Точка выбора (серия: Аз Фита Ижица. Часть I: Прогулка по висячему мостику. Книга 3)

– Жень, надеюсь, ты не успел далеко уйти?

– Нет. А что, Палладина?

– Ты меня выбил из колеи своими воплями, и я забыла, зачем на самом деле хотела тебя видеть.

– И зачем же?

– Женечка, хватит обиды корчить. Я жду тебя.

– Как скажешь, Палладина.

Через минуту Женечка поднимался в гостиную.

– Садись, – скомандовала Ира и, не дав ему прокомментировать удивление своим приказным тоном, продолжила. – Во-первых, к моим изменениям гадюка никакого отношения не имеет. Это так, к слову, чтобы ты при каждом удобном случае не начинал сызнова мусолить тему тотальной угрозы флоры и фауны.

– А во-вторых?

– А во-вторых, Жень, всё ближайшее время я собираюсь посвятить лишь двум вещам: поющему дому и твоей книге.

– Приятно слышать, – вполне спокойным тоном сказал Женечка, но полностью скрыть нервозность у него не получилось.

– Жень, ты мне друг?

– Наверное, да. А почему ты спрашиваешь?

– Я хочу попросить тебя о помощи.

– Ир, чем же я теперь могу помочь тебе?

– Самая эффективная помощь – это рядом постоять и за руку подержать. И об этом я могу просить только тебя.

– И в чём нынче состоит «рядом постоять и за руку подержать»?

– Давай всерьёз зададимся целью издать твою книгу. Обозначим сроки и займёмся этим вплотную.

– Ты думаешь этого достаточно?

– Может быть и нет. Но хоть что-то.

– Ладно. Как скажешь.

– Так, а сколько у нас нынче времени? – Ира посмотрела на экранчик мобильного. – Ого! Женечка, есть предложение совместными усилиями приготовить ужин, чтоб вечерком мирно расслабится в компании Татьяны Николаевны.

– Возражений нет, Палладина.

– - -

Вечер пролетел тепло и уютно, по-домашнему. Татьяна Николаевна ушла домой часов в девять, а Ира с Женечкой, проводив её, вернулись в исходное положение в гостиной.

Сколько раз по очереди варили кофе, сбились со счёта. В конце концов, от него стало стучать в висках, а от сигарет, казалось, что дым уже из ушей валит.

Будь её воля, Ира бы давным-давно улеглась спать, но ей хотелось, чтобы Женечка сегодня остался с ней, чего он явно делать не собирался.

Первой призналась, что сломалась, Ира.

– Жень, пойдём спать.

– Да. Надо бы. – Женечка ещё немного помялся, но всё ж собрался с духом. – Ир, извини, я нынче к себе.

– Я догадалась.

И тут случилось то, от чего у Иры, что называется, челюсть отвисла. Хоть Женечка и оказался в самой крайней степени изумления, Ира не без оснований решила, что край её крайности изумления лежит гораздо дальше и глубже Женечкиного.

Пока Ира предлагала идти спать, Женечка соглашался, но извинялся, что не может сего предпринять в её постели, а она в ответ известила о своей догадливости, в этот самый момент, Лоренц оказался у Женечки на коленях, и, после сообщения Иры о собственной догадливости, томно потёршись о Женечкину грудь, вдруг изрёк:

– Чего ты боишься? Не сожрёт она тебя.

Увидев, как кардинально изменился в лице Женечка, Ира поняла, что ценное замечание Лоренца он слышал не хуже неё.

Лоренц, тем временем, обратился к Ире:

– А ты чего уставилась? Первый раз в жизни говорящего кота увидела?

– Маленькое уточнение, – в упор глядя на Лоренца, ровным голосом произнесла Ира. – Говорящего с Женечкой.

– А-а. Ты об этом, – мяукнул Лоренц и непринуждённо разлёгся на Женечкиных коленях.

– И что всё это значит? – обрёл голос Женечка.

– Евгений Вениаминович, – вмешался в разговор Зив.

Женечке поплохело ещё больше. Особенно, видимо, от обращения к нему здоровущего пса по имени-отчеству.

– Это значит, что гадюка действительно не имеет никакого отношения к сети проходов, которой пользуется Ира.

Извините нас, мы прекрасно понимаем, что Вы пережили сильное потрясение сегодня утром, а мы, можно сказать, подливаем масла в огонь ещё и на ночь глядя.

Видите ли, мы действуем в интересах Иры, а она именно сейчас очень нуждается в Вашем присутствии. Смею Вас заверить, изменение её энергетической структуры не нанесёт ни Вам, ни ей никакого вреда.

Пожалуйста, поверьте на слово, так как мне, да и Лоренцу тоже, будет сложно объяснить, почему. Всё ж не забывайте, мы, всего-навсего, собака и кот и не наделены достаточным объёмом мозга для полноценной вербализации идей.

Женечкин лик осенила радостная безысходность.

– Ира, пойдём спать, – в блаженстве этой радостной безысходности изрёк он.

– Пойдём.

– Э-э-э! А нам кофе? – возмутился Лоренц, спрыгивая с Женечкиных коленей.