Кто ты?

Час репетиции, которого было катастрофически мало для подготовки к такому масштабному событию, пролетел очень незаметно. Теперь мы снова все вместе сидели в нашем любимом ресторанчике на мягких оранжевых диванах.

– Это невероятно, – протянул Нат, разглядывая большие светлые окна и картины, больше напоминающие яркие концертные постеры.

– Мы были здесь сотню раз, ничего не изменилось, – следуя за взглядом брата, сказала Лори.

– Да нет, я о нашем бу-будущем выступлении с «Only Fire». Я до сих пор в восторге. Так надеюсь, что они оценят нашу музыку.

Нат сгибал и снова разгибал обратно одну и ту же салфетку, он всегда держал что-то в руках, когда был так взбудоражен. Мы все улыбнулись, а Лори с особой нежностью взглянула на брата. Он всегда был особенным и часто был несправедливо недооценён окружающими, но Нат был лучше, чем кто-либо кого я знаю.

– Ты шутишь? Ваша музыка может составить им неплохую конкуренцию, – сказала Мэган.

– Ты не можешь нас сравнивать, Мэгги. Будем откровенны, они действительно прошли сквозь пот и слёзы, чтобы играть ту музыку, которую они играют сейчас и покорять сердца тысячи фанатов, – осматривая нас всех, ответила Лори.

– Не знаю, я не их фанатка. Но мне очень нравится ваша музыка, поэтому продолжайте делать то, что заставляет ваше сердце биться быстрее, и взамен вы покорите сердца миллионов, – уверенно сказала Мэган, с кошачьей грацией поправляя волосы.

– Тогда пусть это будет тостом, – поднимая свою колу, сказал Джем и все одобрительно кивнули, – Пусть наша музыка не просто звучит, но затрагивает сердца и если хоть одного человека она оставит не равнодушным, то я буду знать, что мы всё делаем правильно.

Все завороженно слушали Джема, а потом потянулись друг к другу, протягивая свои напитки.

– Вы верите, что прошло уже четыре года? – поставив на место свой стакан, спросил Айзек.

– Вот мы и распознали пессимиста, – улыбнулась Лори, откладывая свой бургер, и указала на Айзека. Тот недоумённо уставился на девушку, чуть приподняв подбородок. Мэган поддержала Лори и весело хихикнула.

– Я понял, это заговор, – протянул Айзек и потряс указательным пальцем, глядя на девушек.

– Так размышляет пессимист, а для оптимиста прошло бы всего четыре года, – делая акцент на последних словах, ответила Лори.

– Отлично, слышал, что противоположности притягиваются, – пошутил Айзек и подмигнул, чем немного смутил Лори. Девушка отвела взгляд, но всё же улыбнулась с каким-то смешком.

– А ты ведь тогда ужасно не хотел присоединятся к нам и, кажется, совсем не соби-собирался, – неожиданно вспомнил Нат. Я перевёл взгляд на Айзека и заметил, как он буквально на секунду опустил взгляд, а мышцы его рук чуть напряглись, – Я рад, что всё сложилось таким образом и се-сегодня мы все вместе. Но всё-таки ты никогда не рассказывал почему в один миг так резко поменял ре-решение?

Айзек ответил не сразу и чуть нахмурился. Он начал отвечать медленно, делая паузы:

– Хоть мы и никогда не говорили об этом, но у каждого была явная личная причина прийти в группу, найти себя в музыке, наверное, именно это желание тогда объединило всех вас. У меня всё было наоборот, инструменты стали моими врагами, ноты просто ненавистны, – Айзек немного подумал, потом заметно изменив интонацию, продолжил, – Всё же благодаря вам я снова полюбил музыку и теперь не могу представить жизнь без барабанов. Но ты спрашивал почему я всё-таки изменил решение…дайте подумать. Да точно, в тот день я случайно услышал игру Джексона. Он был один в пустом музыкальном классе, среди инструментов. Его музыка была далека даже до отметки «нормально», но я почему-то остановился. Я обратил внимание на его стёртые пальцы, стёртые до запёкшейся крови. Я как сейчас помню его нахмуренный лоб…

Айзек издал смешок, приставляя палец к своему лбу. Я усмехнулся, я тоже помнил этот день, но в чуть более расплывчатых деталях.

– Он так упрямо не замечал своей ужасной игры и упорно практиковался.

– Поэтому ты решил присоединиться к группе, это стало твоей мотивацией? – с любопытством спросил Джем. Наверное, как творческий человек, имеющий тягу к прекрасному и возвышенному, Джем предпочёл бы поставить точку в истории именно на этом месте. Но наперёд зная ответ, я не сдержал смех и сделал жест рукой, чтобы Айзек продолжил говорить:

– Не сразу, – протянул Айзек и уступил мне рассказ.

– Тогда он подошёл ко мне, сказал что-то вроде «Брось гитару. Инструменты не созданы для пыток» и развернулся обратно, – подхватил я.

– Не могу поверить, что он правда сказал тебе это, – Лори удивлённо посмотрела на Айзека.

– Что было дальше? – спросила Мэган.

Мы с Айзеком переглянулись, словно возвращаясь в тот день.

– Моя ладонь уже сжимала дверную ручку, как я услышал слова Джексона «Хорошо, ты сорвал злость на мне. Тебе действительно стало легче?».

– Диалог у нас тогда конечно не задался, – мы сидели с Айзеком рядом, и я похлопал его по плечу.

– Да, но как бы наши отношения тогда не складывались, я всё равно пошёл за тобой. И я не ошибся.

Я понимал было ещё что-то, скрывающееся за этой историей, но Айзек перевёл тему, говоря о чём-то отвлечённом.

– Но можете ли вы поверить, что за все четыре года мы так и не придумали названия группе? – с улыбкой спросил я.

– Наверное, мы единственная безымянная группа на свете, – поддержала Лори.

– Тогда давайте это исправим! – сказал Джем.

– Что если «Пять» или «Пятеро»? – оживлённо спросила Лори, – Нас ведь пятеро и каждый из нас это неотъемлемая часть группы.

– Слишком коротко, – промычал Айзек и задумчиво облокотил голову на кулак.

– «Здесь и сейчас» – предложил Джем и тут же с улыбкой объяснил, – Живём здесь и сейчас и наслаждаемся музыкой, таков девиз.

– Слишком длинно, – ещё задумчивее протянул Айзек, -Название должно быть как вспышка, оно должно привлекать и при этом оставлять загадку.

– Тоже мне искатель «золотой середины», – сказала Лори, обращаясь к Айзеку.

Мэган молча наблюдала за нашими дебатами и спорами о названии для группы. Она предпочитала не вмешиваться и с любопытством ожидала к чему мы всё-таки придём.

– На самом деле я да-давно думал о нашем названии, – сказал Нат, когда все утихли. Он начинал заметно нервничать и старался не смотреть в глаза, – Наша группа никогда не сле-следовала шаблонам и не опиралась на стереотипы. Может быть мы не про-профессионалы, но мы чувствуем музыку и этого не отнимешь. Каждый раз, когда мы играем, я чувствую, будто отрываюсь от земли и все грани стираются. Это что-то большее, что-то, что мы раз-разделяем вместе. Поэтому я закрываю глаза и вижу красивые буквы: «За гранью».

– Нат, ты молодец! – сказал я, когда Нат выдохнул и закончил говорить, ожидая нашей реакции, – Это действительно нам очень подходит.

– За гранью, – медленно произнесла Лори, словно пробуя слова на вкус, – Мне нравится, кажется, что это название всегда было нашим. Айзек, не слишком коротко или может длинно?

Мы разом усмехнулись, наблюдая за реакцией Айзека, который закрыл глаза, как об этом говорил Нат.

– Я тоже вижу эти красивые буквы перед глазами. Никогда ещё ничего так чётко не представлял.

– Тогда, приятно познакомится, группа «За гранью», – как заключение сказал Джем, и мы ещё раз подняли наши стаканы.

– Вы сегодня здорово играли, – Мэган шла, прихрамывая, опираясь на мою руку, – Я думаю у вашей группы большое будущее, – щурясь от вечернего солнца, добавила она.

– Я рад, что ты так думаешь. Спасибо тебе, – сказал я, немного замедляя шаг.

– Я всего лишь сказала правду, – Мэган улыбнулась и пожала плечами.

– Нет, спасибо за то, что помогла нам с Джемом. Если бы не ты мы бы не успели на репетицию.

– Это пустяки, Джей, – Мэган отпустила мою руку, пытаясь наклониться, чтобы сорвать одуванчик. Заметив, как подруга закусила губу, я остановил её и сам сорвал цветок.