Мы из губрозыска

Петр хотел ответить, но сейчас же зазвонил телефон, и дежурный схватился за трубку:

– Губрозыск, дежурный по городу Федотов… Говорите адрес… Медленнее, пожалуйста. Воскресенский проспект, дом три, все верно? Принято. Отбой.

Он бросил взгляд на настенные часы и что-то записал в большой прошнурованной книге. Потом, вспомнив об Елисееве, спохватился:

– Простите, вы к кому, товарищ?

– К Колычеву.

– Вторая дверь направо, – сказал дежурный и потерял к нему интерес.

– Спасибо, – поблагодарил Петр.

Колычев сидел в маленькой прокуренной комнатушке с узким зарешеченным окном. Из всей мебели два стола, несколько стульев и несгораемый шкаф, поверх которого лежали пухлые папки.

– Петр! – обрадованно приподнялся Колычев. – Здорово, герой!

«Губрозыск занимал здание старинного купеческого особняка…»

Елисеев смущенно потупился.

– Брось барышню изображать! Проходи, не стесняйся! Из транспортной уже звонили, рассказали о твоих подвигах. Лихо ты, говорят, Пичугина кончил. Прямо голыми руками. Чуть голову не оторвал…

– Случайно вышло. Я его живьем, гада, взять хотел, – признался Петр.

– Все равно, молодец! Не сплоховал. Выходит, не зря я тебя товарищу Янсону сватал! – горделиво произнес Колычев.

Многие начальники уголовного розыска по традиции были переведены из ЧК. Не стал исключением из правила и начальник Железно-рудского губро, бывший латышский стрелок Янсонс. Правда, буква «с» на конце его фамилии постепенно исчезла, и теперь начальника величали чуть короче – товарищ Янсон. Прежде Елисееву не доводилось с ним сталкиваться лично, но все отзывы были только положительными: угрозыском заведовал человек ответственный, строгий, но справедливый, вдобавок, с неплохим опытом оперативной работы.

– А где он? – поинтересовался Петр и услышал ответ:

– Там же, где почти все наши – в клубе, Ленина слушает.

– Как Ленина?! – удивился Елисеев. – Он что – в Железнорудск приехал? А почему нам никто не сообщал? Это же такое дело… такое… – От избытка чувств у него перехватило дыхание.

Шутка ли – сам товарищ Ленин в их губернском городе. Да это событие всероссийского, если не сказать – мирового масштаба.

Колычев засмеялся.

– Ну, ты, братец, хватил! У Ильича и без нас забот хватает. В Москве он, работает.

– А как же… – совсем ошалел Петр.

– Ларчик просто открывается. Пластинки сегодня привезли с его речью. Наших первыми слушать пригласили, – похвастался Колычев. – Мы с тобой завтра пойдем. Товарищ Янсон велел устроить стопроцентный охват. Каждый сотрудник обязан услышать Ильича. Ты, кстати, как – партийный?

– Нет, – мотнул головой Елисеев. – Сочувствующий.

– Непорядок, – сказал Колычев.

Петр виновато потупился. Он подумывал о вступлении в партию, но не решался сделать первый шаг. Быть большевиком – большая ответственность. Честь велика, но велик и спрос.

– Я поговорю с товарищами по партячейке. Думаю, скоро поставим вопрос по тебе. Нас, партийных, мало, но вместе мы – во, сила! – Колычев сжал ладонь во внушительного размера кулак. – Горы свернем! Солнце с неба достанем.

Дверь распахнулась, в комнату стремительной походкой ворвался невысокий плотный мужчина лет сорока с русыми коротко стрижеными волосами. На нем был английский френч, обтянутый крест-накрест портупеей, и темно-зеленые кавалерийские галифе. Взгляд у мужчины был ясный и решительный.

Елисеев при виде его вытянулся. Вышло это как-то само собой.

– Товарищ Янсон, – сразу обратился к нему Колычев. – Вот, обещанное пополнение: Петр Елисеев из уездной милиции.

– Елисеев?! – обрадованно воскликнул Янсон.

Он протянул руку.

– Очень рад!

– Спасибо, товарищ Елисеев. Взаимно.

– Теперь будем работать вместе. Наслышан уже о вас, наслышан. Мало того, что Колычев все уши прожужжал, так еще и в клубе только и разговоров, как вы у вокзала отличились.

Начальник губро говорил по-русски бегло и без малейшего акцента. Петр с удовольствием пожал его крепкую руку, невольно отметив широкую, как у молотобойца ладонь.

– Одно плохо – засветились вы. Теперь вас как новое лицо в оперативных мероприятиях будет сложно использовать, – задумчиво произнес Янсон. – Уголовники нас наперечет знают. Потому и хотел вас, как человека пока неизвестного, к нам выписать. Но ничего, что вышло, то вышло. Будем надеяться, что сильно все же не примелькались. У вас есть, где остановиться в городе, хотя бы на первое время?

– К сожалению, нет, – честно ответил Елисеев.

– Решим вопрос, товарищ Янсон, – заверил Колычев.

– Отлично. Тогда сегодня устраивайтесь с помощью товарища Колычева, а с завтрашнего утра запряжем вас как полноценного работника уголовного розыска. Меня кто-то спрашивал? – уточнил он у Колычева.

– Нет.

– Тогда до свидания, товарищи. Завтра, к восьми часам, жду всех на планерке.

– До свидания, товарищ Янсон.

Начальник вышел из кабинета.

Только после этого Петр сумел немного расслабиться.

– Как тебе наш начальник? – подмигнул Колычев.

– Силен, – признался Елисеев.

– То-то, братец! Повезло Железнорудскому угро с таким начальником.

«Дружбу завёл с продажными девками. У нас их „маньками“ кличут».

Он подошел к сейфу и, открыв массивную дверцу, стал укладывать в него папки с делами.