Восстание

Глава XiI

В увешанной трофеями гостиной Зверева пахло смертью и нафталином.

Компания собралась внушительная. Было несколько суровых мужчин с угадывающейся военной выправкой, были обрюзгшие, но преисполненные значимости лица из депутатской фракции коммунистов и молодые, пышущие здоровьем люди, судя по всему, боевики революционной партии. Завершали композицию седовласые функционеры с пузатыми кожаными портфелями на коленях, одетые столь старомодно, что в них сразу же угадывались региональные представители зверевской шайки заговорщиков.

Все расселись на шкуры, покрывающие диваны и кресла, свободным оставили лишь белого медведя, предназначенного для главного участника совещания.

Он вошёл быстрым шагом, чуть наклонив корпус вперёд, засунув пальцы рук в жилетные карманы. Мужчины вскочили, и все, кроме Кирилла, Антона и Зверева, принялись аплодировать, пожирая вождя революции восторженными взглядами.

Лжеленин слегка поклонился присутствующим, уселся в кресло и только тогда вынул пальцы из карманов для того, чтобы перецепить их на лацканы пиджака.

– Ну что-с, слушаем вас, товарищ Зверев.

Все сели, не сводя глаз с вождя и не касаясь спинок кресел, наклонившись вперёд и сложив руки на коленях. «Ну чисто детский сад», – подумал Кирилл, вслух чуть слышно ехидно хмыкнул.

Зверев обошёл своё кресло, встал точно под лосиными рогами, чуть не упёршись в них макушкой. Выглядел он, конечно, оригинально, но никто даже ухмыльнуться не посмел, поскольку его сообщение было действительно важным и тревожным.

– Товарищ Ленин, товарищи! Ситуация неожиданно изменилась. Трусливые власти испугались всплеска народного движения, вылившегося на улицы! – тут заготовленные пафосные фразы в лексиконе зампреда Ревсовета закончились, и он, чуть снизив накал, продолжил уже по-деловому. – Судя по всему, режим смог раскрыть наш план. Мы немного недооценили их решительность и скорость реакции. Президент подписал указ о введении чрезвычайного положения, и его уже направили в Совет Федерации, буквально с часу на час одобрят. Сейчас по направлению к Москве движутся войска. Они займут город через пару часов. А через три часа начнётся экстренное заседание Госдумы. По нашей информации, там будет поставлен вопрос о лишении депутатской неприкосновенности меня и наших молодых товарищей, Матвеева и Фомина. Вменяют попытку насильственного изменения конституционного строя Российской Федерации. Арестовать планируют немедленно после принятия решения.

Юрий Алексеевич убрал руку со спинки кресла и теперь, сильно нервничая, не находил ей места: то сжимал в кулак до белизны, то хватался за ремень. Наконец, он сложил руки за спиной и начал вышагивать вдоль стены.

– В том, что Дума одобрит лишение иммунитета, сомнений уже нет. В этот момент туда деньги таскают натурально мешками! – Зверев окинул пузатых депутатов пустым взглядом. – Как видите, здесь мы собрались очень тесным кругом: только члены и кандидаты в члены революционного совета. А причина этому простая – предательство. Некоторые из этих мешков предназначаются и многим нашим бывшим товарищам, членам фракции коммунистов, они тоже проголосуют «за».

По гостиной пошёл ропот. Особенно негодовали депутаты, переглядываясь и размахивая пухлыми кулаками. Сила их возмущения должна была подчеркнуть их честность, хотя на самом деле до многих просто не дошли кремлёвские переговорщики.

– Более того, – продолжил Зверев, проигнорировав поднятый шум, – бойцы центра специального назначения МВД, «краповые береты» так называемые, уже сосредоточились в районе деревни Раздоры. Ждут только сигнала о лишении нас иммунитета. Вооружены до зубов. После получения приказа, не позднее чем через час, будут штурмовать нашу резиденцию.

А вот теперь депутаты и некоторые региональные представители встрепенулись неподдельно. На лбах появилась испарина, на лицах – жалостливое выражение, словно репетировали сдачу властям. Другие регионалы наоборот воинственно подбоченились, с надеждой и гордостью поглядывая на крепкую молодёжь и немного с опаской на никому не знакомых мужиков с военной выправкой. Последние сидели всё время с каменными лицами. Казалось, появись сейчас во дворе танк, – они и глазом не поведут.

Зверев подошёл к Лжеленину, встал напротив, словно обращаясь только к нему.

– Таким образом, наш мирный план захвата власти проваливается. Мы должны немедленно, сразу после совещания, перейти на нелегальное положение. Будем уходить в Питер. Там уже развернулась наша ячейка, есть силовая поддержка, готовится штаб. Тамошние военные, которые, как вы уже все знаете, отказались выполнять преступные приказы Кремля, обещали не вмешиваться и даже, в случае крайней необходимости, защитить, – оказавшись рядом с креслом вождя, Зверев, преисполненный нахлынувшей сентиментальности, погладил голову белого медведя, свисающую позади спинки. Обернувшись к слушателям, он продолжил. – А планы насчёт нашего вождя и вовсе ужасны, мы их знаем давно. Поскольку официально Владимира Ильича как бы не существует, они и не собираются церемониться: расстреляют без суда и следствия во время штурма, а тело потом сожгут.

Пьяные глаза Царёва, до того выглядевшего совершенно спокойным (он-то нисколько не сомневался, что его защитят), вдруг суетливо забегали. Ему, наконец, открылась полная картина во всех красках, во что на самом деле он ввязался и чем придётся отплатить за французский коньяк, свежие простыни и безграничное уважение лебезивших вокруг него в последние дни людей. Он отпустил свои измятые уже порядком лацканы пиджака и сложил руки на коленях. Затем непроизвольно и довольно громко икнул.

Зверев выдержал паузу, ожидая, пока в гостиной стихнет возмущённый гул.

– Не мы на это обострение пошли. Это увидит и народ, и вся прогрессивная мировая общественность. Да народ и без того поддерживает нас, вдохновлённый возвращением товарища Ленина. Свидетельство этого – многочисленные массовые митинги по всей стране.

Юрий Алексеевич подошёл к шкафу в углу комнаты, внутри оказался сейф с кодовым замком. Прикрыв от ближайших сподвижников сейф спиной, он защёлкал колёсиками механизма, открыл дверцу. Сунул руку между хранившимися там ружьями и извлёк чёрную кожаную папку. Дунул на неё и протёр рукавом, будто лежала она там много лет, хотя на самом деле никакой пыли на ней не было. Прижал к груди, словно икону.

– Но мы предвидели коварство антинародного режима, у нас заготовлен план «Б»… – молчаливые неизвестные с выправкой, наконец, оживились, что выразилось в слегка задвигавшихся бровях. Стало очевидно, что незнакомцы к папке имели самое непосредственное отношение. Зверев открыл её. Внутри лежали несколько исписанных от руки листочков и большие конверты, запечатанные сургучом. Конверты он тут же раздал избранным. Большинство досталось стройным суровым мужчинам, пара – пухлым депутатам, и ни одного – регионалам.

– Большинство инструкций уже отправлены с посыльными непосредственно в наши ячейки, – отвечая на немой вопрос обделённых, сказал Зверев, – нынче, сами понимаете, нельзя доверять никаким интернетам и телефонам. Все указания написаны от руки, никаких компьютеров и даже печатных машинок! – депутат явно гордился этим фактом. – Вскрыть по условленному сигналу, после прочтения сжечь. Нет надёжней методов, чем старые, придуманные давно и опробованные в подпольной деятельности!

Юрий Алексеевич заискивающе посмотрел на Лжеленина, тот важно кивнул. Зверев зарделся, довольный.

– Товарищи, наши партийные ячейки готовы к вооружённому выступлению. В последние дни мы приобрели тысячи и тысячи новых сторонников, благодаря сайту, созданному нашими молодыми друзьями.

Коммунист показал глазами на Кирилла с Антоном, мужчины в зале зааплодировали. Антон чуть привстал и кивнул с высокомерным видом. Кирилл воровато прятал глаза.

– Аналитический отдел революционного совета не тратил время зря, – на этот раз Зверев показал на незнакомцев, те вытянулись в спине ещё более, хотя, казалось, куда ещё. – Откровенно говоря, все эти письма на сайт перехватывались и властями, но они прошляпили работу, как обычно. Пока они там комиссии создавали и выявляли причины недовольства, наши ребята всех адресатов определили, проверили и с самыми верными и надёжными из них наладили контакт.

Юрию Алексеевичу нестерпимо захотелось выпить. Неожиданно и остро. От нервного напряжения затряслись поджилки. Он сейчас позавидовал Ильичу, привычно пахнувшему чем-то дорогим из бара. «Ну да, понятно, что ж я про него всё время думаю гадости. Он сколько таких моментов в жизни пережил, каково ему?!» – мысленно Зверев реабилитировал вождя, и как-то самому тут же сделалось легче. «Ничего, подождёт до вечера. Или перед эвакуацией, всё равно потом в машине трястись семьсот километров», – он окончательно справился с порывом и продолжил выступление.

– К нам по сигналу вождя готовы примкнуть целые воинские части, организации ветеранов афганской и чеченских войн, частные охранные организации, просто добровольцы с оперативным, боевым или… э-э-э… спортивным опытом.

Он достал из папки свои исписанные от руки листки и победно потряс ими перед слушателями.

– Готовы списки складов оружия, которые мы можем захватить в первые часы восстания. Для успешного выступления у нас готово всё. Как в семнадцатом по гениальному плану вождя захватили сначала телефон, почту и телеграф, мы первым делом возьмём под контроль телевидение, провайдеров Интернета и мобильных операторов. Управляя информационным пространством везде, где только возможно, мы уже будем в шаге от тотальной победы. Но начнём пока с регионов, поскольку в Москве режим опередил нас на один шаг. Колыбелью революции вновь станет Питер. Я думаю, мы его в Ленинград переименуем, как считаете, товарищи?

Пропахшая нафталином гостиная бодро и воинственно загудела. Кириллу показалось, что злобно заблестели даже стеклянные глаза хищных шкур.

Как всегда безошибочно сориентировавшись в ситуации, вскочил с кресла Царёв, занял обыкновенную свою позу «Ленин на броневике» и картаво проорал:

– Революция в опасности, товарищи! Промедление смерти подобно!

Зал тоже встал и опять зааплодировал, подкрепляя рукоплескание выкриками: «Давно пора!», «Ура!» и кто-то даже, особенно проникшись историчностью момента, кричал «Даёшь!»

Зверев просветлел и, стоя в центре бушующей гостиной, пытался утихомирить собравшихся, подняв кверху руки.

– Товарищи, товарищи! Тихо, товарищи! Ждём условленного сигнала. Уже скоро, с часу на час! Это будет знатный Первомай.

***

Во дворе особняка царили оживление и суета. Делегаты чрезвычайного совещания спешно рассаживались по своим машинам и отъезжали один за другим к местам своей дислокации ожидать сигнала к восстанию. Вместо них во двор съезжались грузовики и внедорожники, молодые парни плотного телосложения грузили в них тёмно-зелёные ящики из подвалов особняков. Погрузка шла таким темпом, что позавидовал бы любой логистический центр.

Прибыли три автобуса, под завязку забитые людьми в военной амуниции без опознавательных знаков и с покрытыми маскировочной раскраской лицами. Бойцы оцепили формирующуюся колонну и начали раздавать водителям какие-то указания. В кузова нескольких пикапов они принялись монтировать станковые пулемёты.

С крыльца за действом наблюдали Зверев и Царёв. Чуть поодаль, растерянно озираясь, стояли Кирилл и Антон, переживавшие очередной крутой поворот в своей судьбе. Антон при этом демонстративно встал спиной к Кириллу, который никак не мог уяснить причину резкого изменения в поведении друга.

От группы военных отделился спортивный седеющий мужчина в строгом костюме. Он уверенным шагом прошёл к Звереву с Лжелениным.

Юрий Алексеевич оживился, дёрнул вождя за рукав.

– Товарищ Ленин, разрешите представить одного из ценнейших наших руководителей. Он так же, как и я, заместитель председателя Ревсовета…

Царёв не дал договорить:

– А председатель кто же у вас, я его ни разу не видел.

– Владимир Ильич! Дело в том, что организация у нас сверхсекретная… – коммунист замахал рукой, опасаясь, что может быть неправильно понят. – От вас, конечно же, секретов никаких. Но просто вот люди… Сами же видели: бах, и предательство в ответственный момент. Кроме меня, все члены Ревсовета засекреченные. Сегодня многие впервые появились и друг друга увидели. Вот товарищ генерал Новиков, – он указал ладонью на подошедшего мужчину, таким неловким способом его заодно и представив, – вообще, как видите, даже на совещании не присутствовал, поскольку является начальником ГРУ Минобороны до сих пор…

– Уже вряд ли, – сухо заметил Новиков. – Мне позвонили, едва я только до вашего расположения добрался. Отследили. Раскрыли. Этого стоило ожидать, конечно. Так что начальником ГРУ я последние час-два являюсь. Ну да основные-то дела уже сделаны. Ребята со мной, – Новиков кивнул на замаскированных, – обеспечат силовое прикрытие. Два подразделения сейчас в Москве, готовы к спецоперации.

Зверев довольно кивнул, Новиков щёлкнул каблуками, не имея возможности отдать честь, без фуражки-то.

– Новиков Владимир Валентинович, – отрекомендовался он Лжеленину. – Прибыл в распоряжение революционных сил.