Охота на мудрецов

Второй сюзерен Флавия на конце старой и бледной привязки. Загадка, не дающая покоя. Пользуюсь вниманием и открываюсь, пропуская через себя облако привязок Марка. Столько женщин, что по сравнению с ним Наилий – аскет, помешанный на воздержании. Подчиненных еще больше, и, даже если мы с Юрао будем сидеть рядом два дня, вряд ли найду среди них либрария. Всматриваюсь в красивое лицо в обрамлении золотистых волос, и меня дергает. Прошибает ознобом и крутит живот в тугой узел. Это не он. Совсем другого цзы’дарийца я видела связанным с Флавием.

– Дэлия? – голос Наилия доносится издалека. Я снова впала в оцепенение и не заметила. Часто моргаю и замечаю выражение крайней заинтересованности на лице Марка.

– Ваше Превосходство, позвольте задать вопрос?

Говорю и тут же испуганно умолкаю. Бесконечно глупый и бесполезный вопрос. Армия в сорок миллионов, откуда он может помнить одного лейтенанта?

– Она мудрец? – Марк оборачивается к Наилию, сверкая улыбкой и не скрывая восторга. В ответ второй генерал молча кивает. – Спрашивайте, дарисса, прошу вас.

– Вам знакомо имя Флавий Прим?

– Конечно. Лейтенант Прим – либрарий Наилия.

– Он служил раньше в девятой армии?

Марк хмурится и задумчиво облизывает губы.

– Да, – неуверенно отвечает он, – Флавий служил в звезде нашего общего знакомого, а потом перевелся на равнину и попросился к Наилию либрарием.

– И вы не были его командиром?

– Нет.

– Дэлия, что случилось? – строго спрашивает Наилий.

Меня тошнит от страха. Либрарий соврал. Казалось бы, что тут такого – перепутал имена? Можно отмахнуться, если бы мы не искали предателя среди лейтенантов Наилия. Но я тороплюсь, хватаясь за первую попавшуюся странность. Может быть, отвечая на вопрос, Флавий решил, что под сюзереном я подразумеваю только генералов и потому назвал Марка? Это объясняло ошибку, но не отменяло встречу с бывшим командиром перед нападением на закрытый центр. Хотя они могут быть не связаны вообще. Просто старый знакомый. Посидели, вспомнили, как служили вместе. Как теперь узнать – кто он? Образ, который показывает Юрао, – не фотография. Он размыт и расплывчат. Дотошно описать не смогу, но узнаю, если увижу. Отпускаю руку Марка и оборачиваю к Наилию.

– Тот общий знакомый. Мне очень нужна его фотография. Можешь поискать?

– Конечно, – хмуро кивает генерал и достает из кармана комбинезона планшет. Пока водит пальцами по экрану, разыскивая файл, с Марка слетает веселость. Хозяин девятого сектора так же, как я, тянет шею, заглядывая в планшет. Невероятно, но Наилий одну за другой проматывает фото двенадцати генералов и останавливается на четвертой.

– Вот он. Друз Агриппа Гор. Почти тридцать циклов назад был лейтенантом и командовал звездой, где служил Флавий.

А сейчас на плечах Друза генеральские погоны того самого сектора, чьи бойцы устроили стрельбу в центре. Забираю планшет и всматриваюсь в лицо полководца, сравнивая его с увиденным образом. Те же мягкие черты лица, чуть вздернутый нос и цепкий взгляд серых глаз. Будто сталь блестит на свежем срезе. Да, это он. Фиолетовая нить привязки «сюзерен – вассал» тянет меня к простому и чудовищному выводу. Задание Наилия выполнено, предатель нашелся.

Чувствую, как подкашиваются ноги. Этого не может быть. На кого угодно могла подумать, только не на Флавия. Он казался таким искренним и чистым, когда переживал, что Наилий охладел к нему. Предатель?

– Флавий привез меня сюда, – рассказываю, будто приговор суда зачитываю. Сухо, отстраненно и все еще не веря. – В дороге я разглядела у него в привязках второго сюзерена. Командира. Того, кому он когда-то был предан и подчинялся беспрекословно. Привязка старая, но среагировала на меня. Активной была совсем недавно. Встречались они лично. От телефонного разговора так бы не напиталась. Я спросила, как его зовут, и лейтенант Прим ответил: «Марк Сципион Мор». Хотя на самом деле привязан Друз Агриппа Гор. Четвертая армия.

Дальше объяснять не нужно, генералы делают выводы быстро и молча, вынося свой приговор. Стоять рядом с ними в тишине так же неуютно, как переходить стылую реку. Марк качает головой и выдыхает:

– Ох, Флавий. Что ж ты, лейтенант Прим.

А я представить не могу, как сейчас тяжело Наилию.

– Тьер, – морщится он и запускает руку в волосы, – я рассказал ему всё. Сам дал допуск к информации о мудрецах. Дэлия, я доверил ему тебя. Бездна! Хорошо хоть точку прибытия поставил не в доме, а у ворот. Значит, есть шанс, что не знает, где мы.

– Знает, – безжизненно произношу я, – дверь открылась с третьего раза. Лейтенант Прим решил проводить меня до дома. Был здесь и первым сказал, что это – резиденция генерала.

Наилий уходит в раздумья. Выпадает из реальности на несколько секунд. Марк трогает его за плечо, возвращая его обратно, и говорит:

– Мы спрятали твой дом основательно, сюда даже по воздуху непросто добраться.

Меня топит картинками из воспоминаний. Теперь они видятся в ином свете, и лезут на передний план детали, которые раньше казались незначительными.

– Катер негде посадить, – встреваю я, забывая на время о приличиях, – лейтенант Прим говорил точно так же.

– Зачем катер? – бормочет Наилий, – я бы ракетами достал. Поднял в воздух пару истребителей. Организовал прорыв противоракетной обороны. Из сектора четвертой армии два–три часа лету и пуск, не входя в зону действия твоих средств ПВО, Сципион. Три маневрирующие крылатые ракеты. Даже если одну собьют, вторая попадет в цель, и нас нет.

В шоке смотрю на генерала. Он спокоен, как на учениях, а меня озноб пробирает, и зубы вот-вот застучат.

– Ты параноик, Наилий, – так же выдержанно отвечает Марк. – Хотел бы Друз достать тебя ракетами – давно бы достал. Сколько ты здесь? Третий день?

– Зачем тратить ракеты на одного генерала, если можно убить сразу двоих?

Настает черед Марка бледнеть и превращаться в задумчивую статую.

– Допустим, мои мудрецы Друзу не интересны. Он знал, что атакой на центр заставит меня рассредоточить их по укромным местам. Но зачем убивать?

Я беспомощно перевожу взгляд с одного генерала на другого и напрасно жду приступ паники. Они так спокойно рассуждают о собственной смерти, что хочется вцепиться в обоих, встряхнуть и закричать в ухо: «Бежим! Почему мы до сих пор здесь?»

– Мертвые мы не вступим в поединок, и будут выборы в Совете, – ровным тоном поясняет Наилий, – тогда Агриппа посадит на наши места своих марионеток и заберет вообще всех мудрецов.

– Резонно, – поджимает губы Марк, – два–три часа лету, говоришь? Я собрался в дорогу спонтанно, никого заранее не предупреждал. Только тебе позвонил. Мы боялись твоих предателей, но оставили линию открытой для моих. В дороге я чуть больше двух часов. Если ракеты есть, то они уже в воздухе. Уходим.

Наилий хватает меня за талию и разворачивает в сторону кухни.

– Второй выход между шкафами ведет сразу в расщелину. Выберемся с обратной стороны горы. Не пойдем через дверь в тоннеле, снаружи могут ждать снайперы. Скорее, время уходит.

Беру себя в руки, молчу и делаю то, что он сказал. Распахиваю неприметную низкую дверь и ныряю в холодную каменную темноту. Дом прижимается к скале плотно, скрывая от глаз этот путь к отступлению. Тщательно выбирал Наилий место для строительства. Это даже не расщелина, а узкая пещера в толще горы. Пока глаза привыкают к темноте, я иду наощупь. Генерал шепчет, что он рядом, и командует изредка, чтобы уходила левее или правее. Через поворот появляется свет впереди, и продираться через каменный ход становится намного легче. Мы выходим на ровную зеленую лужайку на край такой же пропасти, что осталась за спиной, и раздается мощнейший взрыв. Горы содрогаются до основания, меня швыряет на землю, успеваю подумать про контузию, и сознание меркнет.

Глава 8. Прогулка на мотоциклах

В темноте и спокойствии остаться не выходит. Прихожу в себя почти сразу. В голове звон, а в ушах плотные комки ваты. Вспоминаю, кто я, где и что случилось. Резко встать не получается, только поднять голову с травяного ковра и почувствовать руки на плечах. Наилий садится рядом и кладет мою голову к себе на колени. Лежу тихо и жду, пока в сознании прояснится и ко мне вернется слух. Генералы давно на ногах. Голос Марка я пока не узнаю, скорее, догадываюсь, что это он.

– Крылатая ракета. Боевая часть четыреста килограмм, не меньше. Нет больше дома.

Я видела когда-то в телевизионной передаче видеосъемку попадания ракеты в цель. Чудовищный взрыв, дождь из камней, земли и глубокая неровная воронка. Не окажись мы здесь под защитой горы, ничего бы от нас не осталось.

– Приезжай ко мне в горы, – говорит Наилий, явно передразнивая интонации Марка, – здесь пусто и безопасно. Зря что ли резиденцию строили. Параноик, да?

Поворачиваю голову и вижу генерала девятой армии, так же сидящего на траве, поджав ноги. Выглядят полководцы недовольными, но вполне целыми и здоровыми.

– Ну, хочешь, напиши мне еще одну эпитафию в отместку, – предлагает Марк.

– Я тебе каждый цикл её сочиняю, у меня уже все пафосные слова закончились. Скоро буду писать просто: «Наконец-то!»

Марк корчит гримасу, устало трет лоб и впадает в задумчивость. А я смотрю на далекие горные пики в сизой дымке и завидую полководцам. Чудом избежать смерти и вот так шутливо перепираться. На их фоне мне впадать в истерику просто нельзя. Сейчас нужно вспомнить, что я мудрец, и бренность бытия, как и мимолетность жизни, не должна удивлять. Все мы смертны, и когда-нибудь уйдем в бездну под треск поленьев погребального костра. Сейчас не получится, рано. Поэтому нужно вставать и идти дальше.