«Машина времени». История группы. Юбилейное издание

– В смысле, наркотиков?

– Да, Галя не выдержала.

– То есть сама она не была «в теме»?

– Нет, что ты, она великолепная женщина, хорошая мать. Она ушла, не выдержала просто Сашкиных отрывов. И Саша остался один, переехал жить к маме. После смерти мамы все пошло по наклонной. А вот наш сосед, Костя, с ним дружил практически до последнего дня, они встречались.

– Кстати, Марианна, спасибо большое, фотографии из вашего архива. По-моему, только у Андрея Вадимовича Макаревича есть такая обстоятельная коллекция. Остальные «машинисты» как-то вовремя не задумывались об этом.

У меня есть вопросы по многим персонажам на этих фотографиях, которые, как понимаю, сыграли значимую роль в «Машине времени». Но широкой публике неизвестны. Вот, допустим, человек, которого вы называете «Циркачом».

Крис Кельми умер 1 января 2019 года, так и не примирившись с экс-соратниками

– Рядом с музыкантами всегда тусовались очень интересные люди. Был такой Саша, циркач (закончил цирковое училище, имел отношение к артистическому кругу). Также его почему-то звали «Аферист», – это был второй никнейм.

Потому что он всегда что-то устраивал, что-то доставал, всюду проникал.

Насколько помню, в города, в которые ездили с гастролями, он тоже прилетал.

– Вместе с командой путешествовал?

– Нет, не с командой. Путешествовал отдельно. В штат он не входил.

– Что он доставал? То, что нужно было по работе или продукты, наркотики?

– Начнем с того, что несмотря на то, что рок-музыка и рок-общество были отдельной субкультурой, наркотиков среди музыкантов, за исключением некоторых, вообще не было. И даже практически многие не курили.

– В смысле «траву»?

– Нет, даже сигареты не курили.

Доставать или покупать аппаратуру – для этого в Москве были отдельно взятые люди, к которым обращались. Помимо всего, существовал черный рынок около музыкального магазина на Петровке, куда днем, поскольку у всех вечером концерты, съезжались музыканты. Кто-то продавал струны, кто-то пластик для барабанов, железо продавали, тарелки.

– Это все было нелегально, попадало под статью о спекуляции?

– Безусловно. Кстати, был в Москве такой Изюмов, который давал в аренду аппаратуру. Достаточно богатый человек. Вот как раз Ованес Мелик-Пашаев, первый директор, был знаком с Изюмовым и аппаратуру через него тоже доставал.

– Что значит «первый директор»? То есть до появления Мелик-Пашаева не было вообще такой единицы в команде? Эти функции, организаторские, выполнял Макаревич?

– Да, естественно, Андрей выполнял, но с появлением Ованеса Мелик-Пашаева все, что касалось организационных вопросов, перешло к нему. Он выполнял директорские функции, а так же был какое-то время звукооператором. Кстати, он очень образованный человек, закончил физический факультет Московского государственного университета.

– Я понимаю, что вы неровно дышите к Ованесу, потому что по одной из фотографий я понял, что он и его супруга Жанна были свидетелями на вашей с Валерой свадьбе. Поэтому я догадываюсь, что это был близкий вашей семье человек. Но я помню, что его появление на плакатах, открытках и альбомах (на конвертах) вызывало раздражение у поклонников «Машины времени». «Кто такой Мелик-Пашаев, что он фигурирует вместе с Макаревичем, Кутиковым, Ефремовым на обложке пластинки?». Вы считаете его статус соответствовал этому?

– На альбоме – нет. Но сначала на плакатах не писали «директор» или «художественный руководитель», – плакаты были самопальные.

– А кто их делал?

– Первый плакат «Машины времени» сделал Вадим Григорьевич Макаревич. Папа Андрея. Это был графический черно-белый плакат.

Потом уже пошли типографские плакаты. Но первые фотографии полупрофессиональные, когда они пришли уже профессионально в «Росконцерт» действительно были сделаны с Ованесом Мелик-Пашаевым.

– Мы с вами понимаем, что невозможно представить плакат «Битлз» с Брайаном Эпстайном, хотя он сыграл более значимую роль в коллективе, чем Мелик-Пашаев. Я не знаком был с Ованесом, знаю, что он сейчас в Болгарии. Был честолюбивый, тщеславный человек. Ему хотелось на сцену?

– Я бы сказала, он был серым кардиналом все-таки. Был первым продюсероми, импресарио. Договаривался, заведовал кассой, вел переговоры он и до «Росконцерта», – это все-таки было нелегально, у него это хорошо получалось.

Когда-то это, наверное, делал Андрей Вадимович, но я еще тогда на их концерты ходила в школьной форме и подробностей не знаю.

– Молва приписывала Мелик-Пашаеву связи с криминалом.

– Возможно. Я не знаю. Это слухи и домыслы.

– Но вы же дружили семьями. Судя по фото, вы были близки.

Однако вопросы коммерческого характера не обсуждались? То есть когда вы собирались, вы просто выпивали, говорили про политику, музыку?

– Про все. Про все, что волновало. Про все, что было интересно. Вопросы коммерческого характера «машинистов» не обсуждались в общих компаниях.

– Его уход из «Машины времени» некоторые связывают с ограблением квартиры Андрея Макаревича. Вы, наверняка, слышали?

– Не то, чтобы слышала, – была немым свидетелем в этот день. Помню, как собирались, как отменили какую-то репетицию или запись. Я была в этот день выходная, осталась дома. И вдруг мне Валерий внезапно говорит: «Слушай, появилось время, я никуда не еду, там какие-то дела у Пети с Андреем». Они куда-то уехали, это было рано утром, уже часа в 3 знали, что что-то случилось.

– Квартира на площади Гагарина, точнее на Ленинском проспекте – была ограблена.

– Да. Кто-то навел – тот, кто был вхож в дом. Дом был открыт. Андрей – гостеприимный всегда.

– Да, я помню.

– Меня поразило то, что помимо денег, ценных вещей, женской одежды, которой не побрезговали, забрали коллекцию винила, в том числе «Белый альбом», битловский. Кто-то это был из любителей музыки.

– Почему грешили на Мелик-Пашаева? Под этим было какое-то основание?

– Да, наверное, кто-то был из своих, потому что ребята тогда искали синтезатор и поехали вроде за синтезатором в Шереметьево. И в окружении знали, что Андрей собирает деньги на машину. В банках тогда, в сберкассе не хранили. Человек был информированный. Я слышала, что был какой-то Боря Сухумский.

– Крис Кельми, наш общий товарищ, говорил, что Андрей Вадимович после этого случая запретил музыкантам группы «Машина времени» общаться с Мелик-Пашаевым.

– Я не знаю, но, наверное, все встали, естественно, на защиту потерпевшего, будем говорить так. Лично у нас дома был разговор. И Валера выразил свое недовольство моим общением с Жанной. С Жанной мы были близкими подругами. Но поскольку семья есть семья, и это было сказано в достаточно ультимативной форме, я последовала «совету».

Тем не менее, я человек, которому запретить что-то очень сложно, поэтому продолжала как-то общаться с Жанной, может быть, не так часто, но мы общались, вплоть до их отъезда.

– Я так понимаю, что Валерий Голда стал следующим директором группы?

– Да, Валерий Ильич. Мне кажется, что он все-таки работал в «Росконцерте» с какими-то мелкими коллективами. И когда они влились в «Росконцерт» и ушел Мелик-Пашаев, Валерий Ильич Голда пришел на его место. Свято место пусто не бывает. Здесь уже прочитывались профессиональные навыки настоящего директора. К музыке он не имел никакого отношения. Если Мелик-Пашаев что-то слышал, что-то советовал, в чем-то разбирался, то Валерий Ильич был настоящим директором.

– Я так понимаю, что уже он обеспечивал команду настоящим «аппаратом», то есть инструменты уже были государственные и не принадлежали музыкантам?

– Кое-что, естественно, все же было собственным: гитары, барабаны.

– Барабаны были у Валерия собственные, личные?