Мир, в котором меня ждут. Ингрид

– Тебе стоит осмотреться здесь. Посмотри расписание уроков. Познакомься с кем-нибудь из учеников. Сейчас спустись на первый ярус и найди третий, Круглый, зал, там найдёшь всё, что тебе необходимо.

Ингрид вышла из кабинета, попрощавшись с госпожой. Посмотрев на дверь, которая только что закрылась за её спиной, она обнаружила, что никакой таблички уже нет.

Девочка прошла по ветке Древа и начала спускаться по лестнице обратно. На этот раз зал был не так тих. Внизу уже находились ученики самого разного возраста, несколько взрослых – все они занимались обычными делами. Кто-то читал, некоторые общались, кто-то просто шёл через зал.

Ингрид внимательно присмотрелась: к кому бы обратиться за помощью? К тем двум девочкам? Или к мужчине, похожему на профессора, который куда-то быстро идёт? Или к юноше, который что-то рассказывает своим друзьям? Мальчиков Ингрид сторонилась, потому что странным образом вызывала у них насмешки. Она предпочитала завязывать знакомства стихийно, доверяясь той благородной случайности, которая порой оказывается судьбоносной. Профессор явно куда-то торопится, не стоит бросаться к нему. Тогда лучше к тем двум девочкам.

Ингрид продолжила спускаться по лестнице, как вдруг на последней ступеньке запнулась и, чудом сохранив равновесие, едва не растянулась на полу – вот что бывает, если задуматься о чём-то серьёзном! Девочка повисла на перилах, быстро выпрямилась, однако произошедшее уже привлекло много внимания. Дело в том, что Ингрид сама по себе была очень громкая. Тяжёлая поступь, крупные хрустящие суставы, почти полное отсутствие спортивной прыгучести и ни намёка на грацию – такой девочку знали все окружающие на земле.

Убедившись, что на неё перестали пристально смотреть, Ингрид двинулась к намеченной цели. Она подошла к двум девочкам и, запинаясь от смущения, сказала:

– Извините… – Почему-то на земле было принято в первую очередь извиняться, а не здороваться. – …что отрываю, подскажите мне, пожалуйста: где здесь третий зал? Мне… я… я новенькая, ещё ничего здесь не знаю…

Девочки в ответ сначала хлопали глазами, будто не понимая. Для Ингрид же каждая секунда молчания была кошмаром. В конце концов одна из девочек ответила:

– Это следующий зал – вот за этой аркой, – она указала рукой, куда надо идти.

– Спасибо! – сказала Ингрид и быстро пошла в указанную сторону.

Название зала соответствовало действительности: он был действительно круглым в своём основании. Девочка осмотрелась и увидела, что стены сплошь покрыты досками для объявлений и расписаний. Ингрид подошла поближе, чтобы внимательно изучить записи. Из огромного числа стендов учебных оказалось не более десяти – остальные посвящались каким-то рабочим вопросам.

«Надо искать информацию по моей учёбе… Раз меня взяли, то, скорее всего, это должен быть первый класс… или курс… или как это здесь называется?» – Ингрид обвела глазами учебные стенды.

Её восхитило, что все слова были написаны разноцветными чернилами на небелёной бумаге, каждая буква выведена аккуратно и чисто, а листы украшены вензелями и тиснёными печатями. Как это всё отличалось от мира на земле! Довольно быстро она увидела листок, прикреплённый гвоздиком поверх некоторых других листов, на котором было написано: «На первый год Ликеи зачислена Камнина Ингрид, человек земли», под этим стоял вензель «Ф. Л. К.». Девочку опять-таки не удивило, что надпись здесь появилась как бы сама по себе. Она уже начала изучать расписание своих занятий.

«Геометрия? Каллиграфия и церемониал? Нумерология? Древние знаки и письмо? Музыка? Хирография? Алхимия? Ботаника? Чего-о-о?» – Ингрид стояла как оглушённая. Прочтённый список предметов был неполный, но уже вызывал смешанные чувства: геометрия соседствовала нумерологией, музыка – с астрологией. Полный восторг от одних названий соседствовал с удручением от других, в целом рождая недоумение.

Ингрид зависла – уже стопятидесятый раз за сегодня. Пересмотрела расписание: каждый день был занят с 7 утра до 14 дня учёбой и ещё два часа выделялось на какой-то «обиход».

– Вам нравится, Ингрид Камнина? – Голос за спиной зазвучал так внезапно, что она вздрогнула.

Ингрид обернулась: перед ней стоял тот самый господин, которого она встретила на Ясеневой аллее.

– Ах, это вы, – она высоко подняла брови в ответ и улыбнулась. – Вы здесь работаете?

– Можно сказать и так, – он тоже улыбнулся, вытянулся и представился: – Деметрос Аркелай Триаскеле.

– Камнина Ингрид. Впрочем, вы уже знаете… – ответила она смущённо.

– Сегодня занятия закончились, мы увидимся завтра, – Деметрос Аркелай поставил свой палец на строчку в расписании. – Завтра вторник, мы увидимся здесь. Я преподаю каллиграфию и церемониал. Ингрид, я рекомендую вам сегодня потренироваться в переходах с помощью портала. – Он аккуратно указал на складку юбки, где лежал драгоценный артефакт в потайном кармане. – А также найдите свою комнату в корпусе общежития. Это восточное крыло. – Он кивнул головой в нужном направлении. – Ищите её на этаже общего уровня. Если будут вопросы, задавайте их мне, я курирую Ликею. – Он подмигнул. – А сейчас мне надо поторопиться, есть кое-какие дела.

Деметрос Аркелай сделал шаг назад, поклонился, развернулся и удалился, постепенно растворяясь в воздухе, как будто его и не было. Раздался глухой удар колокола, и немногие ученики мигом разошлись. Ингрид достала из кармана портальную ручку, полюбовалась ею и покрепче сжала в ладони, чтобы убедиться, что это всё не сон. Собравшись с духом, девочка продолжила обход здания. Серединный зал с Древом соединял почти все коридоры, которые вели в остальные корпуса.

Девочка стояла в раздумьях: с чего бы начать? Она вернулась мыслью к копии. Где та сейчас? Скорее всего, уже едет в школу искусств… Пожалуй, сначала надо посетить общежитие, чтобы посмотреть на свою комнату. Ингрид отправилась по коридору в восточное крыло. Она шла внешней галереей, которая обрамляла большой, опять-таки круглый зал, разделённый на четыре сектора.

Девочка остановилась у поддерживающей свод колонны, чтобы внимательно рассмотреть этот зал. Она отметила, что каждый из секторов находится в одном из четырёх цветовых сочетаний: один зал украшен в орехово-коричневой и ярко-голубой гамме, другой – в насыщенно аметистово-фиолетовой с белым, третий зал сочетает кобальт и серый, а четвёртый – антрацит и тыквенно-оранжевый. Цветовые гаммы, соответствующие залам, были и в одежде учеников, сидевших за столами. Одного возраста с Ингрид оказались только те ученики, что носили кобальтово-серую форму, более всего походившую на школьную. Она также вспомнила, что девочки, к которым она подошла в зале, тоже носили именно такую. Остальные цвета были у более старших, и крой их одежды отличался. Например, антрацитовая с оранжевым форма больше походила на военную своими стоящими воротничками и строгостью линий; орехово-голубая напоминала одежду преподавателей или служащих; фиолетовая с белым была длинная, закрывающая всё тело, и вовсе походила на одежду семинаристов.

Постояв там пару минут, Ингрид двинулась дальше. Галереи заканчивались большим гардеробом, где в узких шкафах висела верхняя одежда, стояли личная обувь и сумки. Между шкафами вдоль зала тянулись мосточки-подиумы. На одном из них сидел ученик в антрацитовой форме и надевал краги для верховой езды. Несмотря на то, что Ингрид ничего не знала о верховой езде и даже не поняла, для чего нужны краги, она восхищённо отметила, что эти мосточки для смены обуви устроены просто гениально. И почувствовала неловкость от того, что ей придётся идти дальше в тех же школьных туфлях.

Дверь находилась в арочном простенке. Выйдя из-под арки налево, Ингрид попала во внутренний двор. Там было видно, что прямо из стены замка струится водопад. Ингрид поняла, что он течёт именно из-под корня Древа и выходит наружу в красивый пруд. Со внутреннего двора тоже было видно густое светящееся облако, нависшее над центральной башней, где находился зал Древа. Выходит, что, перемещаясь внутри, Ингрид не заметила сама, как спустилась ниже на целый уровень. Водопад был высотой с жилой этаж – по меркам людей земли.

Под аркой напротив находилась следующая дверь. Там, судя по всему, и начинался восточный корпус. Прежде чем войти в неё, Ингрид посмотрела направо, откуда доносилось ржание лошадей. В правом дворе был проход к конюшням, в дальней леваде мирно прохаживались три лошади. Девочка заворожённо уставилась на открывшуюся картину, рот плавно растянулся в широкой улыбке. В этот день было слишком много нового и потрясающего. И если Древо со светящейся кроной, водопад из стены, летающая по воздуху коробочка, Фрейя Левкайя и Деметрос Аркелай были трудноосязаемым волшебством, то обычные живые лошади, мирно щиплющие траву в леваде, которых в городской окраине увидеть – сказочная редкость и дорогое удовольствие, дали волю эмоциям. Убедившись, что её никто не видит, она позволила вырваться из груди восторженному крику, состоящему из несвязных междометий, и закончить одним-единственным словом: «а-фи-геть». Ингрид отдышалась, перевела дух и приободрилась.

Прежде чем войти в дверь восточного корпуса, она решила воспользоваться дверной ручкой. Повертев в руке бесценную вещь, девочка прикинула, где сейчас должна находиться копия и с мыслью «Боже, надеюсь, это не сон и я сейчас вернусь обратно» приложила дверную ручку к двери. Та тотчас будто приросла к деревянной глади, дверь легко, словно ей кто-то помогал, стала открываться сама, так что девочке не составило труда потянуть её на себя. Едва дверь открылась на ширину плеч, раздался тихий хлюпающий звук и Ингрид втянуло внутрь, будто кто-то ухватил её за грудки. Дверная ручка отсоединилась от двери, так же легко, как и приросла, и Ингрид провалилась в серый туман, крепко сжимая в ладони волшебный артефакт.

Через мгновенье у неё в глазах побежали искристые чёрные круги, какие бывают от сильного удара головой. Она постепенно приходила в себя, а в память врезались новые картины: вот урок черчения, вот Карина пытается выяснить у неё, как она оказалась в классе, вот после урока Карина вместе с ней одевается в гардеробе, вот она в своей серо-голубой курточке топает домой, обедает, собирается на занятия, едет в художку, и вот она здесь, сидит за мольбертом, тут же её натюрморт, тут же преподаватель. Разумеется, это были воспоминания копии. Единственный минус перехода виделся лишь в головной боли во время вживления воспоминаний, но эти полминуты можно было перенести. Едва Ингрид пережила соединение с копией, как незамедлительно стала искать дверную ручку, ведь теперь в её руке был карандаш!

– Ты чего так засуетилась, а? – проехался по ушам голос с нахальными нотками из-за соседнего мольберта.

– Не помню, где мои часы, – ответила Ингрид.

В общем, это было близко к правде, часы она тоже хотела найти.

– Перерыв ещё нескоро, – сухо ответили ей и цокнули языком.

Дверная ручка к большому облегчению Ингрид лежала в кармане и была ещё тёплая. А часы оказались во внутреннем кармане сумки: маленькое чёрное электронное устройство, похожее на пейджер с мелькающими на экране цифрами, показывало начало шестого. Она убрала его в левый карман юбки.

«Примерно три часа я отсутствовала. Хм… Интересно, а если дольше буду отсутствовать, то голова будет дольше болеть во время вживления воспоминаний?» – подумала она.

Ингрид посидела перед мольбертом, покачалась на стуле, нанесла серии штрихов к натюрморту, но сосредоточиться не могла. Присела у урны заточить карандаш, чтобы хоть как-то включиться в занятие, однако и это не помогло. Тогда, не дожидаясь перерыва, девочка отправилась в туалет, где, убедившись, что рядом никого нет, быстро достала ручку из кармана и приложила её к двери. Вновь ручка словно приросла и дверь открылась легко и податливо на ширину плеч. Так же, как и в прошлый раз, Ингрид утянуло вперёд, но на этот раз туман был золотистый и мерцающий, а звук походил на шелест деревьев. Едва она успела вообразить себе то место, откуда телепортировалась на землю, и её рывком перенесло в Междумирье.

Как только ноги коснулись земли, а вокруг нарисовался арочный проём замка, она почувствовала, что врезалась в кого-то спиной, из-за чего этот кто-то упал. Девочка резко обернулась и увидела на дорожке лежащего мальчика её возраста в кобальтовом фетровом плаще.

– Ой, простите, пожалуйста! – быстро выпалила Ингрид. – Я не хотела врезаться в вас! Прошу прощения!

Она тотчас взяла его за руку и помогла подняться. Мальчик стоял перед ней какой-то сказочный, похожий на Маленького Принца. Только Маленький Принц был светловолосым, а этот – брюнет. Невысокий, тонкий, с густой шевелюрой, лежащей ровной шапкой на голове, с утончённым овальным лицом, изумрудными испуганными глазами, густыми ресницами и кожей медового цвета. Он стоял перед ней и смущённо улыбался в ответ, как бы давая понять, что ничего страшного не произошло. Ингрид, глядя на эту улыбку, сама смущалась всё больше и больше. Чтобы прервать неловкую паузу, она ещё раз извинилась, на что мальчик как бы пробудился и ответил:

– Вы так внезапно здесь появились, будто свалились на голову!

– Побочный эффект от этой штуковины, – отмахнулась Ингрид, держа в руке дверную ручку, которая почему-то на пути в Междумирье осталась в руке, а не спряталась в карман. – У вас наверняка тоже такая есть.

– Нет, а что это?

Его удивление ещё больше поставило Ингрид в тупик. Но ведь то, что она попала в этот мир с земли, ещё не говорило о том, что сюда так же попали и все остальные! До этой секунды Ингрид казалось, что эта Ликея что-то типа интерната для ребят вроде неё, но оказалось иначе: здесь учились в основном местные дети.

– Вы из местного населения? Здесь живёте, да? – спросила девочка.

Мальчик, глядя на дверную ручку как на диковинку, ответил:

– Да, я живу здесь. – Он улыбнулся. – Ну как здесь… В Междумирье, да. В общежитии живут ученики и учителя, но почти у всех родной дом далеко отсюда.

– Вы сейчас в общежитие идёте? Я просто новенькая, ничего не знаю здесь. Может, вы мне поможете? – Ингрид попыталась улыбнуться, но пока что выходило криво. – Меня зовут Ингрид, Камнина Ингрид.

– Очень приятно, а я – Нафан. – Он произнёс средний звук как нечто среднее между «ф» и «т».

– Нафан? – Ингрид постаралась произнести этот звук так же, как и он.

– Совершенно верно, мало кто произносит моё имя правильно с первой попытки. Да, я как раз иду в общежитие, Ингрид, мы можем пойти вместе.