Парадоксальная Золушка

– Дух захватывает! – Парень не смог промолчать, наблюдая за проявлением необычных талантов. – Не похоже, что это с курсов благородных девиц.

– Высшее математическое и экономическое. А без этого, – Злобушка ткнула пальцем в лежащую пробку, – норматив по термеху не сдать.

– Бурно, однако, у вас учёба проходила. – Собеседник взял бокал и стал играть одной рукой, пропуская половину нот. – Жаль, что я не из технарей.

– Ну гуманитарии и лебединым пером справлялись. А вы разве не с юридического?

– Я, – молодой человек перестал играть совсем, – учился по индивидуальной программе.

Злобушка пребывала в таком хорошем настроении, что могла бы танцевать и в тишине, но логика подсказывала и более интересные варианты продолжить вечер. По этой причине она перестала вышагивать вальс прекрасными ножками и уверенной походкой направилась к собеседнику. Планов просидеть весь вечер за перерощенным потомком клавесина у молодого человека тоже не имелось, да и ближе к спутнице его тянула загадочная сила, прямо пропорциональная расстоянию или даже его квадрату. Через мгновенье они остановились на границе, где огромный дуб переставал загораживать тенью теплый белый свет, столкнувшись взглядами, бокалами, и, наконец, вместе опробовали терпкое Шато-д'Кемюнсеро пятидесятого года.

Не только девушки

Примерно в то же время король Виктор стоял на площади у восточного крыла замка и разглядывал собственный памятник, пребывая в чертовски плохом расположении духа, для чего имелись веские причины. В начале, принц принимал гостий любезно, с распростёртыми объятьями, – это радовало, по мере пребывания новых претенденток задор отпрыска стал угасать – это вызвало определённое беспокойство, но факт, что Копт вероломно исчез, стоило его величеству отлучиться по личным делам, раздражал на столько, что хотелось кого-нибудь кровожадно разрубить ну или хотя бы культурно зарезать. Удваивало злость отсутствие Попыхана, который обычно служил громоотводом, помогая компенсировать наплыв негативных эмоций, более того на этом конкретном мероприятии он также являлся лицом напрямую ответственным за Копта и частично ответственным за успешность охоты на невест. От сердитой мысли самодержца отвлекла суматоха в районе ворот, а через секунду даже через гам толпы оттуда послышалась нисколько не торжественная брань. "Как бы ни было плохо – всегда может быть хуже," – король буркнул себе под нос, рассмотрев жирную мужскую фигуру на удалении пары сотен метров, и деликатно на сколько позволяли массы девушек побрёл навстречу. Продвигаясь, Виктор обратил внимание на парадокс: в толчие мужиков под гром пушек, свист пуль и лязг сабель он мог пронестись ветром за секунду, но по площади преимущественно добродушно настроенных персон женского пола путь к цели занимал на порядки больше времени, будто пространство вокруг наполнял не воздух, а вязкая как смола жидкость. Наконец, его величество приблизились достаточно, чтобы смутьян их тоже заметил.

– Виктор Викторович, я тебя так рад видеть, что будь старым сентиментальным педерастом, обязательно расцеловал бы. – Оппонент говорил с весельем, но быстро дёргал головой, будто опасался поймать звериный взгляд хозяина дворца.

– И в правду, Лигод, хорошо, что ты не сентиментальный.

– О-хо-хо. Всегда считал, что армия отбивает чувство юмора.

– Напротив. Существенно обостряет. – Король погладил ножны, медленно провёл пальцами к эфесу меча и внезапно выстрелил глазами, попав в оба зрачка. – Хочешь покажу?

Лигод прыгнул назад быстро на сколько позволяла реакция и тело, приземлившись на кого-то из своей свиты. На лице в тот же миг проступили капельки пота, появилась одышка, конечности затряслись. Виктор сделал взгляд чуть менее злым и убрал ладонь от холодного оружия. К удивлению, девушки потенциального мордобоя с трупами и расчленёнкой не испугались ни капли, напротив они организовались в круг, дав мужчине и десяткам защитников альтернативных ценностей пространство для выяснения отношений. Король среди проснувшегося ажиотажа даже смог различить выкрики ставок наспех организованного тотализатора и спрятал руки ещё дальше за спину.

– Скажи, Лигод, зачем пришёл? Это мероприятие для женщин, а ты со своими подружками, – Виктор посмотрел на юношу по правую руку от толстяка из-за чего тот попятился назад, – никого кроме глистов рожать не можете.

– До меня дошли слухи, – оппонент снова засмеялся, затряс головой и телом, словно пытался замаскировать страх, – что здесь проходят поиски невесты для моего племянника. Учитывая чаяния простых граждан на демократизацию власти, будет честно расширить выбор нетрадиционными представительницами.

– Лихо ты, дядюшка, народовластие с гомосексуальными браками увязал. – Виктор снова нахмурил брови. – Я не эксперт в демократии, но жизненный опыт подсказывает, что через жопу в общество она проникать не должна.

– Речь идёт лишь о возможности. Если племянник хочет чего-то более изысканного, почему он не может это выбрать?

– У Копта кроме "хочет" есть ещё и обязанности… А, когда ты одиннадцатилетнему пацану стал мозг этим либеральным вазелином промывать и оргии педерастов во дворце устраивать, думал о его выборе? Люди – продукт воспитания. И под влиянием окружения из юноши можно вырастить героя и защитника, а можно эгоистичного любителя натянуться кишкой на половой член.

– Ах. Да ладно тебе. Откуда ты можешь знать какого это – ты же ни разу не пробовал.

– Говно я тоже ни разу не пробовал… – Король прорычал спокойно и грубо.

Толпа в мгновение затихла и как под гипнозом отступила ещё на десяток метров, сосредоточив взгляды. Слева от Лигода, оттеснив соратника, показался огромный мускулистый детина в свободной рубахе с уже обнажённым мечом. Лицо его выражало презрение, а серия демонстративных взмахов уверенность. Примеру смельчака последовала и остальная часть свиты Лигода, подоставав разнообразное холодное оружие. Инициативу проявила и охрана: двое побежали за фургоном для трупов, один за доктором и с десяток стражей вышли из толпы зрительниц, чтоб организовать девушек в более ровный круг. И только "дядюшка" на происходящее смотрел с изрядной долей ужаса, каждые пару секунд натягивая на губы фальшивую улыбку.

Сам Виктор на такой поворот событий отреагировал с неописуемым энтузиазмом. В глазах загорелась хищная искра, левая кисть обхватила ножны, в гарду уперся её большой палец, готовый выбить меч, чтоб перехватить правой. Мирная жизнь с её законами, правилами, условностями, ограничениями требовала постоянного нервного напряжения – бой, напротив, являлся процессом естественным как есть, пить и дышать. Превосходство в массе, разница в возрасте, соотношение сил где-то тридцать к одному были совсем не важны. Требовавшая крови внутренняя ярость и зуд заскучавшего клинка обострились до предела, и вот-вот грозились выплеснуться в волну убийств и насилия, как…

– Ваше величество, не рубите с плеча. – Попыхан только преодолел стену красавиц и кричал со спины, подбегая непосредственно к месту стычки.

– Да и в мыслях не было…

Король молниеносно сократил дистанцию с соперником до нуля и ударил навершием меча прямо в солнечное сплетение, даже не достав клинок из ножен до конца. Полторы сотни килограмм преимущественно мышц ещё не осознали произошедшего, а Виктор уже двинул левой в красивое лицо мальчика лет семнадцати неподалёку и выдернул из его рук кривую саблю, схватившись примерно за середину обуха. Четверть секунды спустя здоровяк начал загибаться, а новоприобретённое оружие прошлось рукоятью по широкому лбу коренастого мужика в середине фланга. Он же получил тычок пяткой в коленную чашечку. После подсечки кривоносому рыжему король оказался в тылу противника и пушечным пинком запустил вперёд нечто низкое толстое, его тучный сосед без промедления испытал удар гардой в шею и начал клониться в сторону. Следом Виктор переместился на бывший правый фланг и с рубящими замахами обработал всё той же рукоятью четыре макушки.

– …Ведь тут напрашивался режущий снизу. – Раздалось в воздухе, когда главный враг демократии замкнул круг своей пробежки.

Тогда же, задёргавшись от боли, рухнул на землю здоровяк, красавчик влетел в Лигода, широколобый приземлился ухом на гранитную плиту, рыжий в падении резанул по бедру лысого, толстый ранил в бок ещё одного красавчика, но устоял, сосед толстого придавил мелкого, а ещё четверо просто потеряли сознание. Виктор уже кинул на землю чужую саблю и за этими событиями наблюдал с зелёной тоской. В таком состоянии к нему приблизился Попыхан, но заговорить не решился, а дождался первых слов начальника:

– Меня тут между делом оскорбили, поэтому, чтоб оставить в живых делегацию голубых "парламентёров", нужна веская причина.

Девушки вокруг взорвались коллективным "у", то показывая большой палец вниз, то проводя рукой по горлу, подобно публике на гладиаторских боях. От такого морального давления худощавый блондин невольно выронил меч, который вынимал всего пару мгновений назад, когда его недальновидный союзник решил сделать вызов супостату и дать дорогу демократии. Было очевидно, что народ такие методы в борьбе за свою власть решительно не поприветствовал, более того, показательно подталкивал разобраться с немощным подобием оппозиции. Следом послышался звон ещё нескольких упавших железок и даже мужской плач.

– У меня новость важная и в таком окружении деликатная. – Распорядитель приблизился ещё на несколько шагов, осмотрелся и продолжил чуть тише. – Копту понравилась девушка. А мясорубка на площади…

– Я то слышу, но что ты мямлишь!? – По голосу и мимике было совсем неочевидно говорил Виктор с радостью или злобой.

– …Мясорубка на площади, если молодые решат сюда вернуться, может испортить всю романтику. И ещё в МИДе настоятельно просили Лигода не убивать.

– Постой! Копт сейчас с девушкой!? Ну и как она?

– Молчаливая, скромная, но на вид – огонь! Концентрат красоты! Вы, должно быть её видели. Она эффектно появилась. – Попыхан ладонью показал процесс приземления кареты.

– Хм… не припомню. Может я в этот момент своим памятником любовался.

– Ну тогда тем более. Она там аккурат по касательной прошла. Толпу смяла, как вы в битве у Гекосерта.

– Нет. Не видел.

– Может, ваше величество, вы в другом месте своим памятником любовались? И может не один?

– Ладно, стервец. Подловил ты меня, негодяй. Я перед тем как на площадь выйти одну нарядную прелестницу прелюбодеял в инквизиторской. Сладко мы с ней позабавились и в рамках монархической законности!

– Вы б поосторожней с инквизиторской, ваше величество. Там частичная антисанитария. В прошлый раз такая гадость пристала – сам архимаг лечить приезжала.

– Да то дыба нестирильной оказалась. В этот раз мы её не касались.

– Конечно дыба, ваше величество. Тогда соучастница вашей страсти тем же недугом заразилась. Вы, очевидно, вдвоём дыбу трогали.

Распорядитель подал сигнал и из-за ворот выдвинулись шесть нарядов охранников, в большинстве молодых, симпатичных, сильно отличающихся от тех, что обслуживали праздник с самого начала. Меж прекрасных мадемуазель им пришлось идти медленно и аккуратно, чтоб не задеть массивным холодным оружием. Этим воспользовалась одна хорошо выпившая девушка. Рельеф мощных мускулов под кольчугой, блестящей платиной, её впечатлили на столько, что, пренебрегая этикетом и нормами обращения с металлической бронёй, она вцепилась в шею молодого богатыря, обняв крепко на сколько позволяло хрупкое девичье тело. Охранник так и вышел из толпы вместе с впечатлительной гостьей, за что снискал осуждающие взгляды не только от коллег.

– Да что ты меня отчитываешь как лакея!? – Тон короля, не на долго подобревший от хороших новостей, вновь сменился на строгий. – Давай докладывай, где наследник, как знакомство проходит.

– Копт "комнату счастья" запросил. Танцуют, пьют вино и мило беседуют.

– Надеюсь она того стоит.

– Стоит, стоит, ваше величество. Такую банальной магией не сделаешь.

– А точно не диверсант ряженый? Гомосексуалы изворотливый народ.

– Я женский пол нутром чую. – Попыхан постучал кулаком в районе сердца. – Да и в таком платье, – ладонь в районе бедра сильно выше коленки показывала совсем неприличную длину, – мальчика не спрятать: как ни старайся, будет выглядывать.

– Заинтриговал, чёрт хитрый! – Король снова заулыбался. – Пойду поприветствую. А ты здесь пока прибери.