Лиза, любовь и поэзия

От себя не уйдешь – прошло пятнадцать лет, но она по-прежнему любила его, хотя иногда забывала об этом. Как бы не была она известна и почитаема, она не могла отделаться от мысли, что упустила что-то важное в своей жизни. Слава – капризная и непостоянная гостья в судьбе, она с легкостью бросит тебя у развилки дорог и заведет себе новых фаворитов.

Лиза в последний раз глянула на мост, будто окончательно прощалась с прошлым и быстро пошла прочь, не оглядываясь.

Чуть ранее, сразу по приезду, она первым делом, поспешила навестить отца на кладбище. Могилка была ухожена, а на ней лежали совсем свежие цветы. «Сережа!» – обрадовалась она. Он исполнил свои обещания. Новый мост в ее честь возведен, а могила ее отца не заброшена. Она летела к нему домой, будто на крыльях, но вместо родного лица увидела чужое – невысокого темноволосого мужчину в черном костюме, который сердито пояснил ей, что прежние хозяева давно продали ему дом и уехали в Москву, а куда именно, он не знает да и знать не хочет.

Горькое разочарование! Глупо было полагать, что он все эти пятнадцать лет только и делал, что ждал ее появления у своего порога. Не только в ее судьбе произошли изменения, в его тоже нашлось место и Москве и, очевидно, совершенно новой жизни.

Она непроизвольно добрела до школы и вошла в помещение. Побродив по коридорам, она остановилась у дверей его бывшего класса и долго гипнотизировала их, будто ждала, что вот-вот он выйдет оттуда и кинется обнимать ее после столь долгой разлуки. Она начала вспоминать все, что связано было с ним: их встреча в актовом зале, обеды в столовой, посещение библиотеки после уроков. Подойдя к стенду, она с удивлением прочла объявление о том, что этим вечером в актовом зале состоится встреча выпускников. Присмотревшись, она поняла, что речь идет о Сережином классе. Луч надежды снова упал в ее сердце. Возможно, он придет сюда, и тогда она, наконец, увидит его.

Потом она забрела и на свою улицу. Голые черные стены – вот и все, что осталось от дома, – они обросли диким виноградом. Двор и сад заросли бурьяном, да таким, что уже ничего не рассмотреть – ни некогда шикарного розария, ни ухоженных яблонь, которые так любила Лиза. Обгоревшие окна, где давно не было ни рам, ни стекол, будто с досадой кричали ей: «Зачем пришла?». И она пошла прочь, чтобы никто не увидел ее слез, ведь она обо всем вспомнила так, будто это было вчера: болезнь и похороны отца, жестокий отчим, пожар, смерть матери, похороны Елены Викторовны, приезд тети, прощание с Сережей. Сколько бы лет не прошло, стоит наведаться в родные места и события прошлого накидываются на тебя, как угрюмый судья, отлистывая года и минуты назад, будто по волшебству.

Она вернулась в гостиницу и привела себя в порядок. Нарядилась в полуприталенное темно-синее платье и, прихватив с собой бежевый клатч, поспешила в школу. Теперь она элегантна и мила – от ее былой неказистости и неуверенности в себе, казалось бы, ничего не осталось. Но сердце не обманешь: временами дрожь пробивалась наружу, как напоминание о ее хрупкости. И какой бы сильной она не стала с тех самых пор, как смогла получить блестящее образование в университете Сорбонны и покорить литературный олимп, частичка той восприимчивой и робкой девочки так и осталась в ней.

Актовый зал был необычайно торжественен: украшен шарами и серпантином, как в старые добрые времена, когда все его стены и углы наряжали к Новому году или к майским праздникам. На просторной сцене стоял стол с шампанским и различными закусками. Лиза, как незваная гостья вошла в помещение несмелой, но безоговорочной поступью: она обязана в этой толпе разыскать его, если только он смог вырваться сюда. Одна из его одноклассниц, светловолосая женщина с короткой стрижкой, играла на пианино незамысловатую мелодию, остальные разбились по небольшим группам и мило беседовали. Лиза переводила жадный взгляд с одного мужчины на другого, но ни в ком не узнавала дорогие черты. Она подошла поближе и нечаянно задела плечом какую-то высокую русоволосую женщину в коротком бардовом платье.

– Извините! – произнесла Лиза незнакомке, которая, обернувшись, кинула на нее претензионный взгляд.

– Кого я вижу! – вдруг воскликнула она с изумлением. Ее полные алые губы растянулись в непринужденную улыбку.

Лиза присмотрелась и с удивлением узнала в эффектной незнакомке Марину. Ту самую, которая портила ей в школе жизнь из-за того, что тоже была влюблена в Сережу.

– Здравствуй, Марина, как поживаешь? – спросила она. Копаться в далеком прошлом нет смысла, люди все же меняются и плохое со временем забывается.

– У меня все прекрасно, надеюсь у тебя тоже? – в свою очередь спросила она, бросая на Лизу изучающие взгляды. За несколько секунд она смогла рассмотреть и ее платье и ее новую прическу – теперь Лиза ходила с длинными прямыми немного осветленными волосами. – Я смотрю, от твоих кудряшек не осталось и следа, но лицо все то же – юное и бледное, – бросила она сомнительный комплимент в ее сторону.

– Ты тоже мало изменилась, – отозвалась Лиза и внимательно вгляделась в нее. Глаза – такие же приторно-зеленые и с дотошностью копаются в тебе, как и прежде. Фигура – стройна и упакована по последней моде в дорогое облегающее платье. Длинные ноги в черных туфлях на высоком каблуке, а на пальце – обручальное кольцо с бриллиантом.

– Ты замужем? – поинтересовалась Марина, попивая шампанское из изящного высокого бокала.

– Нет.

– Дети есть? – она продолжала задавать стандартные для любой девушки вопросы.

– Нет, пока еще нет, – Лиза отвечала невнимательно, не прекращая осматривать тех, кто входил: надежда увидеть его еще теплилась в ее душе.

Марина, перехватив ее взгляд, произнесла небрежно:

– Он не придет.

Как будто раскусила причину ее появления еще до того, как заговорила с ней.

– Кто не придет? – спросила Лиза с досадой. Она прекрасно понимала, о ком идет речь, но это утверждение только разозлило ее.

– Сережа не придет, – сухо ответила Марина. – Ты разве не в курсе, что он давно живет в Москве? – насмешливо поинтересовалась она, прищурившись. Она была близорукой и теперь носила аккуратные очки в красной оправе.

– В курсе.

– О том, что он женился, ты тоже знаешь? – нарочито громко произнесла она, бросив на нее уничтожающий взгляд. Сережа не достался ей, но и соперница его так и не получила. Счет сравнялся, и нет смысла больше вести бой, а лишь констатировать сухие факты.

– Женился? – как можно равнодушнее спросила Лиза. Казалось, сердце тут же вырвалось из груди и упало на подмостки, разбившись вдребезги. Самое страшное, что она могла услышать о нем – она услышала. Да еще из уст этой горделивой особы. Ей почудилось, что пол вот-вот расступиться, и она провалиться в бездонную пропасть.

– Я думала, ты знаешь… – Марина пожала плечами. В глазах – искорки торжества. Она заметила, как сникла Лиза, как покрылось нездоровым румянцем ее худенькое лицо.

– Кто же она? – через силу спросила Лиза. Как ни больно, но она хотела это узнать. Раз Марина знает о браке, значит и о его жене у нее должны быть сведения.

Марина не без удовольствия сделала паузу, чтобы Лиза как можно дольше понервничала и ответила:

– Она… она кажется была твоей соседкой… как там ее? Ах, да! Ее зовут Алина! Помнишь такую?

Лиза молча кивнула головой, и хотела было уйти, но Марина остановила ее своим очередным вопросом.

– Так почему ты до сих пор не замужем? Никто не берет? – она не удержалась и рассмеялась. Похоже, шампанское ударило ей в голову. – А я вот давно замужем… за бизнесменом из нашего города, – с гордостью пояснила она, хвастаясь бриллиантом на своем пальце. – У нас двое замечательных детей, муж их безумно любит, ну и меня, конечно же! – с удовлетворением добавила она.

Лиза поняла, что Марина так и не изменилась: такая же заноза, которая норовит ужалить как можно больнее, получая от этого сплошное удовольствие.

– И чем же ты занималась все эти годы? Карьерой? Но… в новостях о тебе ни слова, – Марина продолжала издеваться, но ее неожиданно прервали.

Та светловолосая коротко стриженая женщина, которая играла на пианино, вдруг подскочила к Лизе и с воплями восторга произнесла:

– Вы – та самая писательница из Парижа? Та самая Елизавета Виноградова?

– Та самая… – улыбнулась Лиза.

Блондинка тут же вытащила из своей коричневой сумочки блокнот с ручкой и протянула ей:

– Пожалуйста… дайте автограф… Я так люблю все ваши книги!

Лиза спросила имя своей преданной почитательницы и написала короткое пожелание, вставив внизу свою размашистую уверенную подпись. Унижение, в которое ее ввела Марина, тут же рассеялось, будто туман. Она вспомнила, кем была и чего добилась благодаря своему упорному и неустанному труду.

– Какими судьбами вы оказались здесь? – блондинка, казалось, до сих пор не могла поверить своим глазам.

– Я же родилась в этом городе… приехала сюда на один день кое-кого проведать, – коротко бросила она и перевела взгляд на Марину, которая в это самое время успела покопаться на телефоне в интернете. По ее ошеломленному лицу, Лиза поняла, что она навела о ней справки.

– Так ты – знаменитая писательница? Я не раз слышала твою фамилию, но и подумать не могла, что речь о тебе! – она вдруг сменила гнев на милость. Взгляд стал заискивающим, куда только подевалась дерзость и высокомерие?

– Скоро снова в Париж уедете? – не обращая внимания на Марину, спросила блондинка.

– Да, – кивнула головой Лиза, – сразу после того, как проведу в Москве творческую встречу со своими поклонниками.

– Как здорово! – всплеснула руками блондинка. – Желаю вам дальнейших творческих успехов и счастья! Личного счастья вам, мой любимый писатель! – она была искренна и Лиза не могла не обнять ее на прощание.

– Пусть и вашу жизнь сопровождает счастье и удача! – пожелала и Лиза.

В то время как один человек тебя унижает – другой в это же время превозносит и боготворит. Жизнь – она такая. Не всем ты будешь по душе, не все подойдут к тебе с благими намерениями. Беги от таких, Лиза, остерегайся их и не подпускай к себе, ибо они несут лишь разрушения и яд, которым незаметно напоили и себя самих – от этого и вся желчь их. Она всегда помнила слова Елены Викторовны, сказанные ею на смертном одре в больнице.

И Лиза ушла. Перед тем, как она скрылась за дверью, Марина даже попыталась взять у нее номер телефона, но та лишь покачала головой. В глазах Марины она прочла: «Как сплоховала я! Полагала, что передо мной ничтожество, которое ничего не добилось в этой жизни, а оказалось наоборот!». Что же, некоторым это послужит уроком, хотя вряд ли.

Лиза, будто в агонии, спешно шла по знакомым улочкам родного города и беззвучно плакала. Слезы бежали по щекам, как потоки той неспокойной реки, из которой он когда-то выловил ее. Благо, уже довольно темно и никто из прохожих не уставится на нее с изумленным немым вопросом: «Чего ревешь-то?».