Президент нищих

Астроном недоуменно оглянулся у на своих людей, собравшихся у стены в комнате. Ох и разношерстная эта была компания.

– Как вас понимать? Вы что-же, не слышали о сопротивлении?

– Ни разу… Хотя вы знаете, кажется… А нет, это было о другом – Президент пожал плечами.

– Что же… Это было болезненное открытие, но на наши планы это не повлияет.

– И какой, позвольте спросить, у вас план?

– Ну мы не уверены, есть наметки, но все очень сильно зависит от того, что мы узнаем о вас и от вас. Я поговорил со своими людьми. Скрывать не стану. Пока, мы в замешательстве. Что привело вас сюда? Это какой-то изощренный план ваших спецслужб? Не слишком ли это рискованно? Не посвятите нас? Наши разведчики ничего подозрительного не заметили.

– Если и был какой-то план, я о нем не знаю – ответил Президент.

– Просто невероятно. Правильно ли я понимаю, что мы вот так просто выйдя на улицу захватили самого влиятельного человека в стране?

– Влиятельного? Боюсь вы не видите всей картины целиком, я лишь часть системы. Хотя возможно вы и правы – самая влиятельная часть.

– Так что же привело вас сюда, в столь негостеприимное место?

– Сам не знаю. Я просто решил пройтись.

– Вот так просто?

– Так просто.

– Ну что же, надеюсь вы хорошо прогулялись – развел руками Астроном – теперь вы заложник.

В коридоре пронесся недовольный ропот. Один из сторонников Астронома подошел к нему и прошептал, что-то на ухо. Затем была небольшая заминка, когда оба сверлили друг друга взглядом, но Астроном быстро отступил и повернувшись к Президенту, пояснил.

– Меня поправили. Разумеется вы не заложник. Слова подобные этому, здесь не в чести и честно признаться, мы с трудом представляем, что делают с заложниками. Ну то есть, разумеется, хорошо представляем, но у нас здесь нет… скажем так… специалистов в этой области. Поэтому вы не заложник, вы… – он снова повернулся к мужчине, который его поправил.

– А кто же он? Он точно не гость, и по сути, мы хотим использовать его в своих интересах. Разве это не заложник?

Астроном снова повернулся к Президенту и развел руками.

– Ладно, допустим – Президент перехватил инициативу – Я в… заточении… у сопротивления о котором я не слыхивал – мысль его прервалась и он откинулся на стуле – Честно говоря я вообще с трудом понимаю, что происходит. Кто вы? Что это за город? Где я нахожусь? Я совсем не узнаю его. Как будто я перенесся на сотни лет вперед, к закату нашей цивилизации.

– Это ваша столица. И ваша страна. Такая, какая она на самом деле. Населенная, пожалуй, самыми нищими и униженными людьми. А вы Президент этой страны. Президент нищих.

– Нищими и униженными? Скажете тоже. А где же остальные? Что получше… – с ухмылкой недоверия спросил Президент.

– Тех кто не успел убежать, посадили. Сначала цвет нации, за ними людей попроще, но всё же талантливых, деятельных, затем тех, кому и надо-то было только спокойно работать, иметь доход, достойную жизнь, семью, но все же смело и открыто требовавших равных условий для этого. Остальные затаились. Но в том то все и дело, что человек затаившийся, промолчавший, не сделавший того, что нужно, смирившийся, и есть нищий, не по сути, так по духу. Так что это скорее к вам вопрос – где они? А что касается остального, то все просто. Произошло то, что происходит всегда. Люди без инициативы не в состоянии не то что поднять, удержать экономику страны на плаву. И чем дальше тем хуже. Страна начала стремительно беднеть. Сначала закрылись маленькие магазинчики в спальных районах, затем магазины покрупнее, дошла очередь и до целых сетей. Сфера услуг исчезла, люди стали все делать собственными руками. Забавно, ведь именно это и есть малое предпринимательство – люди что-то делают сами, а если у них получается хорошо и с избытком, то они начинают это продавать. Растут объемы, они начинают осваивать рынок, расти… Но я отвлекся. Остались только крупные монополисты. Матерые дельцы вовремя переплетшиеся с государственной машиной и получившие подряды на кормление. Ту экономику которую видите вы, составляют именно они. Хотя зачем я вам это рассказываю? Вы, я думаю, прекрасно все знаете. У вас ведь бесчисленное количество советников…

– Ну да, ну да, разумеется – задумчиво ответил Президент – И все же не понимаю. У страны были тяжелые времена, в такие моменты непросто приходится всем, затем начинается новый подъем и те предприятия, что закрылись, снова откроются. И вернутся маленькие магазинчики и ателье, и кондитеры. Нужно лишь немного подождать.

Астроном устало улыбнулся.

– Подождать? Еще? А чего ждать? Экономика это наука, в ней есть фундаментальные законы и она не подчиняется астрологическим прогнозам или вспышкам на солнце. Нет удачного времени или неудачного времени. Можно и нужно создать условия, при которых экономика может запуститься на полную мощь. И чтоб создать их, вовсе не требовалось ждать. Наша жизнь проходит именно сейчас, мы готовы работать и у нас нет времени ждать тот самый момент.

– И поэтому вы решили все взять в свои руки и основали сопротивление?

– Мы просто делаем, что можем, в сложившихся условиях. У нас не так-то много осталось возможностей. Будь у нас другие варианты, мы бы с большим рвением применили себя в своей области. Вас не удивило мое прозвище? Астроном. Я бы с большим удовольствием выбрался из этого сырого подвала и снова устремил свой взгляд к звездам, но это теперь ни кому не нужно.

– Всегда есть выход. Вы могли бы прийти ко мне. Рассказать о своих трудностях. Мы обязательно бы нашли решение.

– Ах – ах – ах – Астроном залился смехом, но в нем сквозила горечь – Помните, вы спросили где остальные? Эти остальные и попытались что-то сделать. Среди них были и те, что пришли к вам. Теперь они узники. Не очень-то им это помогло.

– Позвольте. Я знаю о ком вы говорите. Но это же просто бандиты, мошенники и попрошайки. Есть закон и нужно его чтить. Не встань они на скользкий преступный путь, они бы не угодили в тюрьму.

– Закон. Ваш закон. Это сеть капканов и ловушек. Чтоб продраться через ваш закон, нужен ловкий, бесстрашный головорез, из тех, что проводят путников сквозь опасные джунгли. Вот только эти головорезы плоть от плоти вашего режима. Не будет его, не будет их. А такое положение дел их совсем не устраивает.

– Снова вы это так называете?

– Что? Это…

– Ну режим… Вас послушать, так у нас какая-то хунта. Но я ничего такого не вижу. Мне встречаются лишь улыбающиеся, довольные, счастливые люди и никто из них не упоминает режим.

– Мы видим жизнь по разному.

– Боюсь именно в этом ваша проблема. Смотри вы на жизнь так же как мы, нам всем было бы от этого только лучше, но вам все обязательно нужно изменить, все перевернуть с ног на голову. Есть правила установленные большинством и это большинство таким положением довольно. Так чего же нам думать, нравится вам это или нет? Жизнь несправедлива, всегда будет большинство и именно ему и решать как жить. А раз так, то будьте как все или замолкните навеки.

Недовольный ропот снова зазвучал в коридоре. Толпа за дверью похоже начинала горячиться. Повар пунцовый как рак, вылетел из комнаты.

– Но мы есть. Мы существуем. Мы живы. Большинство может выбрать кто будет главным, большинство может определить правила регулирующие нашу жизнь, но не более того. Большинство не может решать как нам жить, большинство не может решать где нам жить и отменить данное нам по праву рождения, большинство не может решать во что нам верить и верить ли вообще, большинство не может решать за нас, что нам говорить и уж точно не может решать жить нам или нет – воскликнул Астроном.

Раздвинув руками плотную толпу у входа, в комнату протиснулся разгоряченный мужчина.

– Да, что с ним разговоры говорить? Горбатого могила исправит. Только нужно ему с этим помочь.

– Да, да, давайте – раздались озлобленные голоса позади него.

Президент даже не дрогнул, казалось он вошел в раж и теперь сам готов был дать отпор кому угодно.

– Вот вы. Да, вы – Президент с вызовом взмахнул подбородком в сторону протиснувшегося мужчины – Даже через маску усталости, разочарования и озлобленности я вижу кто вы.

– И кто же? – спросил тот с вызовом.

– Вы учитель. Скорее всего бывший. Теперь вы горячитесь. Теперь вы недовольны. А ведь это именно вы, мой самый большой сторонник.

Учитель потупил взгляд и смущенно отвел его в сторону.

– Я говорю о вас, о таких как вы. Вы знаете о чем я. Точно знаете – Президент хитро с прищуром посмотрел на него – Теперь вы жалеете о том, что сделали. Вы озлоблены и ненавидите эту жизнь и несправедливость вокруг. Но на самом деле вы ненавидите себя, ведь не измени вы себе, вам не пришлось бы опуститься до уровня обычного головореза, желающего выместить свою злобу на том, кого он винит в своих проблемах. Но теперь уже поздно. Да и не сделаете вы мне ничего. Будь у вас этот стержень, хребет, воля, вы бы не совершили тех ошибок, что привели меня на мое место, а вас на ваше. По этому лучше помалкивайте!

– Не самая разумная тактика против разъяренной толпы. Вам не кажется? – Астроном постарался упредить развитие ситуации.

– Да-да, помню. Вы же сопротивление. Скажите хоть, чем занимается ваше сопротивление? Может знай я об этом, я бы относился в нему серьезней.

– Ну, мы мало чем можем похвастаться. Пока мы выживаем. Наших сил хватает лишь на это. Но основная наша цель, это донести информацию, о том, что так жить нельзя, что в наших силах это изменить. Мы придаем огласке преступления режима – ответил Астроном.