Бархат

К своему величайшему изумлению, посмотрев на часы, Габриэль обнаружила, что вся операция вскрытия сейфа заняла у нее не больше получаса. Можно было отправиться спать, но ее разум восставал против этого. Ведь еще существовал запертый ящик в столе. Открыть его – куда более простая задача, а ведь в нем может быть и что-то поинтереснее!

Графиня бросилась к столу. Нож для бумаги лежал там же, где и утром. Габриэль уселась в большое кожаное кресло Прайда, осторожно засунула лезвие ножа между ящиком и столешницей и стала нащупывать язычок замка. Обнаружив его, Габриэль с легкостью нажала на язычок кончиком ножа, и замок открылся. В ящике лежал сверток бумаг, перевязанных черной лентой.

Графиня смотрела на письма, прикусив губу. Ясное дело, тайный агент не станет держать секретные документы перевязанными лентой. Это, должно быть, личная переписка.

Просто чтобы убедиться в этом, она вытащила сверток из ящика, развязала ленту и развернула бумаги.

Это были письма. Очень личные письма. Любовная переписка во время ухаживания лорда Прайда за своей невестой Элен. Внезапно волосы графини от ужаса встали дыбом. Она еще ничего не слышала, но почувствовала чье-то приближение. От страха девушка похолодела. Габриэль сунула письма в ящик, бросила туда же ленту и едва успела тихонько прикрыть, стол, как дверная ручка опустилась.

– Я везде искал тебя. Не могу уснуть, пока ты где-то ходишь одна. Что ты здесь делаешь? Тут ужасно холодно.

Натаниэль в халате стоял в дверях.

Сердце графини бешено колотилось. Как долго он искал ее? Как могла она не услышать его шагов? Что, если бы ой вошел минутой раньше?

– Я искала что-нибудь почитать, – произнесла она, стараясь говорить беспечным тоном. Затем Габриэль лениво поднялась и повернулась так, чтобы халатом прикрыть ящик стола. Не то чтобы что-нибудь было заметно, просто в этот момент Габриэль так нервничала, что ей казалось, будто он все поймет, если посмотрит туда.

– В темноте? – спросил Натаниэль, заходя в комнату.

– Я пыталась найти кремень и трут.

И кремень, и трут лежали на самом видном месте на каминной полке, и Габриэль отвела глаза.

– Я зажгу тебе свечу.

Прайд подошел к камину. Несколько движений – и золотистый свет свечи осветил комнату.

– А что ты хотела бы почитать? – спросил Натаниэль.

Взяв подсвечник, он высоко поднял его и подошел к книжным полкам.

Габриэль заставила себя отойти от стола. Любым способом она должна была вновь открыть ящик и перевязать письма черной лентой. Не станет же он их читать этой ночью! О Господи, сделай так, чтобы он не вздумал перечитывать письма сейчас!

– Даже не знаю. Мне не хотелось спать.

Графиня подошла к Прайду и прижалась к его спине, пока он осматривал корешки книг.

Натаниэль поглядел на нее сверху вниз. Она была бледнее обычного.

– Уж не знаю, чего тебе хотелось, – заметил он, – но выглядишь ты измученной, Почему бы тебе не лечь спать?

– Наверное, я так и сделаю.

Графиня отбросила с лица волосы и постаралась непринужденно улыбнуться Прайду. Затем она задула свечу в его руке.

– Пойдем наверх.

Натаниэль не стал уговаривать ее лечь с ним, когда она направилась в свои покои. Он лишь предложил:

– Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.

– Да, – ответила она. – Спасибо.

Еще минут десять она стояла у двери, соединяющей ее апартаменты со спальней Натаниэля, прислушиваясь ко всем шорохам. Но вот в спальне Прайда наступила полная тишина, он перестал ворочаться в постели. Она вновь заставила себя не думать о том, что нашла в ящике. Габриэль повторила трюк с открыванием замка, перевязала письма, положила их так, как они лежали прежде, и захлопнула ящик.

Все ее ночные похождения не принесли Габриэль никакой пользы. За исключением разве того, что она убедилась: тайный агент не доверял ей…

Глава 9

– Сколько нужно времени, чтобы доехать до Берли-Мэнор, Саймон?

– До Берли-Мэнор?

Лорд Ванбрук оторвался от тарелки с изысканным кушаньем и изумленно посмотрел на свою жену, которая только что вошла в столовую.

– Да. Я только что получила письмо от Габби. – Джорджиана помахала листком бумаги, который ей принесли вместе с утренним шоколадом. – Она просит меня прислать все ее вещи. Она пишет, что останется у лорда Прайда… подожди-ка, я прочту… вот – «на неопределенное время».

Джорджи подняла голову, в ее голубых глазах светился озорной огонек.

– Это вполне в духе Габби, – заметил Майлз Беннет, попивая эль из высокой оловянной кружки. – Но совсем не похоже на Натаниэля.

– Наш долг – поехать туда и спасти ее репутацию, – объявила Джорджи, наклоняясь через плечо Саймона, чтобы утащить гриб с его тарелки.

– Поехать туда?! – хором воскликнули Майлз и Саймон. Они казались испуганными.

– Свалиться без предупреждения на голову человека, когда он… занят личными, даже интимными делами? – добавил Майлз, в ужасе покачав головой.

Джорджи проглотила грибок и потянулась за вторым.

– Габби мне как сестра, – промолвила она. – Мама не раз повторяла мне, что это моя обязанность – спасать Габби от скандалов.

С этими словами она чопорно кивнула головой.

– Ах ты, дерзкая девчонка! – воскликнул Саймон, схватив за руку Джорджи, которая вновь собралась украсть что-то с его тарелки. – Ты меня не обманешь! Ты же просто умираешь от любопытства!

– Вовсе нет, – заявила Джорджи с видом оскорбленной невинности. – Если Габби одна, даже без компаньонки, будет жить под одной крышей с холостяком, ее репутация погибла. И папа скажет, что это не только моя, но и твоя обязанность предложить ей нашу защиту. По сути, – добавила она задумчиво, – ты бы должен вызвать лорда Прайда на дуэль.

– О Господи! Что за нелепая мысль! Да ни один человек в здравом уме не рискнет вызвать лорда Прайда!

– Нет, конечно, если он хочет остаться живым, – согласился Майлз, усмехаясь. – Джорджи, дорогая, нельзя вмешиваться в личную жизнь своих друзей.

– Да вы просто парочка трусов! – с негодованием произнесла Джорджи. – Если вы не поедете, то я отправлюсь туда одна. Габби нуждается во мне.

Она повернулась и вышла из столовой. Саймон застонал.

– Ты можешь запретить ей, – неуверенно предложил Майлз, с сожалением глядя на своего друга.

– Ничего не выйдет, – твердо сказал Саймон. – Джорджи, конечно, может притворяться покорной женой и робкой овечкой, но она из де Вейнов, не забывай этого.