Древнегреческая философия

Философия Ксенофана для нас важна тем, что он первым начал здравую критику пантеизма. Он упрекал современников за то, что они приписывают богам поступки, которые у людей считаются предрассудительными и позорными. Позиция Ксенофана ясна, с его точки зрения крайне нелепы антропоморфные боги. Он считал, что языческие боги древних греков выдуманы человеком, который приписал им собственные поступки. При это сам Ксенофан не отрицает божественной сути мира, он считает, что существует единый бог. При этом он до конца не избавился от греческого пантеизма, в его понимании единый бог статичен, охватывает весь мир и является этим миром. Философ практически приближается к монотеизму, но ещё только в натурфилософском понимании природы вещей, не отделяя физические законы мира от божественного действия.

В принципе мы можем заключить, что Ксенофан справедливо бичевал поэтов, которые отождествляли деяния богов с деяниями людей, тем самым подчеркнув глупость греческих пантеонов, их выдуманность из явлений природы и самого человека, которые обожествлял для себя всё необыкновенное и не познанное. Но сам Ксенофан – язычник. Он не сумел отойти от концепции представлений о боге как о шаре, охватывающим всю планету. Критикуя же естественный ход вещей как борьбу противоположностей, он отстаивает радикальную позицию сплошного постоянства, за что сам справедливо подвергается критике и насмешкам.

Исходя из описаний жизни, Ксенофана можно назвать настоящим философом, ведь он не стремился к богатству, был безжалостен к праздным в своих сатирических стихах, был погружен в созерцание идей. Будучи осторожным, не спешил называть свои идеи истинными, утверждая, что ничего нельзя знать достоверно. Его вклад в методологию науки обуславливается разделением «знания по мнению» и «знания по истине». В обществе всегда царит первое, т. к. люди больше доверяют слухам и любят сплетни. Состояние его души Аристотель описывал фразой: «Вперив свой взгляд в беспредельное небо, он объявил, что единое Бог».

Ученик Парменид продолжает логическую линию философствования своего учителя. На его примере мы можем увидеть всю абсурдность, до которой дошёл европейский рационализм, которым так кичатся экономисты и политики. Парменид не просто предостерегал от доверия чувственному восприятию, он его полностью отрицал, абсолютировав рациональное познание. Рационализация всего и вся к добру не приводит, и европейская мысль, отринув чувства и положившись только на собственный разум, начала хладеть к самому человеческому бытию, ценности скукожились и омертвели.

Парменид отрицал существования небытия и приводил следующие доводы:

1) Что существует – может быть мыслимо.

2) Что не существует – не может быть мыслимо.

Пойдём от противоположного и помыслим о летающих розовых единорогах. Значит ли это, что они существуют? Следуя логики Парменида – да. И это выглядит, мягко говоря, фантастично.

Парменида сложно назвать материалистом или идеалистом. Он статист. Утверждает, что изменение является логически невозможным, исходя из двух своих аргументов. Парменид доверяет только разуму, а если видимое противоречит ходу его мыслей, то неверны ни мысли как можно было бы предположить, а видимое чувствами. С бытовой стороны отношений между людьми, где мимика часто бывает наиграна, а чувства показными, такой подход ещё можно было бы принять. Но в науке видимое должно приходить в соответствие с пониманием мышления, иначе возникает диссонанс – человек отрицает мир. Такой подход с большим натяжкой можно было бы приписать субъективному идеализму, в котором идеализируется совершенство человеческого разума, но взгляды философа на шаровидное мироздание-бытие и полное отрицание внешнего восприятия разума несколько противоречат и этой модели.

Наконец пиком абсурдности абсолютирования рационального над чувственным становятся идеи Зенона, который защищая Парменида попытался доказать логическое невозможность изменения. Вот только у него получился парадоксальный пример, в которым Ахиллес, догоняя черепаху в соревновании по бегу, постоянно отстаёт от неё. Даже когда он бежит в 50 раз быстрее черепахи за это время черепаха успевает пройти 1/50 пути и двинуться вперёд Ахиллеса. Мышление грека не предполагало, что Ахиллес и черепаха бегут постоянно с разной скоростью по одной траектории, Зенон продолжал настаивать, что черепаха всегда будет впереди. Он хочет доказать, что пространство делимо, а поскольку оно делимо, то нельзя достичь определённой точки в пространстве, когда другой переместился из этой точки раньше. Зенон считает, что пространство можно разделить на множество мелких частей, где черепаха всегда будет частью пространства впереди. В дальнейшем математики доказали через предельные интегралы, что даже при условии того, что Ахиллес ждёт движения черепахи, он её догонит. Так элеатам не удалось доказать, что движения нет. А. С. Пушкин выразил это в четверостишьи.

«Движенья нет!

Сказал мудрец брадатый,

Другой смолчал,

Но стал пред ним ходить».

Отсутствие «пустоты» межу веществами в наше время тоже опровергнуто: рассмотрев строение атома, мы увидим «просветы» электронов.

Эмпедокл и Анаксагор

Эмпедокла и Анаксагора называют философами третьего поколения. На момент их жизни существовало 2 противоположных учения Парменида и Гераклита, Эмпедокл первым высказал идею о «золотой середине»: существуют предметы подверженные постоянному изменению и неизменные. Тем самым он выбрал роль некоего примирителя двух враждующих школ. Именно он достиг новой ступени в понимании мира. Теперь он не ищет первооснову в какой-либо одной стихии, а соединяет все 4. Стоит отметить, что он рассматривает начало мира не действием самих стихий, а их безликими корнями, в которых свойства каждой ещё не проявляются. Он называет их достихийными элементами, которые изначально были заложены в фундаменте бытия. Корни не возникают и не уничтожаются, и то и другое присуще только их комбинациям, которые проявляются в мире через вещи природы. При этом он ошибочно полагается на волю Случая в механизмах мироздания, мало уделяет внимания Необходимости, которую тем не менее признает.

Из-за отсутствия должных знаний философы того времени ещё опираются в описании мира на стихии. Такой подход нельзя назвать глубоким. Однако Эмпедокл идёт дальше, он обращается к невидимым сущностям: Любви и Ненависти, которые он называет движущими принципами всех стихий, т. к. сами стихии инертны и неподвижны. Здесь начинается поворотный момент древнегреческой философии. Мысли Эмпедокла о влиянии на мир этих двух элементов актуальны и сегодня.

Некогда был Золотой век – там царила Любовь, всюду она несла согласие и гармонию. Когда в мир вторгается Вражда и Ненависть – происходит разъединение, абсолютное разобщение всего. Из Любви по Эмпедоклу произрастают деревья, животные люди. Любовь соединяет все разнородное. И Любовь, и Ненависть – космические начала, которые сменяют друг друга в результате постоянной борьбы. В момент абсолютного господства Любви образуется некий божественный Сфайрос, где все корни бытия едины. Когда же доминирует Ненависть, то все элементы изолируются и максимально индивидуализируются: человек не просто отделяется от общества, но и органы человека начинают жить отдельно – руки, ноги, глаза, головы расходятся по миру и врастают в землю. Это достаточно важный момент, здесь нетрудно провести снова аналогии с современностью.

Посмотрите на сознание либерального общества, в котором ценится доминирование не коллективного начала, а индивидуального. Такое общество рассеяно, максимально атомизировано. Органы человека действительно живут отдельно – человек подчиняется всеобщему потреблению, насыщению своего чрева, вся кинематография работает на услаждения взора «экшеном», но практически не говорит о высоких чувствах, совести человека. И дело не в либерализме, а в той материалистической философии, которая сидит в матрице – счастье в деньгах. Можно ли назвать это скопление людей обществом, которое оставила Любовь, где в сердцах поселилась вечная Вражда? 20 век – это век постоянных военных и социальных конфликтов. Может ли сегодня вне семьи существовать забота о чужом человеке? Много ли среди тех, кто снимает на камеры телефонов какую-нибудь катастрофу людей, которые бросятся в пекло спасать пострадавших? Нет. Есть только исключения, которые сохранили в себе Любовь и выделяются на общем фоне. Но о них практически не пишут в газетах. В современном мире человек раб своих желаний, раб Вражды. Пройдясь по миру и заглянув в глубинку, можно увидеть маленькие анклавы рабов Любви. Они освещают дорогу идущему и счастливы в своей бедности. Есть смельчаки, которые отказываются от рабства Любви ради свободы. Погибшие люди. В вечной дихотомии Добра и Зла они становятся рабами Ненависти сами того не осознавая.

Касаясь других аспектов философии Эмпедокла, можно отметить его идеи в биологии, где предвещается теория эволюции, а также медицины, в которой вводится принцип «подобное познаётся (и лечится) подобным». Вероятно, он в одинаковой степени был подвержен влиянию милетцев и пифагорейцев.

Анаксагор пошёл дальше Эмпидокла заявив не о 4 стихиях, а о величайшем множестве элементов, которые постоянно находятся в смешанном состоянии. И только Ум упорядочивает их во вселенной, создавая однородные предметы. Сам Анаксагор по незнанию химических элементов использует такие понятия как частица глаза, растения, крови. Все эти частица образуют что-то вроде облака, из которого и появляются уже цельные вещества. Самого философа прогоняли как безбожника. При том, что он предлагал существование Ума, частицы образуют предметы в его системе хаотично и самостоятельно. Ум тут скорее посредник между ними как чистая движущая сила вместо Любви и Вражды Эмпидокла. Поэтому вся его система несколько противоречива.

С одной стороны, он пытается систематизировать природу как целостность разные частичек. Для уровня знаний того времени эта попытка сравнима с открытием таблицы Менделеева. С другой стороны, будучи тоже примирителем двух направлений, он не даёт полноценную картину мира. Проблема ещё в том, что до нас не дошёл его главный трактат «Ремень», без которого его философия остаётся с зазорами.

Анаксагор первым выдвигает новаторскую идею, что Солнце – это не божество, а раскаленный кусок камня, нанося первый удар по пантеизму. Вторым ударом он предлагает концепцию Ума за что его и ценил сам Аристотель, по праву считавший это по первым здравым зерном Истины. Наконец вся прошла философия приходит к прогрессивной идее, прорабатывается теория «семян всего сущего» в гомеомериях.

Однако Платон развенчивает такой оптимизм. В диалоге Федон о пишет: «Однажды я слышал, как некто читал книгу, написанную по его словам, Анаксагором. Когда он дошёл до места, где у Анаксагора говорится, что «ум» устраивает все и есть причина всему сущего, я – говорит Сократ, – пришел в восторг от этой причины и подумал: как превосходно, что ум есть причина всего. Я радовался, думая, что нашел в Анаксагоре наставника, который научит меня причинам всего сущего и тем удовлетворит потребности моего ума. Во-первых, он скажет мне, плоская или круглая Земля и почему она такова, объяснив, что в этом отношении есть наилучшее, и показав, почему для Земли лучше иметь такой вид… С великим рвением, – продолжает Сократ, – взялся я за его книги прочел их с большою поспешностью… Но эти надежды рассеялись, когда во время чтения я увидел, что он не прибегает к уму и не пользуется известными причинами для объяснения правильности расположения частностей, но указывает на воздух, эфир, воду и на множество других разного рода нелепостей, как на причину всего сущего. Он мне представляется похожим на того человека, который стал бы утверждать, что все поступки Сократа – продукт его ума, а затем, желая определить причину каждого отдельного поступка, он сказал бы, что я сижу теперь здесь потому, во-первых, что мое тело состоит из костей и нервов, что кости тверды и отделены друг от друга промежутками».

Последние годы жизни Анаксагор провёл вдали от дом. Став нищим, он писал: «Теперь я настоящий философ. Философии я обязан своим материальным разорением и духовным благоденствием». Это был яркий представитель созерцания мир так характерного для восточных школ.

Атомисты

«Каждый раз, когда Гераклит выходил из дому

и видел вокруг себя такое множество

дурно живущих и дурно умирающих людей,

он плакал, жалея их всех…

Демокрит же, как говорят, напротив,

без смеха никогда не появлялся на людях:

Настолько несерьёзно казалось ему

все, что делалось всерьёз».

Сенека.

Следующих философов – Левкиппа и Демокрита – оценивать можно по-разному. Европейские учёные эпохи Возрождения их превозносили за концепцию о строении мира из мельчайших частиц – атомов. Для науки того времени это был целый скачок в познании материального мира, ведь дотошные стихийные элементы здесь заменялись моделями атомов, из которых все состоит. Только вот понимания атомов у того же Демокрита было иным, чем сейчас. Мы же коснёмся главного – философии.

Ещё в 19 веке Доносо Кортес писал: «Когда устраняется все сверхъестественное, человек обращает свой взор к земле и, в конце концов, предается культу материальных интересов. Это эпоха унитарных систем, невиданного развития торговли, лихорадочного развития индустрии, заносчивости богатых и раздражение бедных. За этим состоянием материального богатства и религиозной скудости всегда следует одна из тех мощнейших катастроф, которые преданием истории навеки запечатлеваются в памяти человечества». Это общество потребления, а человек в нём экономическое животное.

Обратим свой взгляд на современную Европу. Вы наверняка слышали, что в последнее время всё чаще те или иные издания говорят о кризисе, о гниение Европы. Может показаться, что российские СМИ специально поднимают эту тему, чтобы отвести взгляд граждан от собственных социальных проблем, которые из года в год подталкивают к новой революции. Не будем этого отрицать. Но это не отменяет нравственного упадка, что переживает сейчас Запад. Он стремительно катится в пропасть, ведя и нас за собой. За внешним экономическим успехом опрятная старушка Европа скрывает подлинный мрак, сидящий в душах людей. Это процесс довольно медленный.

В 20 веке вышел труд Шпенглера «Закат Европы», где он констатирует «омертвение» души европейской цивилизации. С чем это связано было тогда? С модерном. Можем ли мы говорить сейчас об «омертвении» или уже перед нами труп? Постмодерн потерял Истину. Если модерн яро с ней враждовал, объявлял воинственные доктрины, то сегодня постмодерну все безразлично. Как следствие победы парадигмы либерального материализма происходит на наших глазах радикализация индивидуализма, его деградация до атомизма: появление дивентов обычное дело, человек не полноценная симфоническая личность, а обрубок сознания, которое питает только свои корыстные интересы, раб материи. И причины этого мы можем обнаружить уже в философии первых атомистов, хотя изначально они лишь хотели объяснить мир, а не навязать новую этику. Но получилось, что получилось.

После апории Зенона появилась необходимость искать существование истинного небытия (пустоты), Демокрит (о Левкиппе мало что известно) решил пойти самым лёгким путём. Он допустил реальность небытия, но только в качестве пространства между атомами. Проще говоря, он просто взял и поместил всё небытие в бытие нашего космоса, состоящего по Демокриту из атомов. Пустота находилась между атомами, а бытие могло делиться до бесконечности. Отсюда и идея множественности вселенных. Но поступив так, он лишь более подробно попытался описать механизмы бытия. Небытие на деле он и не затронул. Из положительных моментов в его работе можно отметить:

1) Теория предвосхитила открытие атома на много веков вперёд;

2) Впервые сделана попытка объяснить мир исключительно рационально;

3) Большой вклад в разоблачение древнегреческого язычества;

4) Идея множественности миров.

На этом положительные стороны для науки заканчиваются и начинаются сугубо отрицательные моменты для онтологии.

1) Демокрит считает, что все происходит по строгой необходимости, везде есть своя причина. Таким образом, формулируется строгий детерминизм: механическое движение единственная форма существования мира. Это стало основанием в эпоху Просвещения необыкновенной верой в технический прогресс. Отныне механизмы – главная черта европейской индустриализации. На вид всё гладко, но только вдумайтесь какая чудовищная подмена понятий произошла по сравнению с прошлыми философскими системами! Если раньше было представление взаимосвязи бытия и небытия, если раньше сознание и чувства могли вместе открывать новое о мире, то теперь небытие уничтожается, а все вокруг – бесцельное движение атомов в пустоте. Вера в механизацию сделала человека всемогущим над природой, но она заменило что-то более важное – веру в сакрального человека. Отныне движение машин, планеты, атомов – всё, что составляет механическое движение – единственная форма жизни. Человек исключается из этой цепочки. Ведь он может мечтать, погружаться в одухотворённое состояние, делать сверхволевое усилие мысли, слушать совесть и чувствовать любовь. Это всё не механическое движение. Оно должно быть изгнано! Материя Демокрита мертва, поэтому она и может двигаться только механически. Природа и человек – живые, им присуще динамика и развитие, поэтому здесь присутствует органическое понимание мира, где всё взаимосвязано. Но детерменизм Демокрита исключает случайность и разного рода смешение форм мира.

2) Демокрит, следуя своей атомистической концепции, вульгарно понимает душу как материальный орган человека, который отвечает за ощущение и мышление. Она состоит из атомов, а потому смертна. У Демокрита даже боги состоят из атомов и живут немногим больше людей. Такое понимании души вообще не выдерживает никакой критики. Однажды в советское время при допросе святитель Лука, работавший врачом на вопрос: «Разве вы видели своего Бога?», ответил: «Бога я действительно не видел. Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил». Демокрит не мог вывести бессмертную нематеральную душу в своей теории, потому что приравнял бытие с небытием.

3) Сам термин «атом» при прямом переводе с латыни звучит как individuum, «неделимое». Перенося философию атомизма в область политики, мы получим идеологию, в который центральное место занимает «индивидуум». Европейские политики прошлого так и сделали, и мы знаем, что получилось в итоге. Если наложить на эту философию систему Эмпедокла, то мы из такого «атома» получим абсолют Вражды. Симптоматично. Что же порождает такая философия в этики? Только отрицательные качества человека: слепой эгоизм, вера в себя любимого, отдалённость от государства. А за что выступал сам Демокрит? Он не был ни за монархию, ни за аристократию. Демокрит был демократом. Демократом, который говорит: «Пользуйся слугами, как членами своего тела, употребляя одного из них для одного дела, другого для другого». Конечно, мы можем найти и массу высоких правильных изречений философа. Но это могло быть и маской, пустой смех, который он не мог сдержать даже в минуты печали других, выдавал его.

4) И Левкипп и Демокрит утверждали положение и неуничижимости и несотворимости материи. В их концепции все обуславливало движение атомов. При этом никто не говорит, как началось это движение, оно воспринимается по умолчанию как данность. Поэтому многие апологетики высмеивали это представление, говоря о том, что необходимо нанести первый удар по атому, чтобы он пришёл в движение. А нанести «первый удар», который приводит в движение всю материю может только разумная личность.