Больше, чем я просила

– Тата! – позвал он её, но она молчала.

Матвей подошёл ближе и среди пледов и одеял нашёл её. Она спала. Коснувшись её лба, он почувствовал жар.

– Тата, Тата… – он похлопал её по щёкам.

– Что? Что такое? Матвей… Это ты? – она закашляла.

– У тебя же температура…

– Не знаю… Сегодня я себя очень плохо чувствовала и пораньше легла.

– Господи, Тата… – Матвей потёр лоб и мысленно стал уговаривать себя собраться. – Ты свою печку видела? Она горит как свечка, а на улице мороз под двадцать градусов.

– Да?.. – она приподнялась и посмотрела в сторону печки. – Не знаю… Я так устала её всё время подтапливать. Сейчас закину дрова.

Она попыталась встать, скинув с себя одеяло, но промахнулась и провела мимо него рукой.

– Какие дрова? Ты в своём уме или в бредовой лихорадке? – он ещё раз провёл рукой по её лбу и убедился, что он был очень горячим.

– Я в порядке, Матвей, – она поморщилась и попыталась скинуть его руку. – Ну, подумаешь, температура… Я давно уже не болела.

В его голове крутилась куча вопросов, но было очевидно, что она была не в состоянии сейчас на них ответить. Нужно было действовать быстро.

– Встать сможешь? – спросил он.

– Наверное… А что?

– Ты пойдёшь в наш дом.

– Но в этом нет…

– Тата, не напрашивайся на грубость, – перебил он её и тут же опровергнул собственные слова. – Если ты не сможешь идти, то я понесу тебя на руках. Но в этом доме ты не останешься. Вставай! Я посмотрю в состоянии ли ты идти.

Она вяло сползла с кровати, а потом поднялась на ноги. Ткань её свитера тряслась.

– Где твой пуховик?

Тата указала на вешалку возле двери, и Матвей принёс ей верхнюю одежду.

Застёгивая замок на пуховике, он коснулся её ледяных рук. Боже, что было бы, если он сейчас не пришёл?

– Ты пила какие-нибудь лекарства? – спросил он, ещё раз окинув её внимательным взглядом, и обнаружил, что она спала в зимних ботинках.

– Зачем? Со мной всё нормально было. Только горло побаливало, а кашель вот только появился. Я пила чай с ромашкой.

– Всё ясно. Вижу, ругать тебя нет смысла. Ты, мне кажется, немного не в себе из-за температуры.

– Я в порядке… – пробурчала она и, взявшись за голову, села на кровать.

– Что с тобой?

– Слабость… – запрокидывая голову назад, выдохнула она.

– Так, понятно всё.

В момент, когда она готова была снова оказаться в лежачем положении, он поймал её за спину и подхватил на руки.

– Матвей, ну не нужно…я могу идти сама… – она размахивала руками по сторонам, а её голова болталась из стороны в сторону.

– Тата, потерпи ещё немножко, – прошептал он, заглядывая в её полузакрытые и отстранённые глаза, – скоро мы тебе поможем.

Матвей принёс Тату к себе домой. Родители поддержали его и сказали, что он поступил абсолютно правильно.

После того как он положил её в кровать сестры, ею занялась мама и Матвею пришлось выйти из комнаты. Как же всё не вовремя произошло! Его признание, сильные морозы и их с отцом регулярные выезды в город – всё это поспособствовало тому, что зарождение её болезни прошло для него незамеченным. А ведь случись это двумя неделями раньше, он бы сразу определил, что она заболевает. Ведь до этого они каждый день виделись и разговаривали.

Алевтины не было около получаса и когда она, наконец, вышла из комнаты, Матвей сразу же подбежал к ней:

– Мам, ну что?

– Промёрзла она до костей, – произнесла Алевтина, смотря в стену. – Пойдём поможешь мне кирпичи в печке нагреть.

– И что теперь? – спросил Матвей маму по дороге на кухню.

– Этот вечер я полечу её своими отварами. Возможно они смогут поднять её на ноги, но если к утру ничего не изменится, то тебе придётся идти за Иваном Ивановичем.

– Если нужно будет, я за ним схожу. Он же всю нашу семью лечит, когда твои травки уже не срабатывают. Какая у неё температура?

– Тридцать девять с лишним, – ответила Алевтина, доставая из кухонного шкафа баночку с мёдом и пакет с высушенными травами. – И у меня подозрения, что она держалась не один день.

– О господи, – Матвей нервно провёл рукой по волосам.

– Не переживай, сынок. Она выздоровеет, – Алевтина поправила его взъерошенные волосы. – Главное вовремя ей помочь. Давай поставим кирпичи накаляться в печку, а потом вместе приготовим для неё лечебный чай?

Уверенный голос матери воодушевил Матвея, и он энергично принялся выполнять все её указания.

***

На следующее утро состояние Таты не улучшилось и Матвею пришлось пойти в город за доктором.

Иван Иванович был их семейным врачом. Матвей и Фёдор познакомились с ним, когда были на заработках. Они разгружали медицинскую технику в местной поликлинике, и в какой-то момент отцу стало плохо. Иван Иванович оказал ему помощь; сделал укол от высокого давления. А потом Фёдор несколько дней ездил к нему в больницу, где его клали под капельницу. Они подружились не как врач и пациент, а как приятели и с тех пор Иван Иванович был для них как палочка-выручалочка. Ведь с профессиональной медицинской помощью в деревне было никак.

Матвей отправился к нему пешком. У Ивана Ивановича была машина, и не было никакого смысла скакать к нему на Ветре или ехать на телеге.

На счастье, в этот день в поликлинике была смена Ивана Ивановича. Матвей обрадовался, увидев этого круглолицего полулысого мужичка.

Добродушный доктор выслушал рассказ Матвея о Тате, а потом сказал, что сможет поехать к ним, но не раньше, чем через час. Матвею пришлось согласиться ждать.

Когда Иван Иванович освободился, они с Матвеем отправились в Олонки на его стареньком желтоватом «москвиче».