Золотые нити

– Привет, – шепотом сказал он, -Вы быстро добрались

– Рик.. – в моем голосе прозвучала мольба.

– Я пока ничего не знаю. Отец ушел поговорить с врачом, он вообще в другом отделении работает, но здесь есть знакомые. Пока я слышал, что все уже не критично, он вроде больше не на аппаратах жизнеобеспечения.

Я молча смотрела в пол. Четырнадцать часов назад был один из лучших вечеров в моей жизни. Я наслаждалась музыкой Сея. Он был такой красивый, настоящий, искренний, живой… А сейчас я слышу эти страшные слова. Жизнеобеспечение. Обеспечение жизни. Как ужасно звучит. Я представила трубки воткнутые в тело Сея. В его тело… Вот его плечи, красивый изгиб худой, но сильной руки, держащей гитару, его широкие запястья и большие руки с длинными тонкими пальцами, ямочка на шее, когда он поворачивал голову. Сейчас я словно на картинках видела это, сколько же раз я раз украдкой им любовалась, сама того не замечая. Каждая мелочь, каждая линия была врезана в мою память. Вечно выбивающаяся прядь волос, длинные ресницы, которые так видны в профиль, когда он за рулем, его рука небрежно лежащая на руле… Его улыбка и лукавые морщинки у глаз.

Я закрыла глаза. Внутри меня зазвучала моя мелодия, принося покой и тепло. Она тихо лилась, перерождалась и превращалась в музыку Сея, в ту песню, которую он пел для меня вчера.

«Ты пришел ко мне словно с изнанки времени, принеся с собой этот теплый свет. Я прошу тебя – стань частью моей Вселенной, я искала тебя миллионы лет..»

Господи, пусть у него все будет хорошо. Даже если нам не быть вместе, даже если мы больше не увидимся, пожалуйста, умоляю тебя. Я готова пожертвовать всем, что у меня есть. Спаси его. Спаси его, пожалуйста..

«Я искала тебя, я искала тебя… Я нашла тебя. Через сотни лет»

Послышались шаги, я открыла глаза и увидела Тэма. Он остановился в метре от меня и в его глазах читалась такая ненависть и отчаянье, что пространство забурлило, готовясь к цунами.

Он возвышался надо мной огромной горой, беспринципным судьей, палачом, готовым разорвать мой мир на части. В его тени я словно стала меньше ростом.

– Это ты во всем виновата, – Тэм говорил тихо, почти шептал, но в его голосе было столько ярости, что казалось он надрывно кричит, – Если бы не ты, со своим мерзким враньем, ничего бы не случилось.

Я закрыла лицо руками. Это были одни из самых страшных слов, которые я боялась услышать. Внутри себя я чувствовала вину в произошедшем, смутным беспокойством дергающей ниточки моей души, но страх за Сея был в разы сильнее, и я еще не осознала эти чувства. Пока Тэм не произнес это вслух. Сказанное всегда невольно обретает плоть, начинает существовать в реальности, даже если секунду назад было чем-то эфемерным и незримым. Поэтому слова так страшны. Они могут убить.

Послышался быстрый стук каблуков и звонкий удар.

Я убрала ладони от лица и с изумлением обнаружила перед собой Мартину с отведенной назад рукой. Тэм в полном оцепенении держался за щеку, на которой алело яркое пятно.

– Да как ты смеешь!.. – Мартина задыхалась от гнева. Она была вдвое меньше Тэма, но сейчас словно нависла над ним грозовой тучей, – Ты хоть думаешь, что говоришь, кретин?! Ты представляешь, что она сейчас чувствует? Что ей пришлось пережить?!

Тэм убрал руку от лица и со злостью прошипел:

– Я только что был у врача. У Сея случился приступ. Если бы Клэр, не сказала ему это..

– Если бы не сказала?! Если бы не сказала?!! Ты в своем уме? Ты сам ее вынудил рассказать все Сею! Еще и сроки поставил, чертов шантажист.

Тэм неожиданно побледнел и отступил назад на шаг.

– Ей все равно пришлось бы ему рассказать. Не раньше, так позже..

– И что с того? Клэр не виновата в случившемся! И если так посудить, это ты все устроил!!

– Молодые люди!

Мы вздрогнули и обернулись. По коридору шел пожилой мужчина в распахнутом белом халате. Я заметила ясные голубые глаза и немного курносый нос. Рик очень походил на своего отца.

– Что вы здесь устроили? В отделении интенсивной терапии. Я дал пропуска не за тем, чтобы вы здесь орали как оглашенные. Рик, уйми свою барышню!

– Прости, папа, – Рик взял Мартину за руку.

Та сразу сдулась, потупилась и прошептала, опустив глаза:

– Извините.

Даже высокомерный Тэм, казалось, чувствовал себя неловко в присутствии этого немолодого строгого врача.

– А теперь марш отсюда. Все.

– Но…

– Ты, Рик, останься, остальные послушают в буфете, раз не могут сообразить, как следует себя вести.

Словно пристыженные школьники мы гуськом побрели к выходу.

Тяжелая дверь гулко хлопнула за нашими спинами и привычный мир резко вернулся – появились звуки, запахи, цвета. После белизны коридора у меня заболели глаза, а желудок свело от едва различимого запаха еды. Видимо, где-то в соседнем отделении принесли завтрак.

– Буфет на втором этаже, – сказала Мартина и, зло посмотрев на Тэма, побежала по лестнице вниз.

Мы с Тэмом, не говоря ни слова, пошли за ней. Напряжение между нами как-то спало, словно незримая стена рухнула, объединяя нас общей бедой. Бесполезно было враждовать, ненавидеть, искать виноватых – ему это не поможет. И кажется, Тэм это тоже понял.

– Клэр, – я шла чуть впереди, и он легонько коснулся моего плеча, чтобы привлечь внимание, – Прости, я тоже виноват. От эмоций у меня совсем снесло крышу.

Я медленно повернулась и посмотрела на его уставшее осунувшееся лицо.

– Давай договоримся, что никто не виноват, – я действительно не чувствовала ни обиды, ни злости. Скорее сочувствие, прекрасно понимая, что творится сейчас в душе Тэма.

Я протянула ему руку:

– Мир?

Тэм задумчиво посмотрел на меня и неожиданно улыбнулся.

– Знаешь, а я, похоже, на самом деле безумно ревновал. Злился, что ты украла у нас Сея, он просто пропал, растворился в тебе. Но я же видел, что он был по-настоящему счастлив, несмотря ни на что.

Тэм вздохнул и пожал мою руку.

– Эй, вы где там застряли? – Мартина успевшая уйти далеко вперед, отдуваясь бежала по лестнице вверх, застав нас врасплох за интимным моментом примирения, – Ох, и ничего себе, а я думала вас придется опять разнимать.. Ну и Слава Богу!

Она так широко улыбнулась, что мне на душе сразу стало легче. Тьма наконец-то рассеивалась, уступая место свету надежды.

– Пошли быстрей, а то все пирожки с мясом разберут. Они у них знаете какие вкусные.

Я неожиданно почувствовала, что больше всего на свете хочу пирожок с мясом. А лучше два. И еще большую чашку кофе.

Удивительно, как несмотря на ужасный страх и отчаянье в моей душе, там нашлось место обычным маленьким желаниям и радостям. Они заземляли, дарили тепло и ощущение спокойствия. Жизнь продолжалась. Несмотря ни на что.

Мое время, словно замершее вчера ночью, снова пошло. Я почувствовала свое тело, уставшее и измученное после бессонной ночи. У меня болела голова, чесалась царапина на руке, я промочила левую ногу, потому что уже неделю ленилась отнести сапоги в мастерскую.

А еще я очень замерзла и хотела есть.