Он с сомнением посмотрел на меня и извинился. Неторопливо вылез из постели и подошёл к аккуратно сложенной верхней одежде. Не отрывая внимательного взгляда от меня, засунул руку в широкий рукав, покопался. Спрятал руку по локоть, нахмурившись и высунув кончик языка. Заинтересовавшись, я приподнялась на локтях и вытянула шею. Только хотела спросить, что он там ищет, как получила ответ самым болезненным образом. С криком:

– Прошу меня простить! – Сэчжень со всей дури влепил мне по лбу прямоугольной бумажкой.

Я взвыла и схватилась за налившуюся шишку на месте едва сошедшей прежней. Слёзы потекли из глаз. Жмурясь и шипя, я каталась по постели, пока не отлепила дурацкую, исписанную непонятными письменами бумажку и даже после продолжила жать ладонью себе на лоб.

Вспомнила, что мама в детстве прикладывала холодную ложку к шишке и поискала глазами что-нибудь металлическое. Из металлического в комнате оказался лишь изогнутый меч новоявленного супруга. Нет, такую штуковину я к себе не поднесу.

– Вы не демон, – выдохнул Сэчжень и принялся в поклонах биться лбом о пол.

Я с трудом слышала извинения между оглушительными хлопками и завизжала на полоумного, чтоб прекратил устраивать детский сад. Тогда-то мне и удалось получить все необходимые ответы о жителях и месте, из которого я хотела выбраться.

Я узнала, что пусть мать и отец Юйко умерли, две его последующие жены – Мэн Яо и Ли Донгмей, выбранные из числа наложниц, живы. Каждая ныне живёт в родной провинции, а императорский гарем распущен. Часть наложниц, правда, осталась в числе слуг Лазурного дворца. Никто из женщин: ни наложницы, ни жёны – императору детей не родил. Сэчжень видел в этом горестные стечения обстоятельств, а я, насмотревшаяся в своё время бразильских и турецких сериалов – заговор и попытку свергнуть власть самым естественным образом, путём вырождения династии. Юйко ведь никто императрицей не признал, потому как без мужа-императора императрицы быть не могло, а её муж родом не из правящей династии, так что занимал место ниже жены. Он один из генералов императорской армии и верноподданный Юйко, но никак не император. Лишь её сын удостоится подобного титула, либо злостный захватчик земель, иначе местные законы не работали.

Скрежеща зубами, я молилась, чтобы Сэчжень не заметил, как встали дыбом волоски на моих руках и ногах. Местные женщины, что, не знают о бритвах? Вон, подбородок муженька какой гладкий, значит, бритвы тут есть.

– А чем ты бреешься? – отвлеклась я, желая избавиться от непривычного ощущения подмышками.

Сэчжень моргнул. Поняв же, что властвующая супруга не шутит, рассказал о специальном лезвии для бритья.

– Пусть мне принесут такое, а ещё подготовят ванну, – сначала гигиена, потом решение проблемы.

– Светлая госпожа, – замялся Сэчжень и покраснел. – Зачем вам?

– Вспотела, – решила я не юлить. Раз этот мужчина Юйкин муж, то вряд ли он не видел этого тела.

– Я о бритье, – совсем тихо уточнил несчастный. – Вы же не собираетесь побриться налысо и закрыться в храме Небес, чтобы избежать нового замужества?

4

Каждая новость оказывалась хлеще прошлой. И вот уже Сэчжень поведал о необходимости нам расстаться, ведь не может у одной жены быть двух мужей. Его семя оказалось безжизненным, раз за год отношений жена так и не понесла, а Юйко, вернее мне, занявшей её место, предстоит найти нового супруга, подходящего по статусу и по воспитанию, и по его способностям к созданию детей.

– Но ведь у императора было три жены!

– Император – мужчина, моя госпожа, а вы женщина, – лаконично заметил Сэчжень. – К тому же он женился на следующей, прежде разведясь с прошлой.

– А наложницы?

– Наложницы есть у большинства знатных мужчин.

– Пф-ф-ф, – закатила я глаза. – Кто это решает?

– Природа, – не растеряв серьёзности ответил он.

– Я про число мужей.

– Советники, – нахмурился Сэчжень.

Видно было, ему льстило нежелание госпожи отказаться от первого мужа, ведь он не знал, что мной двигала не любовь, а страх. Страх перед непонятным миром, разобраться в правилах которого помочь мог лишь он один.

Потому мы вместе отправились к советникам империи Трёх равнин, к трём старцам. С Суем я уже познакомилась, оставалось встретиться с его собратьями, имён которых спросить забыла, а мне никто и не пояснил. Должна же знать. Они ж с рождения знакомы. Только не мне, а Юйко.

– Её великолепие, наследница престола Трёх равнин, дитя великого императора Хуаньши, светлая госпожа Юйко Прекрасная, – представил меня служка, склонив голову так низко, что его чёрная косица сложилась улиточкой на каменном полу.

В широкой круглой комнате, по которой из-за открытых окон гулял прохладный ветер, на тонких циновках восседало три старца. Уже знакомый мне старикашка Суй неспешно прихлёбывал чай. Справа от него восседал высокий и худой, словно посох, старик с бородой тонкой и длинной настолько, что он перебросил её себе через плечо, чтоб не мешалась. У третьего за жиром почти не видно было глаз. Низкий, пухлый и с длинными мочками ушей, он о чём-то хихикал и поглаживал тонкие, маслянистые усики. Каждый удостоил меня склонённой головой и пожеланием долгих лет здравия. Сэчженю, зашедшему следом, они не кланялись, но пожелали успехов на пути самосовершенствования. Сэчжень в ответ сложил руки перед лицом так, что один его кулак прятался во втором, и низко склонился, приветствуя великих советников императорской семьи.

Мне они не понравились, потому я для начала прошлась к их низкому столику с чайником и сластями, плюхнулась на попу, согнув ноги в коленях и положив чуть вбок, а уже после поздоровалась со всеми разом.

– И вам не хворать, – я пробежалась взглядом по кушанью. – Давайте вернёмся к моему замужеству.

– Светлая госпожа не в духе, – смиренно заметил толстяк, но по лицу его расплылась улыбка, отчего глаза-щёлочки совсем потерялись.

– Мы посмотрели лучших воинов Трёх равнин и отобрали величайших из них, – учтиво проговорил посох-старикашка. – Большая часть уже прибыла для знакомства с вами, а когда прибудут остальные, то мы устроим смотрины, и вы выберете самого подходящего.

– Лань Сэчжень останется первым генералом. Никто не станет смещать его с этого поста после расторжения вашего брака, – проговорил советник Суй, а левый глаз его задёргался.