Адописные иконы: Когда Люцифер заплачет. Книга первая

Отец Герман продолжил рассматривать на планшете разнообразные фотографии адописной иконы с разных сторон в необычных ракурсах, сделанных экспертной комиссией по просьбе аукционного дома мистера Дюваля, чей водяной знак размещался на всех изображениях.

– Что за надпись: «Когда Люцифер заплачет, Сатана станет править смертью»? – заинтересовался отец Герман. – Что она означает? Белиберда какая-то.

– Стронзате! Сатана и есть Люцифер. – растерянно произнесла сестра Роза. – Может, здесь использована аллегория?

– Мне кажется, это всеобщее заблуждение! – задумчиво произнес пастырь церкви такой тональности, чтобы его все-таки услышали. – Многие неправильно трактуют Святое Писание!

Отец Герман и сестра Роза, молча покосились на него, до этого момента совершенно позабыв об его существовании, пока он не заговорил.

– Книга Исайя: «Но ты низвержен в ад, в глубины преисподней». Значит, ад уже существовал, когда туда сбросили Люцифера. Не так ли? И просто невероятно представить, что Господь, приносящий в мир божественный свет и спасение души, вдруг сотворил еще и самое зловещее место, которое кишит бесами? Ад был создан задолго до падения в него Люцифера.

Пастырь, читая странную проповедь вплотную подошел к отцу Герману, показывая ему свою татуировку пса Господня на запястье.

– Когда-то и я был на твоем месте. – с трудом проговорил он. – И то, что Люцифер и Сатана – это два разных зла, говорится даже в писании Нового Завета, в Евангелие от Марка – это один из «от семидесяти» апостолов Иисуса Христа, один из четырех главных евангелистов, спутник и помощник апостола Павла и апостола Петра.

– Мы знаем кто такой апостол Марк. – пояснил отец Герман. – Не стоит утруждать себя пояснениями.

– Евангелие от Марка, глава третья, стих 23 по 26: «И, призвав учеников своих, Иисус в притчах говорил им: как может сатану изгонять сатана? Если царство будет разделено внутреннею враждой, не может устоять царство-то; если дом будет разделен внутреннею враждой, не сможет дом тот устоять; и, если сатана восстал на самого себя и разделился, не может он устоять, но пришел конец его».

Отец Герман и сестра Роза удивленно переглянулись, решив посмотреть на реакцию друг друга на слова настоятеля церкви, не ожидая такой интерпретации Евангелия от Марка. Оба оказались сильно озадачены. В проклятии адописной иконы указано отдельно существование Сатаны и Люцифера, и теперь в написанном тексте появился хоть какой-то смысл. Апостол Марк верно описал, что два владыки не могут править одним царством и их разделяют распри.

– Выходит, что адом правят два сатаны и один хочет выгнать другого? – задумчиво спросила сестра Роза, и тут же испугавшись своей мысли, высказанной в слух в стенах Святой Обители, перекрестила свои уста.

– Замете, причем оба ранее являлись архангелами Господа. Один из четырёх ветхозаветных «великих пророков»; в иудаизме – один из трёх «великих пророков» святой Иезекииль, живший в шестом веке до Рождества Христова, в своей книге писал, что Сатаниил, или по-другому Сатаниэль, был главным обвинителем грешников на небесах, и когда за клевету на ангелов он был выгнан с небес Господом нашим, то создал свое царство, превратив оное в адскую преисподнюю, продолжив трудится в своей прежней лживой стихии. Это подтверждает даже Эфиопская книга Еноха.

– Об этом же говорится в славянских дуалистических мифах, задолго до прихода христианства на эти земли, где упоминается злой дух Сатанаил – противник бога-демиурга. – вдруг вспомнил отец Герман текст на одном дохристианском, славянском артефакте, которую добыл для Святой Церкви, незаконно вывезя ее из России, и теперь вдруг решил озвучить эту информацию в этом обсуждении, посчитав ее важной.

– Подтверждение тому – обнаруженная археологами древнего свинцового амулета на горе Фавор, в месте Преображения Господня, – продолжил свою речь пастырь Леон, – на котором нанесено, что Люцифер был сброшен в ад, где там уже давно царствовал Сатана. Не зря, на древнегреческом языке койнек, это место изначально означает как «То Сатанико Василеио» -«Сатанинское царство», а на иврите «Мамлекхет хасоатан» – «Королевство сатаны», но никак не царство Люцифера.

Настоятель церквушки замолчал. В церкви зависла звенящая напряжением тишина. Все вдруг ощутили пульсирующий стук в своих ушах, словно они поднялись на горнолыжном подъемнике на невероятную высоту. Пастырь осторожно взглянул на фото адописной иконы на планшете отца Германа.

– Матерь Божья! – вырвалось у него.

– Что? – всполошился отец Герман. – Что там увидел?

– Десять лет назад, в аббатства Сен-Дени, среди найденных тайных рукописей летописца Фомы, находилось письмо послушника Иф, написанное им перед своей смертью, бумага предназначалась святому Сюжеру, с текстом условий пророчества Сатаны. На обратной стороне находился набросок этой иконы. Экспертиза подтвердила подлинность документа и датировали документ 11 веком.

Отец Герман быстро стал листать фотографии на планшете. Дойдя до конца, он возмутился:

– Здесь нет копии такого документа! Кто делал экспертизу?

– Конечно, лаборатория профессора Отто Гаумана. У Ватикана с ним долгие и тесные отношения.

– Я знаю кто это. А где сам документ?

– У кардинала Буше. Ведь именно с того момента, как я передал документ куратору церкви, монсеньер Буше стал отслеживать все, что связано с иконами и их продажами на аукционах.

Отец Герман с упреком взглянул на напарницу.

– Мне ничего не известно об этом! – воскликнула сестра Роза, испугавшись гневного взгляда отца Германа. – Я потребую у кардинала Буше прислать копию этого документа.

– Эта Адописная икона, намного опаснее, чем вы себе представляете. Это – само воплощения зла! – неожиданно продолжил свою речь пастырь. – Сатана хочет выгнать Люцифера из своих владений. И тогда, тому, кому закрыт вход на небеса, придется явиться на Землю. Только, не дайте иконе заплакать.

Неожиданно отец Герман почувствовал себя плохо. Словно в помещении стало невероятно душно из-за нехватки кислорода. Он одернул воротник толстовки, но это не помогло. Что-то вокруг было не так, как обычно. Странное беспокойство овладело им.

– Спасибо за разъяснения, святой отец. – выключая планшет, поблагодарил пастыря задыхающийся отец Герман.

Положив планшет в чемоданчик, агент Ватикана взяв под руку сестру Розу, поспешно вывел ее из церкви на свежий воздух. Пастырь с печалью в сердце проводил их взглядом, осознавая, какие опасности их ждут в поисках этой адописной иконы. Осенив крестным знаменьем в спину уходящих, он с грустью обернулся и с удивлением обнаружил на первом ряду сидящего мужчину с полуседыми длинными волосами, в дорогом костюме, и тот, опиравшись на трость с головой Анубиса, склонил голову перед алтарем. Странно, но, вроде бы раньше его здесь не было.

Незнакомец медленно поднялся, взглянув на настоятеля церкви через круглые красные очки. Пастырь тут же почувствовал невероятный холод ужаса в своем теле от этого взгляда, словно тот проникал глубоко в душу. Казалось, что перед ним даже сама смерть должна, ужаснувшись, покается в своих грехах, а мир при этом содрогнутся. Священнослужителя вдруг затошнило, челюсти свела боль, одновременно отдавая в локти. Ноги подкашивались, но невероятная сила человека в красных очках не позволяла ему упасть в обморок или вывернуть содержимое желудка на пол церкви. Безумие стало овладевать представителя церкви. Безумие и внутренняя паника, вот что с ним творилось сейчас.

– Приятно было слушать Вашу проповедь, отче. – проходя мимо священника, улыбнулся мужчина в красных очках, и тут же пастырь почувствовал невероятное облегчение, словно страдающему от ужасной боли дали обезболивающее.

Прокуратор Марк целенаправленно направился к выходу, на ходу вынимая смартфон, и, найдя в списке абонента под именем «демон Одлит», поднес трубку к уху.

– Одлит, девочка моя, – проговорил прокуратор в трубку, – требуются твои услуги. Немедленно.

Глава четвертая

В номер своей гостиницы отец Герман вошел, внося с собой чемодан с вензелем Ватикана. Он до этого целый час потратил, чтобы организовать отдельный номер для сестры Розы в этом же отеле, несмотря на то, что у самого был двухместный номер. Ему не хотелось пересудов в стенах Ватикана именно сейчас, когда стали немного доверять. Закрыв за собой дверь на замок, он подергал ручку и, убедившись, что та закрыта, облегченно выдохнул. Неспешно пройдя в комнату, агент Ватикана бросив чемодан на единственную двуспальную кровать в номере, снял куртку, оставшись в толстовке, с двумя плечевыми кобурами по бокам и ножнами на ремне. Чтобы ополоснуть лицо, он прошел в туалетную комнату с большим зеркалом над умывальником и душевой, со стеклянной кабинкой во всю стену. Войдя внутрь, священник облокотился руками на умывальник, посмотрев на себя в зеркало тяжело вздохнул.

– Во что ты вляпался, отец Герман? – спросил он сам себя, – Теперь твоя душа требует выпить.

В дверь номера неуверенно постучали. Отец Герман, не обращая на это внимание ополоснул лицо, надеясь, что человек за дверью уйдет. Но, снова постучали, теперь уже более настырнее и громче.

Агент Ватикана с невероятным раздражением открыл входную дверь в свой гостиничный номер, готовый высказаться в непозволительной форме для служителя церкви все, что он думает о ночном госте, но вместо этого замер. На пороге стояла обворожительная, стройная, загорелая тридцатилетняя черноглазая женщина с рыжими волосами. Короткая юбка и меховая накидка подчеркивали ее идеальную фигуру. В руках она держала ручку от стоящего рядом с ней чемодана на колесиках. Отец Герман так был поражен видом неожиданной гостьи, что, приоткрыв рот, обескураженно разглядывал ее.

– Я, не «Матерь Божья» и не «боже мой». – усмехнулась незнакомка, словно прочитала его мысли.

Женщина нагло отодвинула отца Германа, входя в номер гостиницы, катя за ручку свой чемодан. Он удивленно проводил ее взглядом, оставаясь у выхода, не удосужившись закрыть за ней дверь. От гостьи исходил такой невероятный сексуальный аромат, от которого даже религиозный разум служителя церкви тут же пошатнулся.

– Ну, что ли, приветик, легавый Ватикана. – быстро заговорила незнакомка, осматривая апартаменты. – Я, – Одлит, явилась по поручению прокуратора и перфекта Марка и буду приглядывать за тобой, чтобы ты чего не натворил нехорошего.

Гостья, остановившись у кровати, с презрением посмотрела на чемодан с вензелем Ватикана.

– Я обязана помогать тебе, чем смогу, конечно. – пояснила она свое присутствие. – А могу я многое. Особенно разбираюсь в черной магии.

Одлит перевела надменный, и в то же время насмешливый взгляд на Отца Германа, стоящего до сих пор у открытой двери с приоткрытым ртом. Для нее это было так забавно, что она, улыбнувшись, ласково попросила:

– Может закроешь? Сквозит.

– О! Да, конечно. – встрепенулся от оцепенения отец Герман.

Закрыв дверь, он прошел в комнату, наполненную ее опьяняющим эротическим ароматом. Странно, но его тело стало словно невесомым, а душа наполнилось безмятежностью и успокоением. Все проблемы вдруг отодвинулись на дальний план, а сейчас, в его мыслях только она, – сводящая с ума своим запахом, невероятная женщина.

– «Я, что, под дозой какой-то?» – мелькнуло в голове у агента Ватикана. – «Это ходячий наркотик, а не женщина.»

– Так, от кого Вы? – пытаясь остаться в здравом уме, поинтересовался отец Герман.