На темной стороне тебя. Не доверяйте красивым незнакомцам

Я сама ощутила на себе, как ловко Стефан манипулирует сознанием людей, но только я была одной-единственной, кому удалось избежать смертельного удара. За это нужно было благодарить само небо! Наверное, Стефан и сам не ожидал, что ему придется совершить неслыханный для него поступок и сохранить мне жизнь. Но я отвергала мысль о том, что должна быть ему благодарна. Да и за что? Он был орудием преступления, жил во имя зла и жалеть его было бы с моей стороны крайне безответственно.

Стефан и сам был воплощением зла. Эти его льстивые слова и медовые улыбки были фальшивой маской, прикрывающей его настоящее лицо – демона, убийцы и безжалостного монстра. То, как он быстро ко мне переменился, стоило нам оказаться вдвоем, указывало на его лицемерную натуру. Он играл с самого начала, забавлялся и предвкушал тот момент, когда с радостью вонзит нож мне под сердце. Бездушный циник, не знающий любви и пощады…

Я схватила подушку, нервно комкая ее руками. Стефан был чудовищем, он и есть чудовище, но как бы там ни было, он все-таки пощадил меня. Но я тут же обругала себя за то, что пытаюсь оправдать его. Ведь он не убил меня только потому, что давал какую-то клятву. Никогда бы не подумала, что у таких монстров есть понятие о чести и достоинстве. Вероятно, эта клятва была дана им в инстинктивном порыве самосохранения, чтобы некто более сильный и могущественный не отнял у него жизнь. Стефан вполне мог оказаться трусом и подлецом.

Подушка полетела в стену. Нужно было перестать думать, но сияющие яростью глаза демона, навязчиво преследовали меня всюду. Некуда было деваться от этого назойливого преследования. Я принялась обеспокоенно думать о том, что сейчас, очень даже возможно, какой-нибудь демон готовился принести в жертву невинную девушку, а я никак не могла ему помешать. От постоянного думанья разболелась голова, усугубив мое паническое состояние.

Я не представляла, как можно было отыскать всех этих женщин, которым угрожает смертельная опасность. У меня не было дара – видеть чужие души. Да и как бы я предупредила их всех, чтобы избежать внимания самих демонов?

Пришлось выпить болеутоляющее и съесть кусок пирога с клубникой, чтобы противно завывающий желудок перестал отвлекать меня своими примитивными потребностями. Запив все порядком остывшим чаем, я принялась размышлять о том, что именно я могу сделать для спасения будущих жертв.

Мне следовало разузнать обо всех девушках и женщинах, что уже подверглись нападению, чтобы как-то сгруппировать имеющиеся факты и постараться найти нечто, их объединяющее, чтобы сузить поиски. Делать все это в одиночку представлялось непосильной задачей, но другого выхода не было. Я не могла позволить искать себе единомышленников, потому что сразу бы навлекла на себя целую кучу неприятностей.

Мне бы здорово помог Интернет, но пока я находилась в гостиничном номере, я была связана в своих действиях. У меня чесались руки приступить к расследованию, но, если перефразировать, без владения информацией, я не смогла бы завладеть миром. Можно было бы заказать такси, чтобы оно отвезло меня прямо в интернет-кафе, чтобы снизить риск повстречать очередного демона на своем пути. В памяти тут же возник знакомый силуэт. Что, если бы этим демоном снова оказался Стефан? Как бы он отреагировал на меня? Сделал бы вид, что не знает или бы разозлился?

Нет, ну, хватит! Я слишком много внимания уделяю мыслям об этом негодяе. Попробуем же сделать что-то конкретное, вместо глупых мечтаний о твоем несостоявшемся убийце. Я рывком открыла шкаф, надеясь напялить на себя нечто несуразное, чтобы ни один приличный демон бы на меня не позарился, не говоря уже об обыкновенных мужчинах. Хотя, после того, как я побывала в руках демона, опасаться обычных мужчин было бы нелепо. Впрочем, нелепо было надеяться, что демон пропустит меня мимо, даже если я надену парик, очки, приклею бороду, а сверху надену три облезлых тулупа и начну хромать и косолапить. Этот маскарад только насмешит его до колик, а потом он столь же хладнокровно, с такой же мечтательной улыбкой на губах вонзит мне стилет в грудь. Следовало придумать нечто оригинальное.

Послышался звонкий сигнал. Это пришло ответное сообщение от Ники. Она советовала мне спуститься вниз и воспользоваться одним из компьютеров, стоящих в холле, потому что нужной книги в магазине она не нашла.

Прочитав ее сообщение, я развеселилась, одновременно негодуя на себя и свою забывчивость. Ведь я еще позавчера заметила, что в гостинице стоит ряд новеньких ноутбуков, круглосуточно предоставляющих вход во всемирную сеть, но сегодня что-то произошло такое, от чего моя память чуть не заставила меня выбраться во враждебный мне город. Ладно, спасибо Веронике, что вовремя подкинула мне эту замечательную идею.

Натянув спортивные штаны, я сбежала в холл. По пути я все время нервно озиралась, подозревая в каждом постояльце демона с кинжалом. Правда, потом я успокоилась, сделав для себя некий утешительный вывод. Любой демон, собирающийся завлечь жертву противоположного пола, должен был выглядеть на миллион в твердо конвертируемой валюте, вместо того, чтобы быть похожим на пожилого человека с газетой в морщинистых руках или на зевающего подростка в неопрятной одежде.

Демонически красивых личностей я так и не приметила, что дало мне возможность спокойно усесться перед монитором и приступить к поискам.

Мои руки замерли над клавиатурой, потому что я растерялась, не зная, с чего именно нужно было начинать поиск. Со знака клевера или с информации о черной магии? Вероятно, стоило сперва разузнать подробнее о количестве жертв, о местах преступлений и версиях, выдвигаемых в процессе криминальной хроники этих жутких убийств.

Пальцы проворно забегали по белым квадратным кнопкам и я уставилась на монитор, разыскивая необходимые мне сведения. Конечно, я не надеялась, что в окне сразу всплывет фотография коварно ухмыляющегося Стефана, позирующего для камеры, но и того, что в убийствах могли быть замешаны демоны, я тоже не нашла. Были предположения одного и того же рода, что это дело рук некой сатанинской секты, пропагандирующей жертвоприношения. От этих страшных строчек вставали волосы дыбом, но я заставляла себя читать дальше, чтобы хоть как-нибудь приблизиться к разгадке.

Нашелся один пользователь на форуме, выдвинувший предположение, что корни этих преступлений восходят к языческой религии ацтеков, приносящих жертвы своему богу солнца, но тут же ему отвечали, что эта религия давным-давно мертва, как и сами ацтеки, хотя, и в самом деле, версия с жертвоприношением была весьма заманчивой. Также, опровержением теории с ацтеками была такая мысль, что жрецы приносили жертву на вершине храма так, чтобы ее обязательно касались солнечные лучи, а найденные тела всегда находились в подвальных помещениях, склепах или подземельях.

Но эта теория заставила меня внимательнее отнестись к прочитанному. Может, этот один человек с версией об ацтеках и был ближе всего к истине, но его почему-то не стали поддерживать.

Я начала выискивать сайты, которые бы посвящались древним обычаям и обрядам. Информации было много, даже чересчур. Можно было только поражаться неимоверной кровожадности людей, их дикости и глупости, благодаря которым на жертвенные алтари были принесены сотни тысяч людей. Да что и говорить – за всю историю человечества в угоду богам были умерщвлены миллионы, причем совершенно разными способами, отличающимися жестокостью!

От осознания этого кошмара опускались руки. Да, я знала, что наш мир несовершенен, что люди убивают себе подобных с незапамятных времен, что милые с виду мужчины и женщины могли оказаться хладнокровными убийцами. Но от лавины тошнотворных подробностей, обрушившихся на меня, я преисполнилась благородным гневом. Нужно было срочно что-то сделать, но пока я была так беспомощна, что не знала, как поступать в данном случае.

На форуме было множество высказываний чисто эмоционального характера, но от них не было никакой пользы, кроме осознания того, что даже в нашем больном обществе находилось огромное количество людей, умеющих сострадать ближнему.

Я закрывала одно окно за другим, просматривая выводимые сообщения и статьи. Наконец, я набрела на одну заметку в разделе «Непознанное и загадочное». Среди бесконечной информации о летающих тарелках и зеленых человечках, некто под ником Whisper свел и подытожил все ритуальные убийства, совершенные с конца позапрошлого века одинаковым способом – т.е. с изъятием сердца.

Статья была на английском языке, но я смогла разобраться в ней без особых усилий, так как язык повествования был довольно простой и понятный. Жертв было около восьмисот. А если точнее, то семьсот восемьдесят девять. Намного больше, чем говорилось в газете, что я читала несколько дней назад. Оставалось только подивиться настойчивой любознательности этого Whisper’а, который скрупулезно систематизировал данные.

У меня тут же возник иной вопрос. Что, если данных было недостаточно и эти убийства начались вовсе не в позапрошлом столетии, а много раньше? Неужели все эти страшные преступления были совершены Стерегущими демонами, к которым также принадлежал и Стефан?

Если я правильно поняла Стефана, то он жил в другом измерении. Поверить в подобное было бы верхом безумия, если бы я сама не видела собственными глазами демона, исчезнувшего передо мной, что могло бы служить сносным доказательством его силы и способностей. Ведь если вначале он был для меня просто очень умным собеседником, обладающим особой притягательностью, то потом он превратился в обычного психа, помешанного на религии. Правда, опять же, это было до того мгновения, как он перемещался в пространстве, словно призрак, а потом и вовсе испарился, оставив после себя еле заметное свечение, длившееся секунду.

Ничего о демонах мне известно не было. Необходимо было почерпнуть знаний, но как можно было быть уверенной в их достоверности? Не думаю, что демоны имели обыкновение делиться с людьми информацией о себе, сидя за столом и попивая чай. Тогда откуда брались книги о потустороннем мире?

От количества возникающих вопросов снова начинала болеть голова. Я снова принялась за список несчастных, начав с самого начала страницы. Имена следовали друг за другом и значились примерно в таком порядке:

Эмма, 26 лет. Лондон, 1870 г. Художница.

(значительный временной разрыв между первым и следующим преступлением)

Клавдия, 23 года. Неаполь, 1875 г. Балерина.

Элиза, 33 года. Вена, 1875 г. Танцовщица.

Евгения, 27 лет. Париж, 1900 г. Певица.

Исабель, 22 года. Сан-Паоло, 1904 г. Певица.

Эмили, 24 года. Бермингем, 1904 г. Художница.

Розанна, 20 лет. Нью-Йорк, 1904 г. Танцовщица.

Мария, 26 лет. Париж, 1905 г. Певица.

Кристина, 24 года. Москва, 1908 г. Художница.

Эльвира, 20 лет. Лондон, 1908 г. Балерина.

Анна, 27 лет. Париж, 1908 г. Поэтесса…

И так далее. Здесь несколько раз, также, значилась Вена. Одно убийство было совершено в 1875 году, затем в 1995, и последнее – в 2003. Почему-то я сразу подумала о Стефане и меня передернуло. С каким же цинизмом нужно было жить этому чудовищу, чтобы спокойно вспоминать о неких своих путешествиях по миру, а также и по Вене, в частности, подразумевая под этим свои преступления.

Получается, что список убитых в Вене мог пополниться и моим именем, но, скорее всего не сейчас. Неизвестно, сколько бы мое тело пролежало в том сыром подвале, прежде чем бы его обнаружил какой-нибудь бездомный.

Бррр….меня снова передернуло. Я тут же пообещала себе купить в аптеке самое сильное снотворное и успокоительное, чтобы снять с себя груз давивших тягостных воспоминаний.

Перечитав список несколько раз, я попыталась сделать общий вывод. Все жертвы были женского пола, молоды и занимались творческой деятельностью. Могло ли это означать нечто конкретное, что помогло бы мне сейчас? Я хлопнула себя по лбу, поражаясь собственной слепоте.

Жертвами ночных убийц становились девушки, которые в своей жизни соприкасались с искусством. Точнее не соприкасались, они жили своим искусством, совсем как я, желавшая посвятить себя музыке. Стефан говорил, что в моем сердце «очень много музыки». Наверное, он был способен различить во мне мою душу, восприимчивую к искусству и именно такое сердце представляло для него ценность.

Я вспомнила фразу, которую говорил мне преподаватель сольфеджио, что классическую музыку способна воспринимать только самая утонченная и возвышенная душа, причем не просто слушать эту музыку в угоду моде, а пропускать через себя, проживая ею мгновения эйфории. В это я была способна поверить, потому как сама испытала на себе воздействие потрясающих меня произведений Баха, Штрауса, Берлиоза. В такие моменты я и правда, будто жила музыкой, она поднимала меня над землей и заставляла позабыть обо всем вокруг.

На всякий случай я перечитала список еще раз, но уделила внимание только профессиям девушек. Так и есть. Все имена привязывались к балету, опере, музыке или к изобразительному искусству. Значит, демоны убивали женщин, имевших особо тонкое восприятие, которого не могло быть, скажем, у девушки, всю жизнь проработавшей в поле или у той, что жила простыми удовольствиями.

Но тут я запуталась. Неужели на свете не было других женщин, с чувствующим сердцем? А как же врачи, медсестры, учителя, сиделки, меценатки, в конце концов? Как же быть с монахинями и прочими служительницами церкви? Разве у большинства из них не было благородных и сострадающих сердец?

Получается, что я вернулась к тому же, с чего и начала. Я обхватила голову руками, досадуя на неразрешимость загадки. Постаравшись успокоиться, после нескольких вдохов и выдохов, я снова стала лихорадочно думать. Вот я – несостоявшаяся жертва Стефана с особо восприимчивой душой. Что во мне было еще такого, что указало бы на решение задачи? Я жила одна, ну, или практически одна, не была замужем, не любила шумных компаний и увеселений, вдохновенно предпочитая окружающему миру мой собственный мир, в котором обитала я и моя скрипка. Ника, вторгавшаяся в мое личное пространство, не считалась. С ней я свыклась благодаря ее доброте и незлобивости.

Может, те девушки тоже предпочитали одиночество и самозабвенно отдавались своей работе? Но каким образом это отражалось на душе???

От отчаяния хотелось врезать по монитору кулаком, но я тут же погасила свою внезапную агрессию, устыдившись ее. Я решила написать неизвестному Whisper’у, чтобы попытаться прояснить для себя некоторые детали, если он только был способен мне помочь.

Адрес электронного ящика высветился сразу после того, как я нажала на сам никнейм. Сочинить небольшое письмо не составило труда. В нем я просила рассказать мне о том, откуда пользователь получил данную информацию и чем он руководствовался при выборе этой темы.