Квартира в строящемся доме

– Ты так сидишь спокойно, будто ничего не произойдет, – взорвалась мама, хлопнув рукой по столу. – Бутерброды свои жуешь. Вот скажи: что у тебя в голове вообще? Начитался своих дурацких античных фаталистов! А мог бы, – она поднялась с табуретки, чтобы переставить сапоги в прихожую, – уроки учить, а не дурью маяться! Сидишь тут, целыми вечерами в телефон свой пялишься. Интернет тебе отключу, вот что!

Мамина сумка взорвалась воплем мобильного – звонил мой дядя Серёжа. Мама ответила на звонок, погрозив мне пальцем – мол, я с тобой ещё не закончила.

– Ма, пусть он сегодня на антресоль не лезет, – замахал руками я. – Ножка табуретки треснула. Она развалится, а он упадёт и шею себе свернёт, ещё два месяца на растяжке будет!

– Серёжа, ты бы приехал завтра в гости, племяннику бы своему мозги вправил, что ли, – с раздражением затараторила мать, отворачиваясь от меня. – Да что я, я всего лишь слабая женщина, я ему слово – он мне десять! Здоровый телёнок вымахал, а в голове – ветер ходит! Знаешь, как тяжело самой сына растить? Ему мужской авторитет нужен! Приезжай! О, и прихвати мамин сервиз в лиловые розы, не забудь! Где-где, на антресоли он у тебя, мы ж с тобой вместе туда его ставили! Он в коробке за стопкой словарей…

Я махнул на всю эту предопределённость рукой и взял с тарелки третий бутерброд.

Измена

С чего-то надо было начинать, и я неуверенно двинул женщину локтем в грудь – магазинная давка сама по себе не возникнет. Моя соперница по выбору огурцов, леди в одних синих чулках и ярко-малиновой помаде, растянула рот в хищной улыбке:

– Еще один шаг, уважаемый, и я поцелую воротник твоей рубашки!

– Подумаешь, – безразлично зеваю.

– Тебя жена на порог не пустит, – свирепо шипит моя противница, и ее помада поблескивает в свете магазинных ламп.

– Ха, нашла, чем пугать! Хоть всю спину расцелуй! – и я решительно схватил огурец побольше.

Жены у меня не было.

Вернее, не было уже.

Знаете, как это бывает? Сперва у меня были жена, собака, кот, цветы на окнах и дочь-первоклассница. Первой ушла жена. У нее была чудовищная привычка спать в непредназначенных для этого местах, например, в постелях чужих, даже незнакомых со мной мужчин.

Следом за ней ушла дочь-первоклассница. Она посадила меня за столом, устроилась напротив и завела очень серьезный разговор:

– Папа, я так больше не могу. Я всего лишь простая первоклассница и не готова к подобным испытаниям. Неделю назад у меня закончилось стиранное белье. Вчера мы доели мои бантики с первого сентября. Отец, я ухожу к бабушке и дедушке. Меня ждут еще 11 лет общеобразовательной школы и светлое будущее. С тобой мне этого не видать, – и, собрав свои трогательные книжечки и тетрадочки, действительно ушла.

События торопливо накапливались. Следующей сломалась собака. Сперва она делала вид, что ее и соседку не объединяет ничего, кроме утренней прогулки во дворе. Я сам попросил женщину Люду из квартиры напротив выгуливать собаку, потому что рано выходил на работу, а псина любила понежиться в постельке, и сама мысль о том, чтобы вырваться из-под мягкого одеяла в хмурые объятия мокрого утра во дворе казалась ей кощунственной. То ли рассказывала собака, запихивая свои вещи в чемодан.

– Мне нужно пространство, и Людочка обещала подарить мне весь мир и свозить летом на дачу! Она разрешает мне рыться возле мусорки! У нас с ней вообще столько общего, мы – родственные души, а ты домой приходишь со своей дурацкой работы и даже не спросишь, что я ела целый день! – гавкала собака, запихивая миску с остатком корма прямо на дно сумки. Я хотел ей предложить пакет, чтобы корм не вываливался и не пачкал ее вещи в чемодане, но собака вдруг так пристально на меня посмотрела и так горестно вздохнула, что у меня аж дух перехватило.

– Какой же ты все-таки бестолковый, – отметила собака будто про себя и, вызывающе помахивая хвостом, отправилась за любимой игрушкой в кухню. Соседка стояла в дверях, изо всех сил стараясь не встретиться со мной взглядом, и нетерпеливо выстукивала костяшками пальцев канадский военный марш. Я не смог опознать, какой именно – они мне все кажутся одинаковыми.

Кот поберег мои чувства и ушел ночью, молча и не прощаясь. Я понял это с утра, когда умывался и не увидел кошачью бритву и зубную щетку.

С тех пор, как мы с кактусом остались вдвоем, прошел год. Это без преувеличений был лучший год моей жизни. Кактус очень неприхотлив, он не требовал богатых подарков, ел как птичка, не ныл по пустякам и ухаживать за ним было легко и приятно. Сегодня я ушел с работы пораньше и спешил домой, чтобы отпраздновать с ним этот небольшой, но такой важный для нас обоих срок. Я прикупил бутылку хорошего вина, надеясь создать интимную обстановку. Я купил огурец и авокадо – хотя, если честно, они были не против. Уже в подъезде я воровато обрызгал одежду средством от комаров – я знал, что кактусу это нравится. Подлая бабенка в синих чулках оставила два малиновых отпечатка на воротнике рубашке, но кактус подслеповат и вряд ли это заметит.

В квартире царили сумерки. Это показалось мне странным: мой кактус не любит темноты, и даже в яркий солнечный день у нас в квартире на всякий случай горит пару лампочек – если вдруг какое-то облако вздумает появиться на небе. Но сейчас в доме совершенно точно никого не было. Я заглянул в кухню, проверил подоконник в спальне и тут услышал, как скрипнула входная дверь. Кактус замер на пороге, с его шишки на лбу свисал новогоднее украшение «дождик». Вся чудовищная правда в один миг стала очевидной – кактус изменял мне. С другим мужчиной или другой женщиной. И он играл с ними в новогоднюю елочку. Господи, извращение какое, я даже не думал, что это может ему понравиться.

– Как ты мог, – только и вздохнул я.

Кактус постоял минутку с надменным видом, а затем прошелестел в комнату, торопливо собрал свои нехитрые пожитки и вышел из квартиры, тихо прикрыв за собой дверь. На лестничной площадке послышались человеческие шаги – его явно ждали. И все молча.

Понятно, почему молча. Кактусы не умеют разговаривать.

Сезонное размешательство

– Ну, что у нас тут? – кисло поинтересовался Папа, стряхивая с пальто снег прямо на пол прихожей. Дети смотрели на него с отчаянием. На окне мерцала новогодняя гирлянда.

– Мама того-с. Поломалась, – отважился младший, Костик.

– Про людей говорят не «поломалась», а «рехнулась», – поправила старшая Катюша и повернулась к Папе. – Она сидела-сидела в интернете, а потом вдруг совсем рехнулась. У нее сейчас тетя Верочка.

– …И зачем же ты туда полезла? – Верочка гладила подругу по плечу. – У этого паблика в подписчиках – полторы калеки, что ты там забыла?

– Там один рецепт мне нужен был, – шелестела Мама белыми губами, глядя в пол.

– Зая, меня спроси – я тебе сотню пабликов с рецептами накидаю и вдогонку еще пару телеграм-каналов! – снисходительно улыбнулась Верочка. – Зачем ты этот паблик лайкнула, а? Ну не дура?

– Меня вынудили! – вспыхнула Мама. – Без подписки полный рецепт был недоступен.

На пороге комнаты возник Папа.

– Ну наконец, хоть один опытный рекламщик, – хмыкнула Верочка. – А то я любитель, а не профи, ты же знаешь.

– Что у нас случилось? – Папа присел и, взяв Маму за руки, заглянул ей в глаза.

– Я тут подумала… – Мама замялась но, прочистив горло, набралась решимости. – Давай не будем покупать в этом году новогодние подарки.

– Что? – отшатнулся Папа. Маленький Костик заныл за дверью. Катюша шикнула на него.

– Давай не покупать подарки, – уже смелее повторила Мама. – Они отвлекают нас от сути праздника и дарят ложное чувство радости, построенное на шаблонах мышления общества потребления.

– А что.. – Папа потянулся за маминым ноутом, – а что ты предлагаешь дарить?

– Любовь, – как-то страшненько улыбнулась Мама. Верочка в ужасе отвернулась. – Давайте одаривать друг друга человеческим теплом В этом же вроде смысл праздника?

– Что ты такое говоришь? – не выдержала Верочка. – Паблик этот с сотней подписчиков, теперь традиции похерить хочешь… Подруга, ты что, совсем спятила?

– Совсем, – Папа поднял глаза от экрана ноутбука. – Тебе показать контекстную рекламу, которую ей показывает поисковик на основе ее интересов последних недель?

Верочка заинтересованно потянулась.

– Мастер-класс «Смысл жизни для чайников». Бестселлер «Свобода не продается в магазине». Напиток бессмертия: пять новых фруктовых вкусов. Кодируем от шоппинг-мании быстро, качественно, анонимно, – прочитала Верочка и поморщилась.

– Котенок, ты ничего не хочешь мне сказать? – Папа смотрел Маме прямо в глаза. – Я не первый год ставлю диагнозы по контекстной рекламе.

– У меня опять приступ, – зарыдала Мама. – Я не хотела вам говорить. Я так надеялась, что обойдется, и вот тебе! Я снова стала ценить духовное выше материального, понимаешь? Думала, что показалось, что устала…

– Не огорчайся, котенок. Пролечишь рецидив, и будешь как новенькая, – Папа нежно поцеловал плачущую Маму в плечо.

*

Надувшийся Костик исподлобья наблюдал за санитарами, которые уводили Маму.