Сорока

– Братан! Друган! Сколько лет, ядрена вошь, тля!!!

– Без году неделя, Гошик.

– Пацаны, девчонки, здорово! Это мой друган! – Гоша дыхнул смачным перегаром в стоявшую поблизости Лену. Та фыркнула и отодвинулась подальше.

– Если чо – я за него врубаюсь!

– Ладно, Гош! Это ж друзья. Что, Сашку с Катькой не узнал?

– О, тля, в натуре! – он заржал, как очумелый. – Богатыми будете… Но ты не забывай, Сорока, как в детстве было: мы с тобой два дерева – остальные все пни! Помнишь?

– Базара нет, Гоша, помню.

– Ну, ладно, братан, веселись. Мы щас тож метёлок снимем, оторвёмся. – Он махнул в сторону своих пацанов, которые ржали в стороне. – Бывайте! – бросил он остальным, рыгнув на прощание.

– Пока, пока, – попрощалась за всех Катька.

– Кто это? – округлила глаза Лена. – Или что?

Аркашу это рассмешило.

– Долбанутый друг моего детства, – разъяснял Аркаша Лене. – Дружили с первого класса. Не разлей вода. А потом он в классе девятом с «отморозками» этими съяшкался и всё, как говорится, разбежались пути-дороженьки. Теперь только вот так и встречаемся. Народ пугаем.

– И много у тебя таких друзей? – спросила Лена… и вдруг поняла, что хочет знать об Аркаше всё. Как он жил до неё?

«до неё»

«Неужели я и в правду так подумала?!» – вздрогнула от мысли Лена и как-то по-новому посмотрела на Аркашино улыбающееся лицо. «Чтоэто со мной? Совсем крышка сдвинулась?!» Стоп, больше думать об этом пока не стоит! Но нет. Она смотрит на Аркашу, а в голове продолжают нестись мысли со световой скоростью. Она вспомнила весь прошедший вечер и вдруг поняла, что Аркаша не похож ни на кого из тех, кого она знала прежде. Он их… противоположность? Да, подходящее слово.

Она припомнила всех поклонников, коих у неё было, благодаря красоте (а о ней она знала достаточно) хоть отбавляй, потому как с ней знакомились везде: на дискотеке, в транспорте, в магазине, на улице, у друзей, знакомых; целая толпа мальчишек из школы, теперь в училище… Из-за неё парни ссорились, дрались, совершали необдуманные, а подчас идиотские поступки. Она всегда в центре внимания, и ей это нравилось. К этому она привыкла, главное вовремя пресечь вольности возомнивших о себе невесть что парней, пытающихся лапать или ещё хуже – тащить в постель. Она отдавала себе отчёт, в отличие от некоторых её подружек, сколько ей лет и была достаточно умна, чтобы не доводить отношения более чем до поцелуев.

С Аркашей же всё не так. Не по сценарию. Он не бросает пылких взглядов (если не считать, конечно, первых взглядов при встрече). «А их можно смело не считать». Он не пытается кадрить, как, например, тужится «коротышка»… И что более всего удивительно – она заметила, что сама весь вечер пытается обратить как можно больше его внимания на себя. Для неё это ново. «Очень занимательное чувство…»

– Честно говоря, видал я таких друзей в гробу и белых тапочках.

– Зачем же ты с ними общаешься?

– А они мне ничего плохого не делали… тем более, – тут Аркаша придал голосу тембр Гоши, – если чо, они за меня врубаются!

– А почему – Сорока, что-то я не просекла?

Аркаша посмотрел с прищуром, удостовериться, что вопрос всерьёз и сказал, в очередной раз усмехнувшись, только теперь изображая товарища Сухова:

– А ты вон у Ромки спроси, он скажет. А, Ром?

Ленка бросила испепеляющий взгляд на Аркашу: как он посмел переводить их диалог на «коротышку»! Но в глазах его она встретила не смущение, которого (как минимум которого) ожидала, а насмешку. Этого она сама не ожидала и… смутилась. Впервые смутилась перед парнем, впервые парень не смутился под её взглядом. Невероятно. Она с сомнением снова посмотрела на Аркашу и потупила взгляд. В душе полная неразбериха, и причина – непробиваемый красавчик.

– Ну что глупости спрашивать? Как с глупостями, так обязательно к Ромке.

– Разве в этом есть глупость?

– Ну, Аркаш, не обижайся. Это я, как всегда глупость сморозил… А для тех, кто не сведущ: его фамилия Со-ро-кин!

– Правда? Не знала… А можно я тебя тоже буду звать Сорокой?

– Да ради Бога. Меня, как только не…

– Вы чего плетётесь еле-еле? – прокричала Катя, ждавшая вместе с Максом и Сашкой в метрах десяти впереди. После встречи с Гошей они как-то сразу ушли в отрыв и теперь стояли, наблюдая за их небыстрым шагом.

– Это просто вас петух клюнул, – парировал Аркаша.

Они поравнялись. И Сашка сказал:

– Вот я и дошёл до дома, теперь мне направо.

– Ну что, Кать, наверно и мы возвращаемся. – Аркаша скорее не спросил, а констатировал факт.

Лица Макса, Катьки и Ленки сразу погрустнели. Зато Ромка просиял, еле слышно пробурчав при этом: «Слава Богу!». Аркаша услышал и посмотрел на друга. Было неприятно слышать от него такое и тем более видеть радость оттого, что отваливаешь.

– А пошлите на следующей неделе на дискотеку? – вдруг предложил Сашка.

Отличное предложение, договорились на следующую субботу.

5

– Ромка-то похоже втюрился… – после продолжительного молчания вдруг произнёс Аркаша. Катька обрадовалась, что брат хоть что-то сказал. Они уже прошли полпути, и он с самого начала был где-то далеко в дебрях мыслей.

– Ромка? В кого? В Ленку что ли? – спросила скороговоркой Катька.

– Ну да… в неё.

– С чего вдруг решил?.. Хотя, глядя на неё, ничего удивительного. Бьюсь об заклад, не он первый…

– Это точно. С такой внешностью у неё отбоя нет. Чую, не к добру.

– Что «не к добру»? Почему?

– Когда сейчас прощались, знаешь, что он под нос пробормотал? «Слава Богу!», мол, наконец-то мы сваливаем! То есть я…

– Ромка так сказал? Вот сволочь! А я ничего не слышала.

– Ну, куда уж тебе. Ты сегодня, кроме Макса, вообще никого не слышала и не видела. Колись: когда свадьба?

– Чего-о!?

– Чего, чего. Ослеп что ли я? Давай рассказывай.

– А чего рассказывать… болтали просто. Он о своей жизни, я – о своей. Про армию рассказывал, приколы армейские… Аркаша, он такой классный! – Катька закатила глаза и, обхватив себя руками, заурчала, как кошка.