Квартира в строящемся доме

Я жарила на кухне куриную печень Мужа на ужин, а вокруг меня толпились души убитых кур. Они презирали меня настолько сильно, насколько мертвые могут ненавидеть живых.

– Не обижайтесь, ? попробовала разрядить обстановку я. – Я ваши печени есть не буду.

– Камень с души упал! Прямо полегчало, да! Ах умница, все разъяснила! – сердито закудахтали мертвые куры.

– Знаете, что? – я повернулась к ним с лопаткой. – А вы уже забыли, как в прошлой жизни вы с аппетитом трескали мою печень, а? А мозги и вовсе отварили, да подали с зеленью!

Куры неодобрительно заквохкали, но крыть было нечем: ели ведь, виновны по всем статьям.

– Ну тогда, ? елейно заговорила одна из куриц, ? в следующей жизни опять меняемся местами. По логике вещей, ничего личного! Мы пожарим твою печень!

– Стоп-стоп-стоп! – снова подняла лопатку я, хотя лук подгорал на сковороде. – Вот тут вы ошибаетесь: я же не буду есть ваши печёнки. Это еда для Мужа, а я вообще вегетарианка.

– Так и мы ведь есть не будем, а только поджарим, ? злорадно пообещала мертвая курица, и остальные одобрительно закивали.

Собачки

Возле пункта приема сырья собачки стояли в очереди. Они пришли сдать ненужную шерсть для поясов из собачьей шерсти, которые так любят носить пожилые человеки. Собачки были предельно вежливы, никто не лаял и не дрался за место в очереди, а просто стоял и держал в зубах свой пакетик, степенно ожидая, когда подойдет его очередь зайти в будочку пункта приема.

– Здравствуйте, ? говорили в пункте приема очередной собачке, ? давайте ваш пакетик, взвесим-ка его. Триста грамм – отлично! Как оплату возьмете: денежкой или, может, три баночки собачьих консервов?

– Денежкой, ? лаяла собачка, ? у меня консервный нож для правши, а я ? левша.

Она аккуратно зажимала в зубах купюру и, помахивая хвостом, уходила.

– Здравствуйте, ? говорят следующей собачке, ? давайте взвесим ваш пакетик. Ого, восемьсот грамм! Постойте, а что это… Вы зачем завернули какашку в шерсть? Хотели получить больше денег? Как вам не стыдно, а еще собачка!

Собачке ужасно стыдно, и вовсе не оттого, что она спрятала какашку, а оттого, что так глупо попалась на этом. Ей очень хотелось больше денежек или хотя бы консервов, что же, можно и консервов. Но теперь, судя по всему, не достанется совсем ничего и следующий раз придется идти и сдавать шерсть в пункте приема на отшибе города, где автобусная остановка в ужасно неудобном месте. Эх.

– Аыыы, ? тихонько заныла от скуки собачка, чья очередь как раз подходила. Она сегодня, пожалуй, возьмет оплату консервами. Ей лень идти в магазин и придумывать, на что бы потратить деньги. Можно было, конечно, отдать их своему человеку, и он бы ужасно обрадовался. Но вчера он нашкодил, жутко напился и обзывал ее дурой ушастой, поэтому сегодня собачка демонстративно принесет домой консервы и будет кидать на своего похмельного человека победные взгляды. С людьми нужна строгость, как себя поставишь – так и будут к тебе относиться.

Ежи

Возле рынка продавали ёжиков в жестяных кружках. Они довольно беспомощно жмурились на солнце, развернувшись и выставив на общее обозрение мордахи.

– Какие-то ежи у вас совсем кислые, ? сказала толстая тетка, аккуратно ткнув ежу пальцем в пузико. Еж лениво махнул лапкой – места на то, чтобы свернуться, в кружке не хватало. Да и угрозы он не почуял – от тетки пахло колбасой, она явно была сытой и потому можно было не бояться, что она его съест.

– Так жарко ведь, ? отвечал продавец. – Еж на солнце разморился, угрелся, вот и сидит сонный. Вы не смотрите даже, ночь придет – так он не то, что мышке какой-то, он вам хребет перегрызет!

– Придержите ежей, мущщина, ? возмутилась толстая тетка и засеменила прочь, обиженно тряся попой.

Один из ежей в дальнем ряду перевернул свою кружку, выкатился из нее, потянулся и потопал к продавцу под зонтик – сделать глоточек апельсинового сока и намазать пузико и нос кремом для загара.

– Ни к черту торговля сегодня, ? вздохнул продавец.

Хочу на море

Мне позвонил врач и сердито спросил:

– Вы ко мне прийти не хотите?

– Не хочу, ? говорю, ? я на море хочу.

Врач расплакался и бросил трубку.

Мне написали с работы в субботу:

– Ну и где же отчет? Разве вы его сдать не хотите?

– Не хочу, ? им пишу, ? я на море хочу.

На работе молча покачали головой.

Знакомая тетка на базаре мне томат предлагала.

– Забери, ? говорит, ? смотри, какой сочный, ну разве не хочешь?

– Не хочу, ? очи долу, ? я на море хочу.

Тетка укусила помидор, и по щеке ее скатилась слеза.

Дочь голосила за дверью:

– Мама, скорей, я хочу в туалет!

– А я уже не хочу, ? вздыхаю, ? я на море хочу.

Теперь с утра и до ночи я очень занята, очень.

Я на море хочу.

Я и писать-то об этом не хотела, я в основном на море хотела.

Джордж

– Джордж, мое терпение скоро лопнет! – бушевала Ма. – Сколько можно это терпеть? Как ты смел прогулять школу? Ты ведь обещал исправиться!

– Ну и что? – запальчиво крикнул Джордж. – А ты обещала меня не пилить – и где мы теперь? Как же ты мне осточертела!

Ма ахнула, и в разговор вступил Па.

– Что ты себе позволяешь? – возмутился он. – Ты забылся, что ли? Немедленно в свою комнату! В школу – и домой, в школу – домой, все под моим личным присмотром! Сам тебя за ручку водить буду!

– Тебе быстро надоест, ? Джордж надеялся, что Па блефует.

– Не переживай, мне интересно посидеть на уроке химии и посмотреть, как ты блистаешь знаниями, ? саркастично заявил Па. ? И даже не заикайся о карманных деньгах до конца месяца! А теперь извинись перед Ма и живо в свою комнату!

Джордж фыркнул и молнией метнулся к двери на втором этаже.