Хроники Кадуола: Эксе и Древняя Земля

«В лучшей форме! Она и теперь расхаживает по гостиной, обличая преступников, провозглашая манифесты и вообще излагая и поясняя свою теорию всего сущего. Джулиан время от времени сопровождает ее излияния возгласами „Да-да! Именно так!“ и принимает то одну галантную позу, то другую, пытаясь обратить на себя внимание Флиц. Левин Бардьюс пропускает мимо ушей добрую половину всего, что вокруг него говорится. Понятия не имею, что Бардьюс на самом деле думает, он человек скрытный. Смотритель Фергюс и его жена Ларика благоразумно ведут себя, как положено, и с достоинством хранят молчание. Я тоже не спешу навлечь на себя гнев Клайти Вержанс и в основном помалкиваю».

«На смотрителя Боллиндера надежды нет?»

«Увы! Ничто не омрачает триумф Клайти Вержанс».

«Гм, – Глоуэн нахмурился. – Может быть, мое появление ее отвлечет».

Эгон Тамм улыбнулся: «Ее отвлечет завещание Флоресте. Ты его принес, надеюсь?»

«Оно в кармане».

«Тогда пойдем. Уже подходит время обеда».

Они прошли по сводчатому коридору в просторную гостиную с высокими окнами, обращенными на юг, к лагуне, играющей солнечными бликами почти до горизонта. Стены и потолок были покрыты белой эмалью – за исключением потолочных балок, сохранивших естественный вид потемневшего от времени дерева. На полу лежали три ковра с зелеными, черными, белыми и рыжими узорами; кресла и диваны были обиты серо-зеленой саржей. На стеллажах и шкафах у противоположной входу стены красовалась часть чудесной коллекции всевозможных редкостей, находок и загадочных объектов, собранных сотней предшественников нынешнего консерватора. На столе у западной стены находились книги, журналы и букет розовых цветов в пузатой вазе из глазированного бледного сине-зеленого селадона. К этому столу в тщательно выбранной изящной позе прислонился Джулиан Бохост.

В гостиной было шесть человек. Смотрительница Вержанс расхаживала из угла в угол, заложив руки за спину. Джулиан кивал, присев на край стола. У окна сидела молодая женщина с гладкими серебристыми волосами и классически правильными чертами лица; погруженная в свои мысли, она не уделяла Джулиану никакого внимания. На ней были серебристые брюки в обтяжку, короткая свободная черная блуза и черные сандалии на босу ногу. Рядом стоял лысый костлявый субъект чуть ниже среднего роста, с прищуренными светло-серыми глазами и коротким приплюснутым носом. Смотритель Фергюс и его супруга Ларика, церемонно выпрямившись, сидели на диване и наблюдали за маневрами Клайти Вержанс, как котята, завороженные манипуляциями змеи. Уже не молодые люди, они носили скромную темную одежду, принятую в Строме.

Набычившись, смотрительница Вержанс вышагивала по гостиной: «Это неизбежно и необходимо! Не каждому это будет по душе, но что с того? Мы уже пренебрегли их эмоциями. Приливная волна прогресса…» Она прервалась на полуслове, уставившись на Глоуэна: «Здравствуйте! Это еще кто?»

Джулиан Бохост, поднявший было к губам бокал вина, высоко поднял брови: «Клянусь девятью богами и семнадцатью дьяволами! Это не кто иной, как отважный Глоуэн Клатток, охраняющий нас от йипов!»

Глоуэн даже не посмотрел на Джулиана. Эгон Тамм прежде всего представил ему пожилую пару на диване: «Смотритель Уайлдер Фергюс и его супруга, Ларика Фергюс». Глоуэн вежливо поклонился. Консерватор перешел к окну: «А здесь сверкает на солнце Флиц». Флиц едва покосилась на Глоуэна и вернулась к созерцанию своих черных сандалий.

«Рядом с Флиц стоит ее близкий друг и деловой партнер, Левин Бардьюс, – продолжал Эгон Тамм. – В настоящее время они гостят у смотрительницы Вержанс в Строме».

Бардьюс салютовал Глоуэну с достаточно добродушным сарказмом. Вблизи Глоуэн разглядел, что Левин Бардьюс, по существу, не был лыс – его голову покрывали очень коротко подстриженные, почти бесцветные волосы. Движения Бардьюса были точными и решительными; его костюм, так же, как и он сам, казался только что выстиранным, выглаженным и продезинфицированным.

Выпалив первое удивленное замечание, Клайти Вержанс замолчала, направив каменный взор в окно. Эгон Тамм тихо спросил: «Смотрительница Вержанс, вы, наверное, помните капитана Клаттока? Вы уже встречались раньше».

«Конечно, помню! Он служит в местной полиции – или как ее там называют».

Глоуэн вежливо улыбнулся: «Как правило, ее называют отделом охраны и расследований. Фактически, наш отдел – подразделение МСБР».

«Неужели? Джулиан, ты что-нибудь об этом слышал?»

«Нечто в этом роде».

«Странно. Насколько мне известно, МСБР предъявляет строгие требования к своему персоналу».

«Вы правильно осведомлены, – подтвердил Глоуэн. – Вас, несомненно, порадует тот факт, что квалификация большинства агентов отдела B не только удовлетворяет требованиям МСБР, но и превышает их».

Джулиан рассмеялся: «Дорогая тетушка, по-моему, вы попали в ловушку».

Смотрительница Вержанс крякнула: «Мне нет никакого дела до полиции». Она отвернулась.

«Что тебя привело в Прибрежную усадьбу, Глоуэн? – поинтересовался Джулиан Бохост. – Интересующая тебя персона отсутствует – как нам сказали, она где-то на Земле. Тебе известно, где именно?»

«Я пришел навестить консерватора и госпожу Кору, – отозвался Глоуэн. – Присутствие госпожи Вержанс – и твое присутствие – оказалось приятным сюрпризом».

«Хорошо сказано! Но ты уклонился от ответа на вопрос».

«По поводу Уэйнесс? Насколько я знаю, она гостит у своего дяди, Пири Тамма, в поселке Иссенж».

«Так-так, – Джулиан выпил вина. – Кора Тамм рассказывала мне, что ты тоже совершил приятную поездку на другие планеты за счет управления».

«Я был в командировке по служебным делам».

Джулиан расхохотался: «Не сомневаюсь, что это так и называется в документах, обосновывающих твои расходы».

«Надеюсь. Я был бы возмущен, если бы меня заставили платить за то, чем мне пришлось заниматься».

«Значит, командировка обернулась провалом?»

«Я выполнил задание, едва не расставшись с жизнью. Мне удалось выяснить, что импресарио Флоресте был замешан в отвратительных преступлениях. Теперь Флоресте казнили. Можно считать, что командировка закончилась успешно».

Клайти Вержанс чуть не задохнулась от гнева: «Ты убил Флоресте, самого знаменитого из наших артистов?»

«Я его не убивал. Судебные исполнители впустили в его камеру безболезненно усыпляющий, смертельно ядовитый газ. Между прочим, Флоресте назначил меня распорядителем его наследственного имущества».

«В высшей степени достопримечательное обстоятельство!»

Глоуэн кивнул: «Он объясняет это обстоятельство в своем завещании; в том же документе подробно обсуждается Титус Помпо. Они были хорошо знакомы».

Смотрительница Вержанс протянула руку: «Я хотела бы просмотреть это завещание».

Глоуэн улыбнулся и покачал головой: «Некоторые части документа засекречены».

Опустив руку, Клайти Вержанс снова принялась расхаживать по гостиной: «Завещание не поведает нам ничего нового. Титус Помпо – терпеливый человек, но всякому терпению есть предел. Надвигается великая трагедия. Пора принимать срочные меры!»

«Совершенно верно», – пробормотал Глоуэн.

Клайти Вержанс бросила на него взгляд, полный подозрений: «По этой причине я собираюсь предложить на следующем всеобщем собрании испытательную или экспериментальную программу переселения йипов».

«Это было бы преждевременно, – заметил Глоуэн. – Прежде всего следует решить несколько практических вопросов».

«Каких именно?»

«Мы не можем переселить йипов, пока не найдем планету, способную их ассимилировать. Кроме того, потребуются космические транспортные средства».

Клайти Вержанс с изумлением остановилась: «У тебя извращенное чувство юмора!»

«Я не шучу. Йипам придется адаптироваться к резким переменам, но альтернативы нет».

«Альтернативой является расселение йипов на побережье Мармионского залива, с последующим введением системы всеобщего равноправного голосования! – смотрительница повернулась к Эгону Тамму. – Разве вы не согласны?»

За консерватора с возмущением ответил Уайлдер Фергюс: «Вы прекрасно знаете, что глава управления Заповедника обязан соблюдать Хартию!»

«Все мы обязаны смириться с действительностью, – отрезала Вержанс. – Партия ЖМО настаивает на демократической реформе – и ни один честный, добросовестный человек не может нам ничего возразить!»