Человек в темноте. Серия «Мир детектива»

– Миледи, насчет этого можете не беспокоиться. Вы у нас красавица. Люди говорят в деревне, что второй такой на всем берегу не сыскать. Даже у такого старика, как Джейкоб Уич, закружилась голова, когда он вчера вас увидел. А Боб Эймс прямо ест вас глазами, когда вы проходите мимо. Я сама слышала, как старый Оден говорил, что вы прекраснее царицы Савской в колеснице, которую он расписывал на стенах церкви в Бруки шестьдесят лет назад. Но я не о том думала, а я…

Старуха понизила голос, и дальше Кинлох не слышал.

Но он долго и крепко размышлял над тем, что поймало ухо. Собственно, на первый взгляд он, как будто, ничего нового не узнал. Разве только то, что миледи выглядела красавицей. Для слепого это малоинтересно. По голосу он считал ее немного старше, чем она теперь оказалась. Зато смысл трагедии в Илинге стал ясен! Бомон недаром говорил, что в основе всех преступлений кроется женщина. Такая женщина должна быть красивой. Кинлох слышал, какое впечатление она произвела на старого Одена. Это будило воспоминания о собственной молодости. В голове пробегали имена знаменитых красавиц, вроде Прекрасной Елены, Клеопатры, Марии Шотландской, чары которых сеяли разрушение и смерть.

За преступлением в Илинге крылось, значит, больше, чем он предполагал. Вода оказывалась глубже, чем он думал. Теперь больше, чем когда-либо, нужно узнать, где он находится.

Что, собственно, выболтала миссис Спеддинг? Не так уже много. Но это немногое было крайне ценной информацией. Во-первых, она назвала церковь в Бруки. Ясно и определенно. Правда, церковь могла находиться от деревни в нескольких милях: все-таки это было нечто точное, положительное. Во-вторых, старуха произнесла два или три неизвестных слова, очевидно, на местном диалекте. Кинлох запомнил их… О смысле их он догадывался, но раньше никогда не слышал. Профессиональный сыщик, однако, мгновенно определил бы по ним местность. Кинлох не имел намерения обращаться к сыщикам, но решил слова запомнить.

После этого в течение нескольких дней не было ничего нового. Вечное наблюдение со стороны женщины действовало на нервы. Она следила за каждым его движением. Однажды она вдруг сказала:

– Ну, узнали что-нибудь?

Впервые она открыто призналась в борьбе, ведшейся между ними. Судя по тону, она считала его потерпевшим поражение. Она говорила даже как будто со снисходительным сожалением, как с неразумным ребенком.

– Не много, – ответил он.

– Просто ничего!

Она явно чувствовала себя госпожой положения.

– Только то, что вы моложе, чем я думал, да еще, что вы, оказывается, красавица.

– Вы этого не ожидали? – рассмеялась она.

Кинлох заметил с угрюмой усмешкой:

– К женской красоте, как вы, вероятно, уже догадались, я малочувствителен. Головы мне вашими прекрасными глазами вы не вскружите.

Это было сказано, чтобы скрыть смущение. Он отлично знал, что она не собиралась кружить ему голову. Она вообще не считалась с ним. Он не признавал поражения, но испытывал досаду. Встав из-за стола, он вышел из комнаты. Сидя на кровати и кусая губы, он вновь долго обдумывал положение. Она издевалась над ним. Какая самоуверенность? Можно подумать, что она, правда, держит его в кулаке. Ладно, он подождет, пока… Внезапная мысль пришла в голову с такой силой и ясностью, что Кинлох вскочил с кровати. Его осенил гениальный план!

Вечером, спустив шторы на окнах, они сидели в креслах перед камином. Сильный холодный ветер шумел в саду. Даже если бы кто-нибудь бродил под окнами, то не мог слышать их голосов.

– Я думаю о том, какой у меня должен быть ужасный вид, – сказал Кинлох после молчания.

– Вас никто не видит, кроме меня.

– Дело не в том, что мне неловко. Но не думаете ли вы, что будет опасно, если кто-нибудь застанет меня в таком виде?

– Опасно?

– Оборванец в вашем доме…

– Вас никто не увидит.

– Это может выйти случайно. Нельзя ручаться. Во всяком случае, это риск, которого следует избежать. Вы могли бы достать мне новую одежду.

Он почувствовал на себе недоуменный взгляд, когда в руках его зашуршала пятерка, полученная от человека в меховой шубе.

– В ближайшем большом городе вы найдете для меня приличный костюм. Надеюсь, это не далеко?

– Нет, не очень далеко, – ответила она уклончиво. – Я могу завтра съездить в автомобиле после того, как миссис Спеддинг сделает уборку.

Она, кажется, обрадовалась, что он подумал об опасности, мысль о которой не приходила ей в голову. Кинлох помог снять мерку при помощи шпагата.

Его ждало разочарование. Уехав на следующий день после полудня, она вернулась без костюма. Магазины закрылись слишком рано в неизвестном городе, она опоздала.

– Вы не знали? – спросил он с упреком.

– Нет, обычно магазины закрываются по средам, а сегодня четверг.

Кинлох тотчас примирился с неудачей. Он получил новое ценное сведение. Сопоставив разные факты, он пришел к заключению, что деревня находилась недалеко от морского берега, в десяти или двенадцати милях (судя по времени, сколько длилась ее поездка) от города, где магазины закрываются по четвергам.

– А завтра, вероятно, ярмарка, – заметил он.

– Почему вы так думаете?

Слова сорвались быстро, тревожно.

– Если ярмарка, то в магазинах будет много народа.

– Не беспокойтесь, завтра вы получите костюм, – ответила она, так и не сказав, бывает ли ярмарка по пятницам в этом городе.

Если бы она видела, с каким злорадным выражением лица он вскрывал на следующий день пакет, она встревожилась бы больше. Но он вскрыл пакет не перед ней, а запершись наедине в своей комнате. Первое, что он сделал, это ощупал дрожавшими от волнения пальцами ворот нового пиджака. Пальцы нашли, что искали. Да, с внутренней стороны ворота, к подкладке, был пришит небольшой квадратик шелка с названием магазина… названием и, это ясно говорили пальцы, полным адресом! Прочесть букв он не мог: дать кому-нибудь прочесть тоже нельзя. Но, бреясь новой безопасной бритвой, он мысленно поздравлял себя с тем, что будет носить на себе ценнейшую справку!

Теперь будет детской игрой установить не только название деревни, но и личность красавицы. Зная город, ничего нет легче, найти в десяти милях от него деревню, где крестьяне носят фамилии Пребль, Эймс, Толпат, Уич и Оден, не считая фермера Нокса. А относительно дома, он может описать каждый угол. Но этого не нужно. Достаточно будет найти миссис Спеддинг, и личность прекрасной «мисс Стеллы» мгновенно раскроется.

Кинлох был так доволен собой и обрадован, что, переодевшись, вернулся в гостиную, не думая о том, насколько изменился его внешний вид. Испуганное восклицание раздалось в комнате, когда он переступил через порог.

– Что? Случилось что-нибудь? – встревожился он и тут вспомнил о своем виде. – Разве так плохо?

– Я… я… не сразу узнала вас, – пробормотала она. – Я думала… Удивительно, как одежда может менять человека!

– Вы не удивились, а испугались.

– Нет.

– Вы думали, что это…

– Нет, я не думала. Идите сюда, сядьте в кресло.

Кинлох протянул руку. Она взяла и повела его. Тонкие холодные пальцы дрожали, как испуганная птица в его руке. Разумеется, она приняла его за полицейского. Он чувствовал, что глаза ее с напряжением прикованы к его лицу.

– Что случилось? – спросила она, когда они сели.

– Случилось? – удивился он, в свою очередь.

– Вы совершенно иначе выглядите сегодня… счастливее.