Злые времена. Книга первая

– Как вы не понимаете, ведь это попрание наших свобод! – наконец отдышался толстяк.

– Так как насчет Кемерово? – вояка с презрением смотрел на оппонента. – Там есть на что посмотреть.

– На что? – почти взвизгнул тот. – На что там смотреть?! Что я там не видел?

– Не напомните мне, от какого региона вы сенатор? Не от Кемерово случаем?

Толстяк смешался, а вояка аккуратно снял петличку микрофона и четко, по-строевому, развернувшись, вышел из студии, сказав напоследок:

– Бессмысленно теряем время.

Студия замерла, а потом взорвалась шквалом выкриков и свиста. Я выключил телевизор и задумался, закинув руки за голову и уставясь в потолок. Понятно только одно – ничего не меняется. Зажравшиеся чиновники, радеющие только о своих кошельках и свободах. Вояки, отчаявшиеся что-то объяснять. Да и не умеющие этого по определению. И народ, который не в курсе ничего. Ровно до того момента, когда станет поздно что-то предпринимать.

– Ббам! Ббам! – гулкие уверенные удары в дверь заставили меня подпрыгнуть на постели. Второе утро подряд такая побудка. Если это традиция, то мне она не нравится. Выругался сквозь зубы, пытаясь нашарить тапки. Не нашел, естественно, и пошлепал босыми ногами по ледяному полу ко входной двери. Глянул в глазок – мужик какой-то в форме лейтенанта полиции.

– Кто там? – как можно более недружелюбно спросил я.

– Полиция, открывайте.

– Что значит «открывайте»? Я вас не приглашал. Что вы хотите?

– Проверка условий хранения оружия.

– Хм. В семь утра? Приходите попозже.

Из-за спины донесся Лехин шепот:

– Не борзей.

– А че не борзей? Нафига они мне в семь утра со своими проверками? Ты это… корки свои приготовь на всякий.

– Уже – Леха злорадно ухмылялся.

Лейтенант за дверью начал злиться:

– Вы откроете дверь или мне наряд вызвать?

– Ну вызывайте. Я тогда тоже вызову. Скажу, неизвестные ломятся в двери – я пошел на принцип. Терпеть не могу, когда мне условия ставят.

– Откроете дверь – представлюсь по всей форме.

Я вздохнул и открыл дверь. Лейтенант тут же шагнул в дверь, плечом вперед, грамотно так. Хмыкнув, я отступил на шаг, давая ему место.

– Доброе утро, центральный отдел, лейтенант Поперечный – он развернул корочки, дав мне возможность ознакомиться.

– Доброе. Чай будете? – я обескуражил его радушием и улыбкой во все тридцать два.

– Лучше кофе. Но сначала давайте сейф посмотрим.

– А что за спешка, что аж в семь утра приходите?

– Вы знаете, сколько у нас в городе охотников? А сколько из них с нарезным? А сколько нормально хранят? – лейтеха зыркнул на меня.

– Не, не знаю. А что, много?

– Не то слово – лейтеха уже стоял у оружейного – сейфа откроете?

Я вытащил из кармана куртки связку ключей, выбрал нужные. Замки сочно лязгнули могучими ригелями, дверца плавно открылась.

– Оружие извлеките, пожалуйста, и разрешения приготовьте.

Я сделал что сказано. Поперечный быстро сверил номера на стволах с разрешениями и чем-то в своем планшете, внимательно осмотрел стволы, понюхал дульные срезы. Ну да я за оружием ухаживаю, не стрелял давненько, так что кроме оружейной смазки ничем не пахнет. С кухни потянуло запахом свежесваренного кофе, и лейтенант невольно сглотнул слюну.

– Кофе?

Он протянул мне оружие, проследил за тем, как я убираю его в сейф, и кивнул:

– Да, кофе сейчас не помешает.

На кухне устроились у камина. Леха протянул Поперечному чашку с крепким кофе:

– Сахар нужен?

Лейтенант отрицательно качнул головой, сделал небольшой глоток и расплылся в блаженной улыбке – кофе Леха варить умел.

– Так сколько официальных стволов в городе?

Лейтенант вытащил из кармана мятую пачку сигарет, взглядом спросил разрешения и получив оное, с наслаждением закурил.

– А вы с какой целью интересуетесь?

Леха достал-таки удостоверение, развернул перед лейтехой и примирительно сказал:

– Да ты не журись, тащ лейтенант. Интересуюсь знать исключительно любопытства ради.

Лейтенант, прочтя содержимое братовых корочек, подтянулся, все ж таки майор конторы это вам не просто так:

– Больше пятнадцати тысяч учтенных. Из них треть без малого – нарезные. Из всех охотников у половины по два и более стволов. Неучтенку даже подсчитывать не возьмусь. Ее у нас традиционно много. И самопала, и вполне себе боевого.

Брат кивал, покуривая и глядя на лейтенанта с прищуром поверх кружки. С нехорошим таким прищуром, специфическим.

– А чего же это вы мышей не ловите, коллеги? А если что начнись, что делать станете?

Лейтенант ощерился:

– А что делать? Изымать.

– У кого? У него вон? – брат кивнул на меня.