Капуцины

– Да? – нахмурился Даган. – А у меня такое чувство, будто бунт начался еще до старта. Кстати, Илуш, ты в нем тоже участвовал.

– Владетель! – простонал Илуш. – Отнесись к моим словам серьезно!

– А даже если Хаддада покалечил я? – князь усмехнулся. Вопреки совету Илуша, весьма легкомысленно. – Что они смогут предпринять? Свергнут меня прямо во время экспедиции? Смелости не хватит. С какими глазами придется возвращаться домой? Или кто-то думает, что их там встретят с распростертыми объятьями? В Угарите их схватят и казнят, как мятежников. Ты это знаешь не хуже меня, дорогой советник. И они это знают.

– Конечно, знают. И, возможно, побаиваются. Только в истории случались и не такие повороты. Когда вместе собирается больше трех человек – это уже толпа. А поведение толпы непредсказуемо.

– Допустим. Что ты предлагаешь мне делать? Забаррикадироваться в каюте до конца полета? Бежать в спасательном боте? Посоветуй, ты же советник.

– Тебе нужно выйти и поговорить с людьми, владетель. Объяснить им, что ты тоже обеспокоен тем, что случилось с Хаддадом. Только, пожалуйста, будь аккуратнее в выражениях. А то случается, что ты нет-нет, да и оскорбишь собеседника. Народ возбужден, ни к чему лишний раз провоцировать его.

– Народ возбужден?! – взорвался Даган. И даже вскочил на ноги, потому что вдруг стал возбужденным ничуть не менее народа. – Это ты мне говоришь? Это – мой народ, мои подданные! Как смеют они, стая шакалов, тявкать на своего вожака?!

– Владетель… – Илуш попытался утихомирить князя, но того понесло всерьез.

– Да пусть они только попытаются устроить здесь что-нибудь вроде мятежа! Кто они такие? Корабельные крысы! Они же ничего не умеют, только зубами клацать. Одно мое слово начальнику охраны – и Бахал всех бунтовщиков в мелкий фарш покрошит!

– И с кем ты останешься, владетель? – грустно спросил Илуш. В словах Дагана, безусловно, была своя правда, но молодой князь, кажется, даже не задумывался о последствиях.

– А я буду во главе победителей, Илуш, – Даган посмотрел на советника свысока. – И проигравшим не останется ничего, кроме как выполнять мои приказы. Я закончу эту экспедицию так, как мне захочется, можешь быть в этом уверен.

«Прав маленький мерзавец, – с тоской подумал советник. – Никто из команды не станет перечить, когда к затылку приставят пистолет. Хаддад – тот мог бы, у него и опыт, и авторитет. Только Хаддад сейчас в лазарете…».

Глядя на кислое выражение его лица, Даган ликовал. Все, советник на лопатках. Победа князя если и не была полной, то последнее слово однозначно осталось за ним.

– Раз такое дело, то я пойду, владетель? – уныло спросил Илуш.

– Стоять! – рявкнул Даган. И, активировав диск коммуникатора, коротко бросил в него: – Начальник охраны!

– Да, владетель! – немедленно отозвался диск голосом Бахала.

– Ко мне в каюту. Немедленно! – Даган пристально посмотрел на Илуша. – Куда это ты собрался, подлец? К этим смутьянам? Чтобы тут же поднять бунт, пока я не принял меры?

– О каком бунте ты говоришь, князь? – голос советника сделался почти умоляющим.

– Самом обыкновенном. Ведь вы с Хаддадом именно к нему подводили ситуацию, так? Для этого и капуцины появились на «Шторме». Хотя, засоси меня дыра, я до сих пор не понимаю, в чем их роль.

– Владетель! Да при чем здесь капуцины?!

– Вот я тебя и спрашиваю – при чем?! И ты мне ответишь – здесь и сейчас. И не вздумай лгать!

– Я никогда и в мыслях не держал лгать тебе!

Разъяренный, князь схватил Илуша за грудки и с силой припечатал спиной к переборке.

– Верно ли? Особенно ты не лгал мне про капуцинов! Не твои ли слова о том, что они заперлись в каюте и носа оттуда не показывают? К твоему сведению: когда я вчера застал Хаддада в каюте Ч, их дверь отнюдь не была запертой. Лжец!

И князь могучей оплеухой свалил советника на пол.

Удар был сильным, но особого ущерба Илушу не нанес – только в голове изрядно загудело. Потерев ушибленную скулу рукой, советник медленно поднялся и побелевшими глазами уставился на князя.

– Значит, Хаддад – действительно твоих рук дело, владетель?

– Да. Бахал разбил стакан о голову капуцина, а я высадил Хаддаду глаз. А что мне оставалось делать, когда в каюте Ч я увидел его в компании этих оборванцев? Очевидно ведь, что это заговор. Ты и Хаддад сговорились устранить меня. Для этого и привлекли троицу проходимцев. В конце операции вам достался бы «Шторм», да еще и с грузом. Неплохой куш. – Дагану самому понравилась эта неожиданно возникшая версия, хотя она и не объясняла, какую роль должны были исполнять капуцины. Зато мотивы поступков Илуша и Хаддада, вроде бы, становились ясны, так что капитан решил покамест придерживаться этой точки зрения. – Что, разве не так?

– Не так, владетель. Я верой и правдой служил твоим предкам, и так же верно служу тебе. Капитан предан княжескому дому Угарита не меньше моего. Он твой верный слуга, владетель. Мне очень жаль, что твой покойный родитель ни разу не брал тебя в экспедиции – от этого все непонимание…

Даган пристально разглядывал подавленного советника. Его последнюю фразу он пропустил мимо ушей и сейчас пытался сформулировать полный язвительного сарказма ответ о «верном слуге Хаддаде, внезапно взбесившемся и решившем сожрать своего хозяина». Но в этот момент раздался стук в дверь, и вместо витиеватой ядовитой фразы князю пришлось произнести лишь куцее «Да!».

Как и следовало ожидать, это явился Бахал. Совершенно трезвый и даже не сонный. При полном параде, что само по себе говорило о многом. Например о том, что Бахал готов к любым неожиданностям. И не стоило особо напрягаться, чтобы понять, какого сорта неожиданностей он опасался. Потому что, помимо прочих красивостей, на поясе у охранника висели два лучевых пистолета. Их изящно дополняла короткая сабля, вложенная в красные, с золотым узором, ножны. Одновременно анахронизм, который ни на одной из планет Сферы не использовался уже долгие века, и символ власти и силы главного телохранителя княжества Угарит. Вообще-то, символ производил впечатление, но для гиганта Бахала сабля была коротковата, и, подвешенная на пояс, делала неуловимо нелепыми и себя самое, и своего нынешнего владельца.

– Явился, – констатировал Даган. – Ну, докладывай. Тут вот Илуш пришел, утверждает, что команда на грани взрыва. Что скажешь ты?

– Ситуация и впрямь напряженная, – нерешительно проговорил Бахал. – Но, мне кажется, я все держу под контролем.

– Кажется? – Даган нахмурился. – Мне не нужно, чтобы казалось. Мне нужна конкретика. Давай-ка, выкладывай все по порядку.

– Капитана нашли минуты через три после того, как… – охранник замялся, скосив правый глаз в сторону Илуша.

– Он в курсе, – подбодрил его Даган. – Я ему рассказал.

– Ага, понял. Его нашли и поместили в лазарет. Я сразу направил туда двоих парней, чтобы наблюдали. А потом началась суета. Экипаж и люди из экспедиции начали сновать туда-сюда, собирались в каютах. Мне это показалось подозрительным, и я поднял на ноги всех своих, кто был свободен от вахты – чтобы смотрели и слушали. Оказалось, что кто-то видел, как мы входили в каюту Ч. Начали распространяться слухи, что Хаддад умер и что убил его ты, владетель. Экипаж и люди экспедиции разнервничались и часа два назад в полном составе перебрались в общую столовую. Я снял своих парней со всех штатных постов и перекрыл все три выхода из столовой. Это всё, владетель.

– Неплохо, – одобрительно заметил Даган. – Значит, это стадо в самом деле решило взбунтоваться? Или как? О чем они там треплются?

– Не знаю. Я несколько раз засылал туда своих людей, но, как только в столовой появлялся человек из охраны, все затыкались и начинали делать вид, что завтракают.

– Два часа подряд завтракают? Неплохой аппетит. И не лопнут же.

– Да, владетель. Я сам удивляюсь. Я даже немного завидую, – это была одна из немногочисленных попыток Бахала пошутить в присутствии повелителя. Обычно он себе подобных вольностей не позволял, предпочитая оставаться лишь верным пресмыкающимся.

– А ты не завидуй. Лопнуть никогда не поздно. До еды, во время еды. Даже во сне. От едока это, как правило, не зависит. Они все еще там? Весь экипаж и все члены экспедиции?

– Точно так, владетель.

– А доктор?

– Доктор остался в лазарете. И оба ассистента тоже. Бегают вокруг Трона от прибора к прибору и выкрикивают какие-то цифры и непонятные слова. А доктор выносит все это на экран.

– Для Яммуша это интереснейший научный эксперимент, – с непонятным выражением заметил Илуш. То ли он одобрял доктора, то ли наоборот. Скорее всего – и то, и другое. С одной стороны, тот презрел настроение общества, отколовшись ото всех. С другой – сделал это не ради личной выгоды. – Наш доктор – настоящий ученый. И ни за что не согласится от наблюдения за регенерацией клеток мозга в сверхсветовых условиях.

– Ну да, – Даган посмотрел на советника и усмехнулся. – Ученый-фанатик. Мой учитель физики был таким же фанатиком, да, Илуш? С одной стороны, жутко надоел своей заумью. С другой – ему было плевать, усвоил я урок или нет. Главное, чтобы его любимая физика оставалась цела и невредима. Эти люди науки все одинаковые, с какой стороны не взгляни. Кстати, это ведь ты посоветовал отцу нанять этого профессора? Успокойся, можешь не отвечать. – Он вновь переключил внимание на Бахала. – Кроме медиков, охранников и нас троих все собрались в столовой?

– Не совсем так. Еще капуцины в каюте Ч.

– Они не присоединились к смутьянам?! – Даган немало удивился этому обстоятельству.

– Нет, мой князь. Я это точно знаю, потому что взял их каюту под наблюдение одновременно с лазаретом.