Путь длиною в смерть

– Она меня к тебе отправила. Говорит, что уже почитай десять зим ты у нее в ученицах ходишь, разберешься, чо да как.

Илва не удивилась такому исходу, однако глубоко призадумалась, как же проблему решить можно. Не любила она напоминать про обычай обращения к ворожеям, но иначе не сработало бы.

– Хорошо, попробую, но просить правильно нужно.

Мужик кивал так, будто его самого бесы оседлали, засунул руку в карман штанов, под длинной рубахой в заплатах, и выудил оттуда пару денарий*[10 - В XI в. – западноевропейский денежный эквивалент (в основном немецкие монеты).], протянув их девушке. Илва приняла монеты, и низко поклонилась.

– Бог в помощь.

Ходил такой обычай, который нравился, конечно же, не всем. Чтобы попросить помощи у тех, кто пользуется покровительством богов или дьявола, необходимо дар материальный к порогу поднести в уплату. Высшие силы задобрить, иначе обидятся и откажутся подсобить.

В голове девушки сразу закрутился план. Для начала нужно было что-то, что помогло бы увидеть то, чего не видно обычным глазом. Симона может это и без приспособлений, Илва же сил ведовских не имела, но за пять зим неплохо стала разбираться в травах и отварах. А опосля можно и заняться самой животиной.

– Обожди немного, соберусь!

Она забежала в дом и принялась судорожно искать, где же лежат необходимые травы. Надела поясок с кармашками, сделанный видящей специально для нее на такой случай. Ранее единожды приходилось оказывать помощь жителям, когда Арне не было рядом.

Зажгла свечу от горевшего очага и встала повыше, ногами на полок, чтобы добраться до самой верхней полки. Засушенные головки и стебли клевера, настой из вербены, мазь из мать-и-мачехи*[11 - Используется для усиления защитных заговоров копытного домашнего скота.], хворобой*[12 - Зверобой связан с Бальдром и Солнцем; носится солдатами для победы. Используется в заклинаниях на защиту от депрессии и безумия. Отпугивает демонов, злых духов и некромантов.], все перечисленное тут же отправилось в путь, вместе с ученицей ворожеи.

***

Прибыв к месту, где была привязана корова, девушка сникла, но виду не подала. Взмыленная скотина была в ужасном состоянии. Ноги и бока поцарапаны до крови колючими кустарниками и преградами, что попадались на пути движения к дому. Глаза вытаращены, белки сплошь покрыты кровяными сосудами, ясно как день, что животное испытывает мучительные боли.

Ноздри кормилицы раздулись, выдыхая с паром густой воздух, в уголках рта образовалась сбитая пена. Она была бы рада остановиться, но невидимая сила заставляла продолжать совершать дьявольский танец, то и дело поднимая копыта к серому, затянутому тучами, небу.

– Чо с ней, Илва? Ты уже видишь что-то?

– Еще нет. Отойди-ка.

Девушка передала старику в руки по-прежнему горящую свечу. Сперва Илва опустошила бутылек с один глоток из вербены, дабы самой защититься от темных влияний, подожгла пучок клевера*[13 - Помогает узреть невидимое обычному глазу.], приблизив сначала к себе, и глубоко вдохнув терпкие запахи, а после начала окуривать и животное.

Корова жалобно мычала, но тянулась к заветному дыму. Девушка старалась дышать ровнее, во все глаза пытаясь рассмотреть, что же с животиной не ладно. И только когда травы, наконец, достигли разума помощницы, чувства обострились, а грань между мирами стала зыбкой, девушка увидела неизвестный ей доселе дух, крепко вцепившийся в бока коровы своими длинными и острыми, словно серпы, ногтями на больших пальцах ног.

То была маленькая женщина, чья голая обвисшая грудь скрывалась под черными тяжёлыми волосами, а то, что ниже живота покрыто мхом и корой. Длинные конечности вились словно ветки, она сидела, скрючившись так, что колени оказывались на уровне плеч. Голову венчало гнездо, да и глазки были словно птичьи, узкие черные бусинки, неотрывно следящие за тем, кто нарушил ее покой.

– Дух какой-то…

Тихо прошептала девушка и услышала каркающий голос духа.

– Ха! Тожа мне ворожея, вы только гляньте кака невежда, весь разум прокурила чели, ужо и духов лесных не признает!

Илва метнула взгляд на старика, но тот, кажется, ничего не слышал. Сердцебиение отдавалось в висках, но девушка заставила себя глубоко вдохнуть и выдохнуть.

– Лесных духов, говоришь. Ты пошто скотину мучаешь??

Лесная дикарка поёрзала на несчастной животном, усаживаясь удобнее, отчего корова взвыла и вновь вскинула задние ноги. Однако духа это никак не смутило.

– А нечо мое дерево портить. Усе ветки поломала, тупая скотина, да листья пообдирала. То-то же! Вот изведу сейчас, и домой вернусь, ты маленько обожди, ей недолго мучиться осталось.

Илва сложила руки на груди, затушив и выбросив истлевший пучок.

– Ага, щас же, а ну, поди вон говорю. Али не хочешь по-хорошему?!

Дух скорчила рожицу.

– Дак а чо ты сделашь, ежели усе по-справедливому, да и чо ты можешь, шибко молода для знающей. Меня не признала, значит, и толковать неверно бушь.

Голубые глаза девушки впились в лесную бестию. Из заготовленного кармашка появился зверобой, и энтузиазм нечистой мигом поубавился.

– Я может, тебя не признаю пока, но запомню обязательно. А ты, чо признала травушку?

Рожа бестии сделалась злобной, и та ослабила хватку животного.

– Откудова взяла?? Аа?? Откудова?? Не так-то легко добыть!! Нелегко, ой неет!

– Откудова взяла дак ещё найду, ежели понадобится. А ты уходила бы подобру-поздорову, пока цела.

Неохотно маленькая женщина вытащила из боков коровы свои острые когти.

– Могла бы и повежливее, чаво така злая-то. Я давненько никого не трогала, чин по чину. Дань то тожа с собой притащила?

– А то, сейчас вот подожгу травушку и будет тебе дань!

Лесная богиня каркнула напоследок, растворившись в воздухе. Бедное животное тут же прекратило плясать, непонимающе озираясь по сторонам. Как стояло на ногах, так и рухнуло подле.

Старик тотчас опустился перед своей кормилицей на колени, причитая да охая. Девушка убрала сухоцвет, все еще не веря, что справилась. На нетвёрдых ногах она и сама села подле коровы, обмазывая защитной мазью потрепанную кожу животного, да нашептывая заговор.

– Ой, Пресвятые боги, спасибо тебе за помощь! Ой-ой-ой, спасла ты нас! Илва, дитятко моё, ой, спасибо! Дак а хто это был то?

С напряженным лицом поднялась девушка с колен, вглядываясь в любимую деревню.

– Сама пока не знаю, дедушка, но обязательно узнаю.

***

Вернувшись в дом, Илва посмотрела на испорченные травы, но тревожиться по этому поводу не стала. Важнее было помочь животному. Симона вернулась ближе к ночи, обеспокоенно глядя на названную дочь.

– Отчего ты такая напряжённая сегодня, Илва? Что тревожит твою душеньку, дитя?

Тусклый свет свечи падал на шрам Арне, когда она доедала свою порцию похлёбки. Ульве, подложив руку под щеку, с любовью смотрела на неё, но мрачные мысли одолевать не прекратили.

– Беспокоюсь, матушка. Завтра мой пятнадцатый день рождения, а значит, приближается призыв. Намедни убедилась я, что по-прежнему недостаточно знаю, хоть и пользуюсь советом твоим. Все заучивать да запоминать. А если дух так и не придёт, али недостойна я хорошего духа, и пошлет мне Один гусеницу в помощники?

Арне отложила плошку и захохотала, что есть мочи.

– А чем тебе гусеница плоха? Выживальщики из них отличные, должна сказать. Ну не кривись ты так, чаво стряслось такого, что ты вбила это в головушку свою светлую?

Мягкий взгляд провидицы блуждал по повзрослевшим чертам лица молодой девицы. Не проходило ни дня, чтобы не вспоминала она про Ливу Ульве, и в этот раз без того не обошлось. Илва обняла себя руками и отвернулась от наставницы.