Криптомнезия

– И это тебя свои? – у Ибрагима дрогнули слова.

– Они отморозки! – Ногтев почти прикурил, но пальцы ослушались, – поэтому слиться жопа чесалась.

Застыл со стеклянными от воспоминаний глазами.

– Добросьте до города, парни, ради бога.

– Ладно, тут рядом совсем, – Ибрагим, успевший даже в своей смуглости побледнеть, выдохнул.

– Ты его в той жопе оставить хочешь? Там и больнички может не быть, – Лёша наклонился к Кириллу, – давай развернёмся к нам. Всё равно день длинный.

– Нихера себе… – Юра массировал виски.

– И что нам теперь, прям назад ехать? – Ибрагима ввела в дрожь Лёшина идея ехать назад.

Кирилл активно с силой воздух ноздрями туда-сюда, туда-сюда. Спринт взглядом через машину – несколько кругов. Воздух – туда. Воздух – сюда. Туда. Сюда.

– К нам повезём.

– Бля, ребят, может быть, ну его нахуй, а? Юра, скажи что-нибудь – это же пиздец.

Ибрагим умолк, когда его голос настолько перекрутило, что за следующим словом должны были бы потечь слёзы.

Машина тронулась. Развернулась не по правилам. Поехали.

– Ибря, спокуха. Не ссы, – Лёша стабилизировал Ибрагима за плечи, – докинем и всё. Считай, забыли что-то и вернулись забрать.

– От души, пацаны, бля буду – не останусь в долгу. У меня всё забрали, но придумаю, за мной не встанет. Кому как смогу – помогу.

– А сумка? – спросил Лёша, покосившись на сумку «ZIP».

Некрополь прокручивался в окнах в обратном направлении. Ларьки, захолустья, монолит и дорожные знаки встретились в обратном порядке. Задом наперёд билборды отсвечивали от синего к красному, от красного к зелёному, от зелёного к белому, от белого к желтому, от желтого к синему. Солнце больше не липло к лобовому стеклу.

Болезненно Ногтев нагнулся к своей сумке. Сильно морщась от боли, слабым неполным движением расстегнул молнию. Диски, кассеты, пухлые коричневые папки, жесткие диски. Лёша, Ибрагим и Юра тянули шеи к внутренностям сумки, чтобы их разглядеть. Сбиты с толку: были варианты «оружие», «куча денег» и «останки». Ибрагим и Лёша совсем потерялись, Юра после короткой мысли предположил новые варианты: «компромат», «улики», «данные крипто-кошельков». Кирилл запоздало тоже обернулся к сумке, но не стал разглядывать и гадать – сразу спросил:

– Это что?

– Чтобы выкусили бляди… – Ногтев закрыл глаза и громко взглотнул.

– Пиздец, пиздец… – Ибрагим кусал пальцы, совсем забросил попытки держаться в руках.

– Ибря, заебал, хватит ссать. Будешь ныть – Кирилл тоже волноваться будет. И полетим с дороги все. Вот, пристегнись лучше.

Кирилл покосился на Лёшу с явным выражением лица «не смешно». Юра смотрел с тем же.

Незримость. Для Кирилла, Ибрагима, Юры, Лёши и Романа были незримы те, кто бесшумным галопом мчали им в спину навстречу. Должно быть, неживая окружающая природа могла бы помочь кому-то сбежать или догнать. Но не делала. Облака шли вдоль и поперёк неба, насекомые отбивались от луговых коров хвостами, электрически столбы плели гнезда на птицах.

Лошадь живая имеет в себе около пятнадцати лошадиных сил. Пятнадцать на три во второй степени – сто тридцать пять. По совпадению, идеально точное описание мощности двигателя карнавал-мобиля. Тёплый воздух. Искажённые отражения неба, деревьев и периферии проплывало по изгибам кабины.

Доехали.

Циклы светофоров, сонные пешеходы, косильщики травы мощным жужжанием расщепляли траву на запах. Тихо звучало радио. Молча все пятеро его слушали.

– Тем временем, напоминаю, у нас действует стол заказов. У нас как раз звонок! Слушаем.

– З-здравствуйте, меня слышно?

– Здравствуйте, да, вас слышно, уважаемая мудрого возраста, как вас зовут?

– Пирожнева Лариса Викторовна.

– Очень приятно, Лариса Викторовна. Какую музыку хотите?

– Да-да, э, сейчас… можно, пожалуйста, девятую симфонию Бетховена, ре минор, четвёртая часть, престо, «Ода к радости».

– Лариса Викторовна, не выёбывайтесь. Для вас играет популярная песня «нон-стоп» группы «Пошлая Долли».

Карнавал-мобиль остановился у кинотеатра «Гордость». Гуляли люди: пожилые женщины, влюблённая пара, заезжие столичные хипстеры, группа подростков, ровесник, старик крайне интеллигентного вида, симпатичная девушка, по которой было бы незазорно пускать слюни, человек в деловом костюме, куклуксклановец, с иголочки одетый толстяк.

– Может, в больницу? Зачем в кинотеатр? – спросил Кирилл, обернувшийся с водительского на Ногтева.

Тот же вопрос вертелся у Лёши и Юры. Ибрагим был без вопросов: очень активно что-то писал в телефон.

– Нет. Сюда, – Ногтев открыл дверь и вытащился через неё.

– Удачи!

Лёша единственный оставался лёгок и улыбчив, за что Ногтев твёрдо на него посмотрел. Друзья на Лёшу тоже посмотрели с тяжестью.

– Осторожней, фраера. Спросят про меня – молчите. Спросит Керкер – молчите со всей силы. А то вляпаетесь.

– Крекер? – переспросил Юра.

– Фиолетовый.

Никто ничего не понял, четверо ждали дальнейшего объяснения. Где-то фибрами уже начали понимать опасность. Ибрагим сразу всё понял, поэтому и написывал родителям с просьбами поскорее забрать его в деревню на месяц-два. Юра тоже всё понял, но реагировал на это спокойнее, нежели Ибрагим. К Кириллу осознание опасности пришло последним, поэтому оно не успело оформиться в поведение. Лёша чувствовал опасность, но понимал, насколько это глупо: машина не его, подобранный человек им действительно незнакомец, никак особенно ему не помогли. Состава преступления не было.

– Они жёсткие, на рожон не лезьте. Будут пальцы гнуть – сидите ровно. Рамсы попутают – терпите. Не порешают, если не за что будет. Ветер с вами.

Дверь минивена закрылась. Роман Ногтев побрёл в сторону кинотеатра с сумкой наперевес. Он полавировал между прохожими и фатально пропал из виду. Пассажиры карнавал-мобиля смотрели вслед, а когда тот простыл, заговорили. Робко.

– В полицию? – Ибрагим уже набрал «112» на телефоне.

– Зачем? – Лёша нарочно постарался прозвучать комично-спокойно, – всё же хорошо.

– Бля, Лёша, это, сука, не шутки! – Ибрагим юмор не оценил, его голос нервно лязгнул.

– Я и не шучу, – утрированно пожал плечами и помотал головой, – что случилось-то по-твоему?