Христианская демократия в современной Франции

Отдельное место в программе уделялось идее «обновления демократии», что отвечало потребности постиндустриального общества. Под обновлением подразумевалось создание сильного, стабильного и открытого государства (то есть способного урегулировать конфликты, адаптировать администрацию к нуждам экономики и общества, гарантировать преемственность в политике), введение в конституцию habeas corpus, закрепление доступа к информации в ряду фундаментальных прав граждан, «гуманизация» управления, активизация региональной политики, продление обязательного школьного обучения. В духе МРП в программе критиковалось авторитарное осуществление власти генералом де Голлем, и содержался призыв «направить конституцию 1958 г. по пути к новому демократическому режиму президентского типа», восстановить диалог между правительством и парламентом, между властью и обществом. В то же время практически исчезли призывы к возврату к парламентской системе или пересмотру конституционной реформы де Голля 1962 г., что свидетельствовало о принятии существующих институтов. Для христианских демократов предпочтительнее теперь было говорить об оздоровлении институтов, которое включило бы буквальное применение статей конституции, ее улучшение (соотнесение срока президентского мандата с мандатом законодательной власти), создание Верховного суда, движение к президентскому режиму, «чтобы санкционировать исполнительную власть, так же как и парламент, чтобы контролировать функционирование властей и гарантировать уважение публичных и индивидуальных свобод, чтобы честно решать вопросы, поставленные народом, чтобы гарантировать объективность информации»[158 - Courrier des dеmocrates. № 16. 1966. 9mai. Р. 4–5 (доклад Б. Жанно). Позднее Р. Буде подчеркивал: «Повседневное сражение депутатов-центристов перед лицом огромного и всегда мстительного большинства ЮДР состояло в том, чтобы шаг за шагом защищать конституцию» //Boudet R. Op. cit. Р. 38.].

Подчеркивался европеизм партии, что также было продолжением прежней линии. Углубление европейской интеграции должно иметь следствием создание Соединенных Штатов Европы. В программе критиковалась деголлевская идея «Европы государств» и вето, наложенное на вступление Великобритании в Сообщество, а сама внешняя политика V Республики характеризовалась как «анахроничная». Укрепление европейских институтов предписывало: создание политического контрольного органа «для принятия решений, в частности в области экономического программирования и финансов», создание исполнительной власти и Европейского парламента, наделенного реальными полномочиями; функционирование двухпалатного Европейского парламента, в котором одна палата представляла бы государства, другая избиралась бы прямым всеобщим голосованием. В целом, Европа представлялась в программе независимым государством, открытым для «всех стран с любыми политическими режимами». Последнее выглядело как готовность к сотрудничеству со странами Восточной Европы, но отнюдь не призыв к их интеграции в ЕЭС. В рамках Европы планировалось решить и проблему объединения Германии. Среди других лозунгов можно отметить приверженность роли ООН как организации, гарантирующей коллективную безопасность и играющей роль «инструмента международного сотрудничества», принцип мирного сосуществования двух систем, приверженность идее создания европейских вооруженных сил, но интегрированных в структуры НАТО (противопоставление традиционной идеи военного союза, подразумевавшего существование независимой армии, идее военной интеграции), создание ассоциации между Европой и США на равноправных основах, критика выхода Франции из военной организации НАТО (осуществленного по инициативе де Голля в 1966 г.)[159 - Courrier des dеmocrates. № 16. 1966. 9 mai. P. 8–9 (доклад Жильбера).].

Таким образом, «Демократический центр» предлагал (и частично воссоздавал) поздние ориентации МРП, приспособленные к новым политическим условиям. Программа была нацелена на либеральный (свобода личности и предпринимательства), социальный (солидарность внутри общества) и европейский (верность идее наднациональной Европы) путь развития, что в принципе не исключало возможности сближения как с ФДСЛС, так и жискардистами по ряду вопросов. Сохранились непримиримый антитоталитарный дух программы, антикоммунизм, непринятие стиля управления президента Ш. де Голля[160 - Berstein S., Winock М. Le Rеpublique recommencee. P. 608. См. также общую характеристику и анализ программы, данный газетой «Монд»: Le Monde. 1966. 24 avr.]. Однако выдвигая на первый план лозунги солидарности и свободы, европейского строительства и социального обязательства, «Демократический центр», в сущности, следовал за темами общих дискуссий во французском политическом и интеллектуальном сообществе, не формулируя каких-то собственных ключевых оригинальных тезисов[161 - В этом можно согласиться с оценкой, данной исследователем христианской демократии Ф.-Ж. Дрейфюсом: Dreyfus F.-G. Histoire de la democratic chretienne en France: de Chateaubriand ? Raymond Barre. P., 1988. P. 345.].

Как можно определить специфику новой партии? По мнению Д. Зераффа, «Демократический центр» никогда не представлял себя как единственный или «подлинный центр». В своей заключительной речи на учредительном съезде Ж. Леканюэ больше говорил о реформах, чем о «центре» (если только это не наименование партии). От МРП была позаимствована идея «силы движения» (force de mouvement). Поскольку термины «объединение» или «союз» отныне «принадлежат» голлистам (названия их партий), то это понятие кажется центристам единственной возможностью выйти за дихотомию правые / левые и выразить сущность политического центризма[162 - Zeraffa D. Du Mouvement Rеpublicain populaire au Centre des dеmocrates sociaux: aspects du discours centriste entre 1962 et 1978. These de doctorat. S.I., 1983. P. 136–137.]. Иными словами, ДЦ предстает, выражаясь словами Ж. Леканюэ, «сила предложения», как полюс объединения демократов, как результат некоей воли к реформам и не несет никакого серьезного разрыва с предшествующим периодом христианской демократии.

В чем особенности политического выбора «Демократического центра»? Кратко ответить на этот вопрос можно на примере формирования отношений с другими политическими силами, которые были, несомненно, противоречивы и не лишены нюансов.

Итак, слева находились социалисты и коммунисты. По поводу первых центристы Ж. Леканюэ еще питали некоторые иллюзии. Один из функционеров новой партии Р. Вуде отмечал: «Если мы рассмотрим скорее дух, чем тексты, то мы констатируем, что Социалистическая партия главным образом стремится к социальному прогрессу и подлинному демократическому режиму, что есть цели центризма. Следовательно, между социалистами и центристами существует неоспоримое сообщество духа и сообщество, касающееся целей, преследуемых в ближайшем будущем». Проблемы социалистов, по его словам, состоят в опоре на марксизм, традиции антирелигиозной борьбы и присутствии слева коммунистов»[163 - Boudet R. Op. cit. Р. 53.].

Весной 1966 г. Ж. Леканюэ так отвечал на предложение Ф. Миттерана о создании «контрправительства»: «Я надеюсь, что эта формулировка, по крайней мере, с большой вероятностью приведет Демократическую и социалистическую федерацию к прояснению своей позиции в отношении правительственной программы… инициатива Миттерана тогда кажется очень полезной. Равным образом лучше различались бы возможности согласия между «федератами» и другими демократами. Позиции Федерации, особенно ее левой части, и ее отношения с коммунистической партией заодно были бы уточнены». Он подчеркивал, что нельзя создать большинство только на базе одной Федерации[164 - Le Monde. 1966. 8–9 mai,]. Продолжая делать реверансы в сторону левых, Ж. Леканюэ заявлял, что во втором туре ближайших парламентских выборов он предпочел бы кандидата Федерации кандидату ЮНР, даже с голосами коммунистов[165 - La Croix. 1966. 15 mai.]. Однако, это была лишь тактическая уступка центристов. Уже осенью 1966 г. Ж. Леканюэ, по-прежнему не исключая возможности управлять вместе с Ф. Миттераном в случае победы оппозиции, оговаривал, что это возможно при условии, если Федерация сделает выбор между центром и коммунистами[166 - Combat. 1966. 19 oct.].

Что касается антикоммунизма, то его особенность передает уже упоминавшийся ранее Р. Буде, в далеком прошлом сам член ФКП, покинувший партию после заключения советско-германского пакта в 1939 г. «Если я считаю, – пишет он, – что коммунистический режим является негативным для счастья людей, социального прогресса и мира, то я также утверждаю, что большинство членов партии заслуживают уважения и симпатии за их преданность социальному действию, которое очень часто они вдохновляют. Чтобы отвести французов от коммунизма, надо в реальности проводить социальную политику и в особенности развивать гражданское просвещение, учить граждан, что может существовать режим действительно демократический, более братский, чем сегодняшний, и показать им реальность коммунизма такой, какой она существует близ нас, в Германии ив Чехословакии особенно. Можно быть обманутым словами, письмами, обещаниями, но не реальностью»[167 - Boudet R. Op. cit. Р. 51–52.]. В вопросе прямых отношений с компартией Ж. Леканюэ оставался непоколебимым: «Между коммунистами и нами в обозримом будущем нет никакой возможной встречи… Я почувствовал некоторое ослабление европейской идеи со стороны некоторых лидеров Федерации левых сил. Что касается де Голля, его позиция является электоральной. Его обращение к Востоку отвечает воле сдвинуть левых с их позиций. Коммунисты хотят заточить левых в единстве, в котором они будут доминировать. Имеется нечто-вроде диалектики между коммунистами и голлистами. За отсутствием достижения своей собственной победы ФКП предпочла бы поддержку существующего большинства»[168 - Le Monde. 1966. 28 juin.].

Справа от «Демократического центра» располагались жискардисты и голлисты. Р. Вуде отмечал: «Что касается жискардистов: «То, что нас разделяло в течение нескольких лет, это то, что “независимые” думают, что они должны остаться в текущем большинстве, где доминирует ЮДР, тогда как центристы отказываются вступать в это большинство и хотят бороться с ним извне»[169 - Boudet R. Op. cit. P. 54.]. Действительно, позиционировавший себя справа (или в правом центре) В. Жискар д’Эстен не колебался говорить о центре и центризме. Даже премьер-министр Ж. Помпиду в интервью «Пари-пресс» 3 июня 1966 г., озаглавленном «Почему я нахожусь в центре?» критиковал «ложный центр» МРП, НЦНК и «Демократического центра». В этом состоял определенный драматизм ситуации для Ж. Леканюэ и его партии. Одновременно, еще в 1965 г. была упущена возможность альянса счастью левых. В итоге после нескольких намеков Ф. Миттерану и ФДСЛС в мае 1966 г. «Демократический центр» быстро «сполз» вправо, где оказался зажатым между жискардистами и голлистами[170 - Zeraffa D. Op. cit. P. 138–140.].

Между тем, стремясь подчеркнуть свою оригинальность, осенью 1966 г. «Демократический центр» демонстрировал свое отличие от жискардизма. В редакционной статье «Курьера демократов» отмечалось, что Жискар воплощает «попытку переманивания (debauchage)» (избирателей), что отныне он видит себя «большим творцом синтеза между примиренными умеренными и христианскими демократами». С иронией газета писала: «Мы понимаем заботу главы “независимых республиканцев”, за которым недавний опрос общественного мнения признает электоральное внимание 3 % в стране, выйти за характеристики маленькой шарнирной партии»[171 - Courrier des dеmocrates. № 21. Septembre 1966.].

Однако позиция двух политиков – Жискара и Леканюэ – казалась многим избирателям близкой. «Оба хотели воплощать молодость, современность, гуманизм, политическую открытость. Различались только политические стратегии: Жискар высказывается за большинство, тогда как Леканюэ делает ставку на “центризм оппозиции”. Лидер “независимых республиканцев” повторяет часть дискурса своего конкурента, разоблачая политический тупик, к которому ведет его отказ присоединиться к голлизму. Показательно, что весной 1966 года Жискар употребляет эпитеты “центрист”, “либерал”, “европеист”, которые годом ранее были использованы Жаном Леканюэ»[172 - Bernard M. Valеry Giscard d’Estaing. Les ambitions dе?us. P., 2014. P. 117.], – пишет историк М. Бернар.

Что касается голлизма, то Ж. Леканюэ оставался таким же непоколебимым, как и в отношении коммунистов. Он вовсе не собирался ставить под сомнение президентские выборы или институты, но отказывался участвовать в правительстве, пока Ш. де Голль не вступит в дискуссию по своей политике[173 - Le Figaro. 1966. 13 sept.; La Croix. 1966. 14 sept.]. Условия Ж. Леканюэ по участию в правительстве большинства были следующими: «определение контракта социального прогресса», сохранение Франции в Атлантическом альянсе, продолжение объединения Европы[174 - Le Monde. 1966. 29 sept.]. Вначале 1967 г. Б. Мотт от имени «Демократического центра» отметил, что желательно было бы создание «правительств легислатуры, способных действовать в краткосрочной и долгосрочной перспективах, но без того чтобы эта стабильность оставалась подчиненной жизни одного человека»[175 - Combat. 1967. 16janv.].

Исчезновение с политической сцены МРП, крупной стержневой партии периода IV и первых лет V Республики, словно отбрасывало в политическом и структурном плане французскую христианскую демократию на несколько десятилетий назад. Несмотря на то, что кандидатура Ж. Леканюэ смогла собрать поддержку большей части центристского электората, было очевидно, что «Демократический центр» не способен в данный момент полностью заменить МРП (хотя часть руководства представляли люди, вышедшие из этой партии). ДЦ в первые годы своего существования так и не стал ни «осью», ни «арбитром», а Ж. Леканюэ, будучи сенатором (с 1969 г.), мало влиял на депутатов Национального собрания, сохранявших относительную свободу голосования. Драматизм ситуации был продиктован тем, что большинство избирателей, симпатизировавших и голосовавших за христианскую демократию, отказались последовать за новой партией. Провал стратегии создания коалиции с социалистами летом 1965 г. все больше толкал Ж. Леканюэ и его сторонников вправо. Выбор в данном случае, как и ранее в случае МРП, был сделан парламентской фракцией, но в немалой степени и самим Ж. Леканюэ. Французская христианская демократия благодаря этому выбору оказалась снова рассеянной по политическому спектру деголлевской Франции.

Парадоксы существования «Демократического центра» в тот период были отмечены рядом французских наблюдателей. Например, Ж.-Л. Пароди писал, что ДЦ – это «прежде всего лидер». Рожденная критикой «личной власти» генерала де Голля, партия сконцентрирована на личности Ж. Леканюэ. Об этом свидетельствуют публикации партийных изданий («Демократический центр, созданный Жаном Леканюэ»), членские карточки с надписью «С Жаном Леканюэ стройте Францию завтрашнего дня в единой Европе» и т. п. Если председатель партии МРП был всем обязан партии, то ДЦ обязан только Леканюэ. Таким образом, спустя несколько месяцев после президентских выборов стиль кандидата сохранился в политическом дискурсе. Этому подыгрывал сам Ж. Леканюэ. «Сегодня, кто меня любит, следуйте за мной», – заявлял он в интервью газете «Фигаро». «Я не являюсь человеком партии», – говорил он газете «Монд». Другая трудность для новой партии заключается в том факте, что «Демократический центр» обречен на разрушение тех институтов и правил игры, которые он, по сути, одобряет, не из-за воли или желания своих руководителей или активистов, а из-за своей численности («слишком слабой, чтобы приниматься в расчет, но слишком большой, чтобы не иметь веса») и положения в Национальном собрании (стремление быть именно арбитром, а не шарнирной фракцией). Поэтому, по мнению Ж.-Л. Пароди, в первое время новая партия может оставаться только в оппозиции, тогда как по своей идеологии ее предназначение быть правительственной. Наконец, еще одна трудность для новой партии – это наследие МРП, к которому можно отнести двусмысленность дихотомии голлизм / антиголлизм, присутствие НЦНК в качестве политических партнеров, давление левых активистов и симпатии к Г. Дефферу. Новая ситуация предписывает синтез всех этих элементов, консолидацию их электоральной поддержки[176 - Parodi J.-L. Les paradoxes du Centre democrate //Revue franqaise de science politique. 1966. № 5. P. 958–959. См. также: Le Figaro. 1966. 3 mars; Le Monde. 1966. 11 mai.].

Между тем, внутреннее состояние «Демократического центра» было далеким от стабильного. На заседании политического бюро ДЦ 25 июня 1966 г. Т. Брауном был представлен предварительный баланс внутреннего функционирования партии. Он отметил поддержку и присутствие на съезде делегатов 57 департаментов, которые имели местные организации партии с членскими карточками. 21 департамент не был представлен на съезде, но в них существовали временные организационные комитеты. 12 остальных департаментов имели лишь временного секретаря[177 - Courrier des dеmocrates. № 20. 1966. 11 juil.]. Данная ситуация требовала новых организационных усилий со стороны руководства партии, а также пропаганды ее идей среди избирателей.

По мере приближения даты парламентских выборов оппозиционная риторика Ж. Леканюэ ужесточалась. В ноябре 1966 г. на политическом совете «Демократического центра» он отверг «любое сползание к марксистской левой» и любое присоединение к голлизму, рассчитывая сохранить автономию в условиях вероятного отсутствия абсолютного большинства в новом Национальном собрании. «Левые, – подчеркивал Ж. Леканюэ, – не могут изменить политическую ситуацию. Они неспособны к этому по причине своих внутренних трудностей, противоречий между целями Коммунистической партии и программой Федерации левых сил»[178 - Le Monde. 1966. 8 nov. В резолюции политического совета ДЦ говорилось о партии как «новой силе», подчеркивалось принятие страной институтов V Республики, выдвигалось требование стабильности как средства «динамичного развития, экспансии и социального прогресса», формулировался ряд конкретных социально-экономических требований (например, строительство 600 000 квартир в год, развитие образования и научных исследований, обустройство территорий и т. д.), предлагалась амнистия всех осужденных за войну в Алжире как средство национального примирения, развитие европейской интеграции, достижение мира во Вьетнаме. Данные требования призваны были подчеркнуть «силу предложения» партии. См.: Courrier des dеmocrates. № 25. 1966. 21 nov.]. Даже заключение предвыборного альянса между ФКП и ФДСЛС трактовалось им как «благоприятное» центристам[179 - Combat. 1966. 21 dec.].

В начале декабря 1966 г. партия опубликовала первый избирательный список из 71 кандидата, из которых только 16 были уходящими депутатами[180 - Le Monde. 1966. 1 dec.]. Одновременно Ж. Леканюэ пытался расширить электоральное влияние центристов, высказываясь положительно в плане возможных альянсов с Ж. Сустелем, Ж.-Л. Тиксье-Виньянкуром, что вызвало недовольство левого фланга в партии и даже демонстративную отставку сенатора А. Фоссе[181 - Le Nouvel Observateur. 1967. 2 fevr.]. С января 1967 г. Ж. Леканюэ совершает порядка десяти путешествий по провинции, знакомясь с делами и возможными кандидатами на предстоящие парламентские выборы.

В преддверии парламентских выборов в феврале 1967 г. «Демократический центр» выбрал одновременно антикоммунистическую и антиголлистскую стратегию, опубликовав многостраничный предвыборный манифест. Были очерчены контуры программы, ориентированной на достижение следующих целей: «возврат к демократии», новая экономическая политика и европейская интеграция. «Демократический центр» высказывался за сохранение институтов, стабильность правительства, расширение контролирующих функций парламента, движение к президентскому режиму, политическую активность граждан. В социально-экономической сфере содержались требования демократического планирования с учетом мнений всех социальных категорий, свободы образования и государственной помощи частному образованию, развития профессионального и непрерывного образования, возврата к политике полной занятости, реформы предприятия, строительства социального жилья. В манифесте отмечалось, что реализация европейской интеграции невозможна без прочного альянса с Соединенными Штатами[182 - Courrier des dеmocrates. № 31. 1967. 13 fevr.; см. также: Le Monde. 1967. 22 fevr.]. Таким образом, атлантизм по-прежнему занимал прочное место в доктрине французской христианской демократии, противопоставленной деголлевской линии на национальную независимость.

В то же время оценки внешнеполитической деятельности Ш. де Голля постоянно колебались. Неизменным оставалось осуждение единоличных дипломатических решений Ш. де Голля. Например, «Демократический центр» резко возражал против выхода Франции из военной организации НАТО. По мнению Ж. Леканюэ, присутствие американских войск в Европе – это «фактор устрашения», который вовсе не означает ограничение французского суверенитета. Заявление парламентской фракции «Демократического центра» от 24 марта 1966 г. осуждало такое решение де Голля[183 - Le Monde. 1966. 26 mars; Courrier des dеmocrates. № 14. 1966. 22 mars (заметка Ж. Леканюэ).]. 3 ноября 1966 г. П. Абелей в своем выступлении в Национальном собрании изложил задачи внешней политики Франции с точки зрения христианских демократов: продолжение европейской интеграции, продолжение разрядки, последовательный отход от понятия «национального государства». В нем он также обрисовал возможный консенсус с правительством по следующим пунктам: принятие Великобритании в ЕЭС, создание европейской обороны, продолжение политического и военного сотрудничества Западной Европы в рамках НАТО, единая политика ЕЭС в отношении «европейского востока»[184 - Journal Officiel (далее— J.O.). Assemblee Nationale. Dеbats parlementaires. 1966. № 91.4 nov. P. 4197–4198.]. В этом плане продолжение европейской интеграции увязывалось с сохранением военно-политического альянса с Соединенными Штатами.

В своем выступлении перед немецкими депутатами Ж. Леканюэ развивал идею тесного взаимодействия политической интеграции Европы и НАТО. По его словам, полная реализация идеи «Общего рынка» требует создания таможенного союза и организации сельскохозяйственного рынка, движения к экономическому союзу, гармонизации социального и налогового законодательства, реализации совместной экономической политики, особенно в промышленной и торговой областях. Следующим этапом должно стать движение от экономического союза к политическому, постепенно вырабатывая «совместную политику в области дипломатии и обороны, в настоящее время блокированную». Ж. Леканюэ подверг критике идею национального суверенитета и национального государства, которая влечет за собой изоляцию. Этой идее он противопоставил идею «Общностной Европы», которая состоит не в «разрушении нации», а в стремлении выйти за рамки национального государства. Он считал, что Западная Европа является неотъемлемой частью «атлантического мира». Вместе с тем отношения между США и Европой «глубоко эволюционировали с 1947 года, экономическое оздоровление “Европы Шести” сделало необходимым установление отношений нового типа между двумя берегами Атлантики». Следовательно, американскому лидерству с доминированием США в Атлантическом альянсе необходимо противопоставить «ассоциацию между равными партнерами в правах и влиянии». Это «лояльное партнерство» требует уважения европейских прав и инициатив, повышения роли Европы в мире. Реформа НАТО предполагает разделение ответственности, в том числе в области ядерной политики, между США и единой Европой. Таким образом, «Атлантический альянс должен одновременно сохраняться и эволюционировать». Но эта эволюция должна идти параллельно с созданием «политической Европы». В ответе на советские действия во время Берлинского кризиса 1961 г. Ж. Леканюэ видел солидарные действия стран НАТО. В то же время, по его мнению, «разделение Германии и Берлина есть один из элементов нестабильности в Европе, и никакая подлинная разрядка не может произойти без его исчезновения»[185 - ^ecanuet J. La France et l’Allemagne au service de l’Europe et de la paix [Discours prononce le 15 juin 1966 par Jean Lecanuet devant les parlementaires allemandes et les membres du mouvement europeen] //A.N. Fonds du Centre Dеmocratie et Progr?s. 420 AP 1. Correspondance, notes, circulaires du Centre Dеmocrate, puis du Centre Dеmocratie et Progr?s. 1965–1970.].

Что касается положения дел во Вьетнаме, то позиция христианских демократов была следующей. В докладе, сделанном на заседании руководящего комитета «Демократического центра» Жильбером, бывшим французским послом, был дан глубокий анализ природы, истории конфликта и предложены пути его решения. Жильбер отметил характер войны, которую он трактовал не как колониальную. Она не имеет увязки с ООН, подобно войне в Корее. Это не региональный конфликт, так как в ходе него сталкиваются интересы «великих держав». Это даже не война собственно за Вьетнам из-за ее «подрывной стратегии» (которая включает движение за мир, терроризм, партизанскую войну, политическую пропаганду, психологическое давление, подготовку общественного мнения). Относительно возможных решений, то из трех наиболее реальных (первое – немедленное прекращение огня и вывод американских войск, возврат к Женевским соглашениям 1954 г., второе – продолжение войны вплоть до открытого конфликта с Китаем, третье – начало переговоров с целью мирного урегулирования конфликта при необходимых международных гарантиях), Жильбер склонялся к третьему варианту[186 - Gilbert Rapport au Comite directeur du Centre democrate sur le conflit au Vietnam [20 septembre 1966] //Ibid.]. Позднее, на политическом совете «Демократического центра» было сформулировано следующее предложение: «Восстановление мира во Вьетнаме является главной заботой. Оно возможно лишь в рамках переговоров, без предварительных односторонних условий, в которых участвовали бы все заинтересованные государства. Роль Франции состоит в том, чтобы способствовать их подготовке, ассоциируясь с посреднической деятельностью, из которой она в настоящее время исключена»[187 - Le Monde. 1966. 8 nov.].

Во внутренней политике «Демократический центр» стремился найти некий баланс между жесткой персональной критикой де Голля и отношением к правительственной политике, которое было более сдержанным и периодически конструктивным. Например, в коммюнике политического совета «Демократического центра», состоявшегося 25 июня 1966 г., констатировалась «стагнация и болезнь» французской экономики, которая выражалась в забастовках, частичной безработице в некоторых отраслях и падении инвестиций. Чтобы выйти из такого состояния, по мнению, руководства партии, необходимо было ускорить жилищное строительство и реформировать систему образования, ввести налоговые льготы для подъема инвестирования, «постоянное согласование» и переговоры между государством и прочими экономическими агентами на всех уровнях по заключению «национального контракта социального прогресса», содействовать французскому сельскому хозяйству в продвижении на европейский рынок, привести в соответствие совместную европейскую экономическую и социальную политику[188 - Courrier des dеmocrates. № 20. 1966. 11 juil.; Le Monde. 1966. 28 juin.].

Парламентские выборы 5 и 12 марта 1967 г. стали первым серьезным испытанием для новой партии. Как подчеркивала К. Исмаль, из 390 кандидатов «Демократического центра» только 320 выступали под его этикеткой (82 %). 93,1 % индивидуальных членов упоминали только ДЦ и связывали себя столько с ним, но из них 84,2 % принадлежали к бывшей партии МРП, 55,6 % имели связи с «умеренными» и 24,1 % – с радикалами. Часть кандидатов ДЦ выступала под своими этикетками, что было правилом для регионов, где некогда было сильным влияние МРП (например, Нижнего Рейна), «умеренных» (например, Иль-и-Вилен) или радикалов (например, Жиронда, Восточные Пиренеи). Это свидетельствовало о слабой связи между партией Ж. Леканюэ и кандидатами, выдвинутыми от «традиционных партий»[189 - Ysmal C. La campagne du Centre Dеmocrate //Les elections legislatives de mars 1967. P., 1970. P. 181–182.].

Особенностью избирательной кампании стала ее концентрация вокруг личности Ж. Леканюэ, что выглядело прямым продолжением президентской кампании. Значительная часть пропаганды и афиш была сосредоточена на его фигуре. «Голосуйте за Демократический центр, за свободы, социальный прогресс, единую Европу», – гласила одна из афиш на фоне портрета Ж. Леканюэ. В другой афише лозунг был более прямым: «С Жаном Леканюэ стройте современную Францию». Даже избирательный манифест ДЦ, опубликованный в «Курьере демократов», открывался фотографией Леканюэ и текстом презентации, подписанным им. В телевизионном эфире Ж. Леканюэ также занимал значительное пространство, будучи единственным руководителем партии, представлявшим ее лично (тогда как остальные делегировали своих представителей). «Такая персонализация, – отмечает К. Исмаль, – находится в линии персонализации президентской кампании. Речь идет одновременно о том, чтобы напомнить слушателям, что “Демократический центр” зародился в период президентских выборов, и вызвать волну симпатии и присоединения к партии, сравнимой с волной, которая окружала кандидата Елисейского дворца. Вот почему Жан Леканюэ остается главной звездой “Демократического центра”. Однако персонализация, найденная на национальном уровне, кажется менее реальной в провинции»[190 - Ysmal С. La campagne du Centre Dеmocrate. P. 187.].

Но, будучи активно представленным в эфире через своего лидера, «Демократический центр» почти не обновил традиционные средства избирательной кампании. Его пресса осталась обычной, без ярких статей и заголовков, на серой бумаге, часто даже без нумераций страниц и с малым числом фотографий. В этом плане «американизация» почти не затронула кампанию центристов, вопреки относительным успехам президентской кампании 1965 г. Традиционализм и рутина – так можно охарактеризовать содержание партийных изданий в эти дни. Тем не менее, широко использовались лозунги, цвета и знамена, фильмы, «школы политического воспитания» (было организовано восемь сессий в Париже, Анже, Тулузе, Кане, Лионе, Экс-ан-Провансе, Реймсе и Лилле), «семинары кандидатов» (организованные Т. Брауном и Д. Бодуеном), брошюры (например, «1001 совет» для подготовки и ведения избирательной кампании)[191 - Ibid. P. 189–191.].

Главной темой национальной избирательной кампании стал голлизм. Почти отсутствовали реакции и размышления о ФДСЛС, которая виделась до этого как вероятный политический партнер христианской демократии. Голлизм в трактовке «Демократического центра» – это генерал де Голль, его правительство него политика, уходящее большинство. Такая реакция выглядела естественной с точки зрения оппозиционности партии Ж. Леканюэ и расклада политических сил. Но во время кампании проявилась уже обозначившаяся ранее тенденция: переход от жесткой оппозиции к правительственной политике к идее возможного сотрудничества с правительством голлистов как «силы предложения». Это изменение нашло отражение в лозунге «сохранить корабль и сменить курс». Что означал этот лозунг? Первая его часть трактовалась как намерение сохранить действующие институты. Причем вариативность таких намерений простиралась от желания «улучшить» конституцию (введя, например, Верховный суд или записав в нее habeas corpus) до эволюции к «подлинному президентскому режиму». Такая позиция основывалась на трех аргументах: 1) институты были одобрены народом, следовательно, никто не имеет права ни изменять их, ни присваивать себе; 2) действующие институты гарантируют стабильность; 3) парламентские выборы не являются третьим туром президентских выборов. Вторая часть лозунга интерпретировалась через требование новой политики, которая вращалась бы вокруг трех тем: диалог и демократия, новая экономическая и социальная политика, Европа. Следовательно, глава государства должен быть арбитром, должен уважать большинство, происходящее из итогов парламентских выборов и назначить правительство «в соответствии с народной волей»[192 - Ysmal С. La campagne du Centre Dеmocrate. P. 192–196.]. Иными словами, подчеркивалась необходимость центризма (как отказ от биполяризации), нового большинства (которое возможно только с центром). Однако оставались открытыми вопросы, какие политические силы войдут в новое большинство, как будет формироваться правительство, какова будущая роль «Демократического центра»? Два возможных варианта развития событий обсуждалось руководством партии: во-первых, формирование нечто вроде «третьей силы», включающей часть левых, «Демократический центр» и голлистов (партия как «полюс большинства») в рамках «контракта легислатуры»; во-вторых, новое большинство, составленное из радикалов, социалистов, демократов и независимых республиканцев. Оба варианта, в целом, могли стать выигрышными для «Демократического центра», делая его арбитром ситуации.

На парламентских выборах 5 и 12 марта 1967 г. «Демократический центр» получил поддержку в первом туре 12,79 % (2 864 512 избирателей от общего числа 22 392 317) избирателей и 27 мест в Национальном собрании по итогам второго тура. 121 место получила ФДСЛС (в том числе 4 – ОСП), 73 – ФКП, 200 – ЮДР, 44 – «независимые республиканцы». Собственно «Демократический центр» имел 27 мест, но с учетом присоединившихся депутатов и формирования фракции «Прогресс и современная демократия» центристы имели 41 депутата[193 - Berstein S., Rioux J.-P. La France de l’expansion. T. 1. La Rеpublique gaullienne (1958–1969). P., 1989. P. 292–296 (итоги выборов).].

Хотя руководству «Демократического центра» удалось добиться единых кандидатур во многих округах, общий итог был удручающим (в сумме он составлял меньше, чем процент МРП и «умеренных» в 1962 г.). По сравнению с 1962 г. христианские демократы потеряли порядка 13 % своего электората. Сыграл свою роль двойной отказ: отказ ФДСЛС разорвать свой альянс с коммунистами и отказ жискардистов выйти из правящего большинства. В итоге, стратегия ДЦ оказалась обречена на неудачу, а «сила предложения» не востребованной возможными политическими партнерами. Причем во втором туре центристские избиратели, как обычно, разделились, но в своей массе голосовали за умеренных и левых кандидатов[194 - Leveque P. Op. cit. P. 277.]. Такое разделение избирателей было следствием двух альтернатив: первая касалась выбора между голлистами и «независимыми республиканцами», вторая – между «Демократическим центром» и ФДСЛС. Политологи Ж. Шапсаль и А. Лансло отметили, что от 25 до 45 % избирателей «Демократического центра» отдали свои голоса кандидатам ФДСЛС на почве борьбы с голлизмом. Причем левые не делали никаких жестов в пользу «Демократического центра», отдав приоритет союзу всех левых сил[195 - Chapsal J., Lancelot A. La vie politique en France depuis 1940. P., 1975. P. 579, 586. Этот факт также подтверждает С. Сюр: Sur S. Op. cit. Р. 831.]. По мнению Ф. Гогеля, серьезным затруднением для центристов было сохранение своей оригинальности из-за невозможности борьбы на два фронта – против голлизма и против «коллективистских формул» совместной программы ФДСЛС и ФКП. С точки зрения биполяризации было необходимо, чтобы центристы располагались именно в центре, а не справа, тогда как голлизм был бы только справа. При этом, если взглянуть на список членов фракции «Прогресс и современная демократия», то он на 80 % чужд правой. Но если рассматривать ее избирателей, то получается иная картина: 1 /3 из 3 млн голосов, полученных ДЦ в марте 1967 г. – это голоса правых и крайне правых избирателей[196 - Goguel F. Bipolarisation ou renovation du centrisme //Revue franqaise de science politique. 1967. № 5. P. 921, 927.].

12 марта 1967 г. Ж. Леканюэ так комментировал итоги выборов: «Результаты, полученные Демократическим центром, позволят нам иметь автономную фракцию в Национальном собрании, что даст нам полную свободу действия. С другой стороны, мы не будем иметь в Бурбонском дворце число мест, соответствующее трем миллионам голосов, которые мы получили в первом туре. Можно констатировать прискорбный разрыв страны на два блока, разрыв, желаемый голлистским лагерем»[197 - Courrier des dеmocrates. № 33. 20 mars 1967.]. Немного позже, в апреле, последовало заявление Ж. Дюамеля, имевшее спустя несколько недель последствия для функционирования партии. «Это не центр был побежден, а «Демократический центр»[198 - L’Express. 1967. 10–16 avr.], – заявил он в интервью журналу «Экспресс».

Таким образом, по итогам выборов, «Демократический центр» не смог противостоять ни биполяризации, которую он отвергал, ни ниспровергнуть большинство, с которым он боролся. В новом составе Национального собрания была создана фракция под названием «Прогресс и современная демократия», руководителем которой стал Жак Дюамель (поскольку Ж. Леканюэ являлся сенатором и не мог занять этот пост). 3 апреля 1967 г. голлист Ж. Шабан-Дельмас был избран председателем Национального собрания (261 голос против 214, поданных за Г. Деффера). 6 апреля было утверждено новое правительство Ж. Помпиду.

Фракция «Прогресс и современная демократия» была политически эклектичной. Бюро фракции составили Р. Плевен, П. Сюдро, П. Абелен, А. Ашиль-Фульд, Ф. Казенав, А. Шазалон, Ж. Мулен, Ф. Пальмеро, Ж. Пудевинь. Из 26 депутатов, которые заседали в предыдущем парламенте, 9 принадлежали к фракции МРП, 7 были «независимыми», 8 принадлежали к фракции «Демократическое согласие», 1 – к ЮНР, 1 не принадлежал ни к какой фракции. 13 из состава фракции были депутатами в годы IV Республики. Фракция выглядела возрастной: только 2 депутата были в возрасте менее 40 лет, 14 находились в возрасте от 40 до 49 лет, 13 – в возрасте 50–59 лет, 11 были старше 60 лет. 32 депутата фракции были мэрами крупных городов, 28 были членами генеральных советов (из них 5 их возглавляли). В целом, депутаты фракции собрали в своих округах 30 % голосов избирателей против 16 % у Леканюэ в 1965 г. Но почти все они во время избирательной кампании дистанцировались от ДЦ: только 14 депутатов во время кампании явно заявили о своей принадлежности к этой партии или о ее поддержке, только 3 упоминали имя Ж. Леканюэ и только 2 использовали программу ДЦ[199 - Parodi J.-L., Cayrol R. Le centrisme, deux ans apres //Revue franqaise de science politique. 1968. № l.P. 101–102.]. Такой состав создавал дополнительные возможности для политического лавирования (конструктивной оппозиции), но делал затруднительным реализацию собственно программы «Демократического центра».

15-16 апреля 1967 г. состоялся политический совет «Демократического центра», на котором были подведены первые итоги прошедших выборов и сделаны первые выводы. П. Абелен в своем выступлении подчеркивал, что программа партии не вызвала предполагавшегося энтузиазма, что центризм казался слишком расплывчатым, не был снабжен точной политической линией, что остается сожалеть о существующей избирательной системе и фактически сложившейся двухпартийности. Ж. Фонтане отметил, что альянс Федерации с ФКП толкает центр вправо, следовательно, необходимо пересмотреть политическую стратегию. В финальной резолюции политического совета говорилось: «(…) “Демократический центр” более чем когда-либо убежден, что проблемы Франции не будут решены столкновением двух избирательных картелей. Следовательно, он не будет довольствоваться выявлением недостатков и причин непрочности этих картелей. Напротив, он готов к необходимой дискуссии со всеми движениями или партиями, которые противостоят продолжению настоящей политики и могут объединиться в главном: вокруг принципов свободы, демократии, социального прогресса и строительства единой Европы с целью разработать совместную программу и сформировать назавтра настоящее правительственное большинство»[200 - Le Monde. 1967. 18 avr.].

В начале апреля парламентская фракция «Прогресс и современная демократия» выступила с заявлением, в котором изложила свои намерения, подчеркнув оппозицию предоставлению правительству специальных полномочий, выступив за внесение поправок в бюджет, подвергнув критике правительственную реформу телевидения и радио и т. д.[201 - J.O. Dеbats parlementaires. 1967. 4 avr. № 14. P. 559.] 26 апреля 1967 г. правительство Ж. Помпиду принимает ордонансы, касающиеся занятости, реформы предприятия, реформы социального страхования, промышленной модернизации. 18–19 мая 1967 г. вотум недоверия правительству, потребовавшему специальных полномочий, внесенный депутатами ФКП и ФДСЛС собрал 236 голосов (при необходимых 244). За вотум голосовали 38 из 41 депутатов фракции «Прогресс и современная демократия». Но центристская оппозиция не была поддержана жискардистами. Жискар прямо заявил, что «мы не хотим голосовать за кризис»[202 - J.O. Dеbats parlementaires. 1967. 20 mai. № 34. Р. 1211.], обрекая тем самым на неудачу весь демарш.

В мае 1967 г. в рядах «Демократического центра» разгорелись дискуссии, касающиеся внутреннего функционирования. НЦНК отказывался терять свою автономию, требуя наравне со сторонниками Ж. Дюамеля и бывшими активистами МРП федеративной структуры партии и противостоя приверженцам дальнейшей унификации и единства[203 - Le Figaro. 1967. 26 mai.]. В любом случае, импульс реформе устава и внутреннего функционирования был дан.

Летом 1967 г. эти дискуссии имели первое последствие. Создаются три партийные комиссии, которые работают над вопросами организации, доктрины и политической стратегии партии. Затем П. Кост-Флоре представил доклад, касающийся внутренней организации «Демократического центра». Содержание доклада отражало ход дискуссий. П. Кост-Флоре высказался против федеративных структур партии, которая стала бы «двусмысленной, недостаточной и неэффективной» (так как она предусматривала существование в федерации трех составляющих – «Демократического центра», НЦНК и остатков МРП, и имела смысл лишь в перспективе движения к унитарной организации), но также не поддержал идею создания строго унитарного движения (во многом из-за сложившейся политической ситуации). Он сформулировал предложение на основе двух подходов: «Национальное унитарное движение, созданное посредством федерации автономных и унитарных департаментских центров и уполномоченных ассоциаций». По его мнению, это позволило бы заключать соглашения с другими партиями и найти выход в сложных отношениях между «Демократическим центром» и парламентской фракцией «Прогресс и современная демократия» в Национальном собрании. В докладе П. Кост-Флоре впервые жестко говорит о необходимости упразднения двойного членства.

17-18 июня 1967 г. расширенный политический совет «Демократического центра» проводит реорганизацию партии: П. Абелен вместо Т. Брауна становится генеральным секретарем («Курьер демократов» пишет о «почти единодушном» избрании). Тогда же был одобрен проект П. Кост-Флоре, но голосование по нему было отложено до созыва национального съезда[204 - Courrier des dеmocrates. № 34. 26 juin 1967. 17–18 ноября того же года съезд в Ницце одобрил такое изменение. См. также: Le Monde. 1967. 18–19 juin.]. 6 июля 1967 г. руководящий комитет «Демократического центра» объявил о создании координационной структуры «Комитет центристского согласия» для координации действия «Демократического центра», НЦНК, «Республиканского центра» и парламентской фракции «Прогресс и современная демократия». Его секретарем стал Д. Бодуен[205 - Le Monde. 1967. 8 juil.]. Реорганизация структур партии затронула также партийную прессу. Летом 1967 г. перестал выходить «Курьер демократов» (последний 35-й номер появляется в июле), который был сначала приостановлен до сентября в преддверии подготовки к съезду в Ницце, а затем вовсе прекращен, уступив место новому изданию «Современная демократия» («Dеmocratie moderne»).

Занятые внутренними проблемами, центристы в то же время не забывали о критике правительственной политики. Например, в июне 1967 г. сторонники Ж. Леканюэ потребовали дальнейшего укрепления единства между Европой и США, продолжения европейской интеграции, критиковали действия СССР на международной арене, выступили против вето, наложенного президентом де Голлем на прием Великобритании в ЕЭС, идеи «обороны по всем азимутам»[206 - См.: Шилов B.C. Политические партии и внешняя политика Франции… С. 263–264; а также выступление П. Абелена в Национальном собрании: J.O. Dеbats parlementaires. Assemblee Nationale. 1967. № 50. 17 juin. P. 1917; и отчет парламентской фракции: Compte-rendu d’activite du groupe parlementaire «Progres et Dеmocratie moderne» а Г Assemble Nationale (2 avril 1967 – 30 mai 1968) //A.N. Fonds du Centre Dеmocratie et Progr?s. 420 АР 1. Correspondance, notes, circulaires du Centre Dеmocrate, puis du Centre Dеmocratie et Progr?s. 1965–1970.]. Кроме того, Ж. Леканюэ осудил выступление Ш. де Голля в Монреале во время визита в Канаду, назвав его политику «слишком националистической», отказавшись поддержать французский сепаратизм в Квебеке[207 - Le Monde. 1967. 27 juillet.].

С осени 1967 г. «Демократический центр» предпринял некоторые шаги, чтобы наладить контакты с «независимыми республиканцами». Например, в сентябре Ж. Леканюэ «с глубоким удовлетворением следил за эволюцией мысли Жискар д’Эстена»[208 - Combat. 1967. 14 sept.]. Он подчеркивал в те дни: «Мы присутствуем при нечто вроде сближения точек зрения и возможно, что у некоторых верных сторонников был проделан тот же анализ. Мы начинаем видеть возможность потенциального большинства, которое будет большинством завтрашнего дня. Но Жискар д’Эстену остается сделать один шаг. Невозможно быть критиком политики главы государства и его правительства и в то же время ее поддерживать»[209 - Le Figaro. 1967. 14 sept.]. Иными словами, в данный момент Ж. Леканюэ видел именно в сближении с «независимыми республиканцами» возможность выживания центризма.

Развивая свои мысли о новой политической стратегии, Ж. Леканюэ пишет на страницах нового партийного издания: «… Новая стратегия демократов должна отвечать новым условиям борьбы периода постголлизма. Коалиции постголлизма не должны автоматически воспроизводить коалиции, которые завязаны на «за» или «против» де Голля. Эта цель предполагала бы, что согласие будет найдено с теми, кто, находясь в правительственном большинстве, думает о будущем и не одобряет всей политики, поддерживаемой им, равно как и с теми, кто, находясь слева, в оппозиции, не видит выхода из коалиции с коммунистами. Куда может привести настоящая тактика некоммунистической левой? Если это поражение ее проекта, как это действительно видится, то она приведет к водворению у власти на долгий период голлизма без де Голля. Достигнет ли она успеха, когда будет практически невозможно управлять разделенной и растерзанной страной из-за позиций и давления коммунистов!»[210 - Dеmocratie moderne. № 2. 1967. 21 sept.].

Однако осенью 1967 г. в рядах центристов наступает первый серьезный кризис. В октябре во время голосования по вотуму недоверия правительству парламентская фракция «Прогресс и современная демократия» колеблется, а Ж. Дюамель имел встречу с Ж. Помпиду в Матиньонском дворце. В кулуарах парламента стали поговаривать о «торге», из-за чего последовал строгий выговор Ж. Леканюэ председателю парламентской фракции. В итоге только 10 депутатов фракции проголосовали за вотум[211 - J.O. Dеbats parlementaires. 1967. № 75. 10 oct. P. 3468. Это были П. Абелен, Р. Буде, Брюжероль, Шазалон, М. Дюрафур, Альбу, Ж Медеей, Пальмеро, Рестон и А. Росси // Dеmocratie moderne. № 3. 1967. 19 oct.]. В том же месяце, после кантональных выборов, наступает почти открытый кризис между официальной позицией «Демократического центра», который отказывался вступать в какое-либо большинство, пока Ш. де Голль находится у власти, и Ж. Дюамелем и парламентской фракцией, которые склонялись к диалогу. Ж. Леканюэ начинает дистанцироваться от позиции парламентской фракции, большая часть депутатов которой выражали желание сотрудничества с правительством и правительственным большинством[212 - Combat. 1967. 16 oct.]. В интервью газете «Круа» он, правда, не признавал непреодолимости разногласий: «Фракция «Прогресс и современная демократия» и «Демократический центр» имеют общие цели. Просто имеется расхождения по тактике»[213 - La Croix. 1967. 24 oct.].

В итоге, среди участников съезда партии в Ницце не оказалось ни Ж. Дюамеля, ни Ж. Фонтане. Вне партии по-прежнему пребывали М. Фор и Г. Эбрар, которые участвовали в ФДСЛС. П. Сюдро остался «одиноким» на парламентской скамье, не примыкая ни к какой партии. М. Дранкур, Ж. Доминати, А. Гриоттере перешли на сторону Жискара, в пользу которого также склонялись Д. Падо и Б. Лафэ. М. Дюрафур поддерживал «Демократический центр», но почти не участвовал в его работе из-за своих «муниципальных обязательств». Э. Клодиус-Пети также слабо участвовал в жизни партии, номинально оставаясь лишь «приглашенным» на ее собрания и не вступая в партию напрямую[214 - Parodi J.-L., Cayrol R. Op. cit. P. 98.]. Накануне съезда также проступило некоторое недовольство федераций, осуждавших, например, недостаточную представленность фракции «Прогресс и современная демократия» в структурах партии (резолюция федерации департамента Нижние Пиренеи) или «пассивную позицию» национальных руководителей. П. Абелен вынужден был специально подчеркивать, что «Демократический центр» по-прежнему остается в оппозиции[215 - Le Monde. 1967. 24 oct.].

Съезд «Демократического центра» в Ницце 17–19 ноября 1967 г., по сути, подтвердил раскол внутри партии. Но более важным в ходе его работы стало голосование по резолюции, требовавшей до 1 января 1969 г. отказаться от двойного членства, принятой при очень слабом большинстве. Эта резолюция вызвала раздражение «независимых», которые заявили, что не видят худшей угрозы для центра, нежели стать монолитным. В статье в «Современной демократии» с двусмысленным заголовком «Необходимое центристское согласие» Д. Бодуен писал: «Прежде всего, “Демократический центр”, который остается главной силой, наделил себя в Ницце структурами единой партии, сужая, таким образом, свое поле деятельности в пользу ударной силы, на большую эффективность которой он надеется»[216 - Dеmocratie moderne. № 8. 1967. 28 dec. В декабре 1967 г. Д. Бодуен ушел в отставку с поста заместителя генерального секретаря «Демократического центра» из-за тактических разногласий с руководством партии.]. В конечном счете, «Демократический центр» становился унитарной партией, хотя внутри нее продолжали сохраняться течения (например, бывшие члены МРП). Поправка делегата Легийона, одобренная 169 голосами против 115, дополнила статью 4 устава, гласящую теперь, что членство в «Демократическом центре» «исключает всякую принадлежность к организации или политической партии, стремящейся выставить кандидатов на политических выборах». Ж. Леканюэ был переизбран председателем партии, Б. Мотт остался ее вице-председателем, П. Абелен был избран генеральным секретарем, П. Кост-Флоре и Г. Сюльтер были избраны вице-председателями. На съезде были избраны также 50 членов политического совета.

На съезде Ж. Леканюэ конкретизировал политическую стратегию, пытаясь разглядеть «признаки эволюции» правительственного большинства: «Ни компромисса, ни остракизма, но ясное подтверждение нашей подлинной цели и открытость диалогу». Он отметил, что «левый избиратель не хочет революции, которую ему готовит марксизм. Он просто вдохновлен чувством справедливости. Точно также голлистский избиратель выступает за прогресс при сохранении порядка. Следовательно, необходимо будет управлять в рамках прогрессивной демократии». Что касается парламентской фракции, то ее позиция должна быть следующей: «Независимость движения должна быть полной, равно как должна уважаться индивидуальность фракций, где заседают депутаты». На съезде устами Ж. Леканюэ вновь прозвучала критика неспособности правительства решить экономические проблемы. В политической жизни необходимо, по его словам, дать отпор «помпидолизму», сохранить равновесие властей. «Избрание главы государства всеобщим голосованием является необратимым», – отметил Ж. Леканюэ. Наконец, по вопросу членства Великобритании в ЕЭС он сказал: «Если решение Великобритании, без сомнения неизбежное, делает шаг к возможности вступления этой страны в Общий рынок, каким бы тяжелым оно не было, она будет счастлива в единой Европе».

Однако на съезде, как и накануне его, прорывалось некоторое недовольство. Например, оно касалось оценки поведения парламентской фракции во время октябрьского вотума недоверия правительству. Активисты ДЦ, как и сенаторы Э. Дайи и Э. Барашен выступили в его поддержку во имя «верности обязательствам, взятым перед избирателями» и «верности оппозиции» (Э. Баррашен). Но ряд делегатов – Р. Буде, А. Фревиль, Э. Клодиус-Пети высказывались более осторожно. Р. Буде отмечал: «Когда мы голосуем за вотум недоверия, необходимо иметь запасную политику». Ж. Леканюэ был более критичен: «Парламентская фракция должна опираться на политическое движение, чтобы иметь национальный масштаб, если она не является только собранием личностей. Политическое движение не может изолироваться от парламентской деятельности»[217 - Le Figaro. 1967. 20 nov.; Le Monde. 1967. 21 nov.; Combat. 1967. 20 nov. См. также анализ: Parodi J.-L., Cayrol R. Op. cit. P. 99–100.].

Серия финальных резолюций закрепляла программные и политические установки «Демократического центра». Партия выступала за создание «крупного демократического, социального и европейского движения», которое располагается в центре французской политической жизни и сохраняет оппозиционность политики, проводимой действующей властью. Подчеркивалось стремление к упрощению политической жизни и отказ от блокового противостояния. Партия требовала гарантии фундаментальных свобод, в особенности свободы информации, проведения амнистии, продолжение политики экспансии, социального прогресса и регионального развития, движения к «режиму президентской демократии». В вопросе экономической политики акцент делался на поддержке предприятий с большим динамизмом, улучшении управления государственных предприятий, реформе налоговой системы, стимулировании экспансии. В области внешней политики критиковался «национализм» деголлевской политики и осуждался «новый сговор голлистов и коммунистов, работающих совместно над разрушением Атлантического альянса». Требовалось постепенное движение по пути реализации Европейского политического сообщества, диалог по вступлению Великобритании в Общий рынок и выполнение Францией своих внешнеполитических обязательств[218 - Le Figaro. 1967. 20 nov.; Le Monde. 1967. 21 nov.; Combat. 1967. 20 nov.].

Позднее, осложнение международной обстановки продиктовало принятие новой внешнеполитической резолюции «Демократического центра» в декабре на политическом совете партии, дополнившей решения съезда. Она снова жестко критиковала внешнюю политику генерала де Голля, который «ведет Францию к изоляции, задерживает строительство Европы и рискует вновь обострить конфликт на Ближнем Востоке». Резолюция призывала отвергнуть идею, согласно которой президент Республики является «единственным мандатарием народа», что дает ему право исключительного действия в области внешней политики[219 - Le Monde. 1967. 12 dec.].

Анализируя итоги дискуссий и принятые съездом резолюции, можно выделить следующие идеологические характеристики ДЦ. Прежде всего, это триада «порядок, свобода, прогресс». В сущности, это темы классической правой. Но одновременно в доктрине ДЦ сильно влияние МРП, которое эту триаду уравновешивает через присутствие главных тем христианской демократии. Наряду с порядком, свободой и прогрессом, провозглашается «открытость», приверженность правам человека, демократии и гуманизму. Ж. Леканюэ подчеркивал: «Мы имеем доктрину: это идея демократии. Она не резюмируется в законе больших чисел. Она основана на гуманизме, который черпает свои истоки во вдохновении христианским гуманизмом и правами человека». Прослеживается внимание к проблемам человеческой личности, сообществам, экономическим и социальным свободам («государство является не господином, а служителем свободы»), враждебность к коммунизму, который, по мнению центристов, эти свободы разрушает. Требования плюрализма и разнообразия соседствуют с требованиями стабильности, справедливости, прогресса, порядка. Институциональная система основана на демократии и стабильности. Президентский режим, защита свобод (личных, местных, свободы информации, уважение частной собственности), критика чрезмерного дирижизма. Социальная справедливость понимается как помощь неблагополучным категориям. Необходимо решить крупные проблемы: жилье, образование, организация экономики, совершить «интеллектуальную революцию». Следует ответить на «американский вызов», используя «американскую модель». Во внешней политике главными целями должны оставаться европейская интеграция, солидарность демократий, укрепление Атлантического альянса, но центристы осуждали войну во Вьетнаме («бомбардировки городов»). В вопросе политической стратегии интересной выглядела классификация французского политического спектра на четыре течения, данная П. Абеленом, на коммунистов, социалистов, «демократов прогресса» (к которым он отнес ДЦ) и консерваторов. Однако на съезде почти не сформулирована внятная стратегия альянсов. Главные посыл – необходимо решить внутренние проблемы партии и только потом обратиться к внешним альянсам[220 - Parodi J.-L., Cayrol R. Op. cit. P. 103–105.].

В январе 1968 г. Ж. Леканюэ совершил поездку в США, по итогам которой дал пресс-конференцию. Он осудил эскалацию войны во Вьетнаме, но отметил, что США ищут путь переговоров. Также последовала реплика на фразу Ш. де Голля о Европе, простирающейся от Атлантики до Урала: скорее «от Урала до Атлантики под господством Советского Союза». Ж. Леканюэ выступил за сохранение Атлантического альянса, но реформированного путем, например, создания европейского штаба, европейского военного бюджета. Наконец, он вновь подчеркнул необходимость вступления Великобритании в «Общий рынок»[221 - Le Monde. 1968. 16janv.].

С января 1968 г. партийный журнал «Современная демократия» предпринимает широкое исследование ситуации занятости под заголовком «500 000 человек без места»[222 - Dеmocratie moderne. № 10. 1968. 25 janv.]. Партия публикует «экономический контрплан», в котором призывает поддерживать экспансию через гибкое налогообложение, оказывать бюджетную поддержку проблемным отраслям, предпринять дополнительные действия, касающиеся семейных пособий, заработных плат и занятости, поддержания сельскохозяйственных цен, пересмотреть управление государственными предприятиями и планирование, ограничить «административные блокирования», наконец, ввести европейскую валюту[223 - Combat. 1968. 29 janv.].

В эти же дни в партийной прессе умножаются нападки на позиции ряда депутатов фракции, поддерживающих стратегию Ж. Дюамеля. П. Абелен пишет в те дни: «Долг “Демократического центра” и всех центристов, которые с ним ассоциированы, состоит в том, чтобы не уступать мигающим соблазнам премьер-министра и постепенно строить силу, способствующую ориентации Федерации и наиболее прогрессивных голлистов на только одну политическую силу будущего, силу, которая будет одновременно демократической, социальной и европейской»[224 - Dеmocratie moderne. № 13. 1968. 7 mars.]. Позже, вначале марта 1968 г., «Демократический центр» выпускает специальное коммюнике руководящего совета, в котором уточняет политическую стратегию на волне укрепления единства левых сил. В нем, в частности, подчеркивалось: «Если мы с интересом отмечаем, что ФДСЛС осуждает правительство ассамблеи, соглашается с более либеральным статусом информации и высказывается за создание наднациональной Европы демократического толка, то мы также констатируем, что часть совместной платформы левых сил остается двусмысленной и не дает достаточных гарантий сохранению политических свобод. Некоторые экономические решения, которые она предлагает, привели бы к изоляции Франции, принявшей эстафету у подлинной политической изоляции, и были бы вредны в деле строительства экономической и политической Европы». Декларируя такую позицию, партия снова ответила «нет» союзу левых сил и соглашению ФКП-ФДСЛС, но также и «нет» сотрудничеству с Ж. Помпиду, которое, в действительности, адресовалось больше Ж. Дюамелю[225 - Le Monde. 1968. 8 mars.].