Последняя девушка

– Если поможешь.

Саймон поднял ее на ноги и подставил руку для опоры.

– Может, тебе следует пересмотреть наказание? – отозвался наставник Лили, – ведь ближе всего к Рите была Зоуи, и получается, что в карцер отправят обеих.

– Зоуи атаковали, – отозвался ледяной голос Саймона. – Она была ближе всех, – он указал на Пенни, которая боялась даже посмотреть на него.

– Я не… – начал Стивен, но переполняемая гневом Зоуи шагнула вперед.

– Почему бы вам не помочь своей подопечной, наставник? – спросила она. От пульсирующей по телу ярости боль ее словно становилась еще сильнее. Усилием воли она постаралась себя успокоить. Стивен нахмурился, но медленно повернулся к Лили и тихо заговорил с ней. Она продолжала раскачиваться, безостановочно растирая ладони.

Двери главного здания распахнулись, и на улицу выскочили несколько мужчин. Все они говорили в одно и то же время, и пространство наполнилось звуками и мельтешением окружавших тел. Все внимание снайпера было теперь сосредоточено только на них. Винтовка его блеснула на солнце, когда он развернул ее к суетящейся толпе.

– Давай, пойдем, – сказал Саймон и повел Зоуи прочь ото всех. Когда они проходили мимо Риты, девушка поймала взгляд Зоуи, оскалила зубы и покачала головой. Зоуи отвернулась от нее и постаралась сосредоточиться лишь на движении своих заплетающихся слабых ног.

В лазарете пахло дезинфекцией и ванильным кондиционером для белья. Зоуи лежала на кровати в одной из отгороженных палат в конце лазарета. Позади отворенного выхода была еще одна дверь и занавес вокруг большого пространства для операций. Плитки пола отражали холодный свет помещения. На стуле у двери неподвижно сидел Саймон. Он смотрел на стену позади кровати Зоуи, не издавая ни звука. В палату вернулся лысеющий доктор с чисто выбритым вытянутым лицом и быстро улыбнулся им обоим.

– Рентген и МРТ выглядят нормально, – сказал он, натягивая резиновые перчатки. – Кажется, повреждены только прямая мышца живота, скуловая кость и грудинно-ключично-сосцевидная мышца шеи – и то не серьезней ушиба. – Он разорвал небольшой пакетик и выдавил на палец прозрачную мазь. – Это должно помочь с отеком и облегчить боль, – доктор размазал ее по щеке и шее Зоуи – как раз в том месте, где ударила Пенни. Эффект она ощутила сразу же. Пульсирующая боль рассеялась как дым, и Зоуи вздохнула с облегчением.

– Могу я помазать ей свой живот? – спросила она, когда доктор отступил.

– Нет. Такой большой травме, как эта, мазь не поможет. Перед тем как ты уйдешь, я дам тебе болеутоляющее средство, – он оценивающе посмотрел на нее еще раз – так, словно она была неодушевленным предметом, а потом повернулся к Саймону и добавил: – Она может идти.

– Спасибо, – сказал Саймон и, дождавшись ухода доктора, поднялся и направился к двери. – Ты можешь переодеться. Таблетку я сам принесу.

Когда он почти уже вышел, Зоуи вдруг заговорила.

– Саймон, – позвала она, и наставник остановился, – спасибо тебе.

– Меня не за что благодарить, Зоуи, – ответил он и, поколебавшись, добавил: – Сегодня я подвел тебя.

Она раскрыла было рот, чтобы сказать, что он не прав и наставники много лет не сопровождают девушек на прогулке, но Саймон уже вышел, и тяжелая дверь медленно затворилась за его спиной.

Зоуи встала, сняла с себя тонкую хлопковую сорочку, в которую облачилась для осмотра, и натянула обычную одежду. На коленках ее штанов алели брызги крови от ссадин, которые до сих пор болели, стоило Зоуи согнуть ноги. Она поймала свое отражение в длинном зеркале рядом с дверью. На нее смотрела худенькая девушка, почти подросток, с темными непослушными волосами, выбившимися из резинки. Ее беззащитный облик снова поднял в Зоуи волны гнева, и она с трудом подавила желание разбить зеркало вдребезги. Тогда оно еще точнее отразит, кто же я на самом деле, подумалось ей. Зоуи вздохнула и вышла из палаты, не глядя больше в зеркало.

Под наблюдением врача Зоуи выпила болеутоляющее, и они с Саймоном покинули лазарет. Уходя, она успела заметить тяжелые стальные двери, за которыми был спрятан лифт. Не верилось, что еще сегодня за ними исчезла Терра. Зоуи постаралась представить, что происходит с подругой в данный момент, но мысли ее разбегались. Она терялась в догадках – где же заканчивалась ложь и начиналась правда во всем, что им рассказывали? Стоявший у двери охранник внимательно изучил ее и Саймона, прежде чем отвернуться.

Бок о бок они прошли по коридору, пока не достигли ступеней. И здесь, вместо того чтобы повернуть налево, как они всегда делали, Саймон вдруг свернул направо. Зоуи остановилась.

– Куда ты идешь? – спросила она.

– Не я. Мы. Мы идем в карцер.

Зоуи покачала головой:

– Я не хочу туда. Мне не нужно это видеть.

– Это необходимо, Зоуи. Мы должны.

– Пожалуйста, я хочу лишь вернуться в свою комнату.

– Зоуи, – настойчивый голос Саймона не допускал компромиссов. Пару секунд она постояла у лестницы, а потом нехотя направилась за ним в противоположном направлении.

Они прошли зал собраний и свернули в еще более узкий коридор, перед тем как остановиться у двери без окон. Саймон поднес браслет к сканеру. Дверь открылась, и они прошли внутрь.

Комната была большой, но низкие потолки словно давили на присутствующих, вызывая гнетущие чувства. Даже воздух здесь казался удушающим – а может, дело было в двух разделенных карцерах, выступающих из дальней стены. Казалось, их словно по ошибке втиснули в другую комнату, но опомнились на полпути и оставили так, как вышло. В каждый из этих двух карцеров вела своя черная дверь.

Остальные девушки были уже на месте. Они сидели на стульях, выставленных полукругом, и позади них стояли наставники. Помощник Картер, стоя перед карцерами и сцепив руки за спиной, дожидался начала. Когда Саймон с Зоуи вошли, он кивнул им, и девушка поспешила занять место рядом с Лили. Повисла долгая напряженная пауза. Наконец помощник Картер шагнул вперед и заговорил.

– Вы разочаровали меня, – начал он, рассматривая носок ботинка. – Есть только два состояния: порядок и беспорядок. Порядок порождает согласие, согласие порождает толерантность, а толерантность приносит мир, – помощник Картер окинул присутствующих строгим взглядом. – Беспорядок неприемлем. От всех вас зависит всеобщее благо, а вы препираетесь и деретесь, как дети! – Его гнусавый голос поднялся до визга, и Зоуи пришлось зажать уши ладонями. – Вам должно быть стыдно, – добавил помощник Картер и отвернулся от присутствующих так решительно, что галстук его подпрыгнул в воздухе. Лили начала раскачиваться на месте, и Зоуи нежно положила ладонь на ее руку.

– Наказание, – продолжал он, – это порой единственный язык, который вы понимаете. Единственный… – Картер сделал паузу, и на его лице появилась улыбка, которую он поспешно спрятал, – голос, к которому вы прислушиваетесь. Наставники?

Наставники Риты и Пенни обошли кругом ряды стульев, и обе девушки поднялись со своих мест. С мрачным видом Рита зашагала к правой двери, а Пенни направилась к левой. Когда они подошли к дверям, девушки обернулись, обратив свои взгляды к присутствующим. Помощник Картер встал между ними.

– Рита и Пенни, я приговариваю вас к двадцати четырем часам заключения. Никакой еды и воды в течение всего этого времени. Никакого общения или другой связи с внешним миром. Запомните это и больше не выходите за рамки правил.

Картер кивнул наставникам, и они поднесли браслеты к сканерам. Зоуи взглянула на Риту, и глаза их встретились. Губы Риты беззвучно двигались, повторяя одни и те же слова:

Тебе крышка, тебе крышка, тебе крышка, тебекрышка, тебекрышкатебекрышка.

Дверь с хлопком отворилась, будто под давлением. Внутри ничего не было, кроме непроглядной темноты – она поглощала даже свет снаружи. Эта пустота казалась одушевленной, словно затаила что-то за пределами видимого, вне поля зрения присутствующих. Пораженная, как и все остальные, Рита не шелохнулась. Пенни лишь на секунду заколебалась, но все-таки шагнула внутрь, и темнота полностью ее поглотила.

– Рита, – сказал Картер. Она повернула к нему лицо, искаженное гримасой ненависти, но в глазах ее читался страх. В последний раз бросив взгляд на Зоуи, Рита зашла в карцер и моментально исчезла из виду.

Двери тяжело захлопнулись, задвижки защелкнулись – так громко, как Зоуи раньше не слышала.

– И пускай наказание других будет уроком и для вас, – произнес Картер. – Наблюдая за ним, вы не свернете с пути истинного. Общее благо гораздо важнее любой отдельно взятой жизни.

Хором девушки повторили его последнюю фразу, зная, что он ожидает подобной реакции. Картер взмахнул бледной ладонью, позволив собравшимся удалиться.

Когда они возвращались по коридору, раздался звонок к ужину. Мика бросила на подругу быстрый взгляд. Зоуи потрясла головой и попятилась назад, в самый хвост общей группы.

– Я не хочу идти на ужин, Саймон, – сказала она.

– Зоуи, сегодня ты почти ничего не ела. Тебе надо подкрепиться.

– Я не голодна. – Она опустила глаза, чтобы не смотреть на Саймона.

– Зоуи, посмотри на меня, – настаивал он, и девушка послушалась. – Это не твоя вина, что Риту и Пенни наказали. Ты не сделала ничего плохого. Это я их туда отправил.

– Это не имеет значения. Они обвиняют меня.

– Да это просто смешно! То, что они сделали, непростительно. Они могли действительно тебе навредить. Они могли бы…

– Травмировать меня, ты имеешь в виду? – перебила его Зоуи. – Могли бы сделать меня бесплодной?

– Это не то, что я собирался сказать.