Квартира в строящемся доме

– Она Сеньке разрешает смотреть мультики до десяти вечера, – признался ребенок. – Но вообще она мне не нравится. Такая крикливая! Ты, мамочка, самая лучшая на свете, я тебя люблю!..

На лице у мамы заиграла улыбка.

– …Но я все равно никак не пойму, почему я родился у вас с папой, – мальчик сел рядом с родителями на диван. – Почему ты, папа – мой папа? Почему у вас родился именно я, Леша, а не какая-то Маринка?

– А мы и не хотим Маринку, – поспешно вставила мама.

– Конечно, не хотите, я ведь самый лучший, – безапелляционно заявил мальчик. – Почему бабушка – моя бабушка? И почему я родился семь лет назад, хотя мог потерпеть и родиться вчера? Вы не знаете?

Родители переглянулись пожали плечами. Они выглядели очень удивленными.

– А может, – стал фантазировать Леша, – вы прежде, чем родиться сами, подписали какой-то договор? Что встретитесь, поженитесь, родите мальчика Лешу? И я подписал договор, что согласен родиться у вас? А может, мы с вами жили раньше, много-много дет назад, и тогда так сдружились, что решили и в этой жизни не расставаться? А может…

… Леша не помнил, что в одной из прошлых жизней он действительно уже встречался и с мамой, и с папой. Он познакомился с будущим отцом в тот момент, когда проломил ему череп кистенем во время боя. Ловко извернувшись, он проткнул живот другого вражеского воина и несколько раз провернул оружие.

– Я найду тебя и отомщу в следующей жизни! – прохрипела перед смертью будущая Лешина мама.

Я толстая?

– Я толстая?

– Нет, – спешно отозвались горы. – Нет, – торопливо подхватили леса. – Нет, – убежденно зашептали спящие дома. – Нет, – закивали фонари у дорог. – Нет, – взвыл ветер. – Нет, – завопили ночные городские кошки. – Нет, – в ужасе запищали мыши в подвале. – Нет, – зловеще каркнула ворона, заглядывая в освещенное окно.

– Нет, не толстая, – скорбно сложила губы складкой продавщица косметики тетя Варя в экране ноутбука. Ее вызывали как скорую психологическую помощь по Скайпу. – Тут хайлайтером подмажем, там антицеллюлитным кремчиком обработаем, сделаем контуринг, пудровые бровки – и прямо конфетка худенькая, а не девочка.

А что оставалось? Цирковая воздушная гимнастка Стелла перебьет всю посуду в доме, переломает своими крепкими руками всю мебель, выбьет стекла в окнах, схватит кошек за хвосты, раскрутит да зашвырнет за синее море, схватит мышек за усы, раскрутит да зашвырнет за полярный круг и расколошматит еще половину города самыми неинтеллигентными методами, если ты ошибешься с ответом. Или с его скоростью.

И тогда цирковая воздушная гимнастка Стелла обратила гневный взгляд на супруга.

– Ты… промолчал?

Супруг, белый клоун Василий Петрович, увлеченно дымил сигаретой, ловко стряхивая пепел в блюдце за миг до того, как он упадет на рукоделие.

– Василий Петрович! Ты промолчал? Я толстая? – загремела Стелла. Горы замерли. Леса застыли. Дома посмирнели. Кошки и мышки обнялись, зажмурившись. Ворона в панике улетела, да налетела впотьмах на столб, сердито и неожиданно для себя крякнув. Продавщица косметики тетя Варя возмущенно приподняла левую бровь.

– Не шуми, моя девочка, не шуми, моя дюймовочка, ребенка разбудишь, – Василий Петрович отложил сигаретку и развернул свое вязание. Он широко расставлял руки, чтобы укутать ставшую необъятной Стеллу с крохотной спящей на руках девочкой. Тепло-кремовая шаль в узор «ананаску» окутала Стеллу, и теперь воздушная гимнастка еще больше напоминала гору, правда, умиротворенную и добрую гору.

– Я толстая?

– Ты самую капельку поправилась после родов, – и белый клоун Василий Петрович чмокнул жену в нос. Девочка у нее на руках улыбнулась во сне.

***

Доигрался

Жена часто говорила Плягунову, презрительно поджимая губы:

– Ох, доиграешься ты, Плягунов!

Иногда Плягунов среди ночи просыпался оттого, что жена на него пристально смотрела.

– Ты чего? – спрашивал тогда он.

Жена вздыхала и поворачивалась на другой бок, смотреть в стену. На самом деле, у нее на голову были надеты неудобные бигуди, поэтому подушка ей давила, но Плягунову казалось, что жена всем видом показывает: доиграется Плягунов, ох, доиграется.

И однажды утром это случилось. Встал Плягунов, глядит на себя в зеркало – а у него рожа небритая. Ладно бы просто небритая – желтоватая какая-то рожа, в целом неприятная.

– Жена, а чего-й то я пожелтел? – удивился Плягунов. Жена заглянула в комнату и сразу прямо поняла:

– Все! Доигрался!

– Так быстро? – удивился Плягунов.

– К врачу иди, – и жена скрылась в кухне.

Пошел Плягунов к доктору. Записался на прием, взял карточку и стал в очереди сидеть. А там и другие доигравшиеся граждане были. У одного голова плохо держалась, он ее все клонил и клонил. Другой белены объелся и теперь страдал желудком. А у третьего из левой ягодицы шило торчало, он даже сидеть не мог и нервно ходил по коридору. Непонятно, почему он не хотел вытащить шило сам, а пошел за этим к врачу, но это его законное право – пользоваться медицинской помощью, и осуждать мы, конечно, не станем. Хотя он занимает драгоценное докторское время с такой пустячной проблемой, когда другие граждане голову еле держат или, как Плягунов, вовсе доигрались.

Когда подошла очередь Плягунова, он зашел в кабинет, отдал карточку медсестре и сел на стул.

– На что жалуетесь? – спросил доктор, не поднимая головы.

– Да что-то я совсем доигрался, – пожаловался Плягунов. Тогда врач взглянул на него и воскликнул:

– Голубчик, а что же это у вас вся рожа желтая такая?

– То-то и оно, – мрачно сообщил Плягунов.

Тогда стал доктор его смотреть. Пощупал пульс и покачал головой. Заглянул в горло, попросил покашлять, почесал бороду, посмотрел линию жизни на ладони и открыл карточку.

– Ой, так вот в чем дело! – вдруг закричал доктор. – Вы, оказывается, наполовину кактус!

– Что? – опешил Плягунов.

– Вот ваш ДНК-тест, – показал доктор, – вот человеческие гены, а вот – гены кактуса, видите, зеленые совсем. После 30 они особо сильно ощущаются. И рожа у вас желтеть начала по этой причине, а не потому, что у вас гепатит или какая другая гангрена. Вы просто гнить начали. Вам плохо зимовку организовали – слишком много жидкости и тепла.

– А что же делать? – растерялся Плягунов. В его планы не входило гнить.

– Нужно вернуться к истокам и создать подходящие условия жизни, – объяснил доктор. – Организуйте себе горшок с землей и сидите в нем, закопав ноги. Попросите на работе, чтобы вам дали холодный кабинет. И бросайте пить, а то уже печень не выдерживает.

– Совсем? – ужаснулся Плягунов. – Даже по пятницам пива нельзя?

– Совсем, – кивнул доктор. – Иначе сгниете до весны.

– Никакой мужской солидарности, – возмутился Плягунов. – Я не для того налоги плачу, чтобы доктор запрещал мне пить!

– А я и не мужчина, – сообщил доктор. – Я женщина.

– А почему у вас борода? – удивился Плягунов.