Точка выбора (серия: Аз Фита Ижица. Часть I: Прогулка по висячему мостику. Книга 3)

– Так уж и все?! Хотя, если иметь в виду такую единицу, как населённый пункт, то ты, конечно же, права. Но я говорю о самом узком понятии местожительства. Вот, к примеру, ты живёшь в этом доме, так?

– Ну, так.

– Ты у нас дама особенная, и в этом доме действительно протекает большинство из твоих родов деятельности. Однако если бы ты работала в другом месте, ты бы не перестала говорить, что живёшь здесь. Так же как если бы ты, скажем, ела в другом месте, ты бы тоже не перестала считать, что живёшь здесь.

Из места, называемого домом, в котором человек ЖИВЁТ, можно отбросить всё, кроме одного. Самая главная и определяющая деятельность для места проживания – это сон. Человек живёт там, где он спит. То есть:

Человек по-настоящему живёт только тогда, когда он спит.

Ира, это – не пустые умствования. Это так и есть, а потому и отражается в вербальных символах, хоть люди и не придают этому значения и даже не обращают на это внимания.

Несложно догадаться, что человек понятия не имеет, как он живёт, а то, что каким-то образом достигает его сознания в виде сновидений, является фантасмагорическими интерпретациями мозга.

Жизнь лежит за гранью человеческого восприятия, а то, что мы вытворяем в период бодрствования, это и есть то, что я назвал галиматьёй, в которой мне иногда начинает мерещиться какой-то смысл.

Ира вздрогнула, посмотрела Женечке в глаза и немного сменила тему:

– Жень, я понимаю, что это – праздное любопытство, но все же: ты не мог бы рассказать мне о моих прошлых жизнях? Ну тех… что были последние две с половиной тысячи лет.

– Ир, что я могу рассказать тебе? В свою бытность Эрианой ты мужественно облетела на шарике Земля вокруг шарика Солнце всего двадцать три раза, и это стало, на тот момент, твоим личным рекордом. Все предыдущие воплощения у тебя не получалось сделать и десяти кругов.

– Может, я и протянула бы подольше, если б тебе не пришла в голову гениальная идея меня сжечь. – Ира предусмотрительно не отдавала себе отчёта, серьёзно она обо всём об этом или прикалывается.

– Ты будешь удивлена, – Женечка перешёл на свой излюбленный саркастичный тон, – но сия, как ты сказала, гениальная идея пришла не мне в голову. В твою голову, если быть честным, она тоже не приходила.

Во все твои прошлые пришествия на грешную Землю, первым делом ты напрочь сносила себе мозги ещё до рождения.

Ира, не обижайся, но девица по имени Эриана была, мягко говоря, со странностями. А если точнее, то современная медицина поставила бы ей однозначный диагноз олигофрения.

Тем не менее, тебе, несмотря на разнесённый тобою вдребезги собственный мозг, удалось стянуть обстоятельства так, чтобы обеспечить себе на будущее воплощение яркое воспоминание о земном бытие. Я лишь смиренно сыграл свою роль.

– И в чём она состояла?

– Отделяя от тебя земное тело, мне удалось помочь тебе некоторым образом изменить твою энергетическую структуру. Снизить её интенсивность. Из-за этой интенсивности, Вы, госпожа Палладина, сносили себе мозги, а заодно так закручивали обстоятельства, что в редких случаях выходили за пределы младенчества.

– А теперь произошло что-то вроде восстановления, и ты в ужасе ждёшь, что ж теперь будет?

– Истинно! Купаться идём, или ты решила сменить традиции?

– В отношении традиций всё по-прежнему.

Ира спрыгнула с кровати и оделась.

– Полотенце не забудь, – напомнил Женечка, натягивая свитер.

– Доброе утро, – томно приветствовал их в гостиной Лоренц.

– А где Зив? – спросила Ира.

– Караулит Татьяну Николаевну, пока вы отношения выясняете.

Ира улыбнулась.

– Лоренц, она всё равно в спальню подниматься б не стала.

– Думаю, что да. Но, видишь ли, несмотря на возраст, со слухом у неё всё в порядке. – Лоренц многозначительно посмотрел на них.

Ира ответила на его замечание таким же многозначительным взглядом и сказала:

– Мы – купаться. Компанию составите, надеюсь?

– А как же, – мяукнул Лоренц и спрыгнул с дивана.

Зив присоединился к ним по дороге, а на обратном пути их окликнула со своего двора Татьяна Николаевна. Женечка сообщил ей, что, как минимум, до обеда её присутствие необязательно. Татьяна Николаевна обрадовалась и испросила разрешение не появляться сегодня вовсе, так как приглашена к друзьям на день рождения.

– О чём речь, Татьяна Николаевна? Конечно, идите!

– Спасибо, Ирочка, я просто волнуюсь, что без обеда и без ужина тебя оставлю.

– Татьяна Николаевна, неужто Вы считаете, что я позволю Палладиной умереть голодной смертью? Ни за что! – весело отчеканил Женечка.

– - -

Когда они вчетвером уселись в гостиной за столом, Ира заявила уверенным тоном, но с шутливо-проказливыми искорками в глазах:

– Значит так, господа. Мне тут Евгений Вениаминович очень кстати заметил, что ему, не пойми с чего, в земном бытие периодически начинает мерещиться нечто вроде смысла.

В связи с этим у меня возникла непреодолимая потребность избавить его, себя и всех окружающих от всевозможных наваждений.

Поэтому, друзья мои, всякое словоблудие относительно осмысления сего бренного мира настоятельно рекомендую прекратить, хотя бы на время, и вплотную заняться дальнейшим совершенствованием того, что более не будет, как я надеюсь, хотя бы временно, подвергаться словоблудию.

Женечка хохотал. Лоренц и Зив тоже предались веселью.

– Ребят, серьёзно, пока я торжественно не сдам в печать Женечкину книгу, а поющий дом – его хозяину в полностью готовом к проживанию виде, до этих самых пор, прошу вас: никаких даже намеков на… Вы все прекрасно знаете на что.

– Табу, так табу. Уговорила, – ответил за всех присутствующих Лоренц.

– Ир, тебе, по большому счёту, больше нет смысла заниматься моей книгой.

– Женечка, в том смысле, на который рассчитывал ты, наверное, нет, а вот в том, в котором на неё рассчитываю я, невообразимо огромный. И потом, неужели тебе не хочется увидеть своё детище опубликованным?

– Вообще-то, хочется, – честно признался Женечка.

– Так чего ты канючишь?

Чего это он канючит, Женечка объяснять не стал, и смешанная по видовому признаку компания принялась за светскую беседу. Правда, непринуждённо болтали только Зив, Лоренц и Женечка, а Ира, тем временем, позвонила Владу.

– Привет, Влад!