Королева жизни и смерти

– Лин, я так скучал! – Он распахнул руки и заключил меня в объятия.

– Мы виделись прошлой ночью, если ты вдруг забыл. – Я лукаво улыбнулась.

– Как я мог забыть наше чудесное посещение кладовой. Это было волшебное время. Ты в моих руках, твоя прекрасная кожа под моими пальцами, что мне ещё нужно для счастья. – Его слова вызвали на моих щеках румянец смущения. Я не привыкла слышать и тем более произносить такие откровенные слова. – О моя любовь, я так люблю твой нежный румянец. Люблю как ты неискушённа и чиста. Люблю тебя всю!

– Я тоже тебя люблю, и готова искушаться как ты того пожелаешь. – Сама не верю, что сказала такое. Теперь мои щеки уже буквально горят.

– О, моя богиня, ты сводишь меня с ума. Не искушай меня, иначе я наброшусь на тебя, не дождавшись более уединённого места.

– Нет, все, идём. – Я взяла его за руку и потащила в сторону городской площади.

– Думаю мы заглянем в одну из харчевен, где есть постоялый двор. – Люк хищно улыбнулся. И о боги, я была не против.

В итоге мы действительно завернули в первую попавшуюся харчевню, где на втором этаже можно было снять комнату. Люк оплатил проживание на сутки, и мы ворвались в нашу маленькую обитель. Мы предавались нашей любви, упивались счастьем, и ни о чем не думали. Спустя несколько часов, лежа в кровати, я перебирала пальцами волосы Люка и наконец решила, что пришло время поговорить.

– Люк, знаешь, моя мама снилась мне сегодня ночью.

– Правда? Ты рада, что увидела её, пусть и лишь во сне? – Он погладил меня по щеке с невероятной нежностью. Он понимает, что мне грустно от того, что я осталась одна в этом мире.

– Да, я очень по ней скучаю. И по папе. – Слезинка собралась и пролилась из моего правого глаза. Люк перехватил её и стёр.

– Не плачь, любимая. Ты не одинока, теперь у тебя есть я. Скоро мы станем мужем и женой, мы создадим семью, и будем счастливы. – Он поцеловал меня в щеку, с которой стёр слезинку.

– Да, ты прав, мы скоро будем семьёй. Я хотела тебе рассказать, что моя мама сказала мне во сне.

– Расскажи, я хочу узнать. – Люк не знал, что я не просто буду рассказывать свой сон, но он был готов слушать с большим вниманием.

Это так приятно, что кому-то может быть важно узнать все, что важно для тебя, даже если это просто сон. Я не заслуживаю такого прекрасного мужчину как он, за какие такие заслуги он полюбил меня?

– Она уже приходила ко мне во сне, ещё когда мы были в Сарте, и потом ещё. Я сначала не придавала значения, но… – Я не успела продолжить, меня отвлёк шум, который доносился снизу. Послышались крики и звон разбитого стекла.

– Милая, там что-то происходит. Нужно спуститься. – Люк поспешно принялся натягивать брюки. Я вскочила и последовала его примеру. Мы в спешке оделись и вышли из комнаты.

– Ты не собирался отдавать нам долг, верно? – послышался злобный крик, и мы услышали звуки драки. Похоже, что какие-то посетители харчевни не поделили что-то между собой.

Мы спустились вниз и увидели, как группа из четверых мужчин яростно дерётся. Один опрокинул другого на стол, другой схватил бутылку и бросил в четвёртого, тот пригнулся, и бутылка пролетела мимо, она долетела до лестницы, на которой замерли мы и разбилась у наших ног. Люк ринулся вперёд. Он решил разнять мужчин. Это были не эльфы. Я ринулась следом за Люком.

Мужчины продолжали драться, яростно колошматя друг друга. Люк схватил одного и повалил на пол. Другой вдруг ударил Люка несмотря на то, что Люк, по сути, оттащил первого от него. Вот и помогай после этого людям. Другие двое вдруг тоже решили ринуться на Люка. Я в свою очередь подбежала сзади и ударила одного из них по почкам. Он вскричал и развернулся, он был настоящим гигантом. Выше меня на голову, он очень разозлился. Захотел схватить меня за шею, но я предугадала его действие и перехватила его руку. Вывернула её за спину и ударила его головой о стол. Мужчина начал оседать на пол. Трое других тем временем боролись с Люком. Я пришла на помощь и перехватила кулак одного из них, когда он намеревался ударить Люка со спины. Тот мужчина в ответ отбросил меня назад, я врезалась в ещё один стол, но не остановилась, а оттолкнулась от него, чтобы придать своему удару больше силы и врезалась в этого человека. Он выхватил кинжал из-за пояса, и принялся размахивать им в мою сторону. Он явно не особо умело обращался с оружием, его удары были хаотичны и бесцельны. Я уличила момент и выбила кинжал из руки нападающего. После сильно ударила его ногой в грудь. Он отлетел в сторону и впечатался головой о лавку, потерял сознание. Я развернулась к Люку и увидела, как один из двоих мужчин, с которыми боролся Люк, угрожает ему кинжалом. В то время другой так же сжимал в руке нож. Они одновременно бросились на Люка, я бросилась со своего места намереваясь прийти на помощь. Все произошло буквально за секунды. Вот Люк хватает руку того с ножом, заламывает её и хрустят кости, вот я бегу и достигаю Люка в момент как другой с кинжалом набрасывается на него. Хватаю его и отбрасываю от Люка. Ударяю его по голове, и он теряет сознание. Смотрю вниз, и понимаю, что кинжала в руке мужчины больше нет. Куда он делся, он его выронил? Я разворачиваюсь и вижу, что Люк оседает на пол. Из его груди торчит тот самый кинжал.

– Люк! Нет, Люк, держись.

Я не помню, как оказалась подле него, Люк лежит на полу, рубашка пропитана красным. Ужасный, красный след расползается по груди. Люк смотрит в мои глаза, я кричу чтобы он оставался со мной. Он что-то шепчет. Я пытают удержать его кровь в теле. Пытаюсь вызвать целебное заклинание, но ничего не выходит. Я плохо вижу, что-то застилает мне глаза. Я пытаюсь создать заклинание, но мне никак это не удаётся, пятно превратилось в сплошное красное полотно, покрывающее грудь Люка. Он снова что-то шепчет, но звук прерывается ужасным бульканьем. Я все кричу. Ничего не удаётся сделать. Кто-то подходит и оттаскивает меня. Стража. Городская стража задаёт мне вопросы, я пытаюсь вырваться, я должна помочь Люку. Он лежит там, на полу, совсем один. Все как в тумане. Я слышу, как мужчина что-то говорит стражнику. Он хозяин харчевни. Говорит, что мужчины затеяли драку, а мы с Люком спустились сверху и попытались помочь. Стражник отходит от меня, а я вижу, как какой-то человек подходит к Люку с материей в руках. Зачем он идёт к нему? Зачем, зачем он кладёт эту страшную серую тряпку на Люка? Он закрывает его. Я кричу, как же Люк будет дышать под ней. Я прошу остановится, но меня снова перехватывают какие-то руки, я вырываюсь и срываю тряпку с лица Люка. Ему нужно дышать. Но я вижу другое. Его глаза открыты, но они не смотрят на меня. Его рот приоткрыт, но горло не шевелится, воздух не входит и не выходит из его тела. Я зову его, но он не смотрит на меня. Он просто лежит там. Совсем как… Нет, нет, он не мог, он не мог. Мои глаза снова ничего не видят, я слышу крик. Такой душераздирающий, такой ужасный крик. Так кричат раненные звери. Но этот крик издаёт вовсе не зверь. Этот крик исходит из моего горла. Это я кричу, я ничего не вижу, потому что слезы застилают мне глаза. И все это потому, что моего любимого, моего жениха больше нет.

Я не знаю сколько прошло времени, но за окном уже темно. Я все ещё сижу в той харчевне. Тех мужчин что затеяли драку давно увели. Все четверо будут преданы суду и наверняка казнены. Городской стражи тоже больше здесь нет. Как нет и Люка. Его только что вынесли стражи. Наши сослуживцы из дворца. Меня поднимает под руки командир. Я смотрю на него своими опустевшими глазами.

– Соберись страж. Нам нужно возвращаться во дворец. Завтра я освобождаю тебя от смены. Но послезавтра ты должна заступить. Приди в себя. Ты страж, твоё дело слишком важно чтобы пренебрегать им из-за смерти товарища.

Командир говорит так, потому что не знает. Никто не знает. Люк ведь не просто товарищ. Но я ничего не говорю, я просто молча выхожу из харчевни вслед за ним.

Пока мы шли к замку, я слышу от командира, что Люка похоронят завтра. Он будет покоиться на кладбище королевских стражей на окраине города. Поскольку завтра меня освободили от смены я могу прийти. Как будто все это важно. Люка больше нет. Что вообще теперь имеет смысл.

Глава 7

Не помню, как я оказалась в комнате, как засыпала тоже не помню. Хотя это скорее не сон, просто забвение, я провалилась в него, и теперь не хочу выбираться. В белом тумане моего забвения вдруг появляется силуэт мамы. Она молча протягивает ко мне руки и обнимает. Я снова плачу. Мы не говорим, она лишь обнимает меня и гладит по голове. Но утешения это не приносит, лишь осознание того, как много я потеряла. Её я потеряла тоже, и если я выйду из этого сна, то снова её потеряю. Я шепчу ей, что больше не потеряю её, а затем просыпаюсь.

Мои щеки мокры, значит я действительно плакала. Не знаю, что подумала спящая в комнате служанка, но её уже здесь нет, это хорошо. Не собираюсь отвечать на вопросы, хотя не факт, что она бы их задала. В этом дворце похоже никому нет дела до чужих жизней. Все думают о себе и своих заботах. Это справедливо, зачем кому-то чужие проблемы. Раньше я представляла эльфов более возвышенными, более добрыми и чуткими, я ошибалась. Все живые существа, в сущности, одинаковы, люди, эльфы, наверняка и арканцы. Все преследуют свои цели, всех интересует только своя выгода. И зачем бороться за них, зачем их спасать. Все хорошие люди (или не совсем люди) уже покинули этот мир, других таких я уже не встречу.

Из раздумий я вышла спустя какое-то время, есть одно дело, которое мне нужно завершить. В полдень мою любовь зароют под землю, и я не могу позволить, чтобы он был один в этом последнем испытании. Он заслужил, чтобы на похоронах был кто-то, кто его любил. У него не было другой семьи кроме меня.

Кладбище оказалось на краю города, маленькое и никому не нужное. Кто будет приходить на могилы стражей. Их даже не хоронят на городском кладбище, где покоятся все эти прекрасные эльфы. Сильные мира сего даже после смерти не хотят быть рядом с теми, кто отдаёт жизни защищая их.

Мой люк завернут в белую невесомую ткань, его погребают под землю. После того как землю над ним разравнивают, я чувствую будто это я лежу там, будто это надо мной положили слой земли. Я словно оцепенела. Слёз больше нет, кажется, колодец моих слёз исчерпан. Не думаю, что теперь буду способна плакать снова.

Служитель храма Виленты поёт молитву. Он просит принять душу Люка и подарить ей покой. Следом он кладёт на могилу семя и читает заклинание. Пасс рукой и семя прорастает. Люк теперь станет частью природы, он будет питать это дерево и подарит ему жизнь. Не скажу, что это утешает, но так лучше, чем голая земля.

После церемонии погребения я возвращаюсь во дворец. Иду на тренировку. Все мои действия механические, я не думаю ни о чем, во мне больше нет стремлений. Командир хвалит меня, что я пришла, велит начать бой с другим стражем. Я не против. Снова сплошная механика. Этот эльф высокий и худой. Его действия быстры и точны. Я парирую его выпады, вовремя ставлю блоки, уворачиваюсь от ударов, но это ничуть не трогает меня. Наш бой длится может пару минут, а может пару часов, я не чувствую времени. Никто из нас не торопится действительно достать другого. Просто голая техника. Командир объявляет окончание боя. Мы расходимся. Раньше я любила сражаться, любила боль в мышцах после. Теперь мне все равно. Тренировка окончена, и я иду в свою комнату. Снова.

На кровати я наконец предаюсь мыслям. Не знаю от чего мне хуже. От того что Люка больше нет или от того, как он умер. Может если бы он погиб в славном бою, защищая тех, кто того заслуживает, то его смерть не чувствовалась бы такой бесполезной утратой. Может тогда у меня был бы повод для утешения, пусть и крохотный. Может мысль, что его смерть была за правое дело облегчала бы страдания. Но его смерть оказалась не такой. Это так не справедливо, что такой прекрасный и благородный воин погиб от руки бандита и пьяницы. Его смерть абсолютно напрасна. Это просто убивает. Смерть отца для меня была так же горька, но он погиб, защищая людей. Он погиб не от руки какого-то пьяницы. От моей. Богиня, он погиб от моей руки. Это слишком тяжело. Я не позволяла себе много думать об этом, но я причиняю боль всем, кто находится вокруг меня. Если бы меня не было, мой отец не отвлекался бы в бою, он бы с лёгкостью справился, я уверена. Если бы меня не было. Люк не оказался бы в этой богом забытой харчевне, не стал бы разнимать этих отвратительных людей. Если бы не моё присутствие они бы жили. Кого я обманываю, как я могу спасти мир? Глупости. Я могу лишь разрушить его до основания. Мама не права, и богиня во мне ошиблась.

На утро следующего дня я иду с другими стражами к покоям Короля. Я снова на службе. Почему? Раз я приношу беды тем, кто рядом, то пусть моё присутствие навлечёт беду на этого ужасного эльфа. Я стала жестока, но мне все равно. Большей несправедливости чем то, что творится в его королевстве я не видела. Кто как не он виновен в этом. Я просто буду рядом, и беда сама настигнет нас. И когда это случится, может и я найду свою смерть.

Все дни, что королевство ждёт прибытия делегации из Арканы проходят одинаково. Мы ходим по пятам за Королём. А он проводит часы со своим советом. Я больше не слушаю никаких разговоров. Я даже не задумалась тогда, почему смогла слышать разговор совета сквозь заклинание тишины. Как я могу обходить защиту от прослушки ничего не делая. Я не обладаю артефактами. Даже не знаю есть ли такие, которые могут наделить такой способностью. Я не знаю заклинаний, которые могут позволить это. Мне почти становится интересно почему так происходит. Почти. Но все же нет. Я стою с безучастным лицом на каждом собрании совета и специально не слушаю что они говорят, зачем мне что-то знать, даже рассказать некому. Наверняка этот отвратительный советник Нарвил будет предлагать способы нападений на арканцев. Я уже поняла, что ему это не в первой. Королю тоже. Вот оно, благородство власть имущих. Строить козни и покушения на тех, кто имеет больше силы и власти, в надежде что это сработает. Как низко и мерзко. Отвращение к эльфам у меня лишь крепнет. Люк был эльфом, но лишь наполовину. Может его человеческая половина сделала его таким добрым. А может просто мне не попадалось порядочных эльфов, но они есть. Не имеет значения.

Завтра приедет делегация, с такими мыслями я возвращалась в свою комнату. Служанка как обычно уже спала. Я легла на кровать и задумалась о словах мамы. Я не гожусь для этой роли, спасать мир это для наивных и добрых, кто верит, что мир достоин спасения.

– Лин, моя девочка. – Нежный шёпот мамы нагнал меня в белом тумане.

– Мама, я скучаю. – Протянула руки, но мамин образ не спешил проявиться. Я искала её глазами и не находила. Принялась крутиться ища её вокруг, но нет. Её не было видно.

– Мама, я не гожусь для этой роли. Передай Виленте, что ей нужна не я.

– Довольно, ты упиваешься своей болью, но мы с отцом совсем не так тебя воспитывали. – В её голосе проявилась строгость и недовольство.

– Разве ты не видишь, я приношу лишь боль и смерть. – Я не знаю, как донести до неё мои чувства.

– Нет, это ты не понимаешь. Смерть и жизнь идут рука об руку. Лишь те, кто чувствовал сильную боль, могут почувствовать и сильную радость. Лишь те, кто любил и потерял, могут по-настоящему полюбить снова. Наши страдания делают нас лучшими людьми. Наши страдания – это признак того, что мы хорошие люди. Зло не способно сострадать, зло не способно испытывать боль потери. Ты единственная кому под силу спасти всех. В тебе гораздо больше жизни, чем ты думаешь. Не забывай, кто наделил тебя даром. Богиня жизни и смерти решила, что именно ты достойна, не разочаровывай её. Не разочаровывай меня, дочь моя. Я верю в тебя. И я знаю, ты способна на все, стоит лишь поверить. Ты должна встретить делегацию, и ты должна найти того, кто поведает тебе об отце. Ты должна найти союзника и разобраться в истории ритуала, найти портал. Ты сможешь сделать это, если не будешь одна. Но не говори о том, что тебя направляет богиня. Истинный союзник должен быть благороден, должен верить в союз, а не в покровительственные силы. – Её голос успокаивал, и наставлял, он неуловимо изменился, стал более глубокий, будто мудрость тысячелетий впиталась в него. – И ещё одно, Люк гордился бы тобой, и хотел бы для этого мира спасения.

– Мама… – я вздохнула не в силах сказать и слово.

Я понимала, что она права. Доброта Люка была велика, он бы не хотел, чтобы после его смерти я отвернулась от всего мира.

Я открыла глаза, слабый луч восходящего солнца пробивался в маленькое окошко комнаты. Да мама, ты права, я соберусь, и сделаю все, что от меня требуется. Я буду дочерью, достойной вас с отцом, и я буду женщиной, достойной такого возлюбленного каким был Люк.

Глава 8

С самого утра все на взводе. К полудню должны прибыть арканцы. Эльфы явно не рады этому событию, но готовятся с размахом. Мы сопроводили Короля на последний совет перед их прибытием.

– Мой Король, нам необходимо узнать, как долго арканцы пробудут. В соответствии с этим мы будем планировать засаду на их обратный путь. – Опять этот Нарвил начал о своём нападении.