Курсы повышения дисквалификации

Курсы повышения дисквалификации
Денис Геннадьевич Юринский

Юмористическое повествование, раскрывающее нелепые атрибуты и бюрократизм современной трудовой жизни. Подходит для широкого круга читателей от простого труженника до генерального директора.Содержит нецензурную брань.

Учиться, учиться и еще раз учиться, а после повышать квалификацию, так бы сегодня изложил свои мысли мировой вождь племени коммунистов, подкрепив идею мощными хештегами #пролетарии#маркс#энгельс#товарищи#володя. И снова был бы прав старый хитрец, так как образованный сотрудник без соответствующей квалификации это как автомобиль без тормозов, который, как известно, ехать не может (а не веришь – читай ПДД). Знания необходимо получать и подтверждать. Не какими-нибудь диссертациями, дипломами, словами или делами, а в установленном порядке – на курсах повышения квалификации (не путать с повышением калодефекации, это из другой области). Но, ближе к делу.

Случились эти события давным, да не давно. В одной солидной компании (с государственным участием как-никак) неожиданно наступила календарная зима. Классика жанра, о чем тут еще говорить.

Кто-то возможно подумал: «Ну, сейчас начнут мусолить, мол угля не навозили, трубы холодные.» Но спешу вас успокоить. Речь просто о конце года – декабре месяце. И не моя вина в том, что он наступает неожиданно. К тому же с отоплением у нас все хорошо, 60 градусов в прямой и 55 в кривой (или в обратной, как ее еще называют в ненаучной среде). Отапливаем в соответствии с высокими американскими стандартами – в фаренгейтах.

Так вот – декабрь! Месяц Х. Закрытие года. Мероприятия, отчеты по предоставлению отчетов печатаются с удвоенной энергией. Тонны обновленных приказов на приближающийся год идут непрерывным потоком. Тут я ответственный за то, здесь за это. Тут я член комиссии, проверяю «всех и вся», в их числе и сам себя. Здесь я соблюдаю экологический менеджмент, написанный пытливыми умами на 500 страницах. В общем, все как всегда – «спецодежду надевай, исполняй и соблюдай». Ничего интересного. Только один приказ – «О направлении на обучение» все же привлек к себе внимание.

Надо уточнить, что в компании я вел беззаботную, насколько это возможно, жизнь. Моя месячная премия была стабильной, как известный цикл здоровой женщины. Восьмичасовой рабочий день был достаточно однообразным и делился на 3 временных отрезка: 3 часа основной работы, 3 часа оформления отчетности о том, что было сделано и 3 часа разработка планов на следующий рабочий день. Бесплатный час переработки вошел в привычку и совсем не портил настроение. К тому же периодически, не сильно наглея, можно было опустить первую часть, и сделав две последующие части, уйти домой вовремя. Короче говоря – не пыльная работёнка. Делай то, что запланировал и все будет хорошо.

Вообще планы и их преследование – это один из краеугольных камней нашей компании. Раз ты что-то запланировал и согласовал с верхами, то всё – хоть шоколадом оботрись, но план выполни. Хотя бы на бумаге. Но еще более трепетно у нас относятся к планированию и расходованию бюджета. Бюджет – это сердце системы, святая святых. Вся твоя трудовая деятельность вытекает из него и втекает обратно. Выделяют инженеру щедро по весне бюджет, скажем в миллион, с целью распланировать и закупить все необходимое на следующий год. И садится он , ведущий экстрасенс или шаман первой категории, предсказывать подробности будущих поломок и потребностей. В мае у него сломается то, в июне сё. Узнав дату предстоящей поломки, инженер высчитывает плановую дату поставки по незамысловатой формуле – дата поломки минус три месяца (коэффициент торможения снабжения) и направляет всю эту информацию в специализированное подразделение – отдел бюджетного клонирования, где мастера экселя и «куркулятора» искусно её проверяют. К осени, в тяжелых мучениях, рождается согласование. Новорожденный бюджет нестерпимо жаждет материализации и внедрения в производство. Что и происходит в соответствии с планом вовлечения на радость нуждающимся.

Удивительный факт – но поломки всегда происходят в запланированные месяцы. Разумеется, не в том месте и не на том оборудование, но главное что даты угаданы с точностью до месяца. Что это, чудеса провидения или помощь свыше? Никто не может ответить наверняка. Но только в мае и июне обязательно что то сломается. В остальные же десять месяцев не происходит ни одной плановой поломки. Абсолютно! Только внеплановые. Придет горемыка к начальству, пожалуется на превратности судьбы, на отсутствие необходимых материалов, а его спросят: «Как же Вы так запланировали поставку, дорогой наш сотрудничек, раз у Вас нужных материалов нет? Будьте теперь добры распланировать закуп из личного бюджета. В кратчайшие сроки, пожалуйста.»

Так что планы у нас чтут и уважают. Исполняют их всеми возможными способами. К одному из возможных способов относился и приказ направляющий меня на обучение. Как я узнал позже, на декабрь было запланировано обучение одного работника по его направлению деятельности. Все уже было подписано, договоренности с обучающей стороной достигнуты, но работник взял и наглым образом заболел. Знаем мы эти болезни. Но, так или иначе, только больничный лист – это вовсе не лист, а целый документ, причем официальный, поэтому компании срочно требовалась новая жертва, жаждущая знаний. Почему выбор пал на меня, я не знаю. Но приказ был передо мной и черным по белому назначал мою персону невольной заменой павшему бойцу.

Начинался этот ОРД (организационно распорядительный документ или очень радостный документ) с универсальнейшей для таких случаев фразы – «В связи с производственной необходимостью», с помощью которой можно оправдать все проходимые и непроходимые необходимости. Была бы только она, необходимость, а связь найдётся. А необходимостей полно, труд труди, груд груди. А если еще и цель благородную добавить, тогда вообще сам бог велел. Например, завелись у вас в столовой тараканы или кроты на охраняемой территории. Вот и необходимость, к тому же благородная – пресечь незаконную деятельность вредителей. Поэтому смело начинаем приказ так – «В связи с производственной необходимостью, с целью сохранности казенного имущества, приказываю:

Внутриобъектовым насекомым, грызунам и прочим вредителям всех профессий и должностей (пользуясь случаем добавляем эту формулировку для расширения области применения приказа) с такого то числа прекратить всякую негативную деятельность на всей территории объекта.

Начальнику службы безопасности Г.А. Свищейкину при выявлении факта нарушения данного приказа впредь не допускать на объект пойманных нарушителей.

Контроль за исполнением приказа возложить на начальника хозяйственной службы Л.В. Метелкину.

Подпись, Главный начальник В.И. Хитрый.

Всё! И попробуй ослушайся. Но может случится и такое, что грызуны не внемлют приказу и продолжат свою вредительскую деятельность. И что тогда? Кто виноват? Грызуны? Возможно они. Но бездельники Свищейкин и Метелкина куда смотрели, а? Надо бы промотивировать их дематериально.

А уж оправдать обучение этой фразой – это как два пальца почесать, то есть совсем не сложно. А если добавить к ней что-нибудь типа «и в целях повышения профессиональной квалификации персонала, для ликвидации безграмотности или во имя процветания нашей Родины» то тут и пикнуть против нельзя. Даже если это обучение тебя и краем не касается. Как говорится, начальству, с их колокольни виднее.

Для получения командировочных средств из кассы должен быть издан еще один приказ «О направлении в командировку». Готовит его проект лицо наиболее заинтересованное, то есть сам командируемый. Тут все просто – ссылаемся на приказ об обучении, добавляем универсальную фразу о производственной непроходимости (можно писать прямо так, такие ошибки не замечают) и несем на согласование и подписание.

Как и любой серьезный официальный документ, приказ нужно сначала согласовать с коллегами юристами. Они у нас истинные профи – определяют по запаху, что напечатанный текст полностью соответствует всем правовым нормам, поэтому согласовывают его не читая. Дальше противник сложнее – секретариат. Не люди, а роботы. В считанные секунды сканируют взглядом лист и точно выявляют недочеты. Правда не все, в основном ошибки пунктуации и оформления: отступы, ширину полей, размер шрифта. Логический смысл и орфография мало подвержены зоркому взгляду. Интересный факт – когда секретари сами пишут приказы (и разумеется согласовывают сами с собой), то несоответствие полей, отсутствие запятых и двусмысленные фразы волей неволей радуют глаз. Например, всем полюбившаяся выписка из текста: «председателю комиссии организовать проверку и пердовставить протокол в департамент протоколирования». Побольше бы таких строк.

Но вот запятые расставлены, пробелы соблюдены, и приказ передается начальнику. Благо, тот доверяет своим секретарям и поэтому читает только название документа и правильность написания своей фамилии.

После подписания приказа, составления сметы на поездку (согласно лимитам) и получения денег из кассы, тобой организуется оперативная доставка самого себя в пункт назначения, ибо теперь ты сам себе командир. Отсюда и название – командировка. Хорошо хоть с билетами по интересующему меня направлению проблем нет. Не так уж в декабре много желающих слетать на наш приветливый север по цене перелета до Таиланда.

Зачем главный учебный центр компании расположили на севере, а не где-нибудь на юге, до конца не ясно. Возможно для того, чтобы выпущенные из под семейного крыла и опьяненные свободой новоявленные студенты не расплескали ученический запал. В тех краях его особо не с кем расплескивать. Женский пол привередлив и не радует своим изобилием. Иное дело на югах… Несомненно, есть и на севере свои плюсы. Но они бывают только летом, да и то не всегда, так как по ночам возможны минусы.

Для удобства и комфорта все обучающиеся живут непосредственно на территории производственного объекта, где также расположен сам учебный комбинат, столовая с ВЖК (вахтовый жилой комплекс или вах какая ж..па) за стоимость хорошего номера в белокаменной. Радует, что ВЖК является дочерней структурой головной компании, также как и наш филиал, поэтому можно сказать, что заселяешься как в дом родной. Денежный круговорот здесь прозрачен и логичен как дать себе взаймы и после отдать обратно. Компания дает тебе деньги для командировки, ты платишь их ВЖК, т.е. обратно компании и по выселении получаешь несколько подтверждающих справок, что ты это ты, для подтверждения своего проживания. Ну и конечно стоимость самих курсов – та сумма, которую головная компания выделила своей доченьке, чтобы она перевела средства родной сестре для дальнейшего возврата в мамкин карман. Во как. Пара, тройка нулей неизбежно отваливается в процессе. Амортизация, что тут можно сказать.

Известие о моем отъезде семьей было воспринято негативно. Как-никак потеря кормильца, пусть и кратковременная. Еще вчера я мог быть послан моей ненаглядной в известном направлении по нескольку раз на дню и мог в ответ отправить ее той же дорогой. Но теперь, парящий призрак разлуки смягчил нас. Там не было слез, не было криков. Пару раз прозвучали ненавязчивые напутствия: «Смотри у меня там! Я ведь узнаю.» Но что у нее там и что она узнает, я так и не понял.

Ранним воскресным утром, я, новоявленный студент, улетел отбывать приказание в центр народного просвещения. В аэропорту меня, кроме мороза под 40, никто не встретил. Что не удивительно – дежурная машина, в целях производственной необходимости, повезла дежурного начальника на обед, откушать жинкиных щей-борщей. Я хорошо понимал его потребность, так как сам хотел есть (невзирая на то, что компания «Заполяркрыло» за время полета дважды кормила нас свежей водой). Делать было нечего – железоржавое такси, ты отвези меня туда, где буду я кусать еда. Местные таксисты как раз предлагали выгодные сезонные тарифы: «В мороз на два умножь» или «Пришли холода- умножай на два», в зависимости от перевозчика.

Подъехав к пункту назначения, в памяти невольно всплыла песня «Welcome to the Hotel California (such a lovely place)». И действительно, это было «such a lovely place» – забор с колючей проволокой, откатные ворота и противотаранное устройство (по проекту сдерживающее танк). Немного насторожило отсутствие сторожевых вышек с пулеметами. За это минус одна звезда.

Встречал меня «reception» 1 уровня, в русском варианте называемый КПП. Турникет, ящички для курительных принадлежностей, стационарный алкотестер, в общем – все для людей.

«Хорошо хоть на обед успел» – подумал я про себя «Заем тоску двойной порцией второго». Уверенно протягиваю свой паспорт в окошечко непреступному и неподкупному пенсионеру охраннику. Уверенно, потому что я ответственный сотрудник и заранее попросил безответственных сотрудников отдела обучения сделать заявку на пропуск. Страж долго мусолил какие то бумажки и после выдал протяжно:

«Что то я не найду на Вас заявку».

Я немного занервничал, и приврал: «Должна быть! Лично видел как отправляли». А сам подумал про себя: «Неужели не отправили, проститутки офисные!?».

«А, вот Ваша заявка» – с подозрительным удовольствием произнес охранник.

«Ну я же говорил! У наших умниц все четко.»

«Но только она на завтра» – сказал охранник, откинулся назад в кресле и расплылся в довольной улыбке.

«Как на завтра?» – спросил я сам себя, но тут же понял причину нестыковки – учеба начинается с завтрашнего числа, соответственно и заявка выписана этим числом. «Змеи канцелярные, аудит бы вас побрал» – прошипел я под нос. «Что теперь делать?» – спросил я охранника. На что блюститель пропускного режима ответил: «Теперь только начальника смены ждать с обеда, вот-вот должен вернуться. Если он даст добро, то милости просим.»

Вариантов у меня было немного, такси уже уехало, а пятикилометровая прогулка до города не внушала особого энтузиазма, поэтому я решил подождать начальника смены, а точнее то добро, которое он мог мне дать.

Комфортно встав в пустом углу КПП, стал ждать. Начсмен не спешил, как будто чувствовал, что его ждут.

Наконец, к пяти часам он приехал, вошел на КПП с тем начальническим выражением лица, которое говорит, что пока вы здесь отдыхали, я там пахал за семерых. Как будто в доказательство этого он тяжело вздохнул и спросил часового: «Ну что тут у Вас? Попытка несанкционированного проникновения?»

«Да Пал Николаич, очередной ученик. Заявка на завтра оформлена». – довольно доложил страж.

«Ох, как вы мне дороги, Ломоносовы» – возмутился он устало, посмотрел на меня, фыркнул, но все-таки сказал: «Ладно, пусть пройдет». Отдав свое добро и вместе с ним все свои оставшиеся силы, начсмен побрел в караульное помещение отдыхать.

«Уж не дороже чем ты мне» – вызывающе подумал я в ответ, но вслух все же сказал: «Спасибо большое.»

Оставшийся охранник без промедления принялся меня пропускать. Процесс этот сам по себе несложный, но и небыстрый. Для начала он взял мой паспорт и записал данные в журнал прибытия/выбытия. После предложил мне ознакомиться с инструкцией по внутриобъектовому режиму на десяти листах – туда не ходи, там не кури, пить ни-ни-ни. Ознакомление закрепили моей подписью в отдельном журнале. Дальше лицензированный сторож, одним профессиональным взмахом ручного металлодетектора, под настойчивый писк последнего, определил, что в моей сумке нет ничего запрещенного. «Не пил сегодня?» – неожиданно спросил страж. «Нет, у меня гастрит.» – ответил я. «Понимаю» – грустно произнес сторож, явно не понимая при чем здесь гастрит. «Приходится спрашивать, а то у нас алкотестер слишком лояльный. Меньше чекушки не фиксирует, лично проверял.» – поделился он дружеской информацией. «Кому ты паришь, Вася?» – подумал я про себя. Подумал вполне справедливо, так как эта дружеская мотивация-манипуляция имела под собой корыстные мотивы. Чувствительность алкотестера была более чем достаточной (горький опыт третьих лиц), чего нельзя было сказать о швейцарской совести и зарплате. Не такие уж высокие зарплаты у этих швейцаров-охранников. Зато у них есть премиальные надбавки: 20 процентов (в течение 1 года) победителю конкурса по скоростному отгадыванию кроссвордов, 30 процентов (до увольнения) обладателю значка «Почетный работник турникета», и самая доступная – надбавка за поимку нарушителя (только в случае если нарушивший является работником компании), примерно равная премиальной отбавке у пойманного сотрудника. Этот нарушитель, в основной массе своей, не какой-нибудь грабитель, форсирующий двухметровый забор или прорывающийся с боем террорист, а малоприметный сотрудник со свежим выхлопом известной природы. На него то и охотятся сторожевые псы, всячески его мотивируют и пытаются усыпить бдительность.

Наконец индикатор турникета засиял зеленым светом. Дорога к знаниям была открыта. Административный, учебный и жилищный корпуса располагались практически сразу за КПП, а за ними, за сетчатым забором с калиткой по отдельному магнитному пропуску располагалось само производство.

В жилищном корпусе ресепшн был более обнадеживающим. Там уже имелась стойка с кипой папок, телефоном и искусственным цветком. Сердцем ее был компьютерный монитор, куда зорко уставилась блюдь (от слова блюдить) забальзаковского возраста, похожая взором чудесных глаз на уставшего макруруса. Неустанно несла она свою вахту вахтенную, раскладывая в сотый раз пасьянс. Желая привлечь ее внимание я проговорил в полголоса неправдивые слова: «Добрый день.» Макрурус конечно и раньше знала, что я стою перед ней, но как истинная дама ждала первого шага от кавалера. Услышав мое приветствие, она на несколько мгновений закрыла глаза, а после бросила на меня взгляд кипящий вежливостью.

«Студент?» – спросила она прищурившись.

«Нет, абитуриент» – съязвил я.

«Паспорт давай, абитуриент. Заявку делали?»

«А то как же» – ответил я вызывающе, отдавая документ – «только на завтра».

«Ну это у вас стандартно. Вечно все наперекосяк. Ладно. У нас все равно все одноместные заняты. Правда есть один свободный, но там недавно клопов травили, туда не селим. Заботимся о здоровье дорогих гостей.» – сказала вахтерша и сама хихикнула от своей шутки – «Значит так, чтобы вопросов по отчету не возникало, пробьем тебе одноместный, а подселим в двухместный. 204 номер. Полотенце и белье на кровати. Оплатить можно завтра, когда комендант придет, чеки перед выселением.» – великодушно закончила она, отдала паспорт и тут же забыла про меня.

По пути на второй этаж мой мозг начал взвешивать все за и против совместного и одиночного проживания. Сначала мелькнула осторожная мысль, что возможно моя соседка женщина, а женщина для непродолжительного совместного проживания несет с собой больше положительных нежели отрицательных моментов. Помечтав так, спустился на землю, честно признавшись себе, что в эти краях женская особь явление редкое, широко востребованное, избалаванное и даже вахтенный макрурус считает себя вожделенной Афродитой всей лесотундренной полосы.

Вероятнее всего, мой сосед – представитель семейства одноствольчатых моллюсков – или мужчин, как иногда гордо называем мы сами себя и только себя. Другие, за некоторым родственным исключением, не заслуживают этого звания. Совместное проживание с мужской особью конечно не несет таких удовольствий, но и тут можно найти некоторые плюсы. Например: можно наблюдать за соседом, подмечая его недостатки и от этого еще сильнее гордиться собой. Собственно говоря, плюсы на этом заканчиваются.