Парадоксальная Золушка

– Вот! И горох от чечевицы отдели.

– Это ж семенные! – Жалобный возглас альтернативного эго получился на столько эмоциональным, что практически слышался за пределами разума девушки.

– Похоже, выбора у нас нет. Придётся решать проблемы по очереди.

Золушка высказалась так будто произошедшее никак не затронуло её самообладание, а после достала несколько сит, выбрала то, что чуть крупнее чечевицы, и под ворчание "соседки" разделила смесь ещё до того, как Терсия достигла второго этажа.

– Подлость внезапная, но не существенная.

Девушка прошептала, высыпая горох из тазика обратно в ведро, и тут же услышала вполне уравновешенный отклик второго "я":

– Как иронично: голубокровные потомки благородных дворян пакостят так же мелко как плебейские дети. Учитывая нулевую техническую смекалку, этой козе кроме происхождения гордиться нечем.

– Давай не будем опускаться до ругани и оскорблений. Откровенно говоря, это не самая сильная наша сторона.

– Не надо обобщать! Ярость, сквернословие и грубая сила – мои главные козыри и немножко смысл жизни.

– Сомневаюсь, что этим можно пользоваться в цивилизованном обществе. Представляешь как изменится отношение окружающих после рукоприкладства?

– Это только если действовать на публике. Но, используя, эти способности осторожно, точечно, против ограниченного круга лиц можно добиться куда большего, нежели одними улыбками и вежливым голосом. Сила личности – она в балансе доброты и агрессии.

– Я не верю, что можно оставаться по-настоящему хорошей, если делаешь гадости за спиной.

– Мы же не в вакууме живём. Когда окружающая действительность позволяет, ты можешь быть хорошей каждый день. Но однажды приходят трудности, которые приходится преодолевать, и не всегда это можно сделать изящно, поскольку оппоненты не против использовать самые грязные приёмы. Наш дом сейчас как львиный прайд, и ты далеко не альфа самка.

– Согласна, у родственников есть, – Золушка задумалась, посматривая на тазик, не так давно наполненный горохом и чечевицей, – некоторые недостатки, но я верю, что моя забота сделает их чуточку добрей. Я выполню все поручения мадам и спокойно отправлюсь на бал. Да и приличный экипаж нам самим пригодится.

– В тебе слишком много оптимизма.

– Пусть так. Если что, скажешь: "А я тебе говорила!"

Больше времени праздно рассуждать Золушка себе не дала и приступила к заданиями мачехи, коих оказалось достаточно, чтоб занять надолго персонал средних размеров гостиницы. В умелых руках работа закипела и вскоре перед крыльцом ждали лёгкая красная карета с парой причёсанных лошадей во главе с усатым кучером, первый этаж дома блестел чистотой и пах чем-то моющим, а на втором своих гостей ждала дюжина комнат.

Для Эмеральды в приготовлениях время тоже бежало как единорог от дракона. Мадам прилагала все возможные усилия, чтобы привести в порядок симпатичных, но распущенных двойняшек: платья сидели не идеально, речь и манеры мало отличались от повадок провинциальных баронесс, а рассуждения о потенциальных деликатесах даже заставили пару раз физически напомнить о высшем дворянском происхождении. С такими проблемами в воспитании особенно беспокоила перспектива встречи с представителями семейства Фестарх и неизбежные насмешки.

В своё время из-за влияния промышленного магната Ришмана Фестархи сравнительно легко отпустили Эмеральду с дочками, но за дальнейшей судьбой следили ревностно. После смерти Эшпа и перехода холдинга под руководство дважды вдовы нетолерантного королевства это внимание стало ощущаться ещё сильней. Эмеральда подозревала, что на большинство хорошо продуманных, но в итоге неудачных сделок, то или иное влияние оказывала семья Фестарх. А, когда они выкупили оставшиеся активы империи Ришман, подозрения только усилились. Подписывая договор, герцог Дилмес Фестарх пошутил: "Утопить лодку может каждый, но утопить кита – удел избранных," – конечно же намекая на предпринимательскую эпопею бывшей невестки. Однако с этим китом, уже к веселью совсем другой личности, не смогли справиться сами Фестархи, и, в точности с прогнозами Золушки, через год руины холдинга перешли корпорации Намшир.

Неожиданное воспоминание о последней неудаче бывшего свёкра так кстати сгладило воспоминания о неудачах собственных, и Эмеральда переключила своё внимание на мир настоящего, где падение с поста генерального директора случилось так же давно как столкновение с одной неуправляемой лошадью. С этого ракурса бал смотрелся не как испытание, а как шанс разбавить повседневный быт, обрести новые знакомства и найти городских женихов для родных дочерей. В мечтах о последнем у матери и мачехи немного поднялся пульс и хорошенько настроение, а следующая фраза, предназначенная для младшей родной дочери, хоть сказанная спокойно и строго, прозвучала совсем по-молодёжному:

– Терсия, то что ты делаешь, в простонародье зовётся "минетом зубной щётке".

– А что такое "минет". – Девушка сделала артистично большие глаза и спросила почти искренне.

– Это то, что ты делаешь очень плохо и никогда не должна делать… зубной щётке. Чисть каждый зуб внимательно.

– Мамочка, зубы уже так блестят, что я в зеркало прищурившись смотрю. А ты в день, когда папу встретила, так же зубы начищала?

– Белизной отливались, будто только вылезли. – Эмеральда ответила и провела языком по идеально выравнянным зубам, на которые в своё время Бонман не пожалел ни кальция ни усилий одного очень способного мага. – Сегила, вести себя серьезно и сдержанно! Над шутками во весь голос не смеяться!

– Да, матушка, буду слушать и приветливо улыбаться. Всё как учили. – По обыкновению задиристая до "прислуги" старшая двойняшка к родительнице обратилась контрастно учтиво. – А у вас с папой как общение началось?

– Я сразу показала себя интересной собеседницей, а он предстал как самый чуткий и внимательный месье на свете. – Эмеральда мечтательно закрыла глаза и улыбнулась, будто представила момент первой встречи с совершенно не детским продолжением, но быстро вернулась из мира грёз. – Слушайте обе. На бал идём не желудки набивать, а обретать связи. К икре даже не подходите – рыбный запах пристанет на весь вечер. Алкоголь можно, но за компанию и умеренно. С противоположным полом только светские разговоры, и, наконец, никакой близости – одни намёки.

– Скажи ка матушка, а вы с папой… – сёстры вступили хором с незаурядным любопытством в голосе.

– И руки поцеловать не дала.

Перехватив очевидный вопрос, Эмеральда вскользь пробежалась по давним воспоминаниям, где лицо Трилака начало с губ, переместилось на шею, надолго задержалось у груди, сползло до пупка, затем внутренней части левого бедра, правого и, наконец, оказалось между, хорошенько изучив окрестности и вход, но до рук так и не добралось. Другие подробности о той самой ночи, плавно перешедшей в день, в памяти остались лишь обрывками, но ощущения ни кистей ни предплечий там даже не мелькали.

На том советы, наказы, поучения ещё не закончились, но идиллию материнской заботы нарушил стук в дверь. Через несколько секунд в гардеробной появилась Золушка, за что поймала взгляды шести злобных глаз, и ожидаемо услышала циничное бурчание второго "я" в глубинах сознания:

– Они так вылупились, будто из-за нас только что сорвалась ключевая идея доказательства третьей теоремы Гернштайна-Ван-Вермемеля о деградации энтропии в замкнутых системах с дробным числом степеней свободы.

– Сама поняла, что сказала? Кажется, я вошла без разрешения… – Мелькнуло в голове девушки, и она переключилась на обстановку, в которой враждебным выглядела даже раковина в углу. Однако заминка продлилась не больше полсекунды, и Золушка отрапортовала цель вторжения, прежде чем висевшая тишина выстрелила потоком грубости. – Экипаж готов, мадам, и все поручения тоже выполнены. Разрешите собираться на бал?

– Я с ней в одной карете не поеду! – Сегила недвусмысленно направила указательный палец на растрёпанную сестру в местами мокром, местами обесцвеченном халате.

– Так хлоркой несёт, что плесень прям в воздухе дохнет. Если поедем вместе, каждая будет пахнуть как прачечная. – Более опосредованно, даже не отвернувшись от зеркала, высказалась её двойняшка.

– Девочки, – Эмеральда не спускала глаз с целеустремлёного, не смотря на усталость, взгляда падчерицы, – закон есть закон. Разве мы можем поехать веселиться на бал, не захватив с собой Золушку? Но, дитя моё, тебе следует предварительно помыться, накраситься, сделать прическу и, наконец, надеть платье, а то даже для прислуги ты выглядишь не очень. А ведь нам вместе из кареты выходить.

– Спасибо, мадам, я соберусь в мгновение.

Золушка выпорхнула из комнаты и уже преодолела дюжину ступенек по пути на третий этаж, как замедлилась в сомнениях. Наставления мачехи прозвучали слишком ласково, она не дала новое задание, не придралась к выполненным и даже не наругала за беспокойство. Лишь сейчас появилось ощущение не хитрого, но коварного замысла. Этот ход читался с самого начала, однако девушка не верила в возможность столь низкого обмана. Более того, даже предусматривая проблемы с выполнением обещаний, Золушка решительно ничего не могла противопоставить. Логика подсказывала итог этого конфликта реальности и надежд, но добрый подход к взаимоотношениям с окружающими не давал решение, позволяющее удовлетворить желание и попасть на бал. Улыбки домочадцев, запечатлённые в сознании за пару моментов до выхода из гардеробной, не предвещали ничего хорошего. Физически измотанная и морально усталая от подлостей Золушка медленно продолжила подъём вверх по лестнице. В своей комнате она скинула одежду и залезла в душ. В спешке не было никакого смысла и девушка сантиметр за сантиметром, прядь за прядью тщательно омывала тело холодной водой. Где-то сквозь шум потока различался топот копыт и скрип рессор телеги. Где-то в мечтах маячил шумный праздник с танцами и фейерверком. И где-то на чердаке в прошлом роскошного дома одинокая сирота просто желала стать чуть менее одинокой.

Закончив с душем и одев блеклое розовое платье с потёртостями на юбке в районе кистей, Золушка также медленно спустилась вниз и вышла на крыльцо. Экипаж не стоял под домом и не виднелся в далеке. А запах хлорки всё ещё контрастировал с волшебной свежестью сентябрьского вечера. Всеми покинутая она уселась на крыльцо, обняв колени руками, и закрыла глаза. Тихое уныние и беспросветная печаль материнскими объятиями окутали сироту. Долго сдерживаемые разумом, теперь они хозяйственно растекались по всему телу. Она так и осталась сидеть недвижимая до самого заката.

– Золушка. Золушка, почему я не слышу тебя? – Прошло уже полтора часа, как Злобушка начала искать оригинал и успеха не достигла. – Вернись!

Второе "я" ни секунды не сомневалась в "родственниках", однако столь эмоциональная, пусть и без театрального шума, реакция первичного эго с последующим исчезновением, её весьма удивила и, ещё больше, расстроила. Мольбы о возвращении, угрозы устроить геноцид крупному рогатому скоту и групповой секс в спальне мачехи эффекта тоже не дали. После бесчисленных попыток возобновить контакт с Золушкой отчаяние стало подбираться и к Злобушке. Но проявление его несколько отличалось: ветры безрезультатных стараний начали раскачивать и без того кипящее озеро цинизма. Злость с ментального уровня постепенно переходила на физический: с лица окончательно пропало блаженно-приветливое выражение, характерное для служанок, глаза загорелись пламенем ненависти, а кулаки сжались в попытках нащупать предел доступной силы. Агрессивная аура тотчас отогнала всех комаров на безопасный километр, а пролетавшая над домом стая птиц не решилась пересечь курс и повернула на девяносто градусов, когда девушка встала на ноги. Злобушке даже пришлось сделать с десяток успокоительных выдохов, чтобы остановить стремление местной флоры удрать подальше вместе с дёрном.

– Всё равно я поеду на бал! – Громко разнеслось по напуганным окрестностям.

Первый шаг затёкшими ступнями Злобушка сделала робко, как будто ходила первый раз, но через считанные секунды неуверенность прошла, и девушка поспешила к центральному входу в подвал. Открыв дверь, она достаточно ожидаемо обнаружила крыс. У двери их поголовье насчитывало около пары дюжен, и одна особь имела размер, сопоставимый с кошкой. Грызуны оказались не смелее насекомых и толпой двинулись в противоположную от человека сторону, в глубь помещения. А мощный пинок правой ногой, разорвавший в клочья самого нерасторопного вредителя, этот процесс обосновал и ускорил.

– Грязные твари, вы, кажется, забыли кто в доме хозяин.

Девушка закрыла дверь и отправилась внутрь просторной комнаты. Несмотря на темноту ориентировалась она будто ходила здесь каждый день. С крысами проблем также не возникло: они, с большой долей определённости, чуяли злобу и не забыли о кровавой расправе, а потому предпочли сохранять дистанцию. Не быстро, но уверенно Злобушка достигла угла, где ждала лестница вниз. Спустившись на второй уровень подвала, она наткнулась на стальную дверь с двенадцатью наборными кругами кодового замка, отделявшую практически весь этаж. Неприступный вид прохода оказался обманчивым – девушка без ошибок ввела комбинацию, и после характерного скрежета дверь отворилась. Темноту подвала залил яркий как день свет, внутри виднелись полки с документами, тянувшиеся в необозримую даль, заполняя снизу доверху немалую высоту помещения. Злобушка переступила стальной порог и устремилась вглубь. На уровне глаз замелькали прозрачные шкафы с разнокалиберными средствами связи. Выше, вдоль коридора отливались стеклом трубы локального пневмопровода с прямоугольным сечением, ответвлявшиеся индивидуально для каждого массива полок.

– Эх, Золушка, появись ты прямо сейчас, могла бы рассмотреть своё воспоминание наяву. – Второе "я" обратилось вслух и с грустью.

В самой середине этажа располагался огромный хрустальный шар. Диаметр в три с лишним метра подразумевал беспрецедентную материальную ценность, тоже самое касалось изогнутого стола с рабочей поверхностью из цельного куска золотистого хрусталя толщиной в четыре пальца. Справа в него втыкались выходившие уже из пола концы пневмопровода со стрелками в прямом и обратном направлениях. От центральной линии левее на несколько сантиметров торчал глянцево-чёрный сферический сегмент, а дальше шесть рядов полупрозрачных квадратиков с выгравированными буквами, цифрами и другими символами.

– Звони крёстной.

Дав голосовую команду, девушка немного повернулась и стала орудовать средствами манипуляции встроенными в стол. В шаре сразу появился диалог прогресса, а через секунды пара дополнительных окон. После трех сбросов соединения с вызываемой стороны на экране показался лоб и копна нерасчёсанных волос.

– Кто так настойчиво трезвонит? – Женский голос на том конце приветливостью не отличался.