Ашаршылык: история Великого голода

Наиболее распространенным в начале ХХ века типом казахского скотоводческого хозяйства было экстенсивное полукочевое хозяйство, в котором сочеталось кочевание (как правило с зимних на летние пастбища и наоборот, на расстояние 20–50 км), полустойловое содержание с сенокосом (от 44 до 96 % хозяйств по различным уездам Центрального и Восточного Казахстана) с длительными зимовками, и поливное земледелие.[51 - Хозяйство казахов на рубеже XIX–XX веков. Материалы к историко-этнографическому атласу. Алма-Ата, «Наука», 1980, с. 87–89] В Семиречье даже культивировалась кормовая люцерна для подкормки скота.[52 - Казахи. Историко-этнографическое исследование. Алматы, «Казахстан», 1995, с. 32]

Однако, основная часть скота в полукочевых хозяйствах содержалась на подножном корму и перегонялась с пастбища на пастбище. Существовало две системы перегона. Первый, наиболее сложный, предусматривал отдельные пастбища для четырех сезонов: зимние, весенние, летние, осенние. Второй способ предусматривал пастбища для осеннее-зимнего и весеннее-летнего сезонов.

Наиболее сложным было обеспечение выпаса скота в зимний период, и зимовки были важнейшим элементом полукочевого хозяйства. От них буквально зависела жизнь скотоводческого хозяйства. На зимовках стояли небольшие аулы, от 5 до 25 хозяйств. Число скота жестко лимитировалось вместимостью зимних пастбищ.

На зимовках скот выпасался как правило отдельно. На зимовках пастбищные угодья делились на части, для разного скота. Самыми дальними были пастбища для лошадей – атар?ан, куда отгонялся ?ос лошадей, обычно в 400–500 голов, иногда до 1500 голов. Лошадей отгоняли на 100–200 км от зимовки. Самыми близкими к зимовке были овечьи пастбища – ?ойтебiн, в радиусе не более 3–4 км от зимовки, на которых выпасался ?отан овец, обычно в 300–400 голов. Отдельно выделялись пастбища для телят – бзаужерi, и для дойных кобылиц – биежерi.[53 - Хозяйство казахов на рубеже XIX–XX веков. Материалы к историко-этнографическому атласу. Алма-Ата, «Наука», 1980, с. 79]

Раздельный выпас скота нарушался во время джутов, когда формировалась плотная корка наста, или во время выпадения глубокого снега. В это время скот несколько раз прогонялся по пастбищу. Сначала выпасались лошади, съедавшие верхние части растений и разбивавшие наст копытами. Затем выпасались верблюды и крупнорогатый скот, а затем – овцы, которые доставали нижние части растений. Это был способ выпаса скота в экстремальных условиях, и обычно он не применялся.[54 - Масанов И. Э. Кочевая цивилизация казахов (основы жизнедеятельности номадического общества). Алматы, «Социнвест» – М., «Горизонт», 1995, с. 100]

Ранней весной кочевые хозяйства снимались с зимовки и уходили на поиск корма, разбредаясь по степи отдельными юртами. Это был период интенсивного кочевания с кратковременными остановками. В это же время проводилась случка, кастрация, клеймение скота, а также начиналось доение и заготовка молочных продуктов. Поздней весной хозяйства переходили на летние пастбища.[55 - Масанов И. Э. Кочевая цивилизация казахов (основы жизнедеятельности номадического общества). Алматы, «Социнвест» – М., «Горизонт», 1995, с. 103]

Летние пастбища, богатые травостоем и водой, вмешали много скота, и на летовках кочевники могли стоять большими аулами, с длительными остановками и кратковременными переходами, которые вызывались в основном необходимостью водопоя скота. На летовках иногда собиралось до несколько сотен юрт. В это же время проводились тои и курултаи, на которые могли собираться до нескольких десятков тысяч человек.

Осенью кочевники выбирали пастбища поближе к зимовкам, и быстро двигались к своим зимним пастбищам, чтобы успеть прийти к ним до первых снегопадов. В старину часто сигнал к движению на зимовки подавал хан, но в начале ХХ века время начала перекочевки на зимовки определяли наиболее опытные аксакалы.

Этому циклу перекочевок были подчинены все остальные работы и заготовка продуктов. На весенних, летних и осенних пастбищах проводилось доение скота, заготавливались молочные продукты: уыз, сары су (сыворотка), ??рт (сыр), ажы?ан к?же (молочная похлебка), ?ымыз, ?ойыртпа? (напиток из смеси кислого и пресного молока), ?оры?ты?, ?ою с?т (густое молоко). Эти продукты составляли основу летнего рациона казахов. В это же время коптился сыр на зиму. Осенью происходил забой скота и копчение мяса на зиму. Весной перед откочевкой на летовки, и осенью перед откочевкой на зимовку, происходила стрижка овец, и из шерсти делался войлок. Летом также изготавливались необходимые в хозяйстве предметы, и детали юрты.

Иными словами, кочевое хозяйство обладало своим ритмом и графиком хозяйственным работ, который неукоснительно выдерживался. Начало новых работ всегда сопровождалось специальными праздниками. Отступление от этого графика всегда было чревато падежом скота, и к этому прибегали только в чрезвычайных обстоятельствах, в прошлом, при военных поражениях.

В ряде уездов, в основном в Северном и Северо-Восточном Казахстане, на Алтае, в начале ХХ века казахи стали переходить к оседлой форме хозяйства, сильно напоминающей русское хозяйство, с развитым сенокошением и земледелием. Скот содержался в стойлах с подкормкой сеном, а сами аулы становились оседлыми. Казахи этих районов строили постоянные избы, загоны и сараи для скота. В этих районах раньше всего началось оседание казахов. На процесс оседания казахов в начале ХХ века также большое влияние оказала конфискация земли русскими властями в пользу казаков и переселенцев. Изъятие земель приняло весьма масштабный характер. Всего было изъято 17,7 млн. десятин земли (из 242,8 млн. десятин угодий).[56 - Шахматов В. Ф. Казахская пастбищно-кочевая община (вопросы образования, эволюции и разложения). Алма-Ата, «Издательство АН КазССР», 1964, с. 130] Резкое сокращение площади пастбищ вынудили многие казахские аулы перейти к оседлому хозяйству, перенять сенокошение, стойловое скотоводство, а также заниматься земледелием.

Казахское земледелие

Вопреки распространенному представлению, казахи были издавна знакомы с земледелием, однако оно прибрело большое значение с конца XVIII века. Регион наибольшего развития казахского земделелия охватывал течение рек Сырдарьи, Или, Чу, Талас, и горы Каратау с многочисленными водотоками, пригодными для саево-ручьевого поливного земледелия, междуречье Жанадарьи и Кувандарьи, речные долины Черного Иртыша, у озера Зайсан на равнине, на западных и северных склонах Тарбагатая, в бассейне рек Тургай, Иргиз, Орь, Ураль, Хобда, Эмба.[57 - Хозяйство казахов на рубеже XIX–XX веков. Материалы к историко-этнографическому атласу. Алма-Ата, «Наука», 1980, с. 155–161] Единого земледельческого пояса у казахов так и не сложилось, но очаги земледелия имелись практически во всех уголках Казахстана, кроме Мангышлака и Устюрта.

Наиболее характерной чертой казахского земделелия было то, что казахи всегда стремились вести именно поливное земледелие. Даже в тех районах, где можно было вести хозяйство европейского типа, казахи все равно старались поливать поля, хотя бы раз в год перед посевом. В Усть-Каменогорском уезде казахи обрабатывали не самые лучшие земли, а только пригодные для устройства орошения. «Казахскому хозяйству были известны разные виды орошаемого земледелия, от самых примитивных до самых сложных его форм».[58 - Хозяйство казахов на рубеже XIX–XX веков. Материалы к историко-этнографическому атласу. Алма-Ата, «Наука», 1980, с. 164]

Самые примитивные формы: орошение полей талой водой – суалма-егiн, орошение путем строительства запруд – б?гей, ручной черпак – атпа. Сложные формы орошения: распределение воды из магистральных каналов – то?ан, чигирное орошение разных типов – шы?ыр, а также система кяризов, которая существовала в районе городища Мырт-тобе (Сауран) с XVI века.

В южных уездах существовали мощные системы каналов, орошающие большую площадь. Так то?ан Аулие-Ата имел протяженность 9,8 верст и орошал 212 десятин, то?ан Чиил в Петровском уезде орошал 7000 десятин. Казахам были известны весьма сложные гидротехнические сооружения. Так то?ан Карабур в Аулие-Атинском уезде был проложен в сильно пересеченной местности, и включал в себя туннель и несколько акведуков через каналы, лога и овраги.[59 - Хозяйство казахов на рубеже XIX–XX веков. Материалы к историко-этнографическому атласу. Алма-Ата, «Наука», 1980, с. 181] Только в Чимкентском уезде в 1890 году насчитывалось 239 каналов и арыков, общей протяженностью более 3000 верст.[60 - Макаров И. Ф. Казахское земледелие в конце XIX – начале ХХ века (По материалам экспедиционных обследований 1896–1913 годов). // Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства СССР. Сборник III. М., «Издательство АН СССР», 1959, с. 393]

Шы?ыр занимал большую долю в поливном земледелии в Тургайском уезде по всему течению Тургая и Иргиза. Казахский шы?ыр представлял собой колесо, диаметром до 5 метров, по ободу которого крепились деревянные или кожаные ведра, установленное в глубокой яме, соединенном каналом с рекой.

Иногда применялись самобытные системы орошения, как например, у Балхаша, где казахи копали большие ямы у рек, из которых выводили каналы. Также был известен способ озерного орошения – к?лтабан, то есть посев по дну пересыхающих озер, распространенный по Сырдарье и в низовьях Таласа.

Казахи орошали поля либо затоплением, когда поле разбивалось на участки, которые заливались по очереди, либо поливали по бороздкам. Земля вспахивалась колесным плугом – сабан, сохой – жера?аш, или «тюменской сохой» – сохой с отвалом.[61 - Хозяйство казахов на рубеже XIX–XX веков. Материалы к историко-этнографическому атласу. Алма-Ата, «Наука», 1980, с. 205–215] Казахи, в основном, сеяли просо – тары, традиционную земледельческую культуру, но в начале ХХ века в большей части уездов стали сеять пшеницу – бидай. Урожай скашивали серпом – ора?, или косой – шал?ы ора?, связывали в снопы – бау, и обмолачивали на гумнах – ?ырма?, которые чаще всего делались или на самом поле, или у ворот ограды пашни. Хлеб молотили с помощью скота на тщательно утрамбованных заранее площадках, затем полуочищенное зерно просеивали, и складывали в зерновые ямы – ?ра, вместимостью от 40 до 200 пудов. Все сельскохозяйственные работы начинались с обрядов и праздников.

Этнографические материалы показывают сильные различия казахского земледелия от европейского, а также в казахском языке есть тюркские термины для всех зерновых культур и их сортов (так просо имело три сорта: а? тары, ?ызыл тары, шо?ай), сельскохозяйственного инвентаря и гидротехнических сооружений, для сельскохозяйственных операций. Это показывает, что несмотря на позднее развитие земледелия у казахов, оно не было заимствовано от русских. Развитие казахского земледелия тесно связано с древним развитием земледелия в Центральной Азии и Южной Сибири.

В 1906 году казахи засевали 417,8 тысяч десятин, а в 1916 году – 648 тысяч десятин.[62 - Макаров И. Ф. Казахское земледелие в конце XIX – начале ХХ века (По материалам экспедиционных обследований 1896–1913 годов). // Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства СССР. Сборник III. М., «Издательство АН СССР», 1959, с. 395]

Другой характерной чертой казахского сельского хозяйства было его сочетание с кочевым скотоводством. Многие кочевые хозяйства имели посевы, которые высевали на зимовках перед откочевкой на летовки, и собирали урожай после возвращения. Богатые скотоводы также имели свои пашни, на которых работали зависимые от них бедные сородичи – орта?, тогда как сами баи кочевали вместе со скотом.

Обычно считалось, что переход к земледелию и оседлости определялся невозможность вести кочевое хозяйство, потерей скота и пастбищ. Однако, обследования установили, что в начале ХХ века имелась любопытная тенденция: богатые скотоводы имели большие посевы, и чем больше было скота у бая, тем больше у него была запашка. Хозяйства, имеющие более 100 голов скота, в среднем обрабатывали 30–32 десятины, тогда как бесскотные хозяйства – от 1,5 до 3,5 десятин. В Кустанайском уезде среди бесскотных хозяйств имели посевы 55,6 %, а среди хозяйств, имеющих 10–50, 50–100, и более 100 голов скота, 84,5–87 % имели запашку.[63 - Макаров И. Ф. Казахское земледелие в конце XIX – начале ХХ века (По материалам экспедиционных обследований 1896–1913 годов). // Материалы по истории сельского хозяйства и крестьянства СССР. Сборник III. М., «Издательство АН СССР», 1959, с. 414–420] В общем, это неудивительно, поскольку богатое хозяйство легко могло выделить лошадей для земледельческих работ.

Доход только от земледелия был незначительным, но он возрастал в зависимости от обеспеченности скотом. Хозяйство с 10 головами скота получало годовой доход 11,5 рублей, тогда как хозяйство со стадом 10–20 голов – 43,5 рубля. В таких хозяйствах, скотоводство невозможно было отделить от земледелия. В более богатых хозяйствах, земледелие носило явно выраженный подсобный характер, и в начале ХХ века стремительно эволюционировало в товарное хозяйство, урожай которого шел на продажу, хотя основной доход богатые скотоводы получали от продажи скота, кож и шерсти.

К теме социальных отношений в казахском ауле, методов эксплуатации, мы вернемся позднее.

Хозяйство европейского типа

Массовое переселение крестьян из европейских губерний Российской империи, которое началось во второй половине XIX века, довольно быстро привело к появлению в Казахстане нового типа сельского хозяйства – европейского типа, как его называли в экономической литературе 1920-х годов. Оно было представлено преимущественно хозяйствами русских и украинских переселенцев. Несмотря на серьезные этнографические различия, в целом, переселенцы вели хозяйство примерно одинакового типа.

Первые самовольные переселенцы из тобольских и пермских крестьян пришли в Казахстан в 1866 году в Акмолинскую область, и поселились у озера Саумал-куль, где стали вести хозяйство на арендованной у казахов земле.[64 - Бекмаханова Н. Е. Многонациональное население Казахстана и Киргизии в эпоху капитализма (60-е годы XIX века – 1917 год). М., «Наука», 1986, с. 111] Официально разрешенное переселение было открыто 13 июля 1889 года решением Госсовета, открывшего переселение в Акмолинскую область. Сразу же за этим разрешением, сильный неурожай и голод в европейских губерниях создал мощный поток переселенцев в Казахстан.[65 - Кауфман А. А. Переселенцы-арендаторы Тургайской области. СПб, 1897, с. 10] В период 1897–1916 годов, в Казахстан и Киргизию переселилось 1,3 млн. человек, основная масса которых – 56,2 % поселилась в Акмолинской области.[66 - Бекмаханова Н. Е. Многонациональное население Казахстана и Киргизии в эпоху капитализма (60-е годы XIX века – 1917 год). М., «Наука», 1986, с. 160]

Размещение переселенцев производилось, как правило, на конфискованных у казахов землях. Этот способ сторонниками колонизации считался наиболее эффективным. Однако, в реальной практике многие крестьяне устраивались на арендованных у казахов землях, которые они снимали в краткосрочную аренду на 3–4 года. У казахов русские крестьяне арендовали и сенокосы, которые всегда сдавались на один съем травы.[67 - Кауфман А. А. Переселенцы-арендаторы Тургайской области. СПб, 1897, с. 158]

Хозяйство европейского типа сочетало в себе пашенное земледелие с оседлым скотоводством. В начале колонизации каждому хозяйству выделялось 40 десятин земли, на которой крестьянин мог заводить пашню, пастбище и сенокос. За время активной колонизации средняя площадь земли, занимаемой один европейским хозяйством мало поменялась. Вместе с пастбищами и сенокосами, на одно европейское хозяйство в 1927 году приходилось, в среднем 56,8 гектаров, тогда как среднее казахское хозяйство занимало площадь 244,8 гектаров.[68 - Состояние сельского хозяйство Казакской АССР, пути его реорганизации и перспективы переселения (по материалам обследования Казакской АССР экспедицией ВПК ЦИК СССР за 1928 год). М., 1930, с. 38]

В конце XIX века в среде русских крестьян стало развиваться занятие огородничеством и бахчеводством, продукция которого отправлялась на продажу. В горных районах Семипалатинской области развивалось пчеловодство. В 1890-х годах, в Северном Казахстане, в районах, прилегающих к железной дороге, стало развиваться товарное маслоделие.

Однако, главным занятием и целью переселения в Казахстан, для русских крестьян было пашенное земледелие. Переселенцы с помощью сабанов, в которые запрягали волов, поднимали целину и сеяли по ней преимущественно пшеницу, которая считалась среди русских крестьян наиболее ценным хлебом. В силу засушливых условий Казахстана, для сельского хозяйства европейского типа были характерны сильнейшие колебания урожайности от 1,5–2 ц/га в неурожайные годы до 32 ц/га в урожайные годы. Средняя урожайность составляла 6,24 ц/га.[69 - Состояние сельского хозяйство Казакской АССР, пути его реорганизации и перспективы переселения (по материалам обследования Казакской АССР экспедицией ВПК ЦИК СССР за 1928 год). М., 1930, с. 48] При этом, крестьяне старались сеять именно пшеницу, не считая рожь и просо ценным хлебом.

По поводу русской запашки в Казахстане уже в дореволюционной литературе было много написано, и большая часть авторов считала европейское хозяйство более передовым, нежели казахское. Как считает известный русский агроном, непосредственно занимавшийся переселенческим хозяйством в Тургайской области, А. А. Кауфман, это мнение основывалось на том, что зажиточные русские переселенческие хозяйства использовали заводские железные плуги и сельскохозяйственные машины, которых тогда у казахов не было.

Но, основываясь на собственных исследованиях, А. А. Кауфман призывал не обманываться внешним обликом европейского хозяйства: «Между тем, если не идти далее внешности, то хозяйство тургайских поселенцев, и особенно – зажиточных хуторян, может производить на наблюдателя благоприятное впечатление, может показаться весьма способным к прогрессивному развитию…».[70 - Кауфман А. А. Переселенцы-арендаторы Тургайской области. СПб, 1897, с. 188]

Однако, по его наблюдениям, железный плуг использовался наряду с сабаном, поскольку с помощью сабана вспахивали целину, а железными плугами вспахивали поле на второй-третий год. Косилки использовались для скашивания степного ковыля, который не скашивался косой, а применение других сельхозмашин определялось дороговизной наемного труда.[71 - Кауфман А. А. Переселенцы-арендаторы Тургайской области. СПб, 1897, с. 189]

Но при этом все хозяйство переселенцев стояло на хищнической эксплуатации естественного плодородия целины. Крестьяне в массе своей пахали целину в течение 3–4 лет, пока она давала хороший урожай, затем забрасывали выпаханную землю и переходили на новый участок, «… и лишь крайне неохотно возвращались на землю, когда-либо ранее уже паханную».[72 - Кауфман А. А. Переселенцы-арендаторы Тургайской области. СПб, 1897, с. 13]

В большей части публикаций о русском переселенческом хозяйстве в Казахстане, эту систему землепользования называли залежно-переложной, когда выпаханный участок забрасывался на 6–10 лет. Однако А. А. Кауфман в Тургайской области описал сложение у русских чего-то вроде полукочевого пашенного земледелия, когда каждые 3–4 года крестьяне перемещались с выпаханного участка на целину, «каждый распахивал все, что может распахать… так как знал, что то, что не вспахал он, будет вспахано кем-нибудь другим».[73 - Кауфман А. А. Переселенцы-арендаторы Тургайской области. СПб, 1897, с. 192] По этой причине русские крестьяне выпахивали целину до последней возможности, не оставляли покосов и выгонов, не желая оставлять плодородную землю другим. После подобных «перекочевок» оставались огромные пустыри, заросшие бурьяном.

Движимые этой целью найти плодородную целину и как можно быстрее снять с нее все самое ценное, затратив минимум усилий, русские переселенцы быстро покидали выделенные им участки, и принимались арендовать целинную землю у казахов, все дальше и дальше вглубь степей. Поселки становились временными, крестьяне выезжали на хутора, и появились даже поля, куда крестьяне приезжали только на время сельхозработ. По мере движения за целиной, земледелие приобретало все более и более полукочевой характер. К слову сказать, экономисты конца 1920-х годов в Казахстане признавали существование полукочевого земледелия.

Во главе этого движения стояли как раз зажиточные хуторяне, чьи хозяйства сторонники колонизации часто приводили как пример передового, прогрессивного хозяйства. «Повторю: распространенность улучшенных пахотных орудий и машин легче всего вводит в заблуждение относительно истинного характера хозяйства зажиточных поселенцев, и в частности – хуторян. Но в действительности, этот характер остается в высшей степени хищническим, а улучшенные орудия и машины являются лишь усовершенствованным средством для извлечения из почвы ее последних соков».[74 - Кауфман А. А. Переселенцы-арендаторы Тургайской области. СПб, 1897, с. 189] Именно они более всего противились выделению им постоянных наделов, и всегда обосновывали свое стремление к переселению на новые участки неудобством, отсутствием леса или воды, что, на поверку, чаще всего оказывалось лишь маскировкой погони за целиной.

Чем дальше русские крестьяне забирались вглубь степей со своим полукочевым земледельческим хозяйством, тем сильнее они подвергались культурному воздействию казахов. Так, отмечено, что русские крестьяне перенимали казахские способы выпаса скота, заготовки местного топлива и строительных материалов, а также строительства землянок и саманных построек. Дети, родившиеся в таких отдаленных хуторах, зачастую не знали ни слова по-русски, и владели только казахским языком.

В начале ХХ века, когда свободной земли стало мало, и полукочевое земледелие русских переселенцев становилось невозможно, крестьяне начали переходить к более сложным способам хозяйства: к трехполью и пару, к удобрению земли, к огородничеству и бахчеводству. Среди переселенцев бурно развивалось социальное расслоение, характерное для всей русской деревни, когда встречались крепкие хозяйства, нанимавшие работников и запахивающие по 200–300 десятин, и была прослойка бедных хозяйств, с маленькой запашкой по 4–5 десятин, кормившаяся наемным трудом.

В наиболее тяжелом положении оказались те переселенцы, которые обосновались в Южном Казахстане. Они попали в районы с непривычными условиями, которые требовали незнакомых русским крестьянам навыков орошаемого земледелия, и были здесь меньшинством (например, в Сырдарьинской области обосновалось всего 3,1 % переселенцев 40,6 тысяч человек) среди местного казахского населения. Устройство их проходило очень трудно, чаще всего пришедшие крестьяне вынуждены были наниматься на работу. Наиболее распространенным способом заработка было сенокошение: по найму для казахов или для себя. Часто казахи нанимали русских крестьян, чтобы косить сено на продажу ямщикам на тракте в Ташкент.[75 - Гейер И. По русским селениям Сыр-Дарьинской области (письма с дороги). Т. II Чимкентский уезд. Ташкент, 1893, с. 40] Также переселенцы нанимались на уборку хлопка, на извоз до Ташкента и даже до Самарканда. Отмечались случаи, когда недавние переселенцы собирали падалицу – озимый хлеб, проросший после уборки из случайно упавших зерен.[76 - Гейер И. По русским селениям Сыр-Дарьинской области (письма с дороги). Т. II Чимкентский уезд. Ташкент, 1893, с. 45] Лишь со временем им удавалось наладить свое хозяйство на основе богарного земледелия или бахчеводства. Некоторые русские крестьяне перенимали у казахов простые способы полива затоплением. Но в целом, европейских хозяйств в Южном Казахстане было мало, и даже горячие сторонники колонизации отмечали огромные трудности устройства крестьян-переселенцев в этом крае.

Лучше всего прошло устройство русских крестьян-переселенцев в Восточном Казахстане, по Бухтарме. Это был район, заселенный беглыми русскими крестьянами и старообрядцами еще в середине XVIII века. При строительстве Бухтарминской крепости в 1761 году власти с удивлением обнаружили 17 русских поселков, которые поддерживали активную связь с Джунгарией, а потом и с цинскими чиновниками на пограничной линии. В 1792 году беглецы в составе 250 мужчин и 67 женщин получили высочайшее «прощение», были приняты в российское подданство на правах инородцев и обложены податями.[77 - Старцев А. В. Русское население Юго-Восточного Казахстана во второй половине XIX века. // Актуальные вопросы истории Сибири. Пятые научные чтения памяти профессора А. П. Бородовского. Барнаул, «Аз Бука», 2005.]

Эти переселенцы крепко укоренились в южных предгорьях Алтая, завели крепкое хозяйство. Именно в этом районе отмечалось наибольшее влияние европейского хозяйства на казахов, и перенимание казахами русских методов хозяйства. «50–60 лет тому назад ни один казак не умел работать в поле, не умел обращаться с косой и серпом…», – указано в результатах экспедиционного обследования бухтарминских старообрядцев в 1927 году. Однако, за счет найма казахов на работу: уборку сена и хлеба, своз, молотьбу, окрестные казахи научились земледельческим работам.[78 - Бухтарминские старообрядцы. Материалы комиссии экспедиционных исследовании. Серия казакстанская. Вып. 17. Л., 1930, с. 44]

К концу 1920-х годов алтайские казахи составили особую группу, весьма сильно отличную от других казахов по укладу хозяйства. Они жили в других условиях, более полугода проводили на зимовках, рядом с хорошими пастбищами и сенокосными угодьями, удобными местами для пашни.[79 - Казаки. Сборник статей антропологического отряда Казакской экспедиции АН СССР. Исследования 1927 года. Сб. III. Л., «Издательство АН СССР», 1930, с. 3] Алтайские казахи кочевали на расстояние от 5 до 30 верст, некоторые – до 100 верст, отгоняя скота даже в Китай.[80 - Коновалов А. В. Казахи Южного Алтая (проблемы формирования этнической группы)ю Алма-Ата, «Наука», 1986, с. 18] Однако, при этом многие семьи имели собственные сенокосные угодья. В начале ХХ века многие семьи стали строить постоянные оседлые зимовки, сооружать большие навесы и сараи для скота, а беднота, как уже говорилось, нанималась на сельхозработы у старообрядцев.

Влияние колонизации

Колониальная политика Российской Империи очень сильно влияла на состояние сельского хозяйства Казахстана сразу после Гражданской войны. Ее влияние распространялось преимущественно на представления руководителей КАССР и экономистов относительно перспектив и способов развития сельского хозяйства, но зато через это колониальная политика оказывала косвенное влияние на все без исключения сферы.

В дореволюционной литературе по поводу колонизации шли серьезнейшие споры. Были сторонники радикальных методов, предусматривающих сгон казахов с зимовок и передачи земель русским крестьянам. Были сторонники более умеренных методов, в основном состоящих в сокращении площадей пастбищ и водворения крестьян на эти «пустующие земли». Но в целом, еще до революции сложился колониальный консенсус, содержание которого сводилось к нескольким пунктам.

Во-первых, практически все экономисты и руководители считали кочевое хозяйство отсталым, а оседлое хозяйство – передовым. Самым передовым и прогрессивным считалось хозяйство европейского типа с пашенным земледелием улучшенными сельхозорудиями, со стойловым скотоводством, с заготовкой сена. В качестве уступки руководство соглашалось признать казахское скотоводство, но лишь при условии его оседлости.

В литературе и многочисленных выступлениях, посвященных проблеме оседания казахов, совершенно не приводилось рациональных аргументов в пользу этого утверждения, и оно подкреплялось, в основном, голословными заявлениями. Это можно объяснить лишь давней традицией, идущей через образование и дореволюционную литературу. Один из первых проектов перевода кочевников на оседлость составил еще в XVIII веке П. И. Рычков для башкир. Долгое время русские власти колебались в отношении казахов. Например, Оренбургское ведомство запрещало казахам заниматься земледелием, а Сибирское ведомство, наоборот, поощряло.[81 - Быков А. Ю. Проблемы седентаризации в политике России в Казахстане XVIII – начале XIX века. Автореферат. Барнаул, 2001, с. 17] Но во второй половине XIX века стремление к седентаризации кочевников победило и стало общим местом в литературе.