Белоснежка и команда мечты

– Успокойся, самое страшное позади, – Анпил наклонился над ней, загородив обзор. – Ты в порядке?

Лиза заметила, что на перемазанном пылью и грязью лице глаза его кажутся ярче, а улыбка прямо сияет, как на рекламном постере. И что у него очень красивая улыбка, располагающая. Вызывающая желание улыбнуться в ответ.

“Нашла время и место им любоваться, идиотка! – мысленно отругала она себя. – И вообще…”

Нахмурившись, она села, отвела взгляд от своего спутника, порылась во внутреннем кармане и достала тонкий носовой платок, отделанный кружевом – один из подарков обшивавшей ее в городе портнихи. Каким-то чудом он остался чистым.

– На вот, – пробурчала она, протягивая платок Анпилу. – Перемазался как трубочист.

– Не надо, тебе нужнее, – усмехнулся он в ответ.

Лиза провела пальцами по лицу и обнаружила толстый слой грязи. Выругавшись, попробовала запустить пятерню в волосы – они сбились в сплошной колтун, из которого сыпалась каменная крошка.

– Ненавижу тебя, – простонала она. – Мне нужна вода. Много воды. Лучше целое озеро. И мыло. И…

Тяжелая холодная капля ударила в лоб. Лиза переглянулась с напарником, но прежде, чем кто-то из них успел произнести хоть слово, дождь обрушился, крупный и частый, настоящий ливень.

– Пожалуйста! – сказал Анпил, ловя капли на ладонь. – Как ты и просила!

Лиза подняла голову, подставляя лицо дождю. Все равно скоро она промокнет до нитки, так пусть хоть смоет грязь. Жмурясь от щекочущих струй, она не удержалась и рассмеялась в голос, громко, долго, до слез. Анпил сидел рядом и ждал, пока она успокоится, ни слова не говоря.

Но очень скоро стало не до смеха. Когда они, уставшие, голодные, грязные как свиньи и мокрые насквозь, преодолели крутой подъем и смогли нормально оглядеться, оказалось, что они прошли гору насквозь и выбрались посреди обрывистого, крутого склона – ни спуститься к подножию, ни подняться через перевал было невозможно.

Пришлось долго пробираться козьими тропами, уходя все дальше от лагеря. Шли медленно: ливень скоро кончился, но успел хорошенько намочить землю и камни. Под ногами скользило и осыпалось, к тому же сил у Лизы почти не осталось. Только желание поскорее оказаться где-нибудь в безопасном месте заставляло ее продолжать путь.

Лишь к вечеру они выбрались на более-менее пологий участок, по которому, обходя скальные уступы и обрывы, кое-как спустились с проклятой горы. Ночевать пришлось в крошечном гроте – угрюмые низкие тучи грозились очередным дождем, а укрыться от него было негде. Они даже плащи в пещере оставили.

И котелки тоже – Лиза сейчас отдала бы пару лет жизни за кружку горячего чая! А также ружья, карты и большую часть еды. Когда Анпил говорил в пещере, что они могут прожить там неделю, ни в чем не нуждаясь, он явно преувеличил, чтобы успокоить перепуганную спутницу.

Еды брали на пару перекусов, и сейчас ее поделили на три части. Лиза не заметила, как проглотила свою долю, лишь слегка приглушив голод. Анпил сумел разжечь костер из смолистых веток, но варить на нем было нечего.

– Нам до лагеря два дня добираться, надо поберечь припасы на завтра, – сказал он, заметив, как она приуныла. – Даже дольше может получиться. Я решил пойти в обход, эта дорога длиннее, но зато не придется лезть через перевал.

– Если обо мне беспокоишься, то не стоит, – вяло отозвалась она, поворачиваясь к огню другим боком. От мокрой одежды валил пар. – Я куда угодно залезу, лишь бы побыстрей добраться.

– И голодать два дня готова? Если возвращаться за припасами, смысла срезать дорогу не будет. А окружным путем мы как раз пройдем мимо входа в пещеру, заберем свое добро.

– Делай как знаешь, – отмахнулась Лиза устало.

Она улеглась на подстилке из лапника возле входа в грот, у огня. Все было отсыревшим, и слабый костерок не спасал. Следующие несколько часов она провела в тяжелой полудреме, то проваливаясь в сон, то просыпаясь от того, что продрогла до костей.

Едва рассвело, они двинулись в путь – все равно толком выспаться в холодном сыром гроте не получится. Да еще на голодный желудок. Утром Лиза готова была слона сожрать без соли и вместе с бивнями, но получила лишь кусок черствой лепешки, горсть сухофруктов и тонкую полоску вяленого мяса. Порцию, которой бы наелась разве что кошка. Краем глаза она заметила, что себе Анпил не взял и сухофруктов, и ощутила что-то похожее на угрызения совести, но решительно прогнала это чувство.

“Сам виноват, потерпит. В конце концов, это он рюкзаки укладывал, мог бы прихватить лишний кусок”.

– Ничего, ужинать будем нормально, – ничего не подозревая об обвинениях в свой адрес, Анпил, как всегда, старался подбодрить напарницу. – Если повезет, еще и подстрелить кого-нибудь успею, зайца или перепелку…

– Не надо никого стрелять! – Лиза вспомнила, как перепугалась тогда за Гана. – Кашей обойдемся. Лучше поторопиться домой. Сколько мы уже блуждаем? Нас наверняка потеряют.

– В расчетное время не уложимся, ты права. Но ничего страшного – Дара выйдет нам навстречу. Главное, обогнуть поскорее гору и добраться до вещей. Будет проще подать сигнал, если будут ружья.

По его словам, все выходило так гладко, так безопасно и просто, что Лиза поверила бы, если б не предательская слабость мышц, ломота во всем теле и навязчивое чувство голода, от которого подкатывала тошнота.

К тому времени, как впереди замаячил знакомый пейзаж, ей стало так плохо, что радости она не почувствовала. Есть уже не хотелось, напротив, от одной мысли о еде становилось дурно. Голова раскалывалась от боли, солнце слепило глаза. Погода еще с утра прояснилась, но Лиза была бы рада дождю: от жары она вымоталась гораздо сильнее.

На последнем привале она поняла, что это не просто усталость: ночь на холодных камнях в мокрой одежде не прошла даром. Лизу знобило. Она прилегла на куртку Анпила, заботливо расстеленную на траве, и поняла, что не сделает больше ни шага.

7.5.

Анпил хотел быстро сбегать до пещеры за вещами, но Лиза не соглашалась ни на минуту оставаться одна.

– Я с тобой пойду. Потихонечку доковыляю, тут ведь близко совсем, – сказала она, через силу поднимаясь на ноги.

– Куда тебе идти, стоишь-то еле-еле, – он снял с плеча лямку рюкзака, подошел ближе и повернулся спиной: – Забирайся, я тебя отнесу.

Помявшись немного, она обхватила его за шею, и он легко, как пушинку, поднял девушку и зашагал вперед.

– Опять тебе приходится нести меня на себе, – проговорила она.

– И оба раза я перед этим чуть тебя не угробил.

– Это случайность, ты не виноват…

Мерно покачиваясь на его широкой спине, Лиза начала проваливаться в тяжелую дремоту. Веки слипались, горло словно песком засыпало. Она уткнулась лбом в свой локоть и закрыла глаза.

Когда он занес ее в злополучную пещеру и бережно опустил на землю, стало не по себе. Из тоннеля тянуло приятной прохладой, но его темнота и запах пыли и сырых камней навевали неприятные воспоминания. Не вняв доводам Анпила о том, что здесь будет удобней и безопасней, она уговорила его встать подальше.

– Сам же говорил, что нас будут искать. Лучше быть на виду, разве нет?

Лиза надеялась, что отлежится, отогреется и почувствует себя лучше, но, когда проснулась уже затемно, стало только хуже. Ее то знобило так, что стучали зубы, то бросало в жар. Похоже, температура была очень высокой, и Лиза металась на скомканном одеяле, жалея, что не может снять грубую, пропитавшуюся липким потом одежду. Ей все же было не настолько плохо, чтобы позволить себе остаться перед Анпилом в белье.

Он пытался хоть как-то облегчить ее состояние, но как на зло у них не оказалось ничего, что могло бы сойти за лекарство. В жалком подобии аптечки нашлись только перевязочные материалы, какой-то крепкий алкоголь и настойка от желудочных хворей. То ли гномы не подхватывали простуду, то ли аспирин у них еще не изобрели, а может, суровым геологам полагалось переносить болезни на ходу.

– Ничего, поспишь немного, а утром двинемся к лагерю, – говорил Анпил, меняя ей холодный компресс на лбу. – Там тебя девчонки быстро подлечат, они это умеют, не то что я. Наверняка прихватили с собой множество снадобий на любой случай.

– Зря ты все-таки Гана не взял, – вяло откликнулась она и облизала потрескавшиеся губы. – Со мной одна морока, а пользы никакой. Даже кашу тебе не сварила, еще и таскать меня приходится, как балласт.

– Глупости говоришь. Какой же ты балласт? Без тебя мы бы вообще это место могли пропустить, так и мыкались бы по округе, взрывая породу впустую. В нашем деле важна удача, только потому что она тебя любит стоит тебя всюду за собой водить. К тому же ты помогаешь мне не увлекаться. Объясняя тебе целесообразность своих поступков, я и сам обдумываю все как следует…

– А, метод утенка, – усмехнулась Лиза.

– Какого еще утенка?

– Ну, когда не можешь решить какую-то проблему, нужно объяснить ее суть резиновой уточке. У нас они очень популярны, желтенькие такие уточки для ванны…

– Зачем вам в ванне утки?

– Они милые. Игрушки. У ваших детей есть игрушки? – она зевнула и прикрыла веки. – Или они рождаются сразу с бородой, берут топор и идут на производство?