Канатоходец

Кэри окинул ее оценивающим взглядом.

– Кажется, вы о чем-то умалчиваете, миссис Хансен.

– Ну… Это относится в первую очередь к Мейрику. За последние несколько недель я провела в его обществе много времени, и у меня сложилось впечатление, что он считает себя если и не сексуальным гигантом, то во всяком случае грозным обольстителем.

Маккриди издал смешок.

– Он делал вам нескромные предложения?

– У него было не меньше рук, чем у осьминогов. Я уже смирилась с мыслью, что не смогу довести операцию до конца, не будучи изнасилованной. Думаю, он бросается на всех, кто ходит на двух ногах и носит юбку; возможно, для шотландцев он делает исключение, но и в этом я не слишком уверена.

– Дела, дела, – проворчал Кэри. – Как мало, оказывается, мы знаем о нашем приятеле!

– Он дважды разведен, – напомнил Денисон.

– Стало быть, вы считаете, что его вызывали на свидание?

– Да, – ответила Диана.

– Но Мейрик, будь он хоть десять раз женат, не клюнул бы на такую приманку, – возразил Кэри. – Что ни говори, а в уме ему не откажешь. Когда вы ездили в Драммен на прошлой неделе, он предварительно связался со мной и запросил инструкции. Поскольку вы ехали с ним, я дал свое разрешение.

– Мейрик знал, что Диана работает на вас? – спросил Денисон.

Кэри покачал головой.

– Нет, мы держали его на достаточно длинном поводке. Но Мейрик не нашел записку, – он указал на Денисона черенком трубки. – Ее нашли вы – и отправились в Спирален. Как, по-вашему, люди, которые напали на вас, хотели убить вас или взять живым?

– Я не останавливался, чтобы спросить их об этом, – мрачно ответил Денисон.

– Угу, – Кэри углубился в раздумья, попыхивая трубкой. Через некоторое время он поднял голову.

– Хорошо, миссис Хансен. Думаю, это все.

Диана коротко кивнула и вышла из комнаты. Кэри посмотрел на Маккриди.

– Пора рассказать ему про Мейрика, – проворчал он.

Маккриди усмехнулся.

– Право, не знаю, что это даст…

– Я должен знать, – вмешался Денисон. – Должен, если собираюсь играть его роль в дальнейшем.

– Я доверяю миссис Хансен, но она не посвящена в суть дела, – заметил Кэри. – Кое-что она знает, но далеко не все. Мой принцип: каждый знает ровно столько, сколько ему необходимо знать для успешной работы, – он вздохнул. – Вам необходимо узнать некоторые факты. Прежде всего знайте, что Мейрик – финн по национальности.

– С таким именем?

– Как ни странно, это его собственное имя. В 1914 году англичане послали дипломата ко двору Михаила – первого царя из династии Романовых. Его задача состояла в заключении торгового договора и организации поставок пушнины, – придворным Джеймса I нужно было время от времени менять свои вонючие горностаевые воротники. Дипломата звали Джон Мерик, или Мейрик, и он отличался чертовской производительностью по части потомства. Его отпрыски рассеяны по всей Прибалтике, а наш Гарри Мейрик является венцом его усилий.

– Похоже, Гарри унаследовал лучшие качества своего предка, – заметил Маккриди.

Кэри проигнорировал его замечание.

– Конечно, по-фински фамилия Мейрика звучит несколько иначе, но, вернувшись в Англию, он вернулся к старому английскому написанию. Но это так, к слову, – он отложил трубку. – Наш Мейрик – карельский финн: в сущности, это означает, что если бы он остался в родном городе, то сейчас он жил бы в России. Каковы ваши познания в новейшей истории?

– Боюсь, посредственные, – признался Денисон.

– Значит – никаких, – резюмировал Кэри. – Ну хорошо: в 1939 году Россия напала на Финляндию. Финны сдерживали русское наступление, затем вынуждены были капитулировать – этот период называется Зимней Войной. В 1941 году Германия вступила в войну с Россией. Финны сочли это подходящим случаем для того, чтобы дать русским пинка, – прискорбное решение, ибо они оказались на проигравшей стороне. Хотя, сказать по правде, трудно представить, какое иное решение они могли принять.

После войны был заключен мирный договор с капитальной перекройкой границ. Старая граница проходила слишком близко от Ленинграда, и это сильно раздражало русских. Артиллерист с финской границы мог положить снаряд в самом центре Ленинграда, поэтому русские забрали себе весь Карельский перешеек и несколько других лакомых кусочков. Таким образом Энско, родной город Мейрика, оказался на русской территории. Русские переименовали его в Светогорск.

Кэри пососал потухшую трубку.

– Я выражаюсь достаточно ясно?

– Вполне, – ответил Денисон. – Но я ожидал получить что-то большее, чем урок истории.

– Мы подойдем к этому в свое время, – сказал Кэри. – В конце войны Мейрику было семнадцать лет. В Финляндии царила страшная неразбериха: все карельские финны побежали с перешейка, ибо не хотели жить под русскими. Для оставшейся части страны это было настоящим бедствием. Финны так тяжко трудились на русские репарации, что у них не было ни денег, ни времени, ни людей, чтобы построить новое жилье. Поэтому они обратились к Швеции с нахальным предложением принять 100.000 иммигрантов, – Кэри щелкнул пальцами. – Именно так, ни больше и ни меньше. Шведы согласились.

– Очень великодушно с их стороны, – сказал Денисон.

Кэри кивнул.

– Итак, молодой Мейрик отправился в Швецию, – продолжал он. – Однако оставаться там надолго не входило в его планы. Переехав в Осло, он жил здесь до тех пор, пока ему не исполнилось двадцать четыре. Затем он перебрался в Англию. Все это время он жил один – его семья была уничтожена во время войны, но, приехав в Англию, он сразу же женился. У его первой жены было то, в чем он нуждался, а именно деньги.

– Кому же не нужны деньги? – с усмешкой вставил Маккриди.

– Мы закончим гораздо быстрее, если ты не будешь вставлять идиотские замечания, – сказал Кэри. – Во-вторых, вам нужно знать, что у Мейрика очень светлая голова. У него талант изобретателя, особенно в области электроники, но в отличие от других изобретателей-самоучек он способен обращать свои изобретения в деньги. У первой миссис Мейрик было несколько тысяч годового дохода – вполне достаточно для начала. Когда они развелись, Мейрик оставил ее миллионершей и себя тоже не обделил. В том же духе он продолжал и дальше.

Кэри зажег спичку и поднес ее к трубке.

– К настоящему времени он стал заметной фигурой, сохранив при этом все свои таланты. Он владелец нескольких заводов и по уши завален оборонными контрактами. В англо-французском истребителе "Ягуар" полно его электронных штучек, в "Конкорде" тоже. Он занимался разработками по проекту танка "Чифтейн". На своем нынешнем уровне он возглавляет пару специальных комиссий по техническим вопросам, связанным с обороной; премьер-министр протолкнул его в мозговой трест при правительстве. Он чертовски значительная персона, но человек с улицы ничего о нем не знает. Картина ясна?

– Думаю, да, – ответил Денисон. – Но мне это пока что не помогает.

Кэри выпустил клуб дыма.

– Мейрик унаследовал мозги от отца, – сказал он. – Поэтому нам надо разобраться, что же представлял из себя старый Мейрик.

– Это необходимо? – Денисон вздохнул.

– Это относится к делу, – сурово сказал Кэри. – Ханну Меррикен был физиком – и, по всем отзывам, блестящим физиком. Есть мнение, что если бы он не был убит, то после войны оказался бы среди претендентов на Нобелевскую премию. Война положила конец его исследовательской деятельности; он начал работать на правительство в Виипури, втором по величине городе Финляндии. Но Виипури находится в Карелии. Сейчас это русский город, и русские называют его Выборгом, – взглянув на полуприкрытые глаза Денисона, он резко спросил:

– Надеюсь, я не слишком вас утомил?

– Продолжайте, – сказал Денисон. – Я всего лишь пытаюсь запомнить все эти названия.

– Во время войны Виипури был сильно разрушен; лабораторию, в которой работал Меррикен, разбомбили. Поэтому старик дал деру оттуда и отправился в Энсо, расположенный примерно в тридцати милях от Виипури. К тому времени он понимал, что русских уже не остановить, и хотел поместить свои бумаги в безопасное место. Перед войной он провел большую работу, результаты которой еще не были опубликованы и оставались в рукописях.