Темный Лес

Громозда примолк.

Урвилл открыл глаза, проговорил задумчиво:

– Почему бы и нет?

– Снял с плеч заплечную коробчатую сумку и засунул туда куклу.

– Зачем она вам? – не выдержав, спросила Ашма.

– Возможно, в нее забрался демон. Слабенький, хиленький, какой-никакой, но все же… У Громозды нюх на такие вещи, – сказал Урвилл.

Громозда застрекотал польщенный.

3

Сделанные на скорую руку лачуги, хижины из ветвей и кустарника, шалаши, палатки, землянки, будки, укрытия из картона сменились домиками с претензиями на основательность и уют из фанеры и досок, постройками из камня и кирпича, железными контейнерами. Антропоморфов здесь не было и в помине, а люди смахивали на скучных обывателей.

Громозда занервничал, стал каким-то дерганным, он быстро, тревожно стрекотал и суетливо озирался, словно опасаясь чего-то или кого-то.

Когда они подходили к фанерному разрисованному домику, стрекот оборвался.

Остановившись, Урвилл недоуменно обернулся.

– А где Громозда? – спросил он.

Ашма пожала плечами и поискала глазами Громозду среди контейнеров. Он как сквозь землю провалился.

– Громозда! – крикнул Урвилл.

Его голос потонул в глухой вате тумана.

– Кого потерял? – раздался суровый голос.

Из тумана выросли двое стражников. Один был худой, коренастый и смуглый с высокоточным самострелом последней модификации. На узком лице – тонкий длинный нос, похожий на клюв. Глаза острые и колючие. Другой был ражый рыжий детина с туповатым выражением на молочно-белом лице, вооруженный молниевым самопалом.

– Да так… никого, – смутился Урвилл и поправил заплечную сумку.

– Как у тебя? Все пучком? – спросил смуглый. А звали его Раз. Ему было за тридцать пять.

– Да так… Раз на раз не приходится, – брякнул Урвилл.

Рыжий детина стал гыгыкать, белые круглые щеки заколыхались.

Раз бросил на него хмурый взгляд. Детина заткнулся и опустил глаза. Недавно Обросу стукнуло 34. Но казалось, ему нет и двадцати и солидный Раз лет на десять его старше.

– Может тебя обыскать? – Спросил Раз.

Урвилл в замешательстве посмотрел на стражника.

– Ладно, ладно… Проехали. А это что за клоун с тобой? Или это клоунесса? А может, это оно?

При слове «оно» Оброс встрепенулся, вскинул самопал и направил на бледную дрожащую Ашму.

Ашме становилось все хуже. Защитный панцирь трещал и утончался. Нечто налегало на него. Вот-вот разрушит и ворвется в самую душу.

– Это моя племянница, – побледневший Урвилл попытался улыбнуться. Получилось так себе.

– Точно? Ты уверен, что это не нелюдь? Не чучело какое-нибудь с пустоши? – Раз уставился на Ашму.

– Да племяшка это моя. Разве не видно?

– А как тебя зовут, красавица? – спросил Раз.

– А..– спохватившись, Ашма запнулась и растерянно посмотрела на Урвилла.

– Амма, – поспешно проговорил Урвилл.

– А ну-ка, поди сюда, Амма, – сказал Раз.

Ашма подошла. Еще немного и от нее не останется даже имени. От Прибабаха ее трясло и тошнило. Надо было срочно избавляться от демона.

Урвилл с беспокойством посмотрел на Ашму.

– Что у тебя там, в котомке? – спросил Раз

Ашма пожала плечами.

– Ты не знаешь, что у тебя в котомке? – Стражник подозрительно глядел в измятое прибабахом дергающееся лицо.

– Давай-ка посмотрим. Может, найдем что-нибудь эдакое. А, Амма? Как думаешь, найдем мы там что-нибудь нехорошее?

– Да нет у нее там ничего такого, – сказал Урвилл, все еще пытаясь улыбаться. Его взгляд метался между стражником и Ашмой. Он со страхом наблюдал, как Ашма меняется прямо на глазах, как демон прибирает ее к рукам, подчиняет себе. Может быть, остались считанные минуты…

– На нет и суда нет. А если все-таки есть? – Раз взял у Ашмы котомку и открыл ее. – Цветные камешки, книга какая-то, глиняная фигурка… Вроде бы никаких подозрительных шкатулок. Да, Урвилл?

– Я же говорил…

– Кстати, насчет глиняных фигурок. Моя дочь недавно учудила…

– Раз, может мы того, пойдем уже? – Перебил Урвилл, с беспокойством глядя на Ашму, которую все сильнее корежило и трясло.

– Моя дочь недавно учудила, – спокойно сказал Раз, словно не услышав Урвилла. Урвилл обреченно вздохнул. – Она втихомолку уговорила поллитровую банку варенья. Жена разозлилась, спрашивает: «Тея, кто съел варенье из солнечных зайчиков?» А дочь округлила глаза, недоуменно пожала плечами и спокойно так: «Понятия не имею». А у самой в глазах прыгают солнечные зайцы.

– Так и сказала? – Оброс заколыхался, гыгыкая.

– Так и сказала, – Раз искоса поглядывал на дрожащую прибабахнутую Ашму. – И добавила: «Да это, наверное, кукла какая-нибудь слопала. Негодница эдакая»

– Юморная какая! Кукла слопала… Надо же такое придумать, – сказал Оброс, колыхаясь и гыгыкая.