«Ловкач!» – Марле размышлял, поигрывая тяжелым куском синего шпинеля, которым пользовался в качестве пресс-папье.
«Он угрожал мне – и сдержал слово, – мрачно пробормотал Ангкер. – Из-за него мы потеряли миллионы».
Марле бледно улыбнулся: «Вот именно».
Наступило молчание. Ангкер мерил пол грузными шагами. Марле смотрел в окно.
«Что ж, – сказал наконец Марле. – Нужно что-то делать».
Фарреро арендовал двухкомнатную контору в Башне Небожителей, с окнами, выходящими на запад, в сторону Амаргоса-парка и торчащей вдали Стелы Всех Наций. Кроме того, он нанял секретаршу – мисс Флору Густафсон, претендовавшую на скандинавское происхождение, в доказательство чего она демонстрировала волосы, светлые, как березовая кора, и глаза, голубые, как Гейрангер-фьорд. Флора была чуть больше котенка, но в ней все прекрасно сочеталось – кроме того, она за версту чуяла детективов.
Прожужжал сигнал вызова. Флора включила телеэкран и сразу узнала, кто звонил: «А, добрый день, господин Вестгеллер! – на экране появилась круглая, румяная физиономия Вестгеллера. – Я сейчас же соединю вас с господином Фарреро».
«Благодарю вас», – отозвался Вестгеллер. Флора бросила на экран проницательный взгляд и вызвала Фарреро.
«Привет, господин Вестгеллер! – сказал Фарреро. – Что я могу для вас сделать?»
«Мой старый приятель, Джон Эчеверри, хотел бы построить усадьбу, и я порекомендовал ему к вам зайти».
«Очень хорошо, господин Вестгеллер. Попробую его принять – хотя в последнее время мы очень заняты».
«Всего хорошего, Фарреро!» – Вестгеллер внезапно исчез с экрана. Фарреро слегка улыбнулся, потирая подбородок, после чего вышел в приемную и поцеловал Флору.
Джон Эчеверри, примерно шестидесяти лет, высокий и тощий, был бледен, как сырое тесто. Тонкие пряди редких седых волос на его большой яйцевидной голове слегка шевелились при малейшем дуновении, как непослушные самостоятельные придатки. Глаза господина Эчеверри, погруженные в глубокие впадины, казалось, никогда не моргали. У него были большие уши с длинными бледными мочками и длинный бледный нос, кончик которого подергивался, когда он говорил.
«Присаживайтесь! – пригласил его Фарреро. – Насколько я понимаю, вы намерены начать строительство?»
«Вот именно. Курить у вас можно?»
«Ни в коем случае!»
Эчеверри удивленно взглянул на Фарреро и недовольно пожал плечами.
«Что вы хотели бы построить? Предупреждаю – у меня высокие расценки. Я делаю то, чего хотят клиенты, но это обходится недешево».
Эчеверри поиграл пальцами в воздухе: «Что-нибудь вроде просторного сельского дома в тихом месте, где нет никаких соседей. Я готов заплатить».
Фарреро постучал карандашом по столу, положил карандаш и продолжал наблюдать за клиентом.
Эчеверри сказал: «Вестгеллер считает, что вы очень хорошо выполнили его заказ. Больше ничего, в сущности, он не прибавил».
Фарреро кивнул: «Это предусмотрено контрактом. Я вынужден скрывать подробности сделок, чтобы предохранить себя – в частности, от бывших работодателей, Марле и Ангкера. Редкостные мошенники!»
«В самом деле? Мне говорили, что у них высокая репутация».
«Вас ввели в заблуждение. Ангкер – мрачный тупой увалень с нравственными понятиями гиены. Марле – невероятно уродливый тип, боится показываться на людях. Друг другу они не доверяют и скандалят, как умалишенные. Их компания на краю банкротства. Работу они выполняют спустя рукава, не дают никаких гарантий и безбожно обсчитывают заказчиков».
«Гм! – поднял брови Эчеверри. – Далеко идущие обвинения, я бы сказал!»
«И это только вершина айсберга, – Фарреро отрегулировал слуховой аппарат. – Будьте добры, говорите громче, господин Эчеверри. Я едва разбираю ваши слова».
«Хорошо, вернемся к моему проекту. Я хотел бы видеть образец вашей работы. Если все, что вы делаете, скрыто под завесой секретности…»
Фарреро прервал его: «В скрытности скоро не будет необходимости. В настоящее время меня главным образом беспокоит чрезмерное количество клиентов. В обозримом будущем у строителей класса III не будет новых заказов, пока я не продам тысячу сто тридцать два поместья».
«Любопытно! Как вы определили такое число?»
«Неважно, этот вопрос может подождать. Могу вас заверить, у меня есть все основания для того, чтобы не разглашать информацию. Фирма „Марле и Ангкер“ – безжалостный и недобросовестный конкурент. Они дошли до того, что нанимают шпиков, чтобы те у меня все вынюхивали – представляете себе? Они способны нанести подлый удар ниже пояса. Кстати… Флора! Соедини меня с конторой Вестгеллера!»
Эчеверри задумчиво почесал кончик носа.
Прошло несколько секунд. На экране появилось личико Флоры: «Господина Вестгеллера сегодня не было в его управлении».
Фарреро повернулся к Джону Эчеверри: «Привычка, приобретенная на ранних этапах деловой карьеры. Максимальная осторожность! Должна быть предусмотрена любая случайность! Тогда это было необходимо. Теперь, наконец, я могу успокоиться».
Эчеверри деликатно разглядывал носки ботинок: «Прежде чем мы продолжим, могу ли я взглянуть на вашу лицензию строительного подрядчика?»
«У меня нет такой лицензии».
«Как же так? Вы строите незаконно?»
«Ничего подобного».
Эчеверри поджал губы: «Будьте добры, объясните».
Фарреро задумчиво смотрел в окно: «Почему нет? У вас есть свободное время?»
«Что вы имеете в виду?»
«Свободное время – в данный момент».
«Как вам сказать… В данный момент у меня нет никаких срочных дел».
«Если вы согласитесь провести со мной несколько часов, я смогу не только объяснить ситуацию – я смогу продемонстрировать свои методы».
«Хорошо! – Эчеверри поднялся на ноги. – Должен признаться, вы возбудили у меня любопытство».
Фарреро подозвал такси. «На окружной космодром», – сказал он водителю.
Когда они прибыли на космодром, Фарреро провел Джона Эчеверри к небольшому космическому кораблю: «Залезайте!» Фарреро поднялся в кабину вслед за сгорбленной долговязой фигурой клиента.
Эчеверри осторожно устроился на мягком сиденье: «Если у вас нет лицензии строителя, надеюсь, у вас есть хотя бы удостоверение пилота».
«Есть. Можете его проверить. Оно под кондиционером воздуха».
«Поверю вам на слово».
Они взлетели над обожженным полем – на сто пятьдесят, на триста километров – Земля превратилась в смутное полушарие за бортом. Полторы тысячи, восемь тысяч, пятнадцать тысяч километров – дальше, больше – тридцать, пятьдесят тысяч километров… Фарреро стал внимательно следить за экраном радара: «Где-то здесь, уже скоро». Появилось желто-зеленое пятнышко: «Вот он!» Корабль повернул в новом направлении. Через минуту Фарреро сказал: «Внизу, чуть слева – видите?»