Тайны Райчестера

Варнер повернулся и пошел мимо кипарисов. Он довел Брайса до нижнего края высокой стены нефа. Там в углу, образованном нефом и боковым приделом, на широкой, вымощенной брусчаткой площадке у подножия лестницы лежало тело человека в необычно изломанной позе. С первого взгляда, еще не дойдя до него, Брайс понял, кто это – тот самый мужчина, который недавно стучался в дверь к Рэнсфорду.

– Гляньте! – воскликнул Варнер, резким жестом указывая на тело. – Шевельнулся!

Брайс, чей взгляд тоже был прикован к фигуре, заметил легкое движение. Теперь тело лежало совершенно неподвижно.

– Это конец, – пробормотал он. – Мужчина мертв. Могу определить это, даже не прикасаясь к нему. Мертв, – повторил он, приблизившись и опустившись на колени. – У него сломана шея.

Варнер склонился и посмотрел на мертвеца с любопытством и страхом.

– Это было ужасно, как он падал вниз, сэр, – сказал он. – И ударялся о камни с такой силой. Вы уверены, что он уже не жилец?

– Умер в тот момент, когда мы к нему подходили, – ответил Брайс. – Шевельнулся в последний раз, вот и все. Послушай, Варнер, тебе надо позвать кого-нибудь нам на помощь. Лучше сбегай в собор и приведи сюда церковных служителей. Впрочем, нет! – воскликнул он, услышав первые аккорды органа, донесшиеся из величественного здания. – Там только что началась утренняя молитва. Уже десять часов. Не тревожь их. Отправляйся прямо в полицию. Позови их сюда. Я останусь с телом.

Варнер бросился к выходу на Клоуз, звуки органа звучали все громче, а Брайс склонился над трупом, гадая, что же произошло на самом деле. Человека сбросили из проема двери хоров на лестницу святого Райты? Это представлялось по меньшей мере странным. Но тут ему в голову пришла неожиданная мысль. Предположим, двое захотели поговорить наедине, вдали от посторонних глаз и ушей. Для этого они могли подняться на хоры собора, причем туда вела не одна дверь и не одна лестница изнутри. А вскоре повздорили, и один толкнул или попросту вышвырнул другого через верхнюю арку. К чему это должно было привести? А за одной мыслью неизбежно последовала другая: человек, который лежал теперь здесь мертвый, разыскивал Рэнсфорда, а потом ушел на поиски доктора, а Брайс сам только что видел Рэнсфорда в глубочайшем волнении, невероятно бледного, когда тот выходил из двери западного портика. Что это означало? Какой вывод напрашивался? Незнакомец мертв, а Варнер клянется, что видел, как его вытолкнули наружу, как он упал с высоты сорока футов. Убийство! Но кто же преступник?

Брайс огляделся по сторонам. После ухода Варнера не было ни одной живой души – ни поблизости, ни вдали. По одну сторону от него и мертвого тела высилась угловая стена нефа и трансепта, по другую густо росли кипарисы и тисы поверх надгробных камней и памятников. Убедившись, что за ним никто не подсматривает, он запустил руку во внутренний карман модного легкого пальто. Такой человек должен был носить при себе бумаги, документы, которые могли бы хоть что-то прояснить. А Брайсу хотелось добыть любую информацию, чтобы проникнуть в тайну, столь явно связывавшую этого несчастного с Рэнсфордом.

Но внутренний карман оказался пуст: ни записной книжки, никаких документов. Как не оказалось ничего и в других карманах, которые он в спешке обшарил. Отсутствовала даже визитная карточка с именем и фамилией. Нашел он только кошелек, набитый деньгами – купюрами, золотыми и серебряными монетами, – а в одном из отделений лежал обрывок бумаги, сложенный очень странным образом. Это был треугольник, в какие обычно сворачивали письма в эпоху до изобретения почтовых конвертов. Брайс быстро развернул его и после беглого взгляда на содержание сунул его в собственный карман. Он едва успел сделать это, как и положить на прежнее место кошелек, когда раздались голоса Варнера и инспектора Митчингтона, офицера полиции. Брайс вскочил, и появившиеся из-за кустов полицейский со своим сопровождающим застали его в задумчивости стоявшим рядом с трупом. Он повернулся к Митчингтону и произнес:

– Умер в тот момент, когда мы подходили к нему. Все кости переломаны. А уж хребет и шейные позвонки – совершенно точно. Как я полагаю, Варнер успел рассказать вам, что он видел?

Митчингтон, смуглый мужчина с манерой двигаться быстро и резко, кивнул, посмотрел еще раз на тело, а потом взглянул на дверь у них над головами.

– Это та дверь? – обратился он к Варнеру. – Она была открыта?

– Она всегда открыта, – ответил Варнер. – По крайней мере, стояла нараспашку всю нынешнюю весну, насколько я заметил.

– Что там за ней? – поинтересовался Митчингтон.

– Галерея. Тянется вокруг всего нефа. Вернее будет сказать, что это хоры. Вход туда свободный, и многие забираются, особенно туристы, знаете ли. По лестницам в малых башнях.

Митчингтон повернулся к одному из прибывших вместе с ним констеблей.

– Иди за Варнером наверх, – распорядился он. – Не шумите там. Утренняя служба только началась. Никому ничего не говорите, просто осмотритесь, изучите обстановку вдоль галереи и особенно рядом с той дверью. А потом возвращайтесь.

Когда Варнер и констебль поднялись наверх, он снова посмотрел на мертвое тело.

– Приезжий, как мне кажется. Наверное, турист. Но сброшен вниз! Варнер в этом совершенно уверен. Значит, дело нечисто.

– В этом лично у меня нет никаких сомнений, – согласился Брайс. – Вам придется основательно поработать над делом. Кстати, собор внутри – нечто вроде кроличьей норы. Столько входов и выходов, а человек, совершивший это преступление, знал, как ускользнуть незамеченным. Вам, конечно, нужно будет отправить тело в морг, но только позвольте мне сначала привести сюда доктора Рэнсфорда. Хотелось бы, чтобы еще один врач осмотрел труп, прежде чем его сдвинут с места. Это займет пять минут.

Брайс протиснулся сквозь кусты, вышел на газон перед собором, а потом побежал в сторону дома, который покинул двадцать минут назад. Пока он бежал, им владело лишь одно неодолимое желание: ему хотелось видеть доктора Рэнсфорда лицом к лицу с погибшим, понаблюдать за ним, зафиксировать его вид, поведение. После этого он, Брайс, станет обладателем бесценной информации.

Однако он многое узнал еще до этого. Дверь хирургического кабинета Брайс распахнул внезапно, но со своей обычной привычкой к мягким и неслышным движениям. И замер на пороге. Рэнсфорд, являвший собой живое воплощение отчаяния, стоял посреди помещения с лицом, искаженным конвульсией, и кулаком правой руки с силой бил себя по ладони левой.

Глава четвертая

Отель «Митра»

Прошло несколько секунд, прежде чем Рэнсфорд заметил присутствие Брайса. Тот успел вдоволь насладиться наблюдением за своим бывшим работодателем. Что Рэнсфорд чем-то расстроен, становилось заметно с первого мгновения: его лицо оставалось бледным, он бормотал что-то себе под нос, кулак одной руки ритмично бил в ладонь другой – все это вместе придавало ему вид человека, неожиданно столкнувшегося с непреодолимыми трудностями. А когда Брайс решил, что увидел достаточно, и тихо кашлянул, Рэнсфорд вздрогнул, выдавая предельное напряжение нервов.

– Зачем вы здесь? Чего вам еще надо? – крикнул он. – Что за манера входить без стука и предупреждения!

– Я пришел за вами по вызову, – ответил Брайс. – В «Райском уголке» произошел несчастный случай. Мужчина выпал из двери, выходящей на лестницу святого Райты. Мне показалось необходимым ваше присутствие, хотя обязан предупредить: в вашей помощи жертва не нуждается. Человек погиб.

– Погиб? Мужчина? – воскликнул Рэнсфорд. – Какой мужчина? Один из рабочих?

Брайс заранее продумал линию поведения относительно визита незнакомца в хирургическую. Рэнсфорду он ничего не расскажет. По крайней мере пока. Вероятность того, что гостя видел кто-то другой, была мала. Вход для пациентов со стороны Клоуза скрывали густые кусты. Вряд ли случайный прохожий заметил появление здесь неизвестного или его уход. Нет, он придержит этот секрет до того момента, когда им можно будет воспользоваться с наибольшей для себя выгодой.

– Нет, не рабочий. И даже не житель нашего города. Незнакомый человек, – ответил Брайс. – Невысокий, худощавый пожилой мужчина с поседевшими волосами.

Рэнсфорд, отвернувшийся к столу явно для того, чтобы дать себе возможность привести чувства в порядок, бросил на бывшего помощника взгляд через плечо, и на мгновение Брайс испытал нечто вроде шока. Он уже мысленно приговорил Рэнсфорда, а у того на лице читалось неподдельное удивление, и взгляд убедил его, вопреки очевидным фактам, что Рэнсфорд действительно впервые слышит о смерти в «Райском уголке».

– Немолодой человек, седовласый, худощавый? – уточнил Рэнсфорд. – Темная одежда, шляпа с отделкой из шелка?

– Точное описание, – подтвердил Брайс, не в силах оправиться от удивления. – Вы с ним знакомы?

– Нет, но я видел, как мужчина входил в собор. Я его не знаю, разумеется. Так пойдемте же!

Он уже снова полностью овладел собой и первым двинулся от своей приемной через соборную площадь с таким видом, будто направлялся по рядовому вызову. Пока они быстро шли в сторону «Райского уголка», Рэнсфорд не вымолвил ни слова. Брайс тоже молчал. За два года совместной работы он успел близко узнать Рэнсфорда и был прекрасно осведомлен о том, как умело тот управляет своими чувствами. И теперь он уверил себя, что изумленный вид и взгляд Рэнсфорд тонко разыграл, а потому уже не ждал ничего другого, кроме профессионального интереса со стороны доктора, когда тот приблизился к окружавшей тело группе.

– Вы предприняли какие-то шаги, чтобы установить личность несчастного? – спросил Рэнсфорд после беглого осмотра трупа. – Он явно не из наших мест, но при нем должно быть удостоверение или иные бумаги.

– У него не было ничего, кроме кошелька с крупной суммой денег, – ответил Митчингтон. – Я лично проверил все его карманы. Нет ни единого документа или хотя бы какого-нибудь старого письма. Наверняка он турист, а значит, провел в нашем городе ночь. Я собираюсь организовать проверку отелей.

– И конечно же, будет проведено детальное расследование, – заметил Рэнсфорд. – Что ж, мы здесь уже бессильны, Митчингтон. Вам лучше доставить тело прямо в морг. – Он повернулся и посмотрел вверх вдоль старинной и поврежденной лестницы, у подножия которой они стояли. – Так вы говорите, он свалился с нее? Что ему понадобилось наверху?

Митчингтон вопросительно взглянул на Брайса:

– Разве вы не посвятили доктора в детали происшествия?

– Нет, не успел, – ответил Брайс, посмотрев на Рэнсфорда, а затем указав на Варнера, который уже вернулся вместе с констеблем и стоял рядом. – Дело в том, что погибший не просто упал, – продолжил он, наблюдая за Рэнсфордом. – Его насильно вытолкнули через тот дверной проем. Варнер стал свидетелем.

Щеки Рэнсфорда слегка покраснели, и он не сумел скрыть замешательства, когда обратился к Варнеру:

– Так вы видели все своими глазами? Интересно, что же вы заметили?

– Его, – ответил Варнер, кивая в сторону тела. – Как он скатился кувырком из той двери прямо сюда. У него не было ни шанса уберечься от смерти, доложу я вам! Пытался хватать руками воздух, но зацепиться ни за что не смог. Так и продолжал падать до самого низа. Чтоб мне год жалованья не платили, если все не произошло прямо передо мной! И я слышал, как он кричал.

Рэнсфорд слушал Варнера внимательно и вдумчиво.

– Кто же столкнул его? – резко спросил он. – Вы должны были видеть и это тоже.

– Вроде бы так, сэр, – произнес тот, – но увидел я самую малость. Только чью-то руку. Хотя, – он повернулся к полицейским с многозначительным видом, – готов биться об заклад, что это была рука джентльмена! Я заметил черный рукав, а под ним – белую сорочку.

– Вам нужно поставить в известность церковный совет, Митчингтон, – сказал Рэнсфорд. – Но только сначала лучше убрать труп и сделать это до окончания утренней службы. И обязательно сообщите мне, кто он такой, если удастся выяснить что-нибудь в городе.

Затем он развернулся и ушел, не удостоив покойника последнего взгляда. Но Брайсу было достаточно одного неоспоримого факта – он безошибочно разглядел на лице Рэнсфорда выражение облегчения, когда тот услышал, что при погибшем не нашли никаких документов. После ухода Рэнсфорда сам он задержался, а после того, как полицейские положили тело на носилки, лично наблюдал за тем, как его доставили в морг, находившийся за пределами Клоуза. И не зря. Именно там один из полицейских, прибывших из местного участка, дал инспектору ниточку для дальнейшего расследования.