Миг и вечность. История одной жизни и наблюдения за жизнью всего человечества. Том 16. Часть 21. Между Сциллой и Харибдой. Часть 22. Последний аккорд

1. Смонтирована и принята в эксплуатацию новая телефонная станция IP.

2. Проведены работы по защите персональных данных.

3. В актовом зале и телестудии установлено новое телевизионное оборудование.

4. Завершена замена устаревшей оргтехники и обновление программных продуктов на Windows 7, Office 2010 и др.

5. Обеспечено проведение видеоконференций между Остоженкой и Б. Козловским пер.

6. Установлено оборудование для беспроводной связи на Остоженке и подключение к новой телефонной станции Б. Козловского.

7. Бухгалтерия переведена на новую платформу системы управления финансов (1С-8).

По общежитию: разработали и утвердили Положение об общежитии Академии и форма типового Договора найма помещений в общежитии. Данные документы позволили официально получать со слушателей за проживание в общежитии суммы, компенсирующие в значительной степени затраты Академии.

Велась работа по оформлению права собственности РФ на 70 квартир общежития для последующего оформления на них права аренды Академии. Ранее Академия вынуждена была тратить только внебюджетные средства на любые виды работ (услуг) по общежитию.

Подписали и передали в Мосэнергосбыт контракт на поставку электроэнергии с августа 2011 года (с 1970 года до настоящего времени никакого договора по непонятным причинам не было). Велась работа по урегулированию вопроса, связанного с требованием Мосэнергосбыта выплатить компенсацию за неучтенное потребление электроэнергии в течение 1/2 года на сумму 4,5 млн рублей.

Отдельно отмечу, что нам удалось договориться с руководством Минфина о выделение Дипакадемии 80 млн рублей на реставрацию фасада здания на Остоженке. Проректор В.Н. Добряков проинформировал меня, что нашел надежного подрядчика и тот уже начал подготовительные работы.

Ко мне же настойчиво приставал некий Кузнецов, руководитель строительной фирмы, хотел, чтобы реставрацией занялся он. При этом Кузнецов ссылался на то, что учился в МГИМО вместе с С.В. Лавровым, дружит с ним, и министр поддерживает участие его фирмы в проекте.

Вскоре у меня состоялся краткий разговор с министром на данную тему. Вот как эта беседа отражена в моем дневнике.

14 сентября 2011 года

На приеме в мидовском особняке на Спиридоновке ко мне подошел министр и велел не иметь дело со строителем Кузнецовым (который навязывается в партнеры), а полагаться в реставрационных работах в Дипакадемии на ту фирму, с которой уже сотрудничает проректор В.Н. Добряков.

* * *

Ну, а теперь остановлюсь на вопросе о моем ректорстве. С.В. Лавров с самого начала четко обозначил свою позицию: я начальствую временно, нормализую обстановку в коллективе, возвращаю работу Дипакадемии на рельсы поступательного развития и готовлю собрание коллектива, на котором МИД выдвинет кандидатом в ректораты посла России в Испании Александра Игоревича Кузнецова.

Ни меня, ни Наташу такая перспектива не устраивала. Жена очень переживала происходящее и всячески меня поддерживала, подбадривала, давала советы. Она хотела, чтобы я из исполняющего обязанности превратился в полноправного ректора. Всю предыдущую жизнь она относилась к вопросам карьеры довольно спокойно, разумно и рационально.

Но на сей раз она решила, что я сполна заслужил этот пост и мне пора прекратить обслуживать чужих дядь, стать самостоятельным руководителем.

Под держивали меня и очень горячо мои друзья в Дипакадемии – Т.А. Закаурцева, А.Д. Шутов, Н.П. Сидорова, Г.А. Рудов, И.Н. Епифанова, П.А. Развин и другие. До поры до времени никаких действий мой лагерь не предпринимал. Мы считали, что нужно хорошо работать, и начальство это заметит и изменит позицию. Но со временем я стал осторожно поднимать данную тему в беседах с людьми, близкими министру и одновременно дружественными в отношении меня.

В ответ слышал, что министр выбор сделал и повлиять на него невозможно – он человек упрямый и советов не любит. Кроме того, собеседники отмечали, что я раньше не проявлял интереса к ректорству, для них изменение моей позиции неожиданно, ну и поздно я, мол, спохватился.

Я, честно говоря, не помнил тогда, тем более не помню и сейчас, чтобы когда-то выражал нежелание стать ректором, но может быть просто забыл. В любом случае вначале никто в МИДе не обещал похлопотать за меня перед министром.

Единственный, кто открыто и последовательно лоббировал в мою пользу, был Касым-Жомарт Кемелевич Токаев, тогда заместитель Генерального секретаря ООН (сейчас он – президент Казахстана, настоящий друг еще с молодых лет). Другие, как мне казалось, не только не могли влиять на министра, но и не очень-то и хотели, чтобы я стал ректором.

В конце концов некоторые из высокопоставленных приятелей стали обещать переговорить с министром. Мне передавали, что министр якобы ценит, что я нормализовал обстановку в Академии. Но это не означало, что С.В. Лавров готов отказаться от своего первоначального плана. Что действительно повлияло на него, так это коллективное письмо сотрудников Дипакадемии, инициированное и организованное Татьяной Алексеевной Закаурцевой и горячо подержанное моей Наташей. Вот что моя жена написала, ознакомившись с текстом письма:

«Женечка! Любимый! Это письмо на отправку. СРОЧНО! Целую… Обожаю… Н.

Посмотри последнюю фразу. Может, не значительная часть академии, а основная часть».

А вот и само это письмо.

МИНИСТРУ ИНОСТРАННЫХ ДЕЛ

РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

С.В. ЛАВРОВУ

Уважаемый Сергей Викторович!

Обеспокоенность за судьбу Дипломатической академии побудила нас обратиться к Вам с просьбой поддержать кандидатуру профессора Е.П. Бажанова на предстоящих выборах ректора.

Мы признательны Вам, Сергей Викторович, за назначение его исполняющим обязанности ректора. Именно с приходом к руководству Евгения Петровича Бажанова Академия не только вернулась к нормальному функционированию, но и приобрела новый импульс развития. Восстановлен деловой климат, благоприятный для научного творчества; планомерно идет педагогический процесс.

Как крупный ученый с мировым именем, поддерживающий обширные связи с зарубежными академическими и учебными учреждениями, а также за 20 лет работы в нашем вузе приобретший большой опыт педагогической деятельности, Е.П. Бажанов способен оценить имеющийся потенциал Дипакадемии, четко представляет себе перспективы развития и место Академии в современном образовательном процессе.

За два месяца его работы был в кратчайшие сроки доработан и утвержден новый Устав Академии; получена лицензия на ведение образовательной деятельности, подготовлен проект коллективного договора с МИДом; оперативно приведена в соответствие с требованиями МИДа и Минобрнауки нормативно-документальная база; упорядочена система оплаты труда, оптимизированы отношения с арендаторами. Изменения в кадровом составе и пересмотр штатного расписания проводятся им в соответствии с задачами учебного процесса и научной деятельности Академии, а также с учетом интересов трудового коллектива. Важные решения принимаются коллегиально на уровне ученого совета и ректората. В Академии успешно завершается государственная аттестационная кампания, четко функционирует приемная комиссия, начаты набор абитуриентов и подготовка к новому учебному году. В период работы комиссии Счетной палаты ему удалось обеспечить благожелательный деловой стиль общения с контролёрами, оперативно принять к исполнению и частично реализовать их замечания.

Полагаем, что в условиях кардинального реформирования в стране системы высшего образования и его финансирования, затрагивающих интересы Академии, смена хорошо зарекомендовавшего себя руководителя создаст риск разбалансировки с трудом налаживающегося учебного процесса.

Следует подчеркнуть, что для коллектива Академии чрезвычайно важно умение Е.П. Бажанова конструктивно сотрудничать и поддерживать постоянные деловые контакты с руководством и ведущими подразделениями МИДа, сотрудничать с МГИМО (У), РУДН и другими центрами подготовки специалистов-международников. Его деятельное участие в научном совете при министре помогает ориентировать работу коллектива на решение наиболее актуальных задач, стоящих перед государством во внешнеполитической деятельности.

Дипломатический опыт работы в США и КНР, а также личные качества, порядочность и уважительное отношение к людям, активная жизненная позиция, коммуникабельность и свободное владение несколькими иностранными языками, включая китайский, позволяют Е.П. Бажанову укреплять полезные контакты с российскими и зарубежными средствами массовой информации, экспертами, представителями различных министерств, ведомств, деловых кругов, а также дипкорпуса, отстаивая курс МИДа и достойно представляя Дипакадемию.

Просим Вас учесть мнение значительной части нашего коллектива при рассмотрении кандидатуры на пост ректора Дипломатической академии на очередной срок.

Подписи сотрудников Дипакадемии под коллективным письмом, направленным министру иностранных дел РФ Лаврову С.В., в поддержку Бажанова Е.П.

Кое-кто пытался отговорить нас от направления письма, поскольку оно, мол, лишь разозлит министра. И вроде бы министр в начале осерчал, но тут же остыл и рассудил так: раз уважаемые профессора хотят такого ректора, зачем им препятствовать? Тем более что они могут забаллотировать А.И. Кузнецова на выборах, второго подряд кандидата министра. И что, опять скандал?

Далее прилагаю свои дневниковые записи о перипетиях решения вопроса о моем ректорстве.

18 июня 2011 года

Вчера Т.А. Закаурцева собирала на Остоженке подписи к письму в МИД по моему поводу. Отказов не было, к середине дня получилосъ около 50 подписантов (из них 22, полученные ранее А.Д. Шутовым на Б. Козловском). Идея письма родилась несколько дней назад. Первый вариант сделал А.Д. Шутов. Получилось резковато против МИДа. Назначали, мол, ранее некомпетентных дипломатов, незнакомых с вузовской работой, те всё разваливали. Т.Н. Мозель и Т.А. Закаурцева переписали письмо, оно стало гораздо деликатнее, убедительнее, солиднее. На Б. Козловском из тех, к кому обращались, не подписали юристы – Котляр (при этом подстрекал других), Черниченко, Моисеев, Егоров плюс Прокофьева. Котляр мстит за то, что не оплатил ему командировку в Болгарию, остальные – просто из-за своей сути. Удивляет Моисеев – паренек, который и кафедрой заведует и центром в ИАМП, и еще рвется в деканы юридического факультета, рассчитывая на мою поддержку. На Остоженке отказов не было.

Но главное в другом. Позвонил вчера Афанасьев Е.В. и говорит: «Дошли сведения, что у вас в ДА собирают подписи под письмом в МИД в поддержку тебя. Ты знаешь?» Я сказал, что нет. Призывы, мол, есть, например, от Г.А. Рудова, но о письме я не в курсе. Е.В. продолжил. свою мысль: «Не надо писем. Это вызовет отрицательную реакцию у руководства МИДа. У тебя и так все идет нормально. А в конце года посмотрим, что и как».

Я обещал разобраться.

22 июня 2011 года

После совещания в МИДе А.И. Денисов просил задержаться и подробно побеседовал со мной о делах ДА. Сказал, что встретил на днях в Санкт-Петербурге на официальных мероприятиях посла России в Испании А.И. Кузнецова. Тот горит энтузиазмом приступить к работе в Академии. Он имеет большую симпатию к науке, сам писал диссертацию, готов часами разговаривать об истории, о Горчакове и т. п. Я отметил, что мало знаю А.И. Кузнецова, но отзыв по его диссертации писал. И еще А.И. Кузнецов похвалил ДА и конкретно ИАМП на коллегии МИДа в 2003 году.

Далее Андрей участливо поинтересовался: не ударит ли по мне приход Кузнецова, скажи, мол, честно, мы же друзья. Я признал, что теперь предпочитал бы остаться ректором после приложения стольких усилий. Андрей на это возразил, что надо было, мол, раньше, полгода назад сказать о своей готовности возглавить ДА, а то я отнекивался. «А ведь лучше, чем Е. Бажанов, кандидатуры нет, все знает изнутри досконально».

Но С.В. Лавров настроился на кандидатуру Кузнецова. Министр— человек упрямый, изменить его мнение трудно. «При этом министр в высшей степени тебе благодарен. Ведь ты спас не только МИД, но и его лично, под огонь попала репутация министра», – сказал Денисов.