На темной стороне тебя. Не доверяйте красивым незнакомцам

Стефан вытянул руки вперед, хрустя конечностями, и чуть зевнул. Потом он закусил нижнюю губу и пожевал ее немного, прежде, чем сказать:

– Ну, иначе ты бы стала сопротивляться, а я не люблю возни. Моя настойка действует безотказно, но с ней тоже надо уметь обращаться. Можно и не проснуться, – прыснул он со смеху, но тут же резко оборвал смех и сделался мрачным. – Кстати, не пытайся звать на помощь, – предупредил он. – Нас никто не услышит. Хотя, я могу заставить тебя молчать.

Я дернула руками и ногами, пытаясь освободиться. От отчаяния у меня покатились слезы.

– Только не надо истерики, – закатил глаза Стефан. – Меня это утомляет.

– Стефан? – спросила я, обреченно глядя на него, угрюмого и совершенно безразличного. – Что я тебе сделала?

Смуглое лицо склонилось надо мной.

– Как ни странно – ничего. В этом нет твоей вины, во всяком случае, твоя вина субъективна.

– То есть? Что за шутки?

Стефан пнул ногой один ящик и тот, словно повинуясь его воле, подскочил прямо к нему. Он уселся на ящик, не отрывая глаз от меня, и тихо заговорил, пока я с ужасом смотрела на него.

– Шутки… Наверное, ты права. Так странно… Пока ты играла на скрипке, там, на площади, я думал, что не смогу сделать того, что должен. Я видел, как чиста твоя душа, и еще важнее – твое сердце. Ты очень сильная, а я уважаю силу, пусть даже этого никто другой в тебе не замечает. На мгновение ты победила во мне меня самого, Но это была минутная слабость. Таких, как ты было много и будет еще больше. Но самое важное, что все вы будете отныне на нашей стороне…

Я закрыла глаза, пытаясь осознать, о чем он говорит.

– Совсем перестала тебя понимать. Что происходит? Может, развяжешь меня и мы поговорим? У тебя семейные проблемы? Я могла бы попробовать помочь. Мне кажется, что я чувствую твое напряжение. Ты зол на кого-то… Расскажи, станет легче.

Стефан расхохотался, скривившись.

– Благодарю за сочувствие, но я свободен от семейных проблем. Так что нет, мне не понадобится сеанс психотерапии. Хотя, твоя чувствительность весьма кстати. Потом это нам пригодится.

– Кому – нам? И развяжи меня, пожалуйста, – мой тон, неожиданно для меня самой, сменился на ровный и умиротворяющий. —Никому не станет лучше, если ты совершишь то, что задумал. Твоей душе это не на пользу. Я знаю.

Он так и расплылся в ироничной улыбке:

– В тебе и правда есть эта сила. Я бесконечно рад, что узнал тебя. Точнее сказать, распознал в тебе твои таланты. Так что нет, развязать не смогу. А поговорить сможем. У нас есть еще несколько минут.

Наверное, ночь кошмаров была в самом разгаре и голова снова разболелась, невзирая на мои отчаянные попытки заставить себя собраться и уже придумать что-нибудь существенное.

– Таланты? – вместе с той вспышкой уверенности, пропало желание сопротивляться. – Несколько минут до чего? – слабея, выговорила я.

Стефан наконец откинул прядь со второго глаза и я увидела, что он вовсе не зеленый, как тот, другой, а беспросветно черный, как и его волосы. В полном замешательстве я уставилась на этот страшный глаз, который глядел на меня, не мигая.

– Тебе не будет больно – деловито сообщил он, вытаскивая из-под полы тонкий нож, похожий на стилет. Его тонкие грани блестели под светом лампы, бросая серебряные блики на наши лица. – Этот кинжал такой острый, что без труда рассекает железо. Конечно, секрет изготовления таких ножей давно утерян среди людей, – хихикнул он, играя ножом.

Стоило мне увидеть лезвие кинжала так близко от меня, как голова закружилась еще больше, а к горлу подкатила тошнота. Мое кажущееся спокойствие сменилось приступом такого страха, что целую минуту я не могла выговорить ни слова, пытаясь осознать то, что происходит.

Все это время Стефан глядел на меня со смешанным выражением хладнокровного любопытства. Скорее всего, так смотрит ученый на лабораторную крысу, перед тем, как провести очередной опыт.

– За что? – выдохнула я, наконец, в ужасе.

Стефан подкинул нож и поймал его, не глядя.

– Правильнее задать вопрос: из-за чего? Но раз наше свидание подходит к его логическому завершению, то я, так и быть, потешу твое любопытство. Да, да, моя милая, уверен, что ты спрашиваешь отнюдь не из праздного любопытства, – хихикнул он снова, радуясь своей шутке, но через секунду снова сделался серьезным. – Ответь, ты религиозна?

Я замерла, пытаясь понять, издевается он или задает вопрос по существу.

– Какое это имеет отношение к моему убийству? – проговорила я, понимая, что еще немного и окончательно сойду с ума.

– Самое прямое. Видишь ли, моя прекрасная Олеся, наш мир не так совершенен, как того бы хотелось.

– Это я успела заметить, – выдавила я, ощутив новую волну паники. – Встреча с тобой подтвердила такое утверждение. Странно, что я поверила тебе. Обычно я не попадаюсь на одну лишь внешность.

Стефан наклонился ко мне так близко, рассматривая меня, что я смогла увидеть свое отражение в его зрачках. Его теплое дыхание с терпким запахом абсента прокатилось по моим щекам, но я не смогла отвести глаз от прекрасного лица этого чудовища, хотя он и принялся говорить абсурдные вещи.

– Не расстраивайся. Ты вела себя вполне достойно…

С этим сомнительным комплиментом он выпрямился и уселся на ящик, покачивая ногой, пока его пальцы выстукивали по блестящей поверхности кинжала какой-то ритм.

– Так вот, я продолжу свою мысль. Выражаясь примитивным языком, с давних времен существуют две главные силы, ведущие постоянную борьбу – добро и зло. На чьей стороне воюю я, догадайся сама, ты ведь умная девочка. Так вот, эти силы сражаются за каждую человеческую душу в отдельности, чтобы пополнить ряды своих бесчисленных войск. В твоем мире нас делят на демонов и ангелов, а также на десятки других славных служителей Света и Тьмы. Я, – тут он вскочил и шутливо отвесил поклон, – состою в особом отряде Стерегущих демонов и зовусь Ловцом душ. Мы находим невинные души и, ты уж прости, отнимаем жизнь у бренного тела, чтобы завладеть самым драгоценным, что есть в этом теле. Каждая душа живет в сердце, поэтому нам приходится изымать этот орган, чтобы бережно доставить ее в особое место, чтобы потом произвести обряд перевоплощения чистой души, с ее мощью и силой, в новенькую демоническую сущность, напрочь лишенную памяти о своей предыдущей жалкой жизни. Ну, это если в двух словах. Я не владею даром слова – ухмыльнулся Стефан, подмигивая мне черным глазом.

Демон? Все ясно. Я мысленно застонала и поздравила себя со столь удачным знакомством. «Так тебе и надо, подруга, – зло подумалось мне. – Что, уже решила, будто тобой может заинтересоваться нормальный мужчина?».

Теперь у меня не осталось никаких сомнений, что Стефан был самым настоящим психом, фанатиком, да еще и убийцей. Наверное, я была слишком поражена тем, что сказал мне этот сумасшедший, чтобы помнить о нависающем надо мной кинжале, иначе бы уже пыталась кричать и звать на помощь.

– Разве невинная душа не должна попасть в рай? – спросила я, ужасаясь себе и своему спокойствию.

Стефан, видимо, тоже удивился, что я не прошу о снисхождении, а спокойно задаю ему вопросы.

– Должна, – поморщился он. – Но она не успевает! Я запираю ее особыми заклинаниями на целых тридцать шесть секунд, мешая найти ей путь к Свету. И что за скучное слово – рай! Душа может перерождаться множество раз, прежде чем достигнет наивысшей гармонии. Хотя, – внезапно согласился он, – может, это и есть ваш рай.

– Ты собираешься выкрасть мою душу, чтобы я стала демоном, вопреки моей воле? – решила уточнить я.

– Все именно так, моя милая. Не грусти, ты потом мне еще спасибо скажешь, если встретимся после перерождения. Правда, я могу тебя и не узнать, хотя и очень хорошо чувствую другие души рядом со мной.

Безумец, одним словом… Я бы посмеялась, если бы не находилась на импровизированном жертвенном столе. На всякий случай, я попыталась образумить человека, по моему мнению, чрезмерно увлекшегося религией, вообразившего себя самым настоящим демоном.

– Стефан, подумай о своей душе. Разве ты не знаешь, что победа предсказана только тем, кто сражается на стороне Света?

Он замер, но потом я услышала его смех.

– Забавно! Ни одна моя жертва еще не заботилась о спасении моей души…

Смех резко оборвался и Стефан произнес, чеканя каждое слово:

– А еще, хочу признаться – у меня нет души. Точнее, вся моя сущность, мое тело и разум, все было создано единым целым и не подлежит разъединению. Единственное, что может повлиять на судьбу моей сущности, это мои поступки, вроде измены. Но демоны никогда не становятся предателями своего мира. Такого просто не бывает. Меня почти невозможно уничтожить, как и переделать. У меня есть цель и есть предназначение. Я следую им без всяких сомнений, хотя меня и искушают сильные души, вроде твоей. Но тем лучше. Тем сильнее станет твоя душа после возрождения в новом теле.

– Но, погоди, – крикнула я, – откуда у тебя такое право на похищение того, что принадлежит Свету? Разве тебя не наказывают за преступления?

Стефан едко усмехнулся и близко придвинулся ко мне, отчего пряди его волос свесились вниз и защекотали мне подбородок.

– Кто способен наказать меня? Роли давно распределены и моя сторона не обязана играть честно. Понимаешь, о чем я?